Мой отец спился и умер. Зато оставил мне двушку в Москве. Спасибо, пап? Вот и всё, что у меня есть. Двушка в Москве – звучит гордо, да? Особенно когда досталась она не благодаря упорному труду, карьерным подвигам или хотя бы удачной сделке, а просто потому, что отец однажды решил, что водка куда интереснее, чем жизнь. Ну что ж, спасибо, пап. Ты хоть что-то полезное сделал.
А если подумать – может, он просто устал. Устал от этой серости, от этой бесконечной гонки за чем-то, что даже не приносит радости. Может, он тоже когда-то сидел в такой же квартире, смотрел в потолок и понимал, что дальше – ничего. И выбрал самый простой выход. Самый очевидный. Самый горький.
Хотя, если подумать, может, он просто знал, что мне больше ничего не светит. Ни семьи, ни карьеры, ни даже банального человеческого тепла. Так что оставил мне бетонную коробку, чтобы было где доживать свои дни. Ну хоть не на улице.
Но знаете, что самое страшное? Я даже не злюсь. Нет. Я просто принимаю это как факт – вот квартира, вот я, вот тишина. И больше ничего не будет. Никогда.
Раньше я ютился в разваливающейся пятиэтажке, где стены дышали плесенью, а соседи сверху регулярно заливали потолок. Но судьба (или городская администрация) сжалилась – дали новую квартиру по реновации. Теперь у меня «шикарный дом». Шикарный. С пластиковыми окнами, которые не дуют, и соседями, которых пока не знаешь настолько хорошо, чтобы ненавидеть. Прогресс.
Хотя, если честно, иногда я скучаю по той развалюхе. Там хоть было понятно, что всё – дерьмо, и не надо строить иллюзий. А здесь – чистенько, аккуратненько, и как-то особенно остро чувствуешь, что это всё на века.
Но знаете, что самое смешное? Когда я переезжал, мне казалось, что вот оно – начало. Новые стены, новый воздух, новая жизнь. А оказалось, что я просто перетащил сюда всё то же самое. Только теперь в упаковке посвежее.
Экскурсия в обитель скорби и печали
Заходите, проходите. Только ноги вытрите – ламинат новый, а у меня больше нет сил что-то беречь.
Хотя зачем? Всё равно лет через десять он протрётся, потускнеет, как и всё в этой жизни. Но пока – вот, смотрите, блестит. Как будто и правда у кого-то здесь есть будущее.
А будущего нет. Есть только бесконечное настоящее. День за днём, год за годом. Один и тот же потолок, один и тот же вид из окна, одни и те же мысли.
Коридор. Длинный, как мои бессонные ночи. Ведёт он в две комнаты: одну я называю «спальней», другую – «комнатой, в которую я даже не захожу». Зачем? Чтобы лишний раз не напоминать себе, что вторая кровать здесь так и останется пустой?
Хотя иногда я туда всё-таки захожу. Стою посредине, смотрю на голые стены и думаю: «Ну вот, есть же место. Можно было бы детей растить, семью». А потом смеюсь и закрываю дверь. Кому я такой нужен? Даже себе.
Выбрал себе левую комнату – там буду медленно превращаться в привидение. Работать? Нет уж, спасибо. Я не из тех, кто верит в «цели», «развитие» и прочую ересь, придуманную, чтобы оправдать бег по кругу.
Хотя, конечно, приятно иногда послушать, как бывшие одноклассники рассказывают про ипотеки, карьерные взлёты и прочие «успехи». А я вот – нет. Не взлетел. Даже не пытался. Зато у меня нет кредитов. И это, наверное, единственное, в чём я их превзошёл.
Да и кому я нужен? Девушке, которой хватит одной квартиры? Ха. Такие быстро понимают, что стены не греют, а холодильник не наполняется сам. Потом начинаются вздохи: «Ну почему ты не можешь быть как все?» А я и не хочу.
Хотя, если честно, иногда хочется. Проснуться утром не в пустой квартире, а чтобы кто-то спросонья буркнул: «Кофе сделай». Но это не про меня. Это про других – нормальных.
Семья – это деньги. Постоянный поток, стресс, обязательства. Квартира – просто бетонная коробка. Не более. Но зато моя. И в этом есть какая-то жалкая гордость.
Кухня – царство одиноких пельменей
Проходим дальше. Вот кухня – место, где я разогреваю полуфабрикаты и иногда смотрю в окно, думая, что вот оно, счастье: своя жилплощадь.
Хотя счастье – это громко сказано. Скорее, отсутствие особых проблем. Не надо снимать, не надо бояться, что выгонят. Можно хоть каждый день есть одни и те же пельмени – и никто не скажет ни слова.
Да, по документам – квартира 58 квадратов. По ощущениям – клетка. Но клетка – это ведь не всегда плохо. В клетке можно чувствовать себя в безопасности. Особенно если за её пределами – мир, в котором тебе всё равно нет места.
Балкон. Там я иногда стою и курю, глядя, как другие окна зажигаются вечером. В них – семьи, ссоры, смех. У меня – тишина. Тишина – это ведь тоже неплохо. Никто не кричит, не требует, не разочаровывается.
Ванная. Зеркало, которое я так и не повесил
Да, вот она – моя скромная обитель гигиены. Маленькая, как и в той пятиэтажке. Видимо, реновация не включает в себя расширение пространства для размышлений под душем.
Зеркало до сих пор не висит – бреюсь в коридоре, у шкафа. Зато экономия – не надо смотреть себе в глаза слишком часто. А то вдруг увижу что-то, что не понравится.
Стиральная машинка – мой верный друг. Она хотя бы не задаёт вопросов.
Комната. Трон одинокого короля
Вот она – моя «гостиная». Телевизор, диван, шкаф, который выглядит так, будто его собирали в темноте. Но он мой. Как и всё здесь. Телевизор я не смотрю, потому что он не работает.
Иногда приходит друг – такой же потерянный, как я. Мы сидим, смотрим в стену, обсуждаем, какая жизнь – штука странная. А потом он уходит, и снова тишина. Но хоть кто-то приходит.
Хотя после его ухода тишина становится ещё гуще. Как будто квартира наказывает меня за то, что я ненадолго забыл, что здесь должен быть только я. Только я и мои мысли. И больше никто.
Кому достанется это счастье?
Когда-нибудь я умру. Скорее всего очень скоро. И кому-то достанется эта квартира. Может, племяннику. Может, государству. А может, коту. Ещё не знаю. Но пока – вот она, моя крепость. Две комнаты, кухня, балкон. И бесконечное эхо собственных шагов.
Заходите, если хотите. Только ненадолго – а то я уже привык к тишине. А то вдруг мне понравится, что кто-то есть. А потом вы уйдёте. И будет ещё тише, чем было.
Я мог бы изменить что-то. Мог бы выкрасить стены, купить новую мебель. Мог бы попробовать. Но я не буду. Потому что это не изменит главного. Квартира останется квартирой. Одиночество останется одиночеством. А я – я так и буду сидеть здесь, слушая, как тикают часы на кухне (естественно, часы метафорические, ибо у меня их нет, потому что я нищий даже для покупки часов). И ждать. Хотя даже не знаю – чего.
Зато вид на Москва-Сити открывается хороший. Особенно когда там зажигаются огни – кажется, будто где-то там кипит жизнь. Но это не про меня. Я просто смотрю. И жду. Хотя уже даже не знаю, чего.
В общем, всё достаточно печально у меня. Я не пью, как отец. Не хочу повторять его путь. Но понимаю его всё лучше.
Каждый день – один и тот же ритуал: проснуться, понять, что ничего не изменилось, и снова закрыть глаза. Потом встать – не потому что хочется, а потому что надо. Хотя кому надо? Мне? Квартире?
Соседи за стеной иногда смеются. Я прикладываю ладонь к обоям – будто так можно украсть немного их тепла. Но стена холодная. Вот и всё. Моя жизнь – это двушка в Москве. И тишина.
Вот такие дела. Всем спасибо.