— Мама, нам срочно нужно к вам переехать. Хозяин выгоняет, а новую квартиру пока не нашли.
Валентина Петровна отложила телефонную трубку и тяжело опустилась на кухонный стул. Только вчера с Анатолием обсуждали, как хорошо живется без лишней суеты. После работы можно спокойно попить чай, посмотреть новости, почитать. На выходных — дача, грядки, тишина.
А теперь снова начнется...
— Что случилось? — спросил муж, заходя на кухню.
— Игорь с Светланой просятся пожить. Говорит, временно.
Анатолий Семенович поморщился. Он помнил, как тяжело далась им самостоятельность сына. Сколько сил потратили на то, чтобы Игорь научился принимать решения сам. А он до сих пор при каждой проблеме бежит к родителям.
— Сколько им лет? Двадцать девять и двадцать шесть? В их возрасте мы уже десять лет как отдельно жили.
— Времена другие, — вздохнула Валентина. — Аренда дорогая, зарплаты маленькие.
Но в глубине души она знала: дело не только в деньгах. Игорь просто не умел справляться с трудностями. Всегда знал, что родители подстрахуют, помогут, решат за него.
Когда вечером сын с женой приехали с вещами, Валентина поняла, что "пара дней" растянется надолго. Светлана сразу заняла ванную комнату, разложив косметику на всех полках. Их собака породы хаски радостно металась по квартире, оставляя шерсть на коврах.
— Светочка, может, собаку в прихожей оставим? — осторожно предложила свекровь.
— Рекс привык быть с нами. Он член семьи, — отрезала невестка, даже не подняв головы от телефона.
За ужином Игорь рассказывал, как сложно найти подходящее жилье. Все либо дорого, либо далеко от работы, либо в плохом состоянии. Светлана кивала и добавляла детали о том, какой именно должна быть их будущая квартира.
— Обязательно с балконом, желательно два. И кухня не меньше двенадцати квадратов. А то как готовить в этих коробках? — говорила она, оглядывая родительскую кухню с плохо скрываемым пренебрежением.
Валентина молчала. В их "коробке" она прожила тридцать лет и чувствовала себя вполне комфортно.
После ужина молодые заперлись в комнате. Сквозь стену слышались обрывки разговора. Светлана возмущалась тем, что им "подсунули" раскладной диван вместо нормальной кровати, и требовала от мужа поговорить с родителями о покупке новой мебели.
— Они же хотят, чтобы мы здесь жили. Пусть создают условия, — настаивала она.
Валентина легла спать с тяжелым сердцем. Что-то подсказывало ей, что это только начало.
Неделя совместной жизни превратилась в испытание. Светлана не убирала за собой, оставляя грязную посуду в раковине. На замечания отвечала, что она работает и устает не меньше других. Собака сгрызла ножку журнального столика и разорвала любимые тапочки Анатолия.
— Игорь, поговори с женой, — попросил отец сына. — Мы не против помочь, но элементарный порядок должен быть.
Сын кивал, обещал, но ничего не менялось. Светлана продолжала вести себя так, словно находилась в собственном доме, а свекровь была обязана ей прислуживать.
Валентина чувствовала, как накапливается раздражение. Она работала бухгалтером в районной администрации, целый день разбиралась с цифрами и отчетами, а дома ее ждали новые проблемы. Стирка увеличилась вдвое, готовить приходилось на четверых, плюс убирать за всеми.
— Света, может, график дежурств составим? — предложила она однажды утром. — По кухне, по уборке...
— График? — невестка рассмеялась. — Оксана Петровна, вы серьезно? Мы здесь временно, зачем такие сложности?
— Валентина Петровна, — поправила свекровь.
— Да, извините. Просто привыкла по-другому звать маму Игоря.
Валентина поняла, что Светлана специально коверкает ее имя. Мелкая, но болезненная колкость.
Ситуация достигла критической точки через месяц. Валентина пришла с работы и обнаружила на кухне полный разгром. Рекс добрался до мусорного ведра и разбросал содержимое по всему полу. Пищевые отходы, использованные салфетки, упаковки — все смешалось в отвратительную кучу.
Светлана сидела в комнате и смотрела сериал.
— Света! Что здесь произошло?
— А, это Рекс шалил. Я же говорила, что он активный. Ничего страшного, уберете.
— Почему я? Это ваша собака!
— Ну, вы же хозяйка дома. К тому же, я сегодня работала удаленно, очень устала.
Валентина стояла посреди кухни, глядя на бардак, и чувствовала, как внутри все кипит. Тридцать лет она поддерживала порядок в своем доме. Тридцать лет создавала уют для семьи. А теперь какая-то девчонка указывает ей, что она должна убирать за чужой собакой?
— Нет, — сказала она тихо, но твердо. — Убирать будешь ты. Прямо сейчас.
Светлана удивленно подняла брови:
— Что с вами? Из-за какой-то уборки такие страсти?
— Дело не в уборке. Дело в уважении. Мы пустили вас в дом, а вы ведете себя как... — Валентина запнулась, подбирая слова.
— Как что? Договаривайте, — в голосе невестки появились стальные нотки.
— Как потребители.
Слово прозвучало жестко, но справедливо. Именно так себя и чувствовала Валентина — донором для молодой семьи, которая брала все и не давала ничего взамен.
Вечером был большой скандал. Светлана жаловалась Игорю на несправедливые претензии свекрови. Игорь мялся, пытаясь сохранить нейтралитет.
— Мам, ну что тебе стоит? Мы же скоро съедем.
— Когда скоро? Конкретно?
— Ну... в течение месяца точно.
— Ты говорил то же самое месяц назад.
— Просто рынок аренды сложный. Нужно найти что-то подходящее.
Валентина поняла, что они и не собираются искать. Зачем напрягаться, если можно жить бесплатно у родителей?
Решение пришло неожиданно. Анатолий, обычно сдержанный и терпеливый, взорвался, когда Рекс испортил его рабочие документы. Собака добралась до портфеля и изгрызла важные бумаги, которые нужно было сдать на следующий день.
— Все! — заявил он, входя на кухню, где семья ужинала. — Завтра либо собака исчезает из дома, либо исчезаете вы. Я устал терпеть этот беспредел.
— Пап, ну что ты... — начал Игорь.
— Ничего не "что ты"! Мне завтра на работе объяснять, почему документы съела собака? Как в детском саду!
Светлана возмутилась:
— Рекс — член нашей семьи. Мы его никуда не отдадим.
— Тогда съезжайте с ним, — спокойно сказала Валентина.
Она удивилась собственному спокойствию. Словно груз свалился с плеч.
— Но мы же родня! — воскликнула невестка. — Как можно выгонять родственников на улицу?
— Родня должна друг друга уважать. А уважения я от вас не видела ни разу.
Через неделю Игорь со Светланой съехали. Сняли маленькую квартиру на окраине, жаловались на тесноту и дороговизну, но Валентина оставалась непреклонной.
В доме снова воцарились тишина и порядок. Можно было спокойно попить чай, не натыкаясь на чужие вещи. Можно было смотреть те передачи, которые нравятся, а не терпеть бесконечные ток-шоу Светланы.
Но Валентина чувствовала странную пустоту. Игорь звонил редко, говорил сухо и отстраненно. На день рождения матери они с женой не приехали, сославшись на занятость.
— Обидится и забудет, — говорил Анатолий. — Мужик взрослый, должен понимать.
Валентина кивала, но сердце сжималось. Неужели цена покоя — потеря сына?
Через полгода Игорь позвонил с сообщением о разводе. Светлана ушла к другому, забрав с собой Рекса и половину мебели.
— Мам, можно я пока поживу у вас? Просто очень тяжело одному...
Валентина смотрела на телефон и чувствовала, как борются в ней материнское сердце и здравый смысл. Сын страдал, ему нужна была поддержка. Но что, если история повторится?
— Конечно, приезжай, — сказала она.
Игорь вернулся домой постаревшим и осунувшимся. Валентина готовила его любимые блюда, не напоминала о порядке, просто была рядом. Сын благодарно принимал заботу, помогал по дому, вечерами рассказывал о работе.
Казалось, они нашли новый формат отношений. Взрослый сын и понимающая мать.
Но через два месяца Игорь пришел домой не один.
— Мам, познакомься — это Ольга. Мы встречаем уже месяц.
Девушка оказалась приятной и воспитанной. Помогла накрыть на стол, расспрашивала о работе, хвалила квартиру. Валентина уже начала думать, что сыну повезло с новой избранницей.
— Мама, — сказал Игорь, когда они пили чай. — У Ольги есть квартира, которую можно сдавать. А мы бы пока пожили здесь, деньги копили...
Валентина почувствовала, как внутри все обрывается. Значит, он ничего не понял? Снова хочет переложить ответственность на родителей?
— Нет, — сказала она коротко.
— Как нет? — удивился сын.
— Никак. Нет и все.
— Но почему? Ольга же не Светлана, она нормальная!
— Дело не в Ольге. Дело в тебе. Тебе двадцать девять лет, Игорь. Пора жить своей головой.
Лицо сына исказилось обидой:
— Значит, даже переночевать нельзя? Даже поддержки нет от родной матери?
— Поддержка есть. А вот содержания — нет.
Игорь собрал вещи и ушел в тот же вечер. С тех пор прошло полгода. Он звонил всего дважды — в праздники, говорил формально, как с малознакомым человеком.
Валентина узнала от соседки, что он женился на Ольге и живет в ее квартире. Значит, все-таки нашел способ не напрягаться. Только теперь за него платил не родитель, а жена.
Она сидела на кухне, пила остывший чай и думала о том, правильно ли поступила. Хотела воспитать в сыне самостоятельность, а в результате потеряла его совсем.
За окном шел первый снег. Скоро Новый год, семейный праздник. Но семьи больше не было.
— Может, позвонить ему? — спросил Анатолий, заходя на кухню.
— Зачем? Чтобы услышать, какая я плохая мать?
— Ты хорошая мать. Просто он не готов это понять.
Валентина кивнула, но на душе было тяжело. В попытке сохранить границы она построила стену. А теперь сидела за этой стеной одна, гадая, когда же сын вернется домой.
Если вернется вообще.