Я проснулась в пять утра от звука входящего сообщения. Сначала хотела проигнорировать, перевернуться на другой бок и досмотреть сон, но телефон снова пиликнул. А потом еще раз. Кто-то настойчиво пытался достучаться до меня в такую рань.
Андрей, мой муж, тихо посапывал рядом. Пятнадцать лет брака, и он всё так же крепко спит, не реагируя ни на какие звуки. Иногда мне кажется, что рядом с нашей кроватью может взорваться граната, а он только перевернется на другой бок и пробормочет что-то невнятное.
Я потянулась к телефону, щурясь от яркого экрана в утренней темноте. Три сообщения от Кати, моей школьной подруги. Мы не общались лет пять, а тут вдруг в пять утра...
«Рита, прости за ранний час, но ты должна это знать».
«Вчера видела твоего Андрея в ресторане «Шале». Не одного».
«Я сделала фото. Отправить?»
Сон как рукой сняло. Я оглянулась на мужа. Его лицо во сне выглядело таким безмятежным, почти детским. Неужели он...? Нет, быть такого не может.
«Отправляй», – напечатала я непослушными пальцами.
Фотография загрузилась через несколько секунд. Андрей в белой рубашке с расстегнутым воротником сидел за столиком, уставленным бокалами с вином. Напротив – молодая блондинка, хрупкая, с тонкими чертами лица. Она смеялась, запрокинув голову, а Андрей держал ее за руку и смотрел с таким обожанием, которого я не видела в его глазах, наверное, года три.
Желудок скрутило. В горле встал ком. Я с трудом сглотнула и перечитала сообщение Кати. Вчера. То есть когда Андрей сказал, что у него деловой ужин с клиентами. Когда вернулся домой в полночь, пахнущий дорогим алкоголем и чужими духами, которые я списала на атмосферу ресторана.
«Спасибо, что сказала», – ответила я Кате и отложила телефон.
Андрей проснулся через час, когда я уже успела принять душ, выпить две чашки крепкого кофе и проплакаться в ванной.
– Доброе утро, солнышко, – он потянулся ко мне, чтобы поцеловать, но я отстранилась, делая вид, что поправляю волосы. – Что-то случилось?
– Нет, всё в порядке, – я пожала плечами, стараясь, чтобы голос звучал как обычно. – Просто не выспалась. Будешь завтракать?
– Только кофе, – он потянулся и зевнул. – Сегодня важная встреча, надо пораньше быть в офисе.
«Интересно, сегодня ты тоже соврешь мне про деловой ужин?» – хотелось спросить мне, но вместо этого я просто кивнула и отвернулась к плите.
Пока Андрей собирался на работу, я пыталась уложить в голове случившееся. Пятнадцать лет брака. Двое детей – Анечка в девятом классе, Димка в седьмом. Ипотека, дача, кредиты, совместные планы на отпуск. И всё это время я была уверена, что у нас идеальная семья. Конечно, были ссоры, обиды, недопонимания – но измена? Никогда бы не подумала.
Когда за Андреем закрылась дверь, я заглянула в шкаф. Белая рубашка, та самая, с фотографии, висела на плечиках. Я поднесла ее к лицу и глубоко вдохнула. Сладковатый аромат чужих духов, еле уловимый, но такой отчетливый для меня сейчас. Ноги подкосились, и я опустилась на край кровати.
Что делать? Закатить скандал? Подать на развод? Сделать вид, что ничего не знаю?
Нет, так просто ему это с рук не сойдет. Я вдруг почувствовала, как обида и боль превращаются в жгучую злость. Пятнадцать лет верности, заботы, поддержки – и вот чем он мне отплатил? Нет уж, Андрей Викторович. Ты у меня получишь по заслугам.
План мести созрел сразу, будто ждал подходящего момента. Я позвонила Вике, своей младшей сестре.
– Ты все еще дружишь с тем фотографом? Как его... Антон?
– Артем, – поправила Вика. – Да, конечно. А что?
– Мне нужна его помощь. И твоя тоже.
К вечеру план был готов. Я собиралась устроить Андрею показательный урок. Пусть почувствует то же, что чувствую я сейчас – боль, ревность, сомнения. Пусть поймет, каково это – когда тебе изменяют.
Артем оказался симпатичным парнем лет тридцати, с модной бородкой и в дизайнерских очках.
– Значит, нужно сделать серию романтических фото? – уточнил он, когда мы встретились в кафе.
– Именно, – кивнула я. – Чтобы выглядело максимально реалистично. Как будто у нас роман.
Вика смотрела на меня с сомнением.
– Рит, ты уверена, что это хорошая идея? Может, стоит просто поговорить с Андреем?
– О чем? – я фыркнула. – О том, как он врал мне, глядя в глаза? Нет уж, пусть получит свою порцию лжи.
Фотосессию назначили на следующий день. Артем выбрал несколько локаций – уютное кафе, набережная, парк. Мы разыгрывали влюбленную пару – держались за руки, обнимались, смеялись. Конечно, ничего большего – я не собиралась опускаться до настоящей измены, в отличие от некоторых.
Просматривая готовые фотографии, я поразилась, насколько естественно они выглядели. Особенно одна – Артем наклонился ко мне, будто собираясь поцеловать, а я смотрю на него с таким обожанием, которое невозможно сыграть.
– Ты хорошая актриса, – заметил Артем, когда мы прощались.
– Просто представляла, что передо мной Андрей. Каким он был раньше, до всего этого, – ответила я, и сама удивилась горечи в своем голосе.
Следующим шагом было подбросить фотографии так, чтобы Андрей их нашел. Я создала фейковый аккаунт в социальной сети, загрузила туда несколько самых провокационных снимков и оставила ноутбук включенным на этой странице.
Вечером Андрей вернулся домой с букетом моих любимых лилий.
– Что за повод? – спросила я, принимая цветы.
– Просто так, – он улыбнулся. – Увидел и подумал о тебе.
«Чувство вины», – отметила я про себя, но улыбнулась в ответ.
– Спасибо, они прекрасны. Ужин почти готов, иди мой руки.
За ужином Андрей рассказывал о работе, шутил, спрашивал, как дела у детей. Обычный семейный вечер, будто и не было никакой блондинки, никакого ресторана «Шале», никакой лжи.
– Мне нужно отправить пару рабочих писем, – сказал он после ужина. – Можно воспользоваться твоим ноутбуком? Мой разрядился.
Вот оно. Момент истины.
– Конечно, дорогой. Он в спальне, на тумбочке.
Я старательно гремела посудой на кухне, прислушиваясь к звукам из спальни. Тишина. А потом резкий выдох и звук закрывающейся крышки ноутбука.
Андрей вышел из спальни с таким лицом, будто увидел привидение. Бледный, с плотно сжатыми губами и потемневшими глазами.
– Что-то случилось? – невинно поинтересовалась я, вытирая руки полотенцем.
– Нет, все в порядке, – он покачал головой, не глядя мне в глаза. – Вспомнил, что нужно позвонить Сергею по работе. Я на балкон.
Я едва сдержала торжествующую улыбку. Сработало! Теперь он знает, каково это – мучиться от неизвестности, сходить с ума от ревности. Пусть помучается, пусть почувствует мою боль.
Следующие несколько дней прошли в странной атмосфере. Андрей стал внимательнее, чаще звонил с работы, возвращался домой раньше обычного. Никаких деловых ужинов, никаких задержек. Зато появились неожиданные подарки, совместные прогулки по вечерам, предложения сходить в кино или ресторан – всё то, о чем я мечтала последние годы.
Я же продолжала подпитывать его ревность. «Случайно» оставляла на видном месте чеки из кафе на двоих, принимала загадочные звонки и выходила говорить в другую комнату, задерживалась после работы.
Кульминацией должен был стать совместный уикенд с Артемом. Точнее, не совместный – я собиралась провести эти два дня у Вики, но Андрей должен был думать иначе.
– Мне нужно уехать на выходные, – сообщила я вечером в пятницу. – Марина пригласила на девичник в загородный дом.
Марина – моя коллега, с которой мы действительно иногда выбирались куда-нибудь после работы. Правдоподобное прикрытие.
– Какой девичник? – нахмурился Андрей. – Ты ничего не говорила об этом раньше.
– Это спонтанное решение, – я пожала плечами. – Марина только вчера узнала, что ее сестра разводится, решила устроить ей поддержку. Девичник-антидепрессант, так сказать.
– И ты не можешь отказаться? – в его голосе слышалась плохо скрываемая тревога. – У Димки завтра соревнования по плаванию.
– Ты же знаешь, как Марина мне помогла с тем проектом, – я продолжала гнуть свою линию. – Неудобно отказывать. А ты справишься с детьми. Это всего на два дня.
Андрей молча смотрел на меня, и в его взгляде читалось столько боли, что мне на мгновение стало не по себе. Но я тут же напомнила себе о блондинке из ресторана, о лжи, о предательстве – и жалость отступила.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Конечно, поезжай.
Вечером я собрала небольшую сумку, демонстративно положив туда новое кружевное белье, которое купила специально для этого случая. Андрей сделал вид, что не заметил, но желваки на его скулах красноречиво подрагивали.
– Я позвоню вечером, – сказала я, целуя его в щеку. – Передай Димке, пусть постарается выиграть свою заплыв.
– Обязательно, – глухо ответил Андрей.
Вика встретила меня с беспокойством.
– Ты уверена, что делаешь правильно? – спросила она, помогая разобрать вещи. – Андрей выглядит совсем убитым.
– Так ему и надо, – отрезала я, хотя внутри уже начинали шевелиться сомнения.
Суббота прошла спокойно. Мы с Викой смотрели фильмы, болтали, заказали пиццу. Вечером я позвонила детям, узнала, что Димка занял второе место в своем заплыве. С Андреем говорить не стала – сбросила звонок, когда он взял трубку, а потом отключила телефон.
В воскресенье утром Вика уехала к своему парню, оставив меня одну в квартире. Я бесцельно бродила из комнаты в комнату, не зная, чем себя занять. Странное чувство пустоты и неправильности происходящего не отпускало меня.
В голове крутились мысли об Андрее, о детях, о нашей жизни. За пятнадцать лет было всякое – и счастливые моменты, и трудности. Рождение детей, болезни, финансовые проблемы, ссоры и примирения. Все эти годы Андрей был надежным, заботливым, любящим. Неужели одна ошибка перечеркнет всё?
К обеду я не выдержала и включила телефон. Десять пропущенных от Андрея, пять от Анечки, три от Димки. И одно сообщение от Кати: «Поговори с ним. Я могла ошибиться».
Я набрала номер Андрея. Гудки шли долго, я уже решила, что он не ответит, но вдруг услышала его голос:
– Рита? Ты в порядке?
– Да, – я сглотнула ком в горле. – Я... я решила вернуться пораньше. Буду дома через час.
– Хорошо, – в его голосе слышалось облегчение. – Я приеду за тобой. Скажи адрес.
– Не надо, я сама доберусь, – возразила я, не готовая признаться, что всё это время была у Вики.
– Пожалуйста, Рита, – в его голосе было что-то такое, отчего мое сердце сжалось. – Мне нужно с тобой поговорить. Это важно.
Я сдалась и продиктовала адрес. Через сорок минут Андрей уже звонил в дверь Викиной квартиры.
Он выглядел осунувшимся, под глазами залегли тени, будто он не спал эти два дня. В руках – букет белых роз, моих любимых.
– Где все твои подруги? – спросил он, оглядывая пустую квартиру.
– Их не было, – я решила больше не лгать. – Я всё выдумала, Андрей. Не было никакого девичника.
Он кивнул, будто ожидал такого ответа.
– Я знаю. Позвонил Марине вчера, она очень удивилась, когда я спросил про ее сестру и девичник.
Мы сидели на кухне, не глядя друг на друга. Я крутила в руках чашку с остывшим чаем, Андрей барабанил пальцами по столу.
– Зачем всё это, Рита? – наконец спросил он. – Фотографии с этим парнем, ложь, исчезновения. Ты хотела меня наказать? За что?
Я подняла на него глаза.
– За ресторан «Шале». За блондинку, с которой ты держался за руки и на которую смотрел так, как давно не смотрел на меня. За ложь про деловой ужин.
Андрей побледнел.
– Кто тебе рассказал?
– Катя видела вас, сфотографировала. Прислала мне.
Он закрыл лицо руками.
– Боже, какая глупость... Это не то, что ты думаешь, Рита.
– Да неужели? – я почувствовала, как снова закипает обида. – Тогда объясни мне, что это было?
Андрей глубоко вздохнул.
– Это Алина, дочь Михалыча. Помнишь, я рассказывал про своего первого начальника? Он сейчас в больнице, рак четвертой стадии. Алина прилетела из Франции, где она уже пять лет живет и работает. Мы действительно встретились в «Шале», она хотела поговорить об отце, о его лечении. Он сам попросил меня встретиться с ней, поддержать, помочь с документами.
Я недоверчиво смотрела на него.
– И поэтому ты держал ее за руку и смотрел на нее с таким обожанием?
– Она плакала, Рита, – тихо сказал Андрей. – Рассказывала, как боится не успеть проститься с отцом. Она всегда была для меня как младшая сестра, ты же знаешь. Я просто пытался ее утешить.
– А почему соврал мне про деловой ужин? – я все еще не была готова поверить.
– Потому что у тебя тогда был этот важный отчет, ты и так нервничала. Не хотел грузить тебя еще и этой историей. Глупо, знаю. Надо было сразу всё рассказать.
Мы замолчали. В окно било яркое весеннее солнце, на подоконнике мурлыкал Викин кот, а мы сидели друг напротив друга, разделенные недоверием и обидой.
– Я не изменял тебе, Рита, – твердо сказал Андрей. – Никогда. Ни с Алиной, ни с кем-либо еще. Ты можешь позвонить Михалычу в больницу, поговорить с Алиной – она еще в Москве. Можешь проверить все, что хочешь.
Я смотрела на его осунувшееся лицо, на побелевшие костяшки пальцев, на седину на висках, которой, кажется, стало больше за эти дни – и чувствовала, как рушится моя уверенность.
– А этот парень на фотографиях, – Андрей кивнул на мой телефон, лежащий на столе. – Кто он?
– Артем, фотограф, друг Вики, – я опустила глаза. – Это была постановка. Мы просто позировали для фото.
– Просто позировали, – эхом отозвался Андрей. – Знаешь, я ведь чуть с ума не сошел, когда увидел эти снимки. Не спал, не ел. Все думал – где я ошибся, когда потерял тебя, как вернуть.
Мне стало стыдно до слез.
– Прости, – прошептала я. – Я просто... я думала, что ты...
– Я знаю, что ты думала, – он взял меня за руку. – И понимаю. Но нужно было просто спросить меня, Рита. Прямо спросить, глядя в глаза. Пятнадцать лет вместе – неужели я не заслужил хотя бы этого доверия?
Я молча кивнула, чувствуя, как слезы катятся по щекам.
– Я сглупила. Горько пожалела уже на следующий день, но гордость не позволяла отступить.
Андрей встал, обошел стол и опустился передо мной на колени.
– Мы оба наделали глупостей. Я не должен был врать тебе, даже из лучших побуждений. Обещаю, больше никакой лжи между нами.
Я обняла его, уткнувшись лицом в плечо.
– И никаких постановочных фотографий с красивыми фотографами, – пробормотала я. – Обещаю.
Мы вернулись домой вместе. Дети были рады видеть нас обоих в добром расположении духа. Вечером, когда Анечка и Димка уже спали, мы с Андреем сидели на кухне и пили чай.
– Знаешь, что самое ужасное во всей этой истории? – спросила я.
– Что?
– Что я была готова разрушить пятнадцать лет счастливого брака из-за одной фотографии и своих домыслов. Даже не попытавшись поговорить с тобой.
Андрей покачал головой.
– Нет, самое ужасное – это то, что я дал тебе повод усомниться в моей верности. Соврал, пусть и из лучших побуждений.
– Давай договоримся, – я взяла его за руку. – Никаких секретов. Никакой лжи, даже во благо. Если что-то идет не так – говорим об этом сразу, каким бы трудным ни был разговор.
– Договорились, – он поцеловал мою ладонь. – И еще кое-что.
– Что?
– Я люблю тебя, Рита. Всегда любил и всегда буду любить. Никакие Алины, Марины или кто угодно еще этого не изменят.
– И я тебя люблю, – ответила я, чувствуя, как отпускает напряжение последних дней. – И обещаю больше никогда не устраивать таких дурацких проверок.
Мы оба усвоили урок. Иногда месть – это выстрел, который бьет по тому, кто стреляет. А доверие и честность – единственный фундамент, на котором можно построить счастливую семью. Даже если правда бывает горькой, ложь всегда горше.
На следующий день я позвонила Кате и рассказала, как всё разрешилось. Она была рада, что моя семья не разрушилась, и извинялась за то, что прислала фото без контекста.
– В следующий раз, – сказала она, – я сначала подойду и спрошу, что происходит, а потом уже буду делать выводы.
– В следующий раз не будет, – твердо ответила я. – Мы с Андреем это обещали друг другу.
И я намерена сдержать это обещание. Потому что за пятнадцать лет мы построили слишком много, чтобы разрушить всё из-за недоверия и гордыни. Потому что любовь – это не только романтика и страсть, но и умение прощать, доверять, говорить правду, даже когда это сложно.
А еще потому, что жизнь слишком коротка для обид и мести. И гораздо приятнее проводить ее с любимым человеком, чем придумывать способы его наказать.