Предыдущая часть здесь.
С каждым днем Лейло чувствовала себя все хуже: часто кружилась голова, пропадал аппетит, даже запах еды вызывал тошноту. На шестой день пребывания на курорте Каримовы в очередной раз отправились в ресторан на обед. Лейло казалось, что пол перестал быть надежной опорой и пружинит, словно она идет по висячему мосту. «Мост» поплыл вправо, женщина ухватилась за руку мужа, но не удержалась на ногах и осела на пол.
Очнулась на кушетке в комнате с белыми стенами. Из белесого тумана проступило лицо женщины в белом халате, из-за ее плеча выглядывал испуганный Алдар. Женщина пыталась объясниться с ним на английском языке, он ее не понимал, задавал вопросы на смеси узбекского с русским, но тут уже медсестра его не понимала. Лейло вступила в разговор на хорошем английском:
– Где я? Что со мной?
Медсестра обрадовалась и затараторила:
– Вы в медпункте отеля. С вами ничего опасного, обычный обморок. Такое случается с гостями, прилетевшими издалека. Попросите мужа выйти и подождать в коридоре, пока я вас обследую.
Через несколько минут медсестра показала пациентке тест с двумя полосками:
– Поздравляю, вы беременны. Можете обрадовать супруга. В вашем положении обморок – обычное дело.
Алдара действительно новость порадовала:
– Ну, наконец-то! Слава Аллаху! Надо позвонить маме, а то она уже беспокоится, здоровую ли жену выбрали сыну: четвертый месяц женаты, а ты до сих пор не беременела. Родишь мне сына – проси что хочешь.
– А если девочка родится?
– Какая еще девочка? Первым у меня должен родиться сын. А потом можешь рожать девчонок.
Лейло поняла: спорить, объяснять, что это от ее воли не зависит, бесполезно. Она обратилась к медсестре с просьбой:
– Скажите моему мужу, что мне обязательно нужно завтракать, больше гулять и ходить на утреннюю гимнастику в бассейн. Пожалуйста!
Медсестра понимающе кивнула и на малопонятном русском языке, помогая себе жестами, дала рекомендации Алдару.
Отныне заточение Лейло в номере отеля закончилось, она могла по утрам одна ходить в ресторан на завтрак, потом прогуливаться по территории и даже посещать занятия в бассейне. К моменту пробуждения мужа жена успевала вернуться в номер. Несмотря на неважное самочувствие последние четыре дня пролетели гораздо быстрее предыдущих шести. Тем не менее, Лейло покидала Кемер без сожалений: ее надежды и ожидания не оправдались, она так и не увидела страну за пределами территории отеля, и даже беременность не сблизила Алдара с ней.
По возвращении в дом Каримовых Лейло ждала приятная неожиданность: отныне ее оберегали, а большинство домашних обязанностей вернулись к жене старшего сына. Иногда Алдар уезжал на гастроли, они случались нечасто, и длились не больше трех дней, но это было время безмятежности и душевного покоя. Теперь Лейло могла изредка покидать двор под предлогом визита в женскую консультацию, и то, что до замужества было обычным делом – просто идти по улице, видеть лица людей, дома, проезжающие машины, жизнь большого города – теперь доставляло радость, ощущение свободы.
Изредка Лейло удавалось украдкой встречаться с Наргиз, почти как прежде. Рассказывая о себе, подруга лучилась от тихой радости, часто упоминая в разговоре Фархада. Супруги жили в небольшой двухкомнатной квартире в новом спальном районе, и порядки в их семье разительно отличались от устоев дома Каримовых. Наргиз не приходилось мести большой двор, чистить бассейн, ухаживать за обширным садом, подавать кофе в постель свекрови. Каждый день она ездила на занятия в университет, и студенческая жизнь ей очень нравилась. Вечерами она помогала мужу в магазине или готовила ужин к его возвращению с работы. Наргиз свободно навещала своих родителей, не боялась задержаться, встречаясь с Лейло или университетскими подружками. И при этом Наргиз завидовала подруге, что та живет в таком большом красивом доме с бассейном во дворе, гуляет по ухоженному саду, ездит на дорогой машине мужа. А Лейло и не рассказывала, что в этой машине она ездит крайне редко, по саду не гуляет, а поливает его, и с утра до вечера убирает, чистит, моет этот большой красивый дом. Со стороны часто все выглядит не так, как есть на самом деле.
В марте, в положенный срок, Лейло родила мальчика. Алдар был доволен: рождение сына подняло его социальный статус, теперь он был не просто женатый молодой человек, а уважаемый глава семьи, отец, имеющий наследника. Он не забыл о своем обещании исполнить желание жены, если она родит ему сына. На вопрос, чего бы она хотела, Лейло ответила, что хотела бы научиться водить машину и получить права, чем очень удивила мужа.
– Это еще зачем?
– Чтобы иметь возможность ездить с ребенком на прогулку в парк, в поликлинику, навещать родителей.
– Я сам отвезу вас куда надо.
– Но ведь тебя часто не бывает дома… Ты же сам спросил, чего я хочу. Ты обещал.
– Да, но я имел в виду кольцо, серьги там… или шубу.
– Зачем мне наряды, если я из дома почти не выхожу? – сказала Лейло и тут же пожалела о своих словах – Алдар рассердился и ушел, хлопнув дверью.
Через несколько дней муж поставил перед ней коробочку:
– Это мой подарок тебе за сына. Я свое слово держу.
В красивой коробочке лежали серьги с рубинами. Лейло поблагодарила мужа низким поклоном, украдкой вздохнула и убрала подарок в выдвижной ящик туалетного столика.
Едва женщина оправилась после родов, как к ней вернулись обязанности младшей невестки, к которым прибавились заботы о малыше. С раннего утра и до позднего вечера она хлопотала, выполняя поручения всех домочадцев, к ночи уставала так, что засыпала раньше, чем голова касалась подушки. С нетерпением ждала она очередных гастролей мужа – хоть какое-то послабление. Лейло было уже не до прогулок и не до подружек, ей даже не хотелось навестить родителей, повидаться с сестренкой – только бы дотянуть до ночи, лечь в постель. Порой, развешивая выстиранные пеленки или начищая кастрюли, она размышляла, что неужели вот такая жизнь и называется семейным счастьем? Разве к этому стремятся девушки, мечтая о любви? Или это только ей так не повезло? Или это она такая избалованная родительской любовью, неблагодарная, не умеет ценить то, что подарила судьба? Ведь у нее красавец муж, дом – полная чаша, здоровый славный сынок – чего же она ропщет? Должна чувствовать себя счастливой. Но ведь не чувствует! И Лейло изо всех сил старалась заставить себя быть счастливой.
Сына Алдар назвал Рустамом, что означает «могучий». Мнения Лейло никто не спрашивал. Впрочем, для матери не так важно, какое имя дали малышу, все равно он самый лучший, самый любимый. Мальчик рос очень активным, непоседливым и громкоголосым. Однажды – это случилось, когда Рустаму исполнилось три года – он опрокинулся вместе с детским стульчиком и ушибся. Даже не столько ушибся, сколько испугался, поэтому поднял отчаянный рев. Лейло в это время готовила ужин, стояла у плиты спиной к ребенку. На рев прибежал Алдар, дремавший перед телевизором в гостиной. Он поднял орущего ребенка, сунул ему соску и усадил на ковер среди рассыпанных игрушек, потом повернулся к жене:
– Что произошло?
Испуганная женщина стала оправдываться. Вдруг сильный удар в лицо отбросил ее к буфету. Жалобно дзынькнуло разбившееся стекло. Вместо крика из горла Лейло вырвался всхлип, по губам потекла струйка крови. Муж схватил ее за плечи, встряхнул, как тряпичную куклу, зашипел в лицо:
– Твоя главная обязанность – смотреть за ребенком. Не уследишь, что-то случится с сыном – убью, – и вышел, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка.
Во дворе зашумел мотор машины, зашуршал гравий под колесами, скрипнул механизм ворот – и все стихло. Ошеломленная женщина вытерла лицо полотенцем – на нем остались кровавые разводы. Она присела на коврик рядом с сыном – тот уже успокоился и сосредоточенно пытался отломать колеса у игрушечного паровозика. В голове Лейло метались мысли: что делать? Как дальше жить? Еще ни разу никто не поднимал на нее руку, разве что в детстве мама шлепала за непослушание по попе. Но чтобы кулаком в лицо?.. Муж из защитника в одночасье превратился в опасного зверя. Лейло бросилась собирать вещи свои и сына. «Только самое необходимое… самое необходимое…» – повторяла сама себе как мантру, и все равно сумка получилась тяжелой. Быстро собрала ребенка, переоделась сама. Выглянула во двор – никого, старшие Каримовы отдыхают после обеда. Только бы не вернулся Алдар! Только бы выйти незамеченной за ворота!
– Лейло, ты куда это собралась? – остановил голос свекрови.
– Хочу родителей навестить, – ответила женщина, пряча лицо.
– С такой большой сумкой? Что там у тебя?... А что с лицом? Ну-ка покажи.
Зухра-опа взяла невестку за подбородок, повернула лицом к себе.
– Ну-ка, ну-ка, пойдем в дом. Кто это тебя так? Неужели Алдар? За что?
У Лейло из глаз полились слезы, она рассказала свекрови, что произошло между ней и мужем. Зухра-опа выслушала, немного подумала и сказала:
– Алдар по-своему прав. Он испугался за сына. Он хороший отец. А тебе действительно надо лучше смотреть за ребенком. И вот что – с таким лицом на люди показываться нельзя, стыдно. И уж тем более нельзя показываться на глаза родителям, расстраивать их. Они-то считают, что воспитали хорошую дочь.
– Я не сделала ничего плохого, за что было бы стыдно.
– Ничего плохого? Ты нерадивая жена и нерадивая мать. Хороших жен не бьют, это все знают! Раз получила от мужа, значит было за что, – возвысила голос свекровь, и, помолчав, добавила:
– Я поговорю с Алдаром, чтобы сдерживал гнев, а ты сейчас возвращайся в свой дом. Сумка побудет у меня, пока ты успокоишься и одумаешься. Всё, ступай.
Алдар вернулся домой только на следующий день – с цветами и извинениями. Но каким бы виноватым и заботливым ни казался муж, Лейло боялась его, как битая собачонка, вздрагивала и вжимала голову в плечи каждый раз, когда тот делал резкое движение.
Следующий приступ гнева не заставил себя ждать: на этот раз в Лейло полетела тарелка с недостаточно горячим ужином. И опять, по словам свекрови, виновата была нерадивая жена. Жизнь молодой женщины окончательно превратилась в кошмар.
Продолжение следует...