— Мама, зачем ты это сказала?! — голос Марины дрогнул от обиды, когда она услышала очередной комментарий свекрови о её неумении готовить борщ.
Обычный семейный ужин в квартире на Садовом кольце превратился в настоящее испытание. Марина стояла у плиты, помешивая суп, а за спиной чувствовала тяжёлый взгляд Галины Петровны. Свекровь сидела за кухонным столом, попивая чай из любимой фарфоровой чашки с золотой каёмкой, и наблюдала за каждым движением невестки с выражением снисходительного превосходства на лице.
— Я просто констатирую факт, деточка, — Галина Петровна поправила идеально уложенную причёску. — В нашей семье борщ всегда готовили по особому рецепту. А ты даже свёклу неправильно нарезаешь. Мой Серёженька привык к определённому вкусу с детства.
Марина стиснула зубы, продолжая механически помешивать суп. Три года замужества научили её одному — спорить со свекровью бесполезно. Галина Петровна всегда найдёт, к чему придраться: то постельное бельё неправильно сложено, то пыль на полках, то цветы на подоконнике не те. Но сегодня что-то внутри Марины надломилось.
— Серёжа никогда не жаловался на мою готовку, — тихо произнесла она, не оборачиваясь.
— Конечно, не жаловался! — всплеснула руками свекровь. — Он же воспитанный человек, не станет обижать жену. Но я-то вижу, как он морщится, когда ест твои... эксперименты. Помню, как он в детстве обожал мои котлетки с картофельным пюре. А твои котлеты... ну что это такое? Резиновые какие-то получаются.
Сергей как раз в этот момент вошёл на кухню. Высокий, слегка сутулый, с усталым лицом после рабочего дня в банке. Он сразу почувствовал напряжение в воздухе — это было несложно, учитывая, что подобные сцены повторялись с завидной регулярностью.
— Мам, опять начинаешь? — устало вздохнул он, снимая пиджак.
— Серёженька, я просто пытаюсь научить твою жену готовить! — Галина Петровна тут же сменила тон на жалобный. — Разве плохо, что я забочусь о твоём питании? Ты же мой единственный сын!
Марина резко выключила плиту и повернулась к мужу. В её карих глазах блестели слёзы, которые она изо всех сил пыталась сдержать.
— Серёж, скажи ей что-нибудь! Я больше не могу это выносить!
Сергей замер между двумя женщинами, как обычно не зная, что сказать. С одной стороны — мать, которая вырастила его одна после смерти отца, посвятила ему всю жизнь. С другой — любимая жена, которую он, несомненно, обожал, но не мог защитить от материнских нападок.
— Марин, ну не обращай внимания... Мама просто хочет как лучше...
— Как лучше?! — голос Марины сорвался. — Она каждый день находит повод меня унизить! То я не так убираюсь, то не так одеваюсь, то не так дышу! А ты вечно молчишь!
— Вот видишь, Серёжа, какая она истеричка! — торжествующе воскликнула Галина Петровна. — Я же говорила тебе, что эта девушка тебе не пара. Вспомни Леночку Фёдорову — вот это была бы жена! Из хорошей семьи, воспитанная, а главное — умеет себя вести!
Упоминание бывшей девушки Сергея стало последней каплей. Марина сорвала с себя фартук и бросила его на стол.
— Всё! Хватит! Я ухожу к маме!
— Марин, постой! — Сергей попытался её удержать, но жена уже выбежала из кухни.
Через несколько минут хлопнула входная дверь. Сергей тяжело опустился на стул, обхватив голову руками. Галина Петровна невозмутимо допивала чай.
— Ну вот, опять сбежала. Я же говорила — не умеет держать себя в руках. Слабохарактерная. А ты не слушал маму, женился... Ничего, одумается, вернётся. Куда ей деваться-то?
Сергей поднял на мать усталый взгляд.
— Мам, почему ты это делаешь? Почему постоянно её задеваешь?
— Я?! Задеваю?! — Галина Петровна изобразила крайнее возмущение. — Да я только хочу, чтобы в доме был порядок! Чтобы мой сын был сыт и ухожен! Разве это преступление — заботиться о родном ребёнке?
— Мне тридцать два года, мам. Я давно не ребёнок.
— Для матери ты всегда будешь ребёнком! — отрезала Галина Петровна. — И потом, посмотри правде в глаза — разве Марина может о тебе позаботиться? Она же ничего не умеет! Даже борщ нормальный сварить не может!
Сергей встал и молча вышел из кухни. Он знал, что спорить бесполезно. Мать никогда не признает свою неправоту. А он... он просто устал быть между двух огней.
В спальне он достал телефон и набрал номер жены. Длинные гудки, потом механический голос автоответчика. Марина не брала трубку.
Тем временем Марина сидела в машине на парковке возле дома и плакала. Слёзы текли по щекам, размазывая тушь. Она видела, как на экране телефона высвечивается имя мужа, но не могла заставить себя ответить. Что он скажет? Опять будет уговаривать вернуться, обещать поговорить с матерью? Сколько раз она это уже слышала...
Телефон зазвонил снова. На этот раз звонила её мама, Елена Андреевна. Марина вытерла слёзы и ответила.
— Мариш, что случилось? — встревоженный голос матери сразу выдал, что та почувствовала неладное.
— Мам, можно я к тебе приеду? — голос Марины дрожал.
— Конечно, доченька! Что произошло? Опять свекровь?
— Да... Я больше не могу, мам. Она меня просто ненавидит!
— Езжай скорее. Поговорим дома.
Через полчаса Марина сидела в уютной кухне родительской квартиры, обхватив руками кружку с горячим чаем. Елена Андреевна, полная женщина с добрым лицом, внимательно слушала рассказ дочери.
— И Серёжа опять промолчал? — уточнила она, когда Марина закончила.
— Как всегда. "Мама хочет как лучше", "Не обращай внимания"... Я устала, мам! Три года я терплю её придирки, оскорбления, сравнения с его бывшими! А он даже не пытается меня защитить!
Елена Андреевна покачала головой.
— Эх, Мариша... Сложная ситуация. Свекровь — это всегда испытание. Но если муж не на твоей стороне...
— Что мне делать, мам? Я люблю Серёжу, но жить так больше не могу!
— А ты пробовала серьёзно с ним поговорить? Не в момент скандала, а спокойно, наедине?
— Пробовала! Он соглашается, обещает поговорить с ней, но потом всё возвращается на круги своя. Галина Петровна умеет давить на жалость — начинает жаловаться на здоровье, вспоминать, как тяжело ей было растить его одной... И Серёжа тает.
— Маменькин сынок, — вздохнула Елена Андреевна. — Знаешь, доченька, я не буду тебе советовать разводиться или терпеть. Решать только тебе. Но подумай — готова ли ты всю жизнь быть на вторых ролях? Потому что мужчина, который не может провести границы между матерью и женой, вряд ли изменится.
Марина молчала, глядя в кружку. Слова матери били точно в цель. Она и сама понимала, что Сергей не изменится. Слишком долго он жил под маминым крылом, слишком привык к её опеке и контролю.
Тем временем в квартире на Садовом кольце Галина Петровна накрывала на стол. Она разогрела борщ, который приготовила Марина (втайне признавая, что он получился вполне съедобным), нарезала хлеб, достала соленья.
— Серёженька, иди ужинать! — позвала она сына.
Сергей вышел из комнаты с потухшим взглядом.
— Не хочу есть, мам.
— Как это не хочешь? Ты же голодный после работы! Садись, я налью борщика. Кстати, пришлось добавить специй — Марина опять недосолила.
— Мам, прекрати! — неожиданно резко сказал Сергей. — Из-за твоих постоянных придирок моя жена ушла!
— Ну и пусть идёт! — фыркнула Галина Петровна. — Погуляет немного и вернётся. И вообще, если она не может выслушать конструктивную критику...
— Это не критика, а придирки! Ты с первого дня её появления в нашем доме только и делаешь, что унижаешь её!
— Я?! Унижаю?! — Галина Петровна прижала руку к сердцу. — Серёжа, как ты можешь так говорить с матерью! Я всю жизнь тебе посвятила! Ночей не спала, когда ты болел! Во всём себе отказывала, чтобы ты ни в чём не нуждался! А теперь ты из-за какой-то девицы...
— Она не "какая-то девица", а моя жена!
— Которая при первой же трудности сбегает к мамочке! Хороша жена! Я вот твоего отца, царство ему небесное, никогда не бросала, что бы ни случилось!
Сергей понял, что разговор опять зашёл в тупик. Мать, как всегда, перевела стрелки на себя, на свои жертвы и страдания. Спорить было бесполезно.
Он вернулся в комнату и снова попытался дозвониться до Марины. На этот раз она ответила.
— Марин, прости меня, пожалуйста. Давай встретимся, поговорим.
— О чём говорить, Серёж? — голос жены звучал устало. — Мы уже сто раз это обсуждали. Ты каждый раз обещаешь, что поговоришь с мамой, поставишь её на место, но ничего не меняется.
— Я понимаю... Но давай попробуем ещё раз. Может, снимем отдельную квартиру?
— На какие деньги? Твоя мама же контролирует все наши расходы! Помнишь, какой скандал был, когда я предложила это полгода назад? "Серёжа хочет бросить родную мать", "Неблагодарный сын", "Я не переживу такого предательства"...
Сергей молчал. Всё это было правдой. Мать действительно закатила грандиозную истерику, когда он заикнулся о переезде. Даже вызывали скорую — так плохо ей стало с сердцем. С тех пор эта тема была под запретом.
— Марин, но должен же быть выход...
— Выход есть, Серёж. Либо ты наконец становишься мужчиной и ставишь чёткие границы с мамой, либо... либо нам придётся расстаться. Потому что я больше не могу жить в атмосфере постоянного унижения.
— Не говори так! Я люблю тебя!
— И я тебя люблю. Но любви недостаточно, когда в браке три человека вместо двух.
Марина отключилась. Сергей сидел на кровати, глядя в погасший экран телефона. Он понимал, что жена права. Но как объяснить это матери? Как сказать женщине, которая действительно посвятила ему всю жизнь, что теперь она должна отступить на второй план?
В соседней комнате Галина Петровна прислушивалась к разговору сына. Она не могла разобрать слов, но по интонации поняла — невестка капризничает. Ну ничего, подумала она, перебесится и вернётся. А если нет — туда ей и дорога. Найдём Серёже жену получше. Ту, которая будет уважать свекровь и знать своё место.
На следующее утро Марина проснулась в своей старой комнате. Солнечные лучи пробивались сквозь занавески, освещая знакомые с детства предметы — плюшевого мишку на полке, фотографии со школьных лет, диплом университета в рамке на стене.
Телефон показывал пятнадцать пропущенных звонков от Сергея и несколько сообщений с просьбами вернуться домой. Марина отложила телефон и пошла на кухню, где мама уже готовила завтрак.
— Выспалась? — ласково спросила Елена Андреевна.
— Более-менее. Мам, а как ты жила со свекровью?
Елена Андреевна задумчиво помешала кашу в кастрюле.
— По-разному было. Бабушка твоя, царство ей небесное, женщина была властная. Но твой отец сразу дал понять — я его жена, и моё слово в нашей семье главное. Были конфликты, конечно, но он всегда был на моей стороне.
— А если бы не был?
— Не знаю, доченька. Наверное, не смогла бы жить в постоянном противостоянии. Семья — это когда муж и жена — одна команда. А когда кто-то из супругов больше прислушивается к родителям, чем к своей половине... Это уже не семья.
После завтрака Марина решила поехать на работу. Нужно было отвлечься, да и проект горел — сдавать через два дня. Она работала дизайнером в небольшой, но успешной студии, и работа всегда помогала ей справиться со стрессом.
В офисе коллеги сразу заметили её подавленное настроение.
— Марин, что случилось? — участливо спросила Катя, её ближайшая подруга по работе.
— Опять свекровь достала. Ушла вчера к родителям.
— О, сочувствую! У меня тоже свекровь та ещё штучка, но хоть живём отдельно. А что муж?
— А что муж? — горько усмехнулась Марина. — Как всегда между двух огней. Маме слова поперёк сказать не может.
— Маменькин сынок?
— Похоже на то.
Катя покачала головой.
— Тяжёлый случай. У моей подруги похожая ситуация была. Десять лет промучилась, потом развелась. Говорит, только тогда и зажила по-настоящему.
Марина вздрогнула. Развод... Она старалась не думать об этом, но слово всё чаще всплывало в голове. Неужели это единственный выход?
Весь день она механически работала над проектом, а мысли возвращались к вчерашнему скандалу. К тому, как Галина Петровна с наслаждением сравнивала её с бывшими девушками Сергея. К тому, как муж в очередной раз промолчал, не найдя сил защитить жену.
Вечером позвонил Сергей.
— Марин, давай встретимся после работы. Нам нужно серьёзно поговорить.
— Хорошо. Давай в кафе на Чистых прудах, в семь.
Марина пришла первой. Села за столик у окна, заказала чай. За окном шумела московская весна — по бульвару гуляли парочки, мамы катили коляски, старушки кормили голубей. Обычная жизнь, в которой у людей, казалось, не было таких проблем, как у неё.
Сергей появился через десять минут. Выглядел он неважно — помятый, с красными глазами, словно не спал всю ночь.
— Привет, — сказал он, присаживаясь напротив. — Спасибо, что согласилась встретиться.
— Привет. Ты хотел поговорить?
— Да. Марин, я много думал этой ночью. О нас, о маме, обо всём этом... Я понимаю, что был не прав. Что должен был защищать тебя, а не отмалчиваться.
Марина молча слушала, помешивая ложечкой остывший чай.
— Я поговорил с мамой, — продолжил Сергей. — Серьёзно поговорил. Сказал, что если она не прекратит свои нападки на тебя, мы съедем.
— И что она ответила?
Сергей помрачнел.
— Она... В общем, у неё случился сердечный приступ. Вызывали скорую. Врач сказал, что нужно избегать стрессов...
Марина невесело рассмеялась.
— Конечно! Классическая манипуляция! И ты, естественно, сразу отступил?
— Марин, ну пойми, она же могла умереть!
— Серёж, твоя мама использует своё "больное сердце" каждый раз, когда ей нужно добиться своего! Помнишь, как она "умирала", когда ты хотел поехать со мной в отпуск без неё? Или когда мы выбрали обои не того цвета, который она одобрила?
— Но врач сказал...
— Врач сказал то, что говорит всем людям после шестидесяти — избегать стрессов! Это не значит, что нужно потакать всем её капризам!
Сергей молчал, уставившись в свою чашку кофе. Марина видела, как тяжело ему даётся этот разговор. Она любила мужа, понимала, в какой сложной ситуации он оказался. Но и жертвовать собой больше не могла.
— Серёж, — мягко сказала она, — я не прошу тебя выбирать между мной и мамой. Я прошу тебя быть моим мужем, а не её вечным маленьким мальчиком. Установить границы, объяснить ей, что в нашей семье есть правила, которые нужно уважать.
— Я пытаюсь...
— Нет, ты не пытаешься. Ты каждый раз сдаёшься при первом же её "ах, сердце прихватило". Серёж, так больше продолжаться не может. Либо мы начинаем жить как нормальная семья — отдельно от твоей мамы, с чёткими границами, либо...
— Либо что? — испуганно спросил Сергей.
— Либо нам придётся развестись. Потому что я не готова всю жизнь быть девочкой для битья у твоей мамы.
Слово "развод" повисло между ними тяжёлым грузом. Сергей побледнел.
— Марин, не надо так... Мы же любим друг друга...
— Любовь — это не только чувства, Серёж. Это ещё и поступки. И уважение. А когда ты позволяешь своей маме унижать меня, ты показываешь, что её мнение для тебя важнее моих чувств.
— Это не так!
— Тогда докажи. Действиями, а не словами.
Они просидели в кафе ещё час, обсуждая варианты. Сергей предлагал компромиссы — может, мама будет приходить только по выходным, может, они установят какие-то правила общения. Марина слушала и понимала — он всё ещё не готов сделать решительный шаг.
Расстались они без конкретных договорённостей. Марина вернулась к родителям, Сергей — домой, где его ждала мама с укоризненным взглядом и готовым ужином.
— Ну что, поговорил с ней? — спросила Галина Петровна, накладывая сыну котлеты. — Когда вернётся?
— Не знаю, мам.
— Как это не знаешь? Ты же мужчина, глава семьи! Должен приказать ей вернуться!
— Мам, сейчас не девятнадцатый век. Я не могу никому приказывать.
— Вот в этом и проблема! Распустил жену! Я вот твоему отцу слова поперёк сказать не могла! А эта твоя Марина...
— Мам, хватит! — резко оборвал её Сергей. — Из-за твоих постоянных нападок я могу потерять жену! Ты этого хочешь?
Галина Петровна обиженно поджала губы.
— Я хочу, чтобы мой сын был счастлив. А с такой истеричкой счастлив не будешь. Вспомни Леночку...
— Всё, я пошёл спать.
Сергей встал из-за стола, оставив ужин нетронутым. В своей комнате он лёг на кровать и уставился в потолок. Как же всё запуталось... С одной стороны — любимая жена, которая имеет полное право требовать уважения. С другой — мать, которой он всем обязан.
Прошла неделя. Марина продолжала жить у родителей, ходила на работу, встречалась с подругами. Внешне она держалась спокойно, но внутри разрывалась от противоречивых чувств. Она скучала по мужу, по их совместной жизни. Но возвращаться в тот ад, который устраивала ей свекровь, не хотела.
Сергей звонил каждый день, писал сообщения. Рассказывал, что пытается подыскать съёмную квартиру, что разговаривает с мамой. Но конкретных действий Марина не видела.
А потом случилось неожиданное. В пятницу вечером к родителям Марины приехала... Галина Петровна. Елена Андреевна открыла дверь и удивлённо уставилась на сватью.
— Галина Петровна? Вы к нам?
— Да, мне нужно поговорить с вашей дочерью, — сухо сказала свекровь, проходя в квартиру без приглашения.
Марина вышла из комнаты, услышав голоса. Увидев свекровь, она напряглась.
— Галина Петровна? Что вы здесь делаете?
— Пришла вернуть тебя домой. Хватит дурью маяться!
Елена Андреевна нахмурилась.
— Простите, но это дом моей дочери. И она сама решает, где ей жить.
— Её дом там, где её муж! — отрезала Галина Петровна. — А муж её места себе не находит! Не ест, не спит нормально!
— Если Сергей так переживает, почему он сам не приехал? — спокойно спросила Марина.
— Он на работе! А я как мать не могу смотреть, как мой сын страдает из-за твоих капризов!
— Моих капризов? — Марина почувствовала, как внутри закипает знакомая злость. — Это вы называете капризами — нежелание терпеть постоянные унижения?
— Какие унижения? Я просто пытаюсь научить тебя вести хозяйство!
— Вы пытаетесь показать, что я недостойна вашего сына! Постоянно сравниваете меня с его бывшими, критикуете всё, что я делаю!
— Если ты не можешь принять конструктивную критику...
— Это не критика, а травля! — не выдержала Марина.
Елена Андреевна встала между женщинами.
— Галина Петровна, думаю, вам лучше уйти. Этот разговор ни к чему не приведёт.
— Я не уйду, пока эта упрямица не одумается! Серёжа мой единственный сын! Я не позволю какой-то девчонке разрушить его жизнь!
— Я не разрушаю его жизнь! Это вы её разрушаете своим постоянным вмешательством! — выкрикнула Марина.
— Как ты смеешь со мной так разговаривать?!
— А как вы смеете врываться в дом моих родителей и устраивать скандалы?!
Галина Петровна побагровела. Она не привыкла к отпору, особенно от невестки, которую считала тихоней.
— Ах так?! Ну знай — если ты не вернёшься, я сделаю всё, чтобы Серёжа с тобой развёлся! И найду ему жену получше! Которая будет знать своё место!
— Галина Петровна, покиньте наш дом! — твёрдо сказала Елена Андреевна. — Немедленно!
Свекровь ещё что-то хотела сказать, но взгляд Елены Андреевны был настолько решительным, что она развернулась и вышла, громко хлопнув дверью.
Марина опустилась на стул, чувствуя, как колотится сердце. Мама обняла её.
— Тише, тише, доченька. Всё хорошо.
— Мам, она же теперь Серёжу совсем против меня настроит...
— Если он позволит ей это сделать, значит, он тебя не достоин.
Через час позвонил Сергей.
— Марин, мама сказала, что была у вас. Прости, я не знал, что она собирается приехать.
— Она пригрозила, что настроит тебя против меня и найдёт тебе новую жену.
— Марин... Я... Слушай, можно я приеду? Нам правда нужно поговорить.
— Приезжай.
Сергей приехал через полчаса. Выглядел он решительно, что было для него необычно.
— Марин, я всё решил. Мы переезжаем. Я уже нашёл квартиру, завтра можем посмотреть. И я поговорю с мамой — если она не может уважать мою жену, то общение будет ограничено.
Марина смотрела на него с удивлением и надеждой.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно. Я понял, что потерять тебя страшнее, чем обидеть маму. Она взрослый человек, должна понять.
— А если опять сердце?
— Значит, вызовем врача. Но манипулировать собой я больше не позволю.
Марина почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Неужели он наконец понял?
— Серёж, ты правда готов к этому? Твоя мама не простит...
— Простит. Со временем. А если нет... Что ж, это её выбор. Но моя семья — это ты. И я должен был понять это раньше.
Они обнялись, и Марина почувствовала, как напряжение последних дней отпускает. Может быть, у них всё получится. Может быть, Сергей действительно сможет стать тем мужем, которого она заслуживает.
Конечно, впереди их ждали сложные разговоры с Галиной Петровной, её обиды и, возможно, даже временный разрыв отношений. Но главное было сделано — Сергей наконец выбрал жену.
На следующий день они вместе поехали смотреть квартиру. Небольшая двушка в спальном районе, далеко от Садового кольца и властной свекрови. Марина ходила по комнатам, представляя, как они обустроят здесь свой дом. Настоящий дом, где не будет места постоянной критике и сравнениям.
— Нравится? — спросил Сергей, обнимая её сзади.
— Очень. Но дорого же...
— Справимся. Я попросил повышение, шеф обещал рассмотреть. И ты же тоже неплохо зарабатываешь.
— А твоя мама? Как она отреагировала?
Сергей помрачнел.
— Предсказуемо. Слёзы, упрёки, "неблагодарный сын". Но я выдержал. Сказал, что решение принято.
— И она согласилась?
— Нет, конечно. Пригрозила лишить наследства, не общаться больше... Весь стандартный набор. Но знаешь что? Мне всё равно. Я устал жить её жизнью. Пора начать свою.
Марина повернулась к мужу и поцеловала его. Впервые за долгое время она чувствовала настоящую надежду на счастливое будущее.
Переезд состоялся через две недели. Галина Петровна демонстративно не помогала и даже не приехала посмотреть новое жильё сына. Но Марину и Сергея это не расстроило — они справились сами, с помощью родителей Марины и друзей.
Первый вечер в новой квартире они отметили тихим ужином при свечах. Марина приготовила тот самый борщ, который так критиковала свекровь, и Сергей с удовольствием съел две тарелки.
— Вкусно, — сказал он, улыбаясь. — Самый лучший борщ на свете.
— Не ври, — смущённо улыбнулась Марина. — Я знаю, что готовлю не идеально.
— Для меня — идеально. Потому что готовишь с любовью.
Они сидели на новом диване, купленном в кредит, в почти пустой квартире, где из мебели были только самые необходимые вещи. Но Марина чувствовала себя счастливее, чем за все три года брака.
— Серёж, а если твоя мама так и не простит? Если не захочет общаться?
— Захочет. Рано или поздно. А если нет... Знаешь, я понял одну вещь. Нельзя жить, постоянно оглядываясь на родителей. Они дали нам жизнь, воспитали, и за это я благодарен. Но моя жизнь — это моя жизнь. И прожить её я хочу с тобой.
Прошёл месяц. Галина Петровна держала оборону — не звонила, не отвечала на звонки сына. Сергей переживал, но держался. Марина поддерживала его, понимая, как тяжело ему даётся этот разрыв.
А потом случилось неожиданное. В один из вечеров в дверь позвонили. Марина открыла и замерла — на пороге стояла Галина Петровна. Выглядела свекровь непривычно — без обычной воинственности, даже как-то потерянно.
— Можно войти? — тихо спросила она.
— Конечно, проходите.
Сергей вышел из комнаты и тоже замер, увидев мать.
— Мам? Ты как здесь?
— Адрес у Лены Фёдоровой узнала. Она в вашем доме живёт, встретились случайно...
Повисла неловкая пауза. Наконец Галина Петровна заговорила:
— Я пришла... В общем, я подумала. Много думала этот месяц. И поняла, что... что была не права.
Марина и Сергей переглянулись. Они ожидали чего угодно, но не извинений.
— Я всегда считала, что забочусь о тебе, Серёжа. Что делаю как лучше. Но... Лена Фёдорова сказала мне одну вещь. Что её сын тоже женился недавно, и она старается не вмешиваться. И они счастливы. А мы...
Галина Петровна всхлипнула. Сергей подошёл к ней, обнял.
— Мам...
— Я не хочу потерять тебя, сынок. Ты — всё, что у меня есть. Но я понимаю, что своим поведением сама тебя отталкиваю.
Она повернулась к Марине.
— Прости меня. Я правда вела себя ужасно. Просто... просто мне было страшно. Страшно остаться одной, страшно, что Серёжа меня забудет...
Марина почувствовала неожиданную жалость к этой властной женщине. Она подошла ближе.
— Галина Петровна, никто не собирается вас забывать. Вы — мама Серёжи, всегда ей останетесь. Просто... нам нужно научиться уважать границы друг друга.
— Я понимаю. Я постараюсь. Правда постараюсь. Только... не бросайте меня совсем. Можно я иногда буду приходить? Не часто, и звонить заранее буду...
— Конечно, мам, — Сергей крепче обнял её. — Ты всегда будешь желанным гостем. Правда, Марин?
Марина кивнула. Она видела, что Галина Петровна искренна в своём раскаянии. Возможно, это начало новых отношений. Не идеальных, но хотя бы уважительных.
— Хотите чаю? — предложила Марина.
— Спасибо. Если не трудно.
Они сели за стол — первый раз все вместе в новой квартире. Говорили о ремонте, о планах, о работе. Галина Петровна сдержанно похвалила, как Марина обустроила кухню. Это было начало.
Конечно, наладить отношения за один вечер было невозможно. Впереди их ждало ещё много сложных моментов, когда Галине Петровне хотелось вмешаться, покритиковать, дать непрошеный совет. Но она старалась держать себя в руках, а Марина и Сергей проявляли терпение.
Постепенно отношения наладились. Галина Петровна приходила в гости раз в неделю, иногда они все вместе ужинали. Она научилась спрашивать разрешения, прежде чем что-то советовать, а Марина — прислушиваться к действительно дельным советам свекрови.
Через год Марина узнала, что беременна. Когда они сообщили об этом Галине Петровне, та расплакалась от счастья.
— Внук! Или внучка! Боже, какое счастье!
— Мам, только давай договоримся сразу, — мягко сказал Сергей. — Воспитывать ребёнка будем мы с Мариной. Ты — любящая бабушка, но не третий родитель.
— Конечно, конечно! Я всё понимаю! Только... можно я буду иногда с ним сидеть? Когда вы попросите?
— Обязательно, — улыбнулась Марина. — Нам понадобится помощь.
История этой семьи — пример того, что даже самые сложные отношения можно наладить, если все стороны готовы работать над собой. Галина Петровна научилась уважать границы, Сергей — защищать свою семью, а Марина — прощать и давать второй шанс.
Когда родилась дочка, маленькая Анечка, Галина Петровна стала самой заботливой, но не навязчивой бабушкой. Она приходила помочь, когда просили, давала советы, когда спрашивали, и искренне радовалась счастью сына и невестки.
А Марина, глядя на мужа, убаюкивающего дочку, думала о том, как важно вовремя сказать "стоп", отстоять свои границы и не позволить никому, даже самым близким людям, разрушить твоё счастье. И о том, что иногда конфликт — это не конец отношений, а начало новых, более здоровых и уважительных.