Глава 5
Наташа осторожно постучала в дверь квартиры Эли, чтобы не разбудить больного ребенка.
– Я принесла лимоны, апельсины, вот лекарство, которое ты просила, а это нам пироженки, садись, попьем чай, пока Саша спит. Рассказывай, что нового?
На меня сразу свалилось всё: и болезнь Саши, и Юра долго не приходил из школы, я позвонила Димке.
– Значит, как бы ты на него ни обижалась и не ссорилась с ним, Димка остается для тебя все равно поддержкой и защитой, и в трудный момент ты обращаешься именно к нему.
– Наташ, а к кому мне еще обращаться? Больше не к кому. И потом Юра для него такой же сын, как и эта Любочка, и никогда не перестанет им быть. Когда с детьми что-то происходит, все остальное кажется таким мелким и неважным.
– И он приехал сразу?
– Да, и через час привел сына, Я все держала в себе, в груди болело, потом сердечные выпила, и мне стало легче. Юра с отцом отказался разговаривать, назвал его предателем.
– Да, дела. Я вижу, ты не готова переступить через себя, и признать вторую семью мужа?
– Нет, не готова, меня тошнит от этой ситуации.
– Да и дети будут чувствовать фальшь, если ты все сделаешь ради них, а сама будет мучиться
– Он придет сегодня после работы поговорить, я не знаю зачем и о чем. Ничего нового я ему не смогу сказать и поменять свое решение тоже не смогу. Я не говорю, что права, что именно так надо поступать, но я не смогу принять эту вторую семью и сделать ее для себя официальной. Единственное, что я смогу для него сделать – это предложить платить алименты и все. Тогда я попробую, может быть, у меня получится простить его.
– Ты его еще любишь?
– Конечно, люблю, он потрясающий мужчина, но не только мой, и это я не могу вынести.
Сообщение от Дмитрия пришло на телефон Эли, когда она давала лекарство сыну. Потом, взглянув на дисплей, она поняла, что муж немного задерживается на совещании и дальше читать не стала, сейчас самым важным был сын. Ему было лучше, но горло еще было красным. Только в половине восьмого пришел муж и открыл квартиру своим ключом. Юра с ним не разговаривал, а Сашка был слишком слаб, чтобы радоваться приходу отца.
– Поговорим? – сразу перешел к делу Дмитрий.
– О чем ты хотел поговорить?
– О том, как мы будем жить дальше?
– Ты хочешь предложить что-то новое, что устроит нас всех?
– Я хочу опять предложить тебе принять ситуацию, какой она сложилась на этот момент. Никто не знает, Эля, как правильно построить семейные отношения и если ты примешь все как есть, будем жить долго и счастливо. Я очень люблю тебя и не хочу терять, а о мальчишках и говорить нечего, очень скучаю по вам. Хочу, чтобы все было как раньше.
– Дим, я могу тебе сказать все также «Нет». Я могла бы согласиться, чтобы ты платил алименты той семье и все.
– Эль, попробуй посмотреть на ситуацию с другой стороны. Что если бы тебе с самого детства говорили, что много жен, это так же нормально, как много детей. Тебя бы данная ситуация не коробила бы и не обижала?
– Я бы все равно тебя ревновала
– Да, ревновала бы также, как маленькие дети ревнуют родителей, когда появляется маленькая сестричка или братик. Только детей мы учим, что много детей — это нормально, что большая дружная семья – это здорово, хотя это вовсе не означает, что ревности у них не будет.
– Ты серьезно? – рассмеялась Эля – Другая семья и братик не одно и то же, это даже смешно сравнивать.
- А ты помнишь, как обиделся Юра, когда мы ему сказали, что у него будет братик? Тогда ему был брат также не нужен как тебе Ольга, ничего время прошло, и он привык.
- Он ребенок, я не привыкну, зная, что ты уходишь из дома, и спишь с ней. Это разные вещи. Жена должна быть одна, и ты мне можешь не приводить примеры других отношений. Я сторонница именно традиционных семейных отношений, а не шведского суррогата.
– Кто тебе сказал, что этот брак правильный. Этого никто не знает. Все зависит от того, где живет человек. Я не могу без вас. Сделай выбор в пользу детей. Хотя бы попробуй.
– Нет, Дима, я не смогу. Живи с той семьей, приходи, общайся с детьми, но не со мной. С сегодняшнего дня я на пути к разводу.
Крепко прижав к себе жену, он шептал, что любит ее, и целовал так, как давно этого не делал.
– Не надо – оттолкнув его, сказала Эля. - Как представлю, что ты также целуешь Ольгу, меня сразу тошнит. Уходи, я желаю тебе счастья, а я буду строить свои новые отношения.
Слезы сами катились из глаз, но женщина была уверена, что поступает правильно.
– Элька, ты не пожалеешь?
– Нет, я еще год буду отмываться от этой грязи.
– А если я не смогу без вас?
– Дима, ты вот здесь и сейчас должен сделать наконец-то выбор: или мы, или та семья. Другого не дано.
– Я не могу бросить ребенка.
– Тогда мы бросаем тебя. Дим, я устала, мы толчем в ступе воду. Я давно все решила, да и ты тоже. Меня не надо уговаривать, твоя жена, старомодная женщина, Ольга более продвинутая, она может тебя делить еще с кем-то, я не могу. Она платит слишком высокую цену за твою любовь и тешит себя иллюзиями, закрывая глаза на очевидное, что это не семья. И ты себя убедил в том, что жить на два фронта можно, но я не хочу. Я разведусь и начну новую жизнь, да, это будет трудно, но я переживу боль, зато сохраню уважение к себе и здоровый климат в нашей маленькой семье. Ведь вторая семья — это не типично для нашего общества, что бы ты мне ни говорил.
У него стоял в горле ком, он терял любимую женщину и сыновей, но чувствовал, что уговорить Элю не удастся. Надев пальто и шапку, вышел из квартиры. А Эля проплакала всю ночь, но не пожалела о случившемся.
– Надо начинать все сначала – убеждала она себя – Я справлюсь – вытирая слезы, думала женщина.
Как только Саша пошел в детский сад, Эля подала документы на развод. Она не видела причин тянуть время.