Широк русский человек, устами одного из своих героев говорил Федор Михайлович Достоевский. И добавлял, теми же устами: я бы сузил…
Масштабы у нас, что ли, такие. Что без широты размаха и души - никуда. Пока доедешь, скажем, на поезде из Москвы куда-нибудь в Новосибирск - несколько дней пройдет. А это еще далеко не вся страна. И не весь путь.
В широте души лично для меня всегда скрывалась невыразимая притягательность нашего национального характера. Любить уж так любить, до слез и скрежета зубовного. Дарить - так уж тоже дарить…
Но есть в этой широте и одно ответвление, которое нам бы действительно не мешало сузить. Мы почему-то всегда, отказываясь от чего-то старого, стремимся не просто оставить это старое позади, а разрушить его, уничтожить самую память о нем. В порыве гнева из-за своих же собственных ошибок мы крушим и ломаем всё подряд, кровью оплачивая это разрушение.
В 1917-м крушили храмы и разоряли иконы, будто бы именно они были виновниками гибели целой империи. Уничтожали - с остервенением, и… тут же воздвигали иные памятники. С таким же исступлением возводили во множестве изваяния различных размеров Ильичу, с каким еще буквально накануне боролись с опиумом для народа.
И точно так же после развала Союза начали сваливать те памятники, которые несколько десятков лет назад возводили на месте порушенных и разоренных храмов.
Это очень опасная черта. Это, наверное, в чем-то схоже с поведением гиперэмоциональной женщины, которая каждый раз, на обломках своего личного несчастья, разрушает воспоминания об очередной неудавшейся семье, об очередных неудавшихся (как ей кажется) отношениях, чтобы начать всё с белого листа. Не понимая того, что, во-первых, никакого белого листа в ее жизни быть уже не может, а во-вторых, что опыт, каким бы он ни был, не может быть однозначно плохим. И что его, этот опыт, никак нельзя крушить, если ты хочешь построить в будущем что-то принципиально иное. Просто потому, что, каждый раз начиная что-то с нуля, ты снова и снова будешь вляпываться в одни и те же ошибки, вместо того чтобы продвигаться дальше.
Может быть, нам как общности уже нужно перестать разрушать имеющееся прошлое, а просто начать создавать что-то новое - на базе того, что имеем?
Я всегда с огромной болью читаю о взорванных в советские времена храмах. Это огромная трагедия для нашей самости. И это нельзя оправдывать. Ну нельзя - и всё тут. Достаточно посмотреть, какой пласт истории и культуры был срезан вместе с уничтоженными храмами.
Но вместе с тем нельзя выплескивать вместе с водой и ребенка, игнорируя тот факт, что советский период нашей страны дал огромный толчок в развитии абсолютно всем сферам. Да, во многом этот толчок был подготовлен еще до революции, как ни парадоксально это может звучать для тех, кто не в курсе. К примеру, та же масштабная реформа русского языка, проведенная сразу же после 1917 года, была подготовлена еще до революции. Новые власти воспользовались наработками старых специалистов. Но тут ведь как? И слава Богу, что воспользовались. Понимали, стало быть. И так далее, и тому подобное.
То же самое касается и маниакальной борьбы со всем советским сейчас. Чего мы хотим добиться? Вышибить клин клином? А по-моему, если каждый раз долбить в одно и то же место, то можно просто это место полностью себе отбить. И что-то мне подсказывает, что этим местом для нас раз за разом является голова, по которой мы себя зачем-то лупим непонятно по какому кругу.
Тот же Мавзолей, об который все сейчас бьются. Да Господи ты Боже мой: придет время, и если нужно будет, то это тело Ленина само рассыпется в прах. И сделают в Мавзолее какой-нибудь толковый (надеюсь, что толковый) музей. Ну зачем резать по-живому, если у кого-то в этом месте еще болит, и болит основательно? Причем ладно бы это был абы кто. А это между тем часто такие люди, которые стоят сейчас на защите интересов нашей страны.
То, что «Троицу» Рублева вернули на место, - это закономерно. Потому что там и было ее место изначально.
То, что Ильич теперь уже лежит там, где лежит, - ну что теперь? Пускай лежит, пока не пройдёт его время. Если пройдёт. Человечество ведь все равно ничего лишнего через века за собой не потащит, это факт.
И, может быть, хватит уже, от широты души, крушить и разрушать, пускай даже с благими намерениями? Может, лучше начать активно созидать? Признавая, что - да, история у нас - наисложнейшая. И правители у нас - наисложнейшие. Да и сами мы - наисложнейшие люди. И о каждом из нас можно сказать как много хорошего, так и много плохого. Смотря кого слушать.
Я на самом деле очень хочу, чтобы мы внутри сами для себя примирились со своей историей. С ее сложностью и - да, с ее противоречивостью. Возможно ли это?..
И не стОит, мне кажется, мерить Россию каким-то одним, общим аршином. Не нужно принудительно отрезать от той или иной эпохи или от той или иной исторической личности какие-то такие факты. Не нужно, подгоняя кого-то (или что-то) под мерило собственных понятий о хорошести, грешить против истории. История всегда потом найдёт возможность наказать тех, кто пытается ее обмануть.
Нужно принять эту нашу всеобщую сложность, спокойно (и в основном для себя, а не кому-то на поругание) сказать: вот тут он был не прав, а вот тут-то как раз - прав на все сто, - и, сделав выводы, уверенно идти дальше. Не ругаясь тут, внутри общества, друг с другом в детской парадигме «хороший-плохой». Иначе нам абсолютно про каждого правителя, абсолютно про каждую историческую эпоху придется что-то забыть, о чем-то умолчать.
Нужно научиться уважать собственную историю во всей ее сложности. Ведь наша история - это и есть наша широкая, неповторимая душа. Сложная? Да. Но другой ведь - не нужно, да и не хочется. Разве не так?..
