История Бельгии в годы Первой мировой войны – это не просто поражение слабого перед сильным. Это трагедия государства, задуманного как нейтральное, но так и не сумевшего защитить свой нейтралитет.
Независимость Бельгии была признана в 1839 году, а её нейтралитет – гарантирован Великобританией, Францией, Пруссией, Австрией и Россией. Предполагалось, что Бельгия станет буфером между Францией и Пруссией, сокращая потенциальную линию фронта между ними. Однако уже во время Франко-прусской войны 1870–1871 годов стало ясно: стратегически важная долина Мааса – слишком лакомый трофей, чтобы нейтралитет служил надёжной защитой. Лишь отказ Британии вмешиваться в конфликт помешал армиям обеих сторон использовать бельгийскую территорию.
Этот тревожный прецедент показал: нейтралитет требует не только международного признания, но и практического подкрепления – сильной армии и активной дипломатии.
Однако вплоть до начала XX века Бельгия предпринимала слишком мало усилий в этом направлении. Правящая католическая партия предпочитала урезать военный бюджет, а французские и немецкие инвестиции в экономику создавали иллюзию стабильности. На фоне промышленного подъёма и культурного расцвета страна постепенно уверилась, что ей ничто не угрожает.
Однако военное руководство предупреждало: Франция и Германия уже давно перешли к всеобщей воинской обязанности. В Бельгии же долго сохранялся набор по жребию, затем – добровольная служба, а позже – система «один человек от семьи». Лишь в 1913 году, была введена всеобщая воинская повинность – слишком поздно, чтобы сформировать боеспособную армию. Фортификационная стратегия также устарела. Основные укрепления вдоль Мааса были возведены ещё в 1887–1891 годах, а реконструкция Антверпена – последнего опорного пункта – завершилась лишь в 1906-м.
Между тем угроза масштабного конфликта становилась всё более очевидной на фоне двух марокканских кризисов (1905 и 1911) отражавших нарастающее колониальное соперничество Франции и Германии.
Само международное положение Бельгии также было незавидным.
В 1904-м году Великобритания, долго считавшаяся главным гарантом бельгийского нейтралитета, заключила союз с Францией – Антанту. Теперь, в случае войны с Германией, британские интересы могли перевесить её обязательства перед Бельгией.
В том же году ухудшились и отношения между кайзером Вильгельмом II и королём Леопольдом II: последний воспринял как личное оскорбление предложение поддержать Германию в случае войны в обмен на расширение территорий.
Нарастало и напряжение в отношениях с Антантой. Международный скандал, вызванный жестокостями в частной колонии Леопольда II – Свободном государстве Конго, серьёзно осложнил дипломатические связи. Великобритания и Франция требовали аннексии Конго Бельгией и распространения на него законов метрополии и не спешили признавать кризис урегулированным, пока не получили доказательства прекращения преступлений.
В 1911 году бывший начальник Генерального штаба, генерал-лейтенант Жорж Дюкарн, опубликовал серию статей под заголовком «Готовы ли мы?», где открыто предупреждал о надвигающейся катастрофе и призывал к срочным реформам.
Тем временем военные планы великих держав уже включали Бельгию в зону боевых действий. И План Шлиффена, и французский План XVII предусматривали вторжение через её территорию как кратчайший путь к победе.
В августе 1914 года бельгийская армия заняла оборонительные позиции вдоль границы, строго следуя международным соглашениям, гарантировавшим нейтралитет страны. Не зная, кто первым нарушит её территориальную целостность, Бельгия ясно дала понять: она готова защищаться.
Но подготовка бельгийской армии к войне была неполной и хаотичной. Из 117 000 солдат регулярных войск и 73 000 резервистов лишь около 14 000 имели полноценную боевую подготовку.
Уже 4 августа немецкие войска вторглись в Льеж. Бельгийская армия оказалась не готова к длительному сопротивлению, и к концу месяца страна была почти полностью оккупирована.