Лаборовая: деревня на краю воспоминаний

Сюда не просто приезжают. Сюда возвращаются — даже если никогда не были.

На качелях — у самой границы. Там, где заканчивается деревня и начинается Север.

Не просто остановка — возвращение

Мы добрались до Лаборовой в рамках маршрута «Морошка-феста».
За спиной — тундра, рюкзаки, ягоды, дух выезда.
А впереди — встреча, которая врезалась глубже, чем любое приключение.

Флаг поднят. Не ради фото — ради памяти. Просто зафиксировали, что были тут.

Это была не экскурсия и не остановка по пути.
Это было возвращение.
К людям. К словам. К памяти.

Дорога уходит в горизонт и в прошлое. Где-то там — деревня.

Нас принимали просто, как будто мы родные.
А мы и правда оказались — свои.

Почти 160 километров через тундру. Не самое простое расстояние — но точно стоящее.

Лаборовая: деревня, которая дышит

Здесь никто не говорит лишнего. Здесь просто живут.

На улицах было тихо. Мы почти не встретили людей — только ветер, старые заборы, и несколько домов, словно вросших в землю.
Но тишина не пугала. Она будто принимала.

Дорожка к школе — вид на школьный двор и хозяйственные постройки.

Мы шли без спешки. Настя фотографировала — траву у крыльца, выцветшие качели, мокрый песок под ногами. Я останавливался, вглядывался в окна, слушал деревню. Не шум, не речь — именно присутствие.

Парковка у Лаборовой — автобусы, съёмочная группа и край дороги.

Здесь не демонстрируют жизнь. Её просто живут.
Без объяснений, без новостей, без пафоса.
Как умеют. И получается — по-человечески.

Центральная улица деревни — антенны, заборы, гравий и северное небо.

Школа, где обедают с душой

Нас встретили не на сцене, не в актовом зале — а в школьной столовой,
за простыми партами, на простых стульях.

Надпись простая, но весомая. Здесь не просто учат. Здесь хранят.

Анна Павловна Неркаги — писательница, культурный деятель,
трижды номинировавшаяся на Нобелевскую премию по литературе —
сидела рядом с нами. Не за кафедрой, а прямо у школьной доски.

«Ничего не надо придумывать. Всё уже было — надо только не потерять»,
сказала она тихо, почти шёпотом.

И это сразу задало настроение.

Простота, искренность, тепло — не как поза, а как стиль жизни.

Кто-то держит чай, кто-то — телефон, кто-то — паузу. Все слушают. И все молчат по делу.

Мы пили чай со сладкими блинами, ели «хворост» — как в детстве.
На столе была местная рыба с луком, варёная картошка.
Мы слушали — молча, о важном.

Не было пафоса. Было ощущение, что нас давно ждали.
И мы просто вернулись.

Как дома, как в детстве. Сладкое — не из-за сахара, а из-за памяти.

Вкус, который нельзя купить в супермаркете. Только здесь, только с руками, которые знают.

Берегиня памяти

Анна Павловна Неркаги — не просто писательница.
Она — хранительница тундры в словах, голос тех,
кого не услышали бы без неё.

Её проза — северная исповедь: суровая, тихая и светлая.
В этой маленькой школе, среди парт и детских рисунков,
она передавала не тексты — а дыхание Севера.

Она рассказывала о жизни в чуме, о тяжёлых и голодных временах.
О том, как тяжело ей далась работа над повестью «Молчащий» (1996).

Говорила о Боге, родителях, памяти.
О том, что по-настоящему важно.

Она подписывала привезённые ей книги.
И это была не просто подпись.
Это был узел — завязанный между теми, кто слышит,
и теми, кто говорит от имени земли.

Каждая подпись — как печать. Это не автограф. Это знак.

Жизнь среди детских рисунков

В Лаборовой нет пафоса.
Зато есть школа, где тебя встречают не как гостя — а как родного.

«Приятного аппетита!» — настенная роспись в столовой с северным колоритом.

Обед — как дома: простая рыба, картошка, чай с душицей, и тишина без неловкости.
На кухне — пара сотрудников, всё спокойно, без спешки.

Не реклама. Просто напиток, в котором весь Север: ягоды, узоры, тепло и тишина.

На стенах — рисунки оленей, пейзажи тундры, портреты стариков.
На доске — не просто следы уроков, а отголоски жизни.

Открытки и рисунки ко Дню отца — тепло и искренность детского взгляда.

Здесь не учат, здесь передают.
Передают тепло, тишину, северный ритм — не словами, а присутствием.

Это не музей, не памятник, не хрестоматия.
Это — продолжение рода.

И неважно, сколько тебе лет —
ты чувствуешь себя частью.

Куклы и маски из сказок — детское творчество в школе Лаборовой.

Анна Павловна Неркаги: слово, которое держит Север

Анна Павловна — не просто хозяйка деревни.
Она — её душа, её память и её голос.

Писатель, педагог, хранитель культуры коренных народов Севера,
трижды номинировалась на Нобелевскую премию по литературе.
Но здесь, в Лаборовой, это не титул. Это — её способ жить.

Она не собирает Север по кусочкам — она его удерживает.

Выставка детских работ — вышивка, рисунки, олени, панно и сказочные персонажи.

С нами она говорила просто. Показывала книги, фотографии, рассказывала
про школу, про детей, про то, что осталось — и что ещё можно сохранить.

Не было пафоса. Только внутренняя тишина, от которой ком в горле.

Мы слушали её, словно слушали землю.
Не обсуждали, не спорили, не перебивали.
А просто — впитывали.
Потому что такие встречи не случаются дважды.

Этнический мир ненцев — стенд с фотографиями, историями и куклами.

Что хочется сохранить

Если вам откликнулась эта история —
подпишитесь на «Северный Дзен».
Я не превращаю Север в витрину.
Просто делюсь тем, что прожито: людьми, маршрутами,
домами, которые живут не на карте, а в сердце.

🔜 В следующей статье расскажу про тропу в Байдарацкой тундре:
ботинки, которые не подвели, перекус на коленке,
репелленты и зелёное море, где легко потеряться. Не пропустите.

А вы где храните настоящие книги — на полке или в сердце?

Пёс в высокой траве — северный страж и постоянный местный житель.