Есть мнение, с которым можно ознакомиться на скринах. Это глупое мнение, так что, даже не стоит вдаваться в суть. Важно в данном контексте, на чём оно основано. Смущают незрелые умы чеканившиеся в России XIX века медали с изображением Наполеона, а также воздвигнутые на местах боёв обелиски с «французским орлом»… И самое поразительное в этой истории, что торт «Наполеон» те же самые умы не смущает.
Прежде об орлах. Они не «французские». С какой стати им быть «французскими», а не, прусскими, допустим? Орлы встречаются на гербах многих стран. В том числе и двуглавые украшали гербы и России и Австрии. Но это не создавало проблем, потому что орлы всюду были разными, – намеренно изображавшиеся так, чтобы спутать их было нельзя… По орлу же на обелиске нельзя понять чей он… Следовательно, ничей и вообще не гербовый.
С другой же стороны, Наполеон на медалях, именно, французский – Наполеон Бонапарт. В отличие от Гитлера, ни в России, ни где-либо в Европе, Наполеон никогда не считался злодеем. В честь злодея торт не назовут, – это плохой маркетинг.
Стоит ли удивляться тому, что к Наполеону относились, как минимум, с большим уважением, – как к великому полководцу, – хотя он и воевал с нами? Ну, едва ли. С другими же он тоже воевал, – и с немцами, и с англичанами. Тем не менее, бюсты Наполеона пользовались до середины прошлого века спросом повсюду, – в том числе массово производились в СССР… Разве что, торт был только у нас.
Отношение к Наполеону формировалось в XVIII-XIX веках, и тогда вошло в традицию, сохранённую советской и российской историографией. Но то же можно сказать и о прочих противниках России – Карле XII и Фридрихе II, – учебник не выказывает враждебности к этим персонам… Ибо в прошлом дикостью представлялось, именно, неуважительное отношение к врагу, – его, как сейчас говорят, «расчеловечивание».
Рыцарские традиции ушли в прошлое только в XX столетии. До этого же, хотя копья сменились пушками, оставались сильными, – определяющими. И это были традиции дворян – военного сословия.
Которое не даром называлось «военным». Называлось, потому что война была основой его образа жизни. Рыцарю не требовалось прежде называть другого рыцаря «отребьем человечества», – да и вообще в чём-то обвинять, – зачем? Тем, кто оказался в бою под знамёнами другого сюзерена, он просто сносил головы сразу. Без каких-либо затруднений морального толка.
Того что знамёна другого цвета – достаточно.
