— Мама, ты с ума сошла! — Анна швыряла на стол распечатки банковских переводов. — Двести сорок миллионов за полгода! Откуда такие деньги?
Людмила Ковалева медленно отложила чашку кофе и посмотрела на дочь. В глазах мелькнуло что-то похожее на страх, но тут же сменилось привычной уверенностью.
— Аня, ты забываешься, — холодно произнесла она. — Это мой дом, мои дела, мои деньги.
— Твои?! — Анна схватила верхний лист. — Тридцать миллионов Михаилу Семенову из департамента градостроительства! За что этому чиновнику такие суммы?
Людмила поднялась из-за стола, но дочь преградила ей дорогу.
— Анечка, ты программист, а не финансист. Не лезь в то, чего не понимаешь.
— Я понимаю достаточно! — Анна развернула ноутбук. — Вчера настраивала тебе новый банк-клиент и случайно увидела историю операций. Мама, ты скупила пятнадцать квартир за три месяца!
— И что здесь странного? Я риелтор, недвижимость — моя работа.
— Работа? — Анна ткнула пальцем в экран. — Квартира на Садовой — полтора миллиона. Рыночная стоимость — восемь миллионов! Кто продает в шесть раз дешевле?
Людмила села обратно, поняв, что отделаться общими фразами не получится.
— Люди попали в трудную ситуацию. Нужны были деньги срочно.
— Какую ситуацию? — Анна открыла блокнот. — Вера Петровна, семьдесят восемь лет, ветеран. Жила в квартире сорок лет. Внезапно решила продать за полтора миллиона?
— Аня, не все люди умеют торговаться...
— Мам! — взорвалась дочь. — Я проверила архив новостей! В тот же день, когда бабушка продала квартиру, вышло постановление о сносе её дома!
Людмила побледнела.
— Откуда ты это знаешь?
— Интернет, мама. Двадцать первый век. Все документы в открытом доступе. — Анна перелистнула страницы блокнота. — Семья Орловых продала трёхкомнатную за два миллиона. Через неделю их дом попал под снос под торговый центр.
— Совпадение...
— Пятнадцать совпадений подряд? — Анна посмотрела на мать с ужасом. — Ты покупаешь квартиры у людей, которые не знают о предстоящем сносе. А знаешь ты заранее, потому что платишь взятки чиновникам!
Людмила встала и прошла к окну, глядя на свой белый «Bentley» во дворе.
— Анна, ты ничего не понимаешь в бизнесе. Это называется «инвестиции в перспективные объекты».
— Инвестиции? — Анна открыла папку с документами. — Мам, я распечатала твою переписку с Семеновым. Хочешь, зачитаю?
Лицо матери напряглось.
— Ты читала мою личную переписку?
— «Миша, спасибо за информацию о Кленовой улице. Как договаривались, перевожу три миллиона на твой счет в Швейцарии», — Анна читала с телефона. — Дата — за месяц до объявления о сносе домов на Кленовой.
— Отдай телефон! — Людмила протянула руку.
— «Людмила Сергеевна, завтра выходит постановление о реновации квартала между Парковой и Лесной. Успевайте скупать», — продолжала читать Анна. — Подпись — М. Семенов, заместитель главы департамента.
Людмила опустилась в кресло.
— Аня, я никого не обманывала. Предлагала справедливую цену...
— Справедливую? — Анна достала новую папку. — Вера Петровна продала тебе квартиру за полтора миллиона. Через месяц город выкупил её у тебя за десять миллионов как компенсацию за снос!
— Это нормальная прибыль...
— Восемь с половиной миллионов прибыли с одной бабушки! — голос Анны сорвался на крик. — А она что получила? Комнату в общежитии на окраине!
— Ей предложили равноценное жилье...
— Равноценное? — Анна открыла ноутбук. — Я ездила к ней вчера. Двенадцать квадратных метров в бараке без лифта. В семьдесят восемь лет!
Людмила поднялась и направилась к двери.
— Достаточно, Анна. Не хочу больше это обсуждать.
— Стой! — Анна преградила путь. — Я еще не закончила. Семья Орловых — помнишь? Трое детей, младшему полтора года.
— Что с ними?
— Им предложили однокомнатную квартиру в новостройке. За доплату в восемь миллионов! — Анна ткнула пальцем в документ. — Восемь миллионов, мам! У учителя и медсестры!
— Они могли отказаться...
— От чего? От единственного предложения? — Анна схватила мать за руку. — Мам, они живут в машине уже два месяца! С полуторагодовалым ребенком!
Людмила высвободила руку.
— Это не мои проблемы, Анна. Я веду бизнес по закону.
— По какому закону? — Анна открыла новый файл. — Вот справка из Генпрокуратуры. Использование служебной информации для личного обогащения — статья триста девятая УК.
Людмила замерла.
— Откуда у тебя справка из Генпрокуратуры?
— Я же говорила — интернет, мама. И знакомые в правильных местах.
— Какие знакомые? — голос Людмилы стал тише.
— Помнишь Сергея Валентинова? Мой одноклассник. Теперь следователь по экономическим преступлениям.
Людмила побледнела и опустилась на диван.
— Анна, ты же не могла... Не пошла к следователю на собственную мать?
— Пока нет, — Анна села напротив. — Но у меня есть все доказательства. Переписка, банковские переводы, схемы квартир, которые ты скупала.
— Что ты хочешь?
— Чтобы ты прекратила этот кошмар! Вернула людям справедливую компенсацию!
Людмила рассмеялась, но смех прозвучал истерично.
— Вернула? Анечка, деньги уже потрачены! Дом, машина, твоя учёба в Лондоне...
— На мою учёбу потратили деньги, украденные у пенсионеров? — Анна почувствовала тошноту.
— Не украденные! Заработанные честным трудом!
— Честным? — Анна достала планшет. — Мам, я нашла документы на нашу квартиру. Сто тридцать миллионов. Официальный доход семьи за последние пять лет — двенадцать миллионов.
— У меня есть другие источники...
— Какие именно? — Анна развернула экран. — Я проанализировала все твои счета за три года. Основной источник дохода — операции с недвижимостью по заниженным ценам.
Людмила встала и прошла к бару.
— Хочешь коньяк? — предложила она, наливая себе.
— Мам, ты меня слышишь?
— Слышу, — Людмила залпом выпила коньяк. — И понимаю, что воспитала дочь-предательницу.
— Предательницу? — взорвалась Анна. — Ты обираешь стариков и больных детей, а предательница — я?
— Я дала тебе лучшее образование, лучшую жизнь...
— За счёт чужого горя!
Людмила налила ещё коньяк.
— Анечка, ты наивная. Думаешь, большие деньги делаются чистыми руками? Все так работают.
— Нет, мам. Не все.
— Тогда почему все остальные бедные, а мы — богатые?
Анна посмотрела на мать с отвращением.
— Потому что у нас нет совести.
— Я не хочу ничего, заработанного на чужих слезах.
— Не хочешь? — мать усмехнулась. — Тогда съезжай. Квартира оформлена на меня. Машина — тоже. Даже твой ноутбук куплен на «грязные» деньги.
Анна молча собрала документы и направилась к выходу.
— Куда идёшь? — окликнула мать.
— К Сергею. Передавать дело в прокуратуру.
— Анна! — Людмила вскочила. — Одумайся! Я твоя мать!
— Мать не заставляет детей жить на краденое.
— Стой! — Людмила догнала дочь у двери. — Не делай глупостей! Подумай о последствиях!
— О каких последствиях?
— Меня посадят! Дом конфискуют! Ты останешься без крыши над головой!
Анна обернулась:
— Зато Вера Петровна и семья Орловых получат справедливость.
— Анечка, — мать сменила тон на умоляющий, — я готова пойти на компромисс. Давай поможем этим людям, но тихо, без прокуратуры.
— Как именно?
— Найдём им нормальные квартиры. За мой счёт. Без огласки.
Анна покачала головой:
— Поздно, мам. Я уже отправила документы Сергею.
Людмила схватила дочь за руку:
— Что ты сделала?
— То, что должна была сделать раньше. — Анна освободилась. — Сергей передаёт дело в Генпрокуратуру завтра утром.
— Отзови! Скажи, что ошиблась!
— Не ошиблась. И не отзову.
Людмила опустилась на диван и закрыла лицо руками.
— Ты понимаешь, что разрушила нашу семью?
— Семью разрушила ты, когда стала преступницей.
Телефон Анны зазвонил. На экране — «Сергей Валентинов».
— Аня, получил твои документы, — послышался знакомый голос. — Это серьёзно. Завтра начинаем оперативные мероприятия.
— Понятно.
— Ты уверена? Это твоя мать...
— Уверена, — Анна посмотрела на Людмилу. — Преступления не имеют родственников.
— Хорошо. Завтра в девять утра приезжай в прокуратуру. Нужны дополнительные показания.
После звонка Людмила подняла голову:
— Значит, решено?
— Решено.
— Тогда слушай внимательно, — голос матери стал жёстким. — У меня есть влиятельные друзья. Дело можно похоронить. Но мне нужна твоя помощь.
— Какая помощь?
— Ты программист. Можешь удалить переписку с серверов, изменить банковские записи.
Анна уставилась на мать:
— Ты предлагаешь мне стать соучастницей?
— Предлагаю спасти семью!
— Какую семью? — Анна направилась к двери. — У меня больше нет матери.
— Анна! — крикнула Людмила вслед. — Если уйдёшь, больше не возвращайся!
— И не собираюсь, — ответила дочь, не оборачиваясь.
На улице Анна села в машину и достала телефон. Набрала сообщение в семейный чат: «Папа, срочно нужно поговорить. Приезжай домой.»
Ответ пришёл быстро: «Что случилось? Мама пишет, что ты её шантажируешь.»
«Не шантажирую. Передаю в прокуратуру документы о её махинациях.»
Долгая пауза. Потом: «Еду.»
Через час к дому подъехал серый «Мерседес» отца. Игорь Ковалев вышел из машины с мрачным лицом.
— Анна, объясни, что происходит? — отец сел рядом с ней в машину. — Мама в истерике, говорит про какие-то обвинения.
— Пап, мама — преступница. — Анна протянула ему папку с документами. — Она скупает квартиры у людей, которые не знают о предстоящем сносе. Получает информацию за взятки.
Игорь Петрович молча пролистал бумаги. Лицо становилось всё мрачнее.
— Боже мой... Двести сорок миллионов... — он поднял глаза на дочь. — Анечка, ты уверена в этих цифрах?
— Проверяла трижды. Банковские выписки не врут.
— А откуда, ты думаешь, деньги на наш дом? На твою учёбу?
— Теперь знаю. — Анна опустила голову. — Пап, я чувствую себя соучастницей.
— Ты не виновата, — отец обнял дочь. — Мы с тобой тоже жертвы. Мама нас обманывала.
— Что будем делать?
— Ты правильно поступила, передав дело в прокуратуру. — Игорь сжал её руку. — Но готовься к тяжёлым временам.
— Я готова.
— Хорошо. Тогда поехали домой. Нужно серьёзно поговорить с мамой.
В доме их встретила растрёпанная Людмила с красными глазами.
— Игорь! Наконец-то! Поговори с дочкой! Она сошла с ума!
— Это ты сошла с ума, — холодно ответил муж. — Двести сорок миллионов, Люда? Взятки чиновникам? Обман пенсионеров?
— Ты тоже против меня? — Людмила упала в кресло. — Отлично! Вся семья объединилась!
— Мы не против тебя. Мы против преступлений.
— Каких преступлений? Я веду честный бизнес!
— Честный? — Игорь швырнул на стол банковские выписки. — Тридцать миллионов взяток одному Семенову! Это честность?
Людмила молчала, глядя в пол.
— Мам, последний шанс, — сказала Анна. — Завтра утром идёшь в прокуратуру и сдаёшься добровольно. Возвращаешь деньги пострадавшим.
— А если не пойду?
— Тебя арестуют принудительно. Дело уже передано следователю.
— Игорь, — Людмила посмотрела на мужа, — ты позволишь посадить мать своих детей?
— У меня только одна дочь. И она поступает правильно.
— Значит, наша семья больше не существует?
— Семья закончилась, когда ты стала воровать у стариков и больных детей, — ответил Игорь.
Людмила встала и направилась к лестнице.
— Куда идёшь? — спросила Анна.
— Собирать вещи. Завтра утром сдаюсь в прокуратуру.
— Мам...
— Что? — Людмила обернулась.
— Это правильное решение.
— Для тебя — может быть. А я потеряла всё. — Людмила поднялась по лестнице.
Анна посмотрела на отца:
— Пап, я боюсь, что она попытается сбежать.
— Не сбежит. Знаю свою жену. Когда попадает в безвыходную ситуацию, сдаётся.
— А что будет с нами?
— Выживем. Главное — ты поступила честно. Горжусь тобой.
Утром Анна проснулась от звонка Сергея.
— Твоя мать не приехала, — сообщил он. — Мы ждали до десяти.
— Как не приехала? — Анна вскочила с кровати. — Она же обещала!
— Проверь, дома ли она.
Анна выбежала в коридор и постучала в спальню родителей. Никто не ответил. Дверь была открыта, комната — пуста.
— Папа! — крикнула она, сбегая вниз.
— Что случилось? — Игорь выходил из кухни с кружкой кофе.
— Мамы нет дома! Она не пришла в прокуратуру!
Отец побледнел:
— Чёрт! Я же говорил — нужно было забрать у неё паспорт!
Анна набрала номер матери. Телефон был отключён.
— Сергей, её нет дома, — сообщила она следователю. — Телефон не отвечает.
— Понятно. Объявляем в розыск. Анна, приезжай давать показания.
Через час Анна сидела в кабинете следователя, отвечая на вопросы.
— Когда последний раз видела мать?
— Вчера вечером. Она сказала, что сдастся утром.
— Есть предположения, куда могла уехать?
— Понятия не имею. У неё есть знакомые в разных городах...
Телефон Сергея зазвонил.
— Валентинов слушаю, — ответил он. — Что? Когда? Понятно.
— Что случилось? — спросила Анна.
— Твою мать задержали на границе с Финляндией. Пыталась выехать по поддельному паспорту.
— Поддельному?
— На имя Елены Семеновой. Видимо, давно готовилась к побегу.
Анна опустила голову. Даже сейчас мать её обманывала.
— Что дальше?
— Её доставят завтра. Начнётся следствие. — Сергей посмотрел на неё сочувственно. — Анна, готовься к тяжёлым месяцам. СМИ уже пронюхали про дело.
— Какие СМИ?
— «Коммерсант» хочет интервью. Говорят, что история дочери, которая сдала мать-коррупционершу, станет сенсацией.
— Я не хочу интервью.
— Понимаю. Но общественный резонанс поможет пострадавшим получить компенсации.
Вечером Анна вернулась домой и нашла отца в гостиной с ноутбуком.
— Что читаешь? — спросила она.
— Новости. — Игорь повернул экран. — «Дочь сдала мать-мошенницу в прокуратуру». Уже везде пишут.
— Плохо это или хорошо?
— Для справедливости — хорошо. Для нас — сложно.
На экране появилось сообщение в соцсетях: «Анна Ковалева — героиня или предательница? Опрос читателей».
— Пап, я правильно поступила?
— Абсолютно правильно, — Игорь обнял дочь. — Преступления должны наказываться. Даже если их совершают родные люди.
— А что будет с домом?
— Конфискуют. Но мы найдём другое жильё.
— На что жить будем?
— На честно заработанные деньги. Представляешь, как это необычно? — отец улыбнулся.
Анна впервые за сутки засмеялась.
— Пап, а ты не жалеешь о маме?
— Жалею о той женщине, на которой женился. А та, что сбежала с поддельным паспортом — мне незнакома.
Телефон Анны зазвонил. Неизвестный номер.
— Анна Игоревна? — незнакомый женский голос. — Это Вера Петровна. Та самая бабушка.
— Здравствуйте...
— Девочка, спасибо тебе! Сергей Александрович сказал — ты помогла нам добиться справедливости. Не каждый решится на такое.
— Просто поступила, как совесть подсказала.
— Дай бог тебе здоровья, умница. Увидимся на суде.
После звонка Анна почувствовала облегчение. Впервые за долгое время она могла спать спокойно.
Вторую часть рассказа первыми уже сегодня смогут прочитать мои подписчики в моем Телеграм-канале, а через несколько дней я опубликую продолжение в Дзене.