Предыдущая часть:
Днем 18 апреля я спала очень и очень плохо, была страшнейшая боль в ногах и опять я орала и плакала. Ближе к месячным, как и по расписанию, боли стали интенсивнее и жидкости в животе прибавилось (он уже был около 118 см). Вместе с жидкостью в животе прибавились и отеки в ногах. Они, начиная с 20х чисел марта так ни разу и не проходили, а только стали больше. Задыхаться я уже не задыхалась, так как я перешла на питание в виде белковой смеси с кусочком шоколадки плюс 1 раз в день ела маленькую горстку макарон с тофу или что-нибудь другое легкое.
Утром 19 апреля я боялась лечь спать, так как было страшно, что опять все разболится. Сколько, сколько я еще протяну в этом состоянии? Проклятые месячные должны вот-вот начаться, но дадут ли они облегчение? Если да, то насколько? Отеки в ногах только увеличиваются, боли становятся все интенсивнее, живот больше (по обхвату уже 116-117 см).
Утром 19 апреля я подошла к алтарю и спросила, что делать, с четким намерением прислушаться и не отвергать наставления. Одно про запись к врачу я уже проигнорировала.
Ответ был такой: «езжай уже в больницу».
Мы стали собирать вещи в больницу (часть мы собрали еще в конце марта). Взяли воду, зарядные для телефона, кучу бумаги, салфеток, да и вообще всего, что могло бы пригодиться, но не очень много, чтобы рюкзак не был похож на чемодан. Муж помог подобрать одежду. Мне не подходили ни одни ботинки из моего наличия, муж сказал, чтобы я ехала в домашних тапочках. Ну уж нет! Он предложил свои кроссовки, но они были тяжелыми и очень большого размера для меня. Из теплых штанов налезли его старые домашние спортивки, остальные штаны были либо тонкие, либо просто не налезали из-за отеков.
Мы собрали почти все и сели. Вызывать скорую или нет? Я начала метаться. Ехать в больницу сейчас или чуть позже? Во сколько? Мне дали подсказку, что это обязательно должно быть воскресенье и не раньше 10 утра. Тогда можно лечь спать? Но как уснуть с такими страшными болями?
Я решила закинуться обезболивающими таблетками в 2 раза больше, чем раньше и поспала аж целых 6 часов почти не ворочаясь. Потом от адской боли пришлось вынужденно проснуться и сесть. Был субботний вечер.
В ночь с субботы на воскресенье я как обычно не спала, сидела, преодолевая боль и страдания, пытаясь забыться в интернете. Я уже было подумала перетерпеть и может все же дождаться менструации. А вдруг, вдруг все же станет легче? Ну хоть на капельку? Настолько мне не хотелось ехать в эту проклятую больницу.
Странно, что тревоги не было ни у кого из нас. Никак и все! Мы просто были в замешательстве. Как такое возможно? Так может тогда и нечего бояться? Может и больнице нас не бросят, нам помогут.
Я ведь уже лежала в больницах и знаю, что это за ужас. Я посмотрела, куда меня должны будут отвезти по новому месту жительства и почитала отзывы про эту больницу. Ничего хорошего. Беспредел, нехватка персонала, тараканы… Да и чего хорошего может быть в больнице вообще? Да и врачи в онкодиспансере всегда пугали меня перспективой уехать по скорой в случае отказа.
Утром 20 апреля, когда пришло время ложиться спать я решила повторить схему – хряпнуть побольше таблеток, чтобы уснуть хоть ненадолго. После этого я легла с горем пополам на левый бок (большую часть времени сплю на нем) и уснула где-то около 2 часов дня, точно не помню.
Через 2-3 часа я проснулась от боли в правой ноге (которая болела обычно больше). Мне нужно было срочно перевернуться, чтобы она стала поменьше, и когда я начала переворачиваться на спину у меня появилась такая страшная боль в правой ноге, что я начала громко орать и плакать от ужаса. Такого, вот такого точно со мной не было еще НИКОГДА! Неужели это конец? Это те самые страшные боли, от которых мучительно умирают онкобольные?
Муж был дома. Он тут же прибежал, спрашивая в чем дело. Сразу стало понятно, что он мне ничем не поможет и сказал, что вызовет мне скорую. Я согласилась.
Пока скорая ехала я боялась даже пошевелиться. Боль никуда не уходила. С горем пополам через минуты три я смогла найти положение для ноги, чтобы боль хоть немного уменьшилась. Было страшно сделать хоть одно лишнее движение. Но я понимала, что встать надо, ведь как-то в больницу ехать придется. Я поднялась, села, снова была боль, которая всегда усиливалась при вставании и напряжении живота, но я выдержала.
Благо у нас уже были собраны вещи в больницу заранее!
Через 15 минут позвонили в домофон. Скорая приехала.
2 фельдшера вошли в комнату и взгляд девушки я не забуду никогда. В нем были и жалость, и даже немного отвращения, непонимание как такое вообще возможно.
Муж описал ситуацию. Меня осмотрели, спросили, где боль, а затем измерили давление, температуру, сделали экг и обезболивающий укол. Изучили мои выписки и последние КТ и МРТ.
Спросили поеду ли я в больницу и нужны ли мне носилки или каталка, но я была уверена, что справлюсь сама. Все равно лежать возможным для меня не представляется.
Муж помог мне одеться. Пришлось ехать в домашних тапочках. Я сходила в туалет (очень хотелось, ведь я только проснулась, живот сильно давил на мочевой пузырь). Фельдшеры вышли из квартиры, я подошла к алтарю, попросила мужа взять оберег и серебряное кольцо.
С помощью мужа и фельдшера я аккуратно спустилась вниз, до кареты скорой помощи. Впервые за несколько месяцев я спустилась на землю с 18 этажа. Забраться в машину по ступенькам тоже было квестом. Меня посадили на сиденье, пристегнули. Я держала ремень руками, чтобы он не давил на живот.
По пути в больницу фельдшер посматривала на меня, в ее глазах читалось множество вопросов. Она сказала, что будет лапароцентез. Я спросила про отеки, лопнули бы они или нет. Она ответила, что нет, они бы просто становились все больше и больше....
Ехали мы по ощущениям минут 10-12. Больница была не в той стороне, куда я думала меня повезут (ближайшая), а та, которая находится дальше.