Документы лежали передо мной, разложенные веером на кухонном столе, и я не могла поверить своим глазам — все наши семейные сбережения, вся сумма, которую мы с Андреем откладывали три года на первоначальный взнос для собственной квартиры, исчезли со счёта.
Руки дрожали, когда я перебирала банковские выписки. Пятьсот тысяч рублей. Полмиллиона, которые мы по крупицам собирали, отказывая себе во всём. И теперь на счету значилось жалкие три тысячи.
Входная дверь хлопнула. Андрей вернулся с работы. Я подняла глаза и увидела его усталое лицо. Он даже не заметил моего состояния, сразу направился к холодильнику.
— Привет, Тань. Что на ужин? Я жутко голодный.
— Андрей, — мой голос дрогнул. — Нам нужно поговорить.
Он обернулся, держа в руках бутылку молока, и только теперь заметил разложенные документы.
— Что случилось? — нахмурился муж.
Я молча подвинула к нему выписку. Андрей поставил молоко на стол, взял листок, пробежал глазами. Его лицо вытянулось.
— Не понимаю... Где деньги?
— Вот и я не понимаю, — я старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Но есть одна деталь. Снятие произошло неделю назад. В тот день, когда ты давал своей маме нашу банковскую карту.
Андрей замер. На его лице отразилась целая гамма эмоций — от недоумения до ужаса.
— Ты думаешь, мама... Нет, это невозможно. Она просто хотела оплатить коммунальные услуги через интернет. У неё своя карта заблокировалась.
— Коммунальные услуги на полмиллиона? — я не смогла сдержать сарказма.
— Тань, это какая-то ошибка. Мама не могла так поступить.
Я достала телефон и открыла детализацию операции.
— Смотри. Перевод на счёт Галины Петровны Соколовой. Твоей мамы. Сумма — пятьсот тысяч рублей ровно.
Андрей схватился за голову и опустился на стул. Несколько минут он сидел молча, уставившись в одну точку. Потом резко встал.
— Я сейчас же еду к ней. Выясню, что происходит.
— Я с тобой, — решительно заявила я.
— Нет, Таня, — он покачал головой. — Лучше я сам. Это деликатный вопрос.
— Деликатный? — я вскочила. — Андрей, твоя мать украла наши деньги! Все наши сбережения! И ты говоришь о деликатности?
— Не называй мою мать воровкой! — вспыхнул муж. — Наверняка есть объяснение. Может, она взяла в долг и забыла предупредить.
— Забыла? — я смотрела на него с недоверием. — Полмиллиона взяла и забыла сказать?
Андрей молча оделся и вышел, хлопнув дверью. Я осталась одна, глядя на опустевшую банковскую выписку. В груди поднималась волна гнева и обиды. Три года. Три года мы жили на съёмной квартире, экономили на всём, мечтали о собственном жилье. И вот...
Телефон зазвонил через час. Андрей.
— Таня, я у мамы. Она... она говорит, что взяла деньги на лечение. У неё обнаружили проблемы с сердцем, нужна срочная операция в платной клинике.
Я почувствовала укол совести. Если свекровь действительно больна...
— Почему она не сказала нам? Мы бы помогли, обсудили варианты.
— Говорит, не хотела нас беспокоить, — голос Андрея звучал неуверенно. — Собиралась вернуть, как только получит наследство от тёти.
— Какое наследство? — я нахмурилась. — Твоя тётя Вера жива и здорова.
— Другая тётя. Из Сибири. Мама говорит, она при смерти.
Что-то в этой истории казалось мне странным. Слишком много совпадений, слишком удобные объяснения.
— Андрей, попроси у неё документы из клиники. Направление на операцию, заключение врачей.
В трубке повисла пауза.
— Таня, ты что, не веришь моей матери?
— Я просто хочу понять ситуацию, — осторожно ответила я. — Если всё так серьёзно, нам нужно знать детали. Может, есть другие варианты лечения, страховка...
— Ладно, — неохотно согласился муж. — Я спрошу.
Разговор прервался. Я металась по квартире, не находя себе места. Интуиция подсказывала, что здесь что-то не так. Галина Петровна всегда была... специфической свекровью. С первого дня нашего знакомства она смотрела на меня как на временное явление в жизни сына.
Вспомнилось, как год назад она пыталась познакомить Андрея с дочерью своей подруги. Устроила целый спектакль — пригласила нас на день рождения, а там "случайно" оказалась Светлана. Красивая, с высшим экономическим образованием, из обеспеченной семьи.
— Вот это невестка была бы! — громко восхищалась свекровь, пока Светлана кокетливо улыбалась Андрею. — Не то что некоторые.
Я тогда сделала вид, что не слышу. Андрей извинялся потом, говорил, что мама просто старой закалки, привыкнет. Но она так и не привыкла.
Дверь открылась. Андрей вошёл какой-то потерянный, сел на диван, не снимая куртки.
— Ну что? — я села рядом. — Показала документы?
Он помолчал, потом тихо произнёс:
— Она сказала, что документы дома, в другом районе. Обещала привезти завтра.
— Андрей, — я взяла его за руку. — Ты же понимаешь, что это странно? Человек идёт на серьёзную операцию и не носит с собой медицинские документы?
— Не начинай, — он вырвал руку. — Моя мать не лжёт.
— А если всё-таки? — я решила говорить прямо. — Что если она просто не хочет, чтобы мы купили квартиру? Чтобы ты отделился от неё окончательно?
— Бред! — Андрей вскочил. — Ты всегда её недолюбливала, а теперь ещё и обвиняешь во лжи!
— Я её недолюбливала? — теперь вскочила я. — Это она постоянно сравнивает меня с какими-то мифическими идеальными невестками! Это она названивает тебе по десять раз на дню! Это она до сих пор, спустя три года после нашей свадьбы, "забывает" моё имя и называет "эта твоя"!
— Хватит! — Андрей схватил куртку. — Я не позволю оскорблять мою мать!
— Куда ты?
— К нормальным людям. Которые не видят во всём заговор!
Он снова ушёл, оставив меня одну. Я упала на диван и заплакала. Первый раз за три года брака мы так серьёзно поссорились. И всё из-за его матери.
Ночь прошла в тревожных раздумьях. Андрей не вернулся. Утром написал смс, что останется у матери на несколько дней, пока я не успокоюсь и не перестану "нести чушь про его семью".
Я взяла отгул на работе. Нужно было что-то делать, но что? Позвонила подруге Марине, рассказала ситуацию.
— Ох, Тань, — вздохнула она. — Знакомая история. У моей сестры свекровь так же деньги "заняла" на лечение. Потом выяснилось, что купила дачу.
— Что делать? — я чувствовала себя потерянной.
— Сходи в клинику, о которой говорила свекровь. Проверь, действительно ли она там лечится.
Идея показалась разумной. Галина Петровна упоминала частную клинику "Здоровое сердце" в центре города. Я быстро собралась и поехала туда.
В регистратуре вежливая девушка выслушала мою историю.
— Соколова Галина Петровна? — она проверила базу данных. — Нет, такой пациентки у нас не значится. Ни на стационаре, ни в записях на консультацию.
— Может, она под другой фамилией? — с надеждой спросила я.
— Маловероятно, — покачала головой регистратор. — Для оформления нужны документы. Но если хотите, можете обратиться к главврачу.
Я поблагодарила и вышла. На улице закружилась голова. Значит, свекровь всё-таки солгала. Но зачем? Куда делись наши деньги?
Телефон завибрировал. Андрей.
— Татьяна, мама привезла документы. Приезжай, посмотришь сама и извинишься за свои подозрения.
Через полчаса я стояла в квартире свекрови. Галина Петровна восседала в кресле с видом оскорблённой королевы. На столике лежала папка с бумагами.
— Вот, — она ткнула пальцем в папку. — Смотри, раз не веришь. Направление на операцию, анализы, заключение кардиолога.
Я взяла документы. Всё выглядело убедительно — печати, подписи, диагноз. Только вот...
— Галина Петровна, — я подняла глаза. — Это документы из клиники "Кардиоцентр". А вы говорили про "Здоровое сердце".
Свекровь на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки.
— Я консультировалась в разных клиниках. Искала лучший вариант.
— Понятно, — я кивнула. — А можно узнать контакты вашего лечащего врача? Хотелось бы поговорить о прогнозах, возможно, есть варианты...
— Не нужно! — резко перебила Галина Петровна. — Я сама разберусь со своим здоровьем!
— Мама права, — вмешался Андрей. — Не стоит её волновать лишними расспросами.
Я посмотрела на мужа. Он избегал моего взгляда. Неужели он правда не видит, что здесь что-то не так?
— Хорошо, — я встала. — Галина Петровна, я искренне желаю вам здоровья. И надеюсь, вы вернёте деньги, как только получите наследство.
— Конечно, верну, — процедила свекровь. — Не переживай за свои копейки.
— Полмиллиона — это не копейки, — не удержалась я. — Это три года нашей с Андреем жизни.
— Ну если для вас деньги важнее здоровья близкого человека... — Галина Петровна картинно прижала руку к сердцу.
— Мама! — встревожился Андрей. — Тебе плохо?
— Нет-нет, сынок. Просто невестка твоя меня расстраивает. Я думала, в семье должны помогать друг другу, а оказывается...
Я развернулась и пошла к двери. Бесполезно. Свекровь разыграла спектакль, а Андрей в него поверил.
Дома я включила ноутбук и начала искать информацию о клинике "Кардиоцентр". Нашла сайт, контакты. Позвонила.
— Добрый день. Скажите, у вас наблюдается пациентка Соколова Галина Петровна?
— Минуточку, сейчас проверю, — ответил администратор. — Нет, такой пациентки у нас нет.
Я положила трубку. Теперь всё стало ясно. Документы поддельные. Но как это доказать Андрею?
Вечером муж вернулся домой. Молча прошёл на кухню, достал из холодильника еду. Я села напротив.
— Андрей, я звонила в "Кардиоцентр". Твоя мама там не лечится.
Он замер с вилкой в руке.
— Что ты несёшь?
— Проверь сам, если не веришь. Позвони, спроси.
— Не буду я никуда звонить! — он бросил вилку. — Мама больна, ей нужна помощь, а ты устраиваешь расследование!
— Она не больна, Андрей! — я повысила голос. — Она просто не хочет, чтобы у нас была своя квартира! Чтобы ты жил отдельной жизнью!
— Бред! Параноидальный бред!
— Тогда объясни, почему её нет в базах двух клиник? Почему она путается в названиях? Почему не даёт контакты врача?
— Потому что ты её запугала своими расспросами! — Андрей встал. — Знаешь что? Мне надоело. Выбирай — либо ты прекращаешь травлю моей матери, либо...
— Либо что? — я тоже поднялась.
— Либо нам стоит пожить отдельно. Подумать о нашем браке.
Слова ударили как пощёчина. Три года вместе, и вот — ультиматум.
— То есть ты выбираешь мать, которая украла наши деньги?
— Она не крала! Она заняла на лечение!
— Которого нет!
— Есть! — Андрей стукнул кулаком по столу. — И я не позволю тебе обзывать мою мать мошенницей!
Мы стояли друг напротив друга, тяжело дыша. В глазах мужа я видела решимость. Он сделал выбор. И выбор был не в мою пользу.
— Хорошо, — тихо сказала я. — Поживём отдельно. Я поеду к родителям.
Собирала вещи как в тумане. Андрей сидел в гостиной, уткнувшись в телевизор. Когда я выкатила чемодан в прихожую, он даже не обернулся.
— Я буду у мамы с папой, — сказала я. — Если передумаешь, звони.
Молчание.
Я вышла, тихо прикрыв дверь. На лестнице пришлось остановиться — ноги подкашивались. Неужели всё? Неужели наш брак разрушен из-за жадности свекрови?
Родители встретили меня без лишних вопросов. Мама обняла, папа молча забрал чемодан. Только потом, за чаем, я рассказала всё.
— Эх, дочка, — вздохнул папа. — Сложная ситуация. Но ты правильно сделала, что уехала. Пусть Андрей подумает.
— А если не подумает? — у меня перехватило горло. — Если выберет мать?
— Значит, не судьба, — мама погладила меня по руке. — Лучше узнать это сейчас, чем через десять лет, когда будут дети.
Три дня прошли в тягостном ожидании. Андрей не звонил, не писал. Я то хваталась за телефон, то откладывала его. Гордость не позволяла сделать первый шаг.
На четвёртый день позвонила Марина.
— Тань, ты не поверишь! Видела твою свекровь в ювелирном! Выбирала золотые украшения!
— Что? — я подскочила. — В ювелирном? Ты уверена?
— Абсолютно! Я даже сфотографировала издалека. Сейчас скину.
Через минуту пришло фото. Галина Петровна стояла у витрины с золотыми изделиями, примеряя массивную цепь.
— Для больного человека она слишком бодро выглядит, — заметила Марина.
Я смотрела на фото и чувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Значит, на наши деньги она покупает золото?
— Спасибо, Марин. Ты мне очень помогла.
Отправила фото Андрею с одной подписью: "Твоя больная мама выбирает золото на наши деньги".
Ответ пришёл через час: "Это не доказательство. Может, покупает недорогую вещь".
"Недорогую? В том ювелирном? Андрей, открой глаза!"
"Прекрати. Мама сказала, что это подарок для медсестры, которая будет за ней ухаживать после операции".
Я опустила телефон. Бесполезно. Он найдёт оправдание любому её поступку.
Вечером позвонил неизвестный номер.
— Татьяна? — женский голос показался знакомым. — Это Светлана. Помните меня? Мы встречались на дне рождения Галины Петровны.
Та самая Светлана, которую свекровь прочила в невестки.
— Да, помню. Что-то случилось?
— Понимаете... Мне неловко об этом говорить, но моя совесть не позволяет молчать. Галина Петровна звонила моей маме. Хвасталась, что наконец-то избавилась от вас. Говорила, что специально забрала ваши деньги, чтобы вы с Андреем поссорились.
У меня перехватило дыхание.
— Вы... вы уверены?
— Абсолютно. Мама была в шоке. Галина Петровна сказала, что теперь Андрей разведётся и женится на мне. Но я замужем уже год! Она как будто этого не замечает.
— Спасибо, что рассказали, — я с трудом выговорила. — Это многое объясняет.
— Татьяна, я записала тот разговор на диктофон. Мама всегда так делает, когда говорит по громкой связи — у неё проблемы с памятью. Если нужно, могу прислать запись.
— Да! Пожалуйста!
Через десять минут я слушала запись. Голос Галины Петровны звучал торжествующе:
"...эта выскочка наконец-то ушла! Я же говорила, стоит надавить — и сбежит. Деньги? Да какие деньги! Подумаешь, полмиллиона. Зато сын теперь свободен! Светочка, готовьтесь, скоро будете моей невесткой!"
Я отправила запись Андрею. И стала ждать.
Звонок раздался через полчаса. Голос мужа был глухим:
— Это правда?
— Ты же слышал запись.
— Я... я не могу поверить. Мама... Как она могла?
— Приезжай, — сказала я. — Нам нужно поговорить.
Андрей примчался через час. Осунувшийся, с красными глазами. Упал на колени прямо в прихожей.
— Прости меня! Прости, я был идиотом! Слепым идиотом!
Я помогла ему подняться, провела в комнату. Мама тактично удалилась на кухню.
— Что она сказала? — спросила я, когда мы сели на диван.
— Сначала отрицала. Потом, когда я включил запись, начала плакать. Говорила, что сделала это ради моего блага. Что ты мне не пара, что я заслуживаю лучшего...
— И что ты ответил?
— Что она разрушила мою жизнь. Что я люблю тебя и не прощу ей этого никогда.
Андрей взял меня за руки:
— Таня, я потребовал вернуть деньги. Все до копейки. Она призналась, что часть потратила на золото, часть положила на депозит. Обещала всё вернуть в течение недели.
— А если не вернёт?
— Тогда я подам заявление в полицию, — твёрдо сказал Андрей. — И порву с ней все отношения.
Я смотрела в его глаза и видела искреннее раскаяние.
— Андрей, дело не только в деньгах. Твоя мать никогда не примет меня. Она будет продолжать вставлять палки в колёса.
— Не будет, — он сжал мои ладони. — Потому что я поставил условие: либо она принимает тебя и извиняется, либо я прекращаю всякое общение. Навсегда.
— Ты готов к этому?
— Если придётся — да. Моя семья — это ты. А мама... Мама сама сделала свой выбор.
Я обняла мужа, чувствуя, как отпускает напряжение последних дней. Да, будет сложно. Да, отношения со свекровью вряд ли наладятся. Но главное — Андрей наконец-то увидел правду. И сделал правильный выбор.
Через неделю деньги вернулись на счёт. Все до копейки. Галина Петровна прислала короткое сообщение: "Извините. Больше не побеспокою".
Мы с Андреем возобновили поиски квартиры. Но теперь это были не просто поиски жилья. Это был символ нашей независимости, нашей настоящей семьи. Семьи, где нет места манипуляциям и лжи.
А ещё через месяц Андрей сменил телефонный номер.
— Зачем? — удивилась я.
— Чтобы начать с чистого листа, — ответил он. — Мама знает твой номер. Если захочет искренне извиниться — позвонит тебе. А я... я пока не готов её простить.
Я кивнула, понимая его чувства. Предательство близкого человека — это всегда больно. Даже если этот человек — родная мать.
Вечером мы сидели на балконе нашей съёмной квартиры, пили чай и строили планы. Скоро у нас будет своё жильё. Может быть, появятся дети. И мы воспитаем их иначе — в любви, но без слепого обожания. В заботе, но с пониманием границ.
— Знаешь, — сказал Андрей, обнимая меня. — Может, это и к лучшему. Мы прошли испытание и стали сильнее.
— Главное — мы прошли его вместе, — ответила я.
За окном зажигались огни вечернего города. Где-то там жила Галина Петровна со своими амбициями и разбитыми планами. А здесь были мы — настоящая семья. И никакая свекровь больше не сможет это разрушить.