— Я не выпущу тебя к нему! — рявкнула Валентина Петровна, встав у двери как часовой. — Хочешь — идти за ним? Тогда и ночуй где хочешь, но в эту квартиру он больше не зайдёт !
Катя стояла в подъезде с сумкой на плече. В глазах у неё плавал ледяной ужас, а в животе всё сжалось в комок.
— Мама… это мой дом. Я тут живу с Артёмом! Это наша квартира . Ты что ?
— Это он тебе лапши на уши навешал! Это он втравил тебя в эту кабалу! А теперь ещё посмел голос на меня повысить! Он тебя в могилу сведёт, дура! — тёща кипела, голос её становился всё громче, истеричнее.
Катя заморгала. Слёзы подступили к глазам. Всего лишь утром она ушла на работу, думая, что вечер проведёт дома, как обычно — ужин, фильм, объятия. Но когда вернулась… её же мать уже выставила Артёма и её, родную дочь ,за дверь. В буквальном смысле.
Соседи стояли на лестничной клетке, кто с ведром, кто с пакетом. Кто сочувственно смотрел, кто с любопытством. А Валентина Петровна ни капли не стеснялась, а только набирала обороты.
— Так и знай, если ты к нему вернёшься — можешь забыть, что у тебя есть мать! — шипела тёща, глаза её метали молнии. — Я тебя одна растила! Одна! Ты в курсе, сколько сил я на тебя положила?
Катя стояла, будто прикованная к полу. Как можно было вот так… выкинуть взрослого мужчину на улицу, просто потому, что он ей не нравился?
Артём же сидел внизу на скамейке, рядом с его рюкзаком — ноутбук, смена белья, зарядка от телефона. На лице — спокойствие, но Катя-то знала: внутри него бушует ураган.
Они поженились всего два года назад. В ЗАГСе никто не кричал «горько» — у них была скромная роспись. Даже платье Катя брала напрокат, а вместо банкета — ужин на двоих в кафе. Всё было просто, как они и хотели.
Тогда же Валентина Петровна, впервые и высказывалась:
— Свадьба без гостей? Как в подворотне расписались! Тьфу! Позорище! Я подругам вообще сказала, что вы просто живёте вместе. Чего стыдиться? Уж если нет денег — не позорься!
Катя смолчала. Тогда она ещё терпела.
Катя всегда старалась быть между — между мужем и матерью, между любовью и долгом. Не задевай маму, она одна, не злись на Артёма — он добрый, просто не может молчать, когда её слова обидны. А обидных слов было всё больше и больше.
Тёща жила в той же квартире. После развода с мужем, Катин отец уехал к другой женщине, а квартиру оставил дочери. Точнее, сказал: «Я съезжаю, а вы как хотите».
Катя осталась с мамой. Потом появился Артём.
Сначала Валентина Петровна говорила: «Ну пусть живёт у нас, если тебе так нравится».
Потом — «этот хмырь у меня ноги вытирает об коврик, а сам не работает, только на своих фрилансах сидит!»
И наконец — «Если он ещё раз рот на меня откроет, я вызову полицию!»
Однажды всё пошло по наклонной. Причиной стал… пельмень.
— Слушай, мама, пожалуйста не клади Артёму укроп в пельмени, он его не любит, — мягко попросила Катя.
— Ах, он ещё и привередничает? Я, значит, на кухне с утра, до вечера ,а он губки кривит?! Пусть сам себе готовит, барин вонючий!
— Мама…
— Не мамакай мне! Я тебе добра желаю! А он… он тебя доведёт! Ты уже нервная вся! Посмотри на себя!
— Это не он меня доводит…
После этой фразы тёща ушла в комнату, хлопнув дверью.
С той поры всё пошло вразнос. Каждый вечер — ссоры, упрёки, провокации.
— Он на меня посмотрел! Ты видела, как он на меня посмотрел? С ненавистью!
— Мама, хватит.
— Ты что, его защищаешь? Он тебя использует!
— Мы живём вместе, платим вместе, любим друг друга.
— Он нищий!
— Ты сама в кредитах по уши.
— Я — твоя мать! Не смей мне против говорить!
Когда Катя в очередной раз оказалась между двумя огнями, она сломалась.
Она сказала Артёму:
— Дай ей время… я попробую с ней поговорить. Только не ругайся…
Но мама оказалась сильнее.
И однажды, когда Катя была на работе, Валентина Петровна выждала, когда Артём пошёл в душ, зашла в комнату, собрала его вещи и выставила за порог.
— Это моя квартира! — крикнула она через замок. — И мне решать, кто тут будет жить!
Катя всю ночь просидела в прихожей, уткнувшись в колени. Мама хлопала дверьми, ходила по квартире, ворчала, а потом включила телевизор так громко, что у Кати в ушах звенело.
Артём не стал названивать. Просто прислал короткое сообщение:
"Я тебя люблю. Я рядом. Но больше терпеть унижение я не могу."
Катя прочла и разрыдалась. Всё было именно так. Он уходил не из-за неё. Он уходил от того, что больше не мог жить под одной крышей с её матерью.
— Ты ведь сама видишь, как он к тебе относится, — спокойно сказала Валентина Петровна за завтраком, будто ничего не случилось. — Ушёл. Не борется. Сдался. Тьфу, слабак!
Катя, опустив глаза, ковыряла ложкой овсянку.
— А ты мне вчера перед носом дверь закрыла, — тихо сказала она. — Как чужой…это,что по твоему?
— А ты за него ,голос на меня повысила! Перед соседями, то как стыдно! Я мать тебе! Мать! Я тебе жизнь отдала! Поняла ?
— Мама, ты всё время это повторяешь… Но мне тридцать лет. У меня муж. Мы семья…
— Нет у тебя семьи! — рявкнула Валентина Петровна и со стуком отодвинула тарелку. — Ты сама скоро поймёшь, что я была права! Он слабый! Безрукий! Подкаблучник! Ты его корми, пои, работай за двоих — а он будет сидеть и в свои проекты составлять!
— Он работает! — не выдержала Катя. — Он зарабатывает больше, чем я! Просто не орёт об этом на каждом углу!
— Да-да, конечно. Фрилансер твой. Шарлатан. Успокойся, Катя. Пройдёт годик, другой — и ты поймёшь, кого ты защищала.
Катя ушла на работу с комком в горле.
Там она набрала Артёма. Он взял трубку сразу.
— Привет.
— Привет… — голос у неё дрожал. — Прости. Прости за всё. Прости, что не смогла защитить…тебя от мамы.
— Не надо, — мягко сказал он. — Я понимаю. Твоя мама — это… как скала. Её не сдвинешь. Ты между ней и мной. Ты не виновата. Я люблю тебя.
Она молчала, сглатывая слёзы.
— Я снял квартиру. Пока на пару месяцев. Может, ты… приедешь вечером?
Катя кивнула, будто он её видел.
— Приду. - прошептала она.
Она приезжала к нему тайком. Несколько раз в неделю. Как школьница, сбегающая с уроков. Мама ничего не знала. Она верила, что дочь наконец-то «прозрела».
— Видишь, как тебе стало легче? — говорила она. — Ушла его энергетика! Он тебя душил!
Катя кивала и молчала.
А ночью — убегала к Артёму, где была тишина, руки любимого и молчаливое понимание.
Через два месяца Артём сделал ей предложение уехать. В другой город. В Сочи.
— Там у меня проект. Хочу попробовать открыть свою студию. Я не справлюсь без тебя. Но и с твоей матерью я жить не смогу. Никогда.
Катя колебалась.
— А мама?.. Она одна…,она пропадет без меня.
— Так ты с ней останешься или всё таки пойдёшь со мной?
Он не шантажировал. Он просто хотел, что бы Катя выбрала сама .
И Катя решилась.
Она собрала вещи, написала записку матери. И уехала с Артёмом.
Первые недели были как отпуск. Солнце, море, кофе на балконе, новые лица. Работа онлайн шла — они делили быт пополам, вечерами гуляли по набережной, строили планы.
Но мама…
Она звонила по 10 раз в день.
— Катя ты где ?!
— Ты променяла меня на мужика?!
— У меня давление!
— Я одна! Мне плохо!
— Ты бросила мать! У тебя совесть полностью отсутствует.
А потом — стала угрожать.
— Я приеду к вам! Вы у меня попляшете! Я продам квартиру, ты останешься на улице !
— Мама, ты на себя не похожа…
— А на кого мне быть похожей, если дочь — предательница?!
Катя стала просыпаться по ночам, всё время в слезах. Артём держал её за руку, молчал. Он знал, что нельзя заставить человека выбирать между двумя жизнями. Катя должна была решить сама.
Через месяц Валентина Петровна приехала в Сочи.
— Я хочу тебя увидеть! — заявила она по телефону. — Где ты живёшь?
Катя дрожала, когда открывала дверь. Мать стояла на пороге с сумкой и каменным лицом.
— Ну и… вот оно как. Живёте, значит. А мне в окно прыгать? Сдохни, да? Ненужна стала?
— Мама, не начинай…
— А что мне начинать?! Ты сбежала! Предала! Я теперь никому не нужна!
Артём встал за спиной у Кати.
— Здравствуйте, Валентина Петровна. Давайте присядем. У нас есть чай. Всё обсудим.
Она взглянула на него, как на врага народа.
— А-а-а, вот он, гнида. Думаешь, победил? Думаешь, если она с тобой —то и всё? Да ты без меня никто! Я её растила! Я с ней ночами сидела!
Не получишь ты ее!
Следующие два дня были адом.
Мать устраивала скандалы, кидала тапки, кричала, что Катя её позорит. Вынюхивала, как они живут, кого любят, кто им звонит. Срывала ужин, хлопала дверями, включала пылесос в пять утра.
На третий день Артём собрал чемодан и вышел.
Катя бросилась за ним.
— Ты куда?!
— Катя, я тебя люблю. Но жить с ней я не могу и не хочу .Даже в радиусе одного квартала.Зачем она приехала?
Отправь ее назад!
Катя стояла в слезах. Мама спокойно пила кофе на балконе.
— Ну вот, ушёл и хорошо. А ты чуть жизнь не испортила себе. Я же тебе говорила. Надо слушать маму!
Артём ушёл.
Он не звонил, не писал. И она не смела ему написать. Ей казалось, что это будет предательством самой себя. И его тоже.
Мама ходила по квартире как хозяйка: переставляла посуду, перевешивала полотенца, ворчала:
— Бардак! Как ты тут жила? Как свинья!
— Мам, не трогай, пожалуйста…
— А чё не трогай то? Я у тебя в гостях что ли?
Катя села в кресло и долго смотрела в окно. Она не знала, кто она. Женщина, дочь, любовница, предательница?
Кажется, она умерла внутри. Просто осталась оболочка — готовящая ужин, отвечающая на звонки, говорящая «угу» и «ладно».
Через неделю, Катя , случайно увидела на Артёмовом Instagram`е фото.
Он стоял у дверей нового офиса. Улыбался. Рядом — девушка. Коллега, наверное. Или…
Катя не стала вглядываться.
Сердце стучало так , что она сама чуть не оглохла.
«Он двигается. А я — стою», — подумала она.
Мама зашла в комнату.
— Вот видишь, всё налаживается. Он ушёл — и сразу дышать легче стало. Да ещё и квартира приличная. Я у тебя пока побуду. А потом, может, и насовсем останусь у тебя.
Катя встала.
— Нет, мама. Ты поедешь домой.
— Что?!
— Я не справляюсь. Я рушусь. Ты сжираешь меня. Я не живу, я существую.
— А ну повтори!
— Ты всю мою жизнь строила под себя. «Я лучше знаю», «Я мать», «Ты — моя». А я — не твоя, мама. Я — своя. Я взрослая женщина. И я выбираю жить. Даже если в одиночестве. Но не в твоем плену.
Мама покраснела. Зашлась в крике:
— Это он тебе в голову вбил! Он тебя науськал! Ты — ничто без меня! Я тебе дала всё!
— Ты забрала всё. Моё детство. Мою молодость. Мою семью. А теперь хочешь забрать и мою волю? Нет.
Катя вызвала такси и проводила маму до подъезда.
— Не звони мне — сказала она. — Если будешь звонить — я сменю номер. Мне нужно понять, кто я. Я хочу побыть без тебя.
Мама стояла, как остолбеневшая. Первый раз в жизни её дочь говорила ей НЕТ . Без страха.
Катя захлопнула дверь такси
Следующие дни были тишиной. Катя впервые услышала себя. Свои мысли. Свои желания. Ей не хотелось мыть пол в 6 утра, она и не мыла. Не хотела смотреть политические шоу и она их и не смотрела.
Ей хотелось тишины. Солнца. И — написать Артёму.
Она долго печатала:
> «Я не знаю, вернёшься ли ты. Я не имею права просить. Но теперь я точно поняла. Это не мама разрушила мою семью.Это я сама позволила это сделать.
Мне больно. Очень. Но я хочу начать сначала. С собой.
Если ты ещё веришь… мне .Я буду ждать.»
Ответ пришёл через полчаса.
«Приходи. Я тоже жду.»
---Артём ждал её у дверей. Такой же, каким она его запомнила — высокий, спокойный, с глазами, в которых море.
Он не говорил слов упрёка. Он просто обнял её, и Катя поняла — они вместе.
— Как ты? — спросил он, глядя в её уставшее лицо.
— Побитая… но живая, — усмехнулась она сквозь слёзы.
Жизнь не наладилась в один день.
Были обиды. И неловкость.
Но каждый вечер они засыпали обнявшись. И с каждым утром становились всё ближе.
Катя начала ходить к психологу.
Услышала страшную, но очень нужную фразу:
"Вы не обязаны быть удобной дочерью, чтобы заслужить любовь матери."
Это ей дало освобождение.
Валентина Петровна звонила каждый день.
— Почему ты не берёшь трубку?!
— Мама, я говорила: неделя тишины.
— Я тебя вырастила! Я имею право знать, где ты!
— Я не терялась. Я просто отдыхаю от тебя.
Однажды она всё-таки приехала.
С сумкой. С «передачками». С грозным видом.
— Ну что, наигралась в свободу? — съязвила она, едва переступив порог.
— Мам, ты у нас не останешься. Мы не живём втроём. У нас семья — я и Артём.
— Ты с ума сошла! Я же твоя мать!
— Именно поэтому — мы будем видеться. Иногда. . Без претензий друг к другу. Если ты начнёшь кричать — ты меня больше не увидишь. Если будешь упрекать — положу трубку. И если ты решила , что я принадлежу тебе — то ты сильно ошибаешься.
Мама побелела.
А потом впервые в жизни... замолчала.
Прошло полгода.
Катя и Артём сняли новую квартиру. Просторную, с окнами на море.
Катя перешла на удалённую работу в издательстве. Начала рисовать. Сменила гардероб. Обрезала волосы.
Впервые за много лет — она стала собой, такой какой хотела всё время быть.
С мамой они разговаривали раз в неделю. Коротко. Без душевных терзаний. Катя установила границы — жёстко, но спокойно. И мама понемногу… училась уважать. Не любить — может, это уже никогда не получится. Но уважать,будет стараться.
А Катя, за долгие годы поняла — теперь её жизнь принадлежит ей. Только ей.