Ирина взглянула на телефон — пятый звонок от Виктора за утро. Коллеги за соседними столами уже переглядывались и хмыкали. В последнее время её рабочий день превратился в сплошные отчёты мужу о каждом шаге.
— Алло, Витя, — устало ответила она, отодвигая клавиатуру.
— Солнышко, ты не забыла про таблетки от давления? А то вчера лицо было красное, я волнуюсь. И вообще, ты плохо выглядишь в последнее время — может, к врачу сходить?
Ирина прижала телефон плечом к уху и потерла виски. У неё никогда не было проблем с давлением, но Виктор последний месяц упорно твердил об этом.
— Витя, у меня нет проблем с давлением. Я чувствую себя нормально.
— Ну конечно, конечно! Просто ты не замечаешь, а я же тебя лучше знаю, чем ты сама себя. Купи сегодня тонометр, будем мерить каждый день. И не задерживайся на работе — этот твой начальник явно на тебя заглядывается, я вчера видел, как он смотрел.
Ирина вздохнула и посмотрела в сторону кабинета директора. Михаил Петрович — пятидесятилетний семьянин с тремя детьми, который общался с ней исключительно по рабочим вопросам.
— Какой начальник? Михаил Петрович? Витя, ему пятьдесят лет, у него трое детей, жена! О чём ты говоришь?
— Именно такие и опасные! Кризис среднего возраста, ищут молодых любовниц. Ты же доверчивая, не видишь подвохов. Хорошо, что я за тобой слежу.
Ирина закрыла глаза и сосчитала до десяти. Три года назад такая "забота" казалась проявлением любви. Теперь от неё хотелось кричать.
— Витя, мне работать нужно. Отчёт до обеда сдать.
— Работай, работай, моя хорошая. Только помни — если что-то случится, сразу звони. Я в любую минуту приеду и разберусь с любым, кто тебя обидит.
После звонка Марина, сидевшая за соседним столом, покачала головой и отложила документы:
— Ира, это уже не забота, а паранойя какая-то. Он что, думает, ты без него шагу ступить не можешь? Сколько раз за день звонит — пять? Шесть?
— Он волнуется за меня, — машинально ответила Ирина, хотя сама понимала абсурдность ситуации.
— Волнуется или контролирует? Ты сама подумай — когда ты в последний раз приняла решение без его "одобрения"? Хотя бы что на обед съесть?
Ирина задумалась и поняла с ужасом — не может вспомнить. Даже цвет помады она выбирала исходя из Викторовых предпочтений. "Тебе идёт натуральный, а яркие цвета вульгарно смотрятся", — говорил он.
Вечером мужа дома не было — задерживался на работе. Ирина впервые за месяцы почувствовала странное облегчение. Она включила джаз, который давно не слушала, заказала суши вместо привычного "полезного" ужина и решила позвонить подруге Свете.
— Ира! Боже мой, я думала, ты умерла! Почему не отвечаешь на сообщения? Я тебе в Вотсапе писала, в Инстаграм — тишина! Что случилось?
— Прости, Света, — Ирина села в кресло и поджала ноги. — Дел много, времени нет...
— Какие дела? Мы полгода не виделись! Я в отпуске, свободна как ветер. Давай встретимся завтра — в кино сходим или просто поболтаем в кафе.
Ирина хотела согласиться, но привычно подумала: "А что скажет Витя?" И сразу стало противно от собственных мыслей.
— Не знаю... У меня завтра планы могут быть.
— Какие планы? С мужем? Так возьми его с собой! Максим будет не против, втроём посидим.
— Он не любит шумные компании. Говорит, что после работы хочется тишины и покоя.
— Ира, а ты любишь шумные компании? Или ты забыла, что ты отдельный от него человек со своими желаниями?
Слова Светы ударили, как пощёчина. Отдельный человек? Когда она в последний раз чувствовала себя отдельным человеком, а не половинкой Виктора?
— Света, всё сложно... Я не могу объяснить по телефону.
— Что сложного в том, чтобы встретиться с лучшей подругой? Ира, что с тобой происходит? Ты говоришь каким-то чужим голосом.
В этот момент хлопнула входная дверь. Виктор вернулся. Ирина инстинктивно напряглась.
— Перезвоню позже, — быстро сказала она и положила трубку.
— С кем говорила? — первым делом спросил муж, даже не поздоровавшись. Он стоял в дверях гостиной, снимая пиджак, и внимательно изучал её лицо.
— Со Светой звонила. Давно не общались.
— Опять эта Света, — лицо Виктора помрачнело, и он бросил пиджак на кресло. — Ира, мы же говорили — она плохо на тебя влияет. Я замечаю: после разговоров с ней ты всегда становишься нервной, начинаешь сомневаться в наших отношениях, задаёшь странные вопросы.
— Какие странные вопросы? Она моя лучшая подруга со школы...
— Была лучшей. А сейчас она завидует нашему счастью. Одинокие женщины всегда пытаются разрушить чужие браки — это психологический факт.
Виктор подошёл и обнял жену, прижав её голову к своей груди. Ирина почувствовала знакомый запах его парфюма и... захотела вырваться.
— Солнышко, я же не запрещаю тебе общаться с людьми. Просто берегу от тех, кто может навредить нашим отношениям. Разве муж не должен защищать жену от плохого влияния?
Утром Ирина проснулась от того, что Виктор стоял над кроватью с её телефоном в руках, сосредоточенно что-то листая.
— Витя, что ты делаешь? — она резко села, протирая глаза.
— Удаляю вредные приложения. Эти социальные сети портят психику, особенно женщинам. Постоянные сравнения с другими, зависть, ложные стандарты красоты. Я читал исследования — это приводит к депрессии.
Ирина вскочила с кровати и протянула руку:
— Верни мой телефон! Я сама решу, какие приложения мне нужны!
— Зачем тебе телефон с утра пораньше? Все важные звонки всё равно идут через меня. А если что-то срочное случится — у меня есть твой номер, и я тебе перезвоню.
Ирина попыталась забрать телефон, но Виктор отступил к окну, продолжая держать устройство.
— Солнышко, ты что, мне не доверяешь? Думаешь, я что-то плохое делаю? Я же забочусь о твоём психическом здоровье!
— Дело не в доверии! Это МОЙ телефон, МОИ приложения! У меня там фотографии, переписки...
— Наш телефон. Мы же семья, Ира. У семьи не должно быть секретов друг от друга. И потом — зачем тебе эти переписки с подругами? Я же рядом, мне не хватает твоего внимания?
В его голосе появились обиженные нотки, и Ирина почувствовала знакомое чувство вины. Он смотрел на неё такими грустными глазами, что хотелось извиниться.
— Хватает, конечно... Просто хочется иногда с девчонками пообщаться, посмеяться.
— А со мной ты не можешь пообщаться и посмеяться? В чём проблема, Ира? Мне кажется, кто-то тебе внушает, что муж — это помеха для общения с подругами.
Виктор сел на край кровати и взял её за руки:
— Послушай, я же не просто так это делаю. Я вижу, как ты меняешься после этих бесконечных переписок. Начинаешь сравнивать нашу жизнь с чужой, недовольствуешься тем, что у нас есть. Ты что, хочешь меня потерять?
— Нет, не хочу.
— Вот и хорошо. Значит, доверяешь мне. А я знаю, что для тебя лучше. Я же изучаю психологию, читаю умные книги.
На работе Ирина рассказала Марине о телефоне, пытаясь выставить это как заботу мужа.
— Он ЗАБРАЛ твой телефон? Удалил приложения без спроса? — Марина оторвалась от компьютера и уставилась на подругу. — Ира, ты понимаешь, что это ненормально? Это как если бы я пришла к тебе домой и выбросила половину твоей одежды, сказав, что она мне не нравится.
— Он не забрал, он почистил от ненужного мусора. Говорит, что соцсети плохо влияют на психику...
— Послушай себя! Ты говоришь как промытая сектантка! "Он говорит, он считает, он знает лучше"! А где ты в этих фразах?
Марина повернулась к ней всем телом:
— Скажи честно — ты можешь сейчас принять любое решение без его одобрения? Хотя бы куда пойти обедать?
Ирина задумалась. Может ли она решить, что съесть на обед? Куда пойти после работы? Что купить в магазине? Каждое её действие проходило через внутренний фильтр: "А что скажет Витя?"
— Могу, конечно...
— Правда? Тогда пойдём сегодня после работы в кино. На новый фильм с Райаном Гослингом.
— Не могу, — автоматически ответила Ирина. — Витя волнуется, когда меня долго нет дома.
— А если ты ему скажешь, что задерживаешься с подругой?
— Он расстроится. Скажет, что я предпочитаю чужих людей родному мужу. Будет обижаться и молчать.
Марина наклонилась ближе и заговорила тише:
— Ира, ты слышишь себя? "Он расстроится, он обидится"! А ты что, не человек? У тебя нет права на собственные желания и планы?
Ирина молчала, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
— Знаешь, как называется то, что с тобой происходит? Психологическое насилие. Изоляция от друзей, контроль над действиями, манипуляции чувством вины.
— Это не насилие! — резко возразила Ирина. — Он меня любит! Заботится!
— Любовь не отнимает свободу, Ира. Любовь её дарит.
Вечером Виктор встретил Ирину у офиса с букетом роз и виноватой улыбкой.
— Сюрприз! Прости за утро, солнышко. Я просто так сильно волнуюсь за тебя, что иногда перегибаю палку. Но это только от любви.
Ирина взяла цветы и почувствовала, как тает. Вот он какой — внимательный, заботливый, готовый признать ошибку. Марина просто не понимает их отношений.
— Спасибо, красивые. Но в следующий раз спрашивай, прежде чем что-то делать с моими вещами.
— Конечно, конечно! Я подумал — может, поедем на выходные на дачу? Только мы вдвоём, никого лишнего. Отдохнём от городской суеты.
"Никого лишнего" — это про её друзей, поняла Ирина. Но загородный воздух действительно звучал заманчиво.
— А что если мы пригласим Свету с Максимом? Давно не виделись, могли бы шашлык пожарить, в карты поиграть.
Лицо Виктора мгновенно изменилось. Улыбка исчезла, и он остановился посреди тротуара.
— Зачем нам чужие люди? Мы что, сами не можем хорошо провести время? Или тебе со мной скучно?
— Не скучно, просто иногда хочется в компании повеселиться...
— В какой компании? Этих алкоголиков? Ира, ты помнишь, как в прошлый раз Максим напился и приставал ко всем женщинам подряд? А Света только и делает, что жалуется на жизнь и сплетничает. После встреч с ними ты неделю ходишь расстроенная.
— Они не алкоголики! И Света не сплетничает!
— Ира, ты их идеализируешь, потому что давно знаешь. Но я вижу со стороны — как ты меняешься после встреч с ними. Становишься недовольной нашей жизнью, начинаешь придираться к мелочам.
Виктор взял её за локоть и заглянул в глаза:
— Солнышко, неужели тебе недостаточно моей любви? Неужели тебе нужно одобрение посторонних людей, чтобы чувствовать себя счастливой?
— Нет, конечно, достаточно...
— Тогда зачем мы тратим время на обсуждение людей, которые нам только мешают? Давай лучше планировать наши романтические выходные.
На даче Ирина попыталась расслабиться и насладиться природой. Виктор был идеальным мужем — готовил шашлык, массировал ей плечи, рассказывал анекдоты. Но что-то внутри всё равно протестовало.
— Витя, а почему ты удалил мои подписки на психологических блогеров?
— Каких психологов? — он не отрывался от мангала, переворачивая мясо.
— Ну, которые про отношения пишут, про саморазвитие...
— А зачем тебе психологи? У тебя что, проблемы с головой?
— Нет, просто интересно было читать про психологию, узнавать что-то новое.
Виктор отложил лопатку и повернулся к ней:
— Ира, эти блогеры только мозги пудрят людям. Особенно феминистки — они внушают женщинам, что мужья враги, что нужно бороться за права. Лучше читай что-то действительно полезное.
— А что ты считаешь полезным?
— Кулинарные рецепты, психологию семейных отношений, домоводство. То, что поможет тебе стать лучшей женой и матерью.
Ирина почувствовала, как внутри вспыхивает раздражение:
— А если я хочу читать детективы? Или фантастику? Или про путешествия?
— Зачем тебе забивать голову этой ерундой? Лучше развивайся как жена и будущая мать.
— А если я не хочу развиваться только в этом направлении? Если у меня есть другие интересы, кроме готовки и уборки?
Виктор удивлённо посмотрел на неё, как на сумасшедшую:
— Какие ещё интересы? Ира, у замужней женщины должен быть один главный интерес — семья. Всё остальное второстепенно.
— Почему?
— Потому что так устроена природа! Мужчина добывает, обеспечивает, женщина создаёт уют, рожает детей. Твоя мать, видимо, плохо тебя воспитала, внушила какие-то феминистические бредни.
Ирина встала с кресла и отошла к ограждению террасы:
— Не смей говорить плохо о моей матери!
— А что плохого я сказал? Я констатирую факт — она привила тебе неправильные ценности. Поэтому ты иногда сомневаешься в своей роли жены.
Ирина смотрела на лес за забором и чувствовала, как задыхается. Красота, покой, любящий муж — но ей казалось, что она в клетке.
— Витя, а что если я захочу вернуться на работу после рождения детей?
— Зачем? Я буду обеспечивать семью.
— А если мне захочется самореализации, общения с людьми?
— У тебя будет общение! С детьми, со мной, с другими мамочками на площадке.
Виктор подошёл и обнял её сзади:
— Ира, не думай о всякой ерунде. Давай лучше о нашем будущем поговорим. Я хочу троих детей — двух мальчиков и девочку.
Разговор на даче стал переломным моментом. Ирина поняла, что видит их будущее совершенно по-другому, чем Виктор. Она представляла себе партнёрство, а он — традиционную модель, где она будет исполнять роль идеальной жены.
— Витя, а что если я не готова к детям прямо сейчас? Хочу ещё пожить для себя, попутешествовать...
— Для себя? А разве ты не для себя живёшь? У тебя любящий муж, красивый дом, никаких забот и проблем!
Он сидел напротив неё за кухонным столом, искренне не понимая её слов.
— Витя, я хочу увидеть мир, выучить языки, может быть, получить второе образование...
— А со мной ты не можешь это делать? Мы же путешествуем! В прошлом году в Турции были, в этом в Сочи ездили.
— Мы ездим только туда, куда хочешь ты. Делаем только то, что нравится тебе. Я даже не помню, когда в последний раз сама выбрала, куда поехать в отпуск.
— Неправда! Я всегда спрашиваю твоё мнение!
— Спрашиваешь, но если я предлагаю что-то другое, ты объясняешь, почему это плохая идея.
Виктор замолчал, обдумывая её слова. Потом покачал головой:
— Не понимаю, что с тобой происходит. Три года мы жили нормально, а теперь тебе всё не нравится.
— Раньше я боялась тебе возражать.
— Боялась? Меня?
— Боялась расстроить, боялась, что ты обидишься или перестанешь меня любить.
Лицо Виктора исказилось от гнева:
— И правильно боялась! Потому что сейчас, когда ты перестала бояться, наши отношения действительно рушатся!
Он встал и начал ходить по кухне:
— Кто тебя настроил против меня? Эта твоя Света? Коллеги на работе? Или ты в интернете начиталась всякой феминистической ерунды?
— Никто меня не настраивал, Витя. Я сама до всего дошла.
— Сама? Ты? Три года мы жили прекрасно, а тут вдруг тебе всё разонравилось! Сама ты до такого не додумалась бы!
— Витя, мне действительно не нравится наша жизнь. Точнее, не нравится, что я в ней просто приложение к тебе.
— Что именно тебе не нравится?
Ирина глубоко вздохнула:
— То, что ты контролируешь каждый мой шаг. То, что я не могу встретиться с подругами без твоего разрешения. То, что ты решаешь, что мне читать, смотреть, о чём думать! То, что у меня нет собственного мнения!
— Я не контролирую! Я забочусь! Оберегаю тебя от ошибок!
— Это не забота, Витя! Забота — это когда человек чувствует себя свободным и любимым одновременно!
Виктор резко остановился и посмотрел на неё:
— Значит, ты хочешь развестись?
— Я хочу нормальных отношений, где мы равные партнёры.
— А что ненормального в наших отношениях?
— Ты только что кричал на меня за то, что я высказала своё мнение!
Виктор сел на стул, закрыл лицо руками и заговорил приглушённым голосом:
— Я кричал, потому что испугался. Испугался, что теряю тебя. Я думал, мы счастливы.
— Ты счастлив. А я живу в золотой клетке.
— Какой клетке? У тебя есть всё, что только можно пожелать!
— Всё, кроме свободы быть собой.
Виктор поднял голову, и в его глазах стояли слёзы:
— Ира, неужели моя любовь стала тебе в тягость? Неужели то, что я живу только для тебя, думаю только о твоём благополучии — это плохо?
— Это не любовь, Витя. Это собственничество.
— Как ты можешь так говорить? Я же отдаю тебе всю свою жизнь! Каждую минуту беспокоюсь о тебе!
— А моё счастье тебя беспокоит?
— Твоё счастье — это быть рядом со мной!
— По-твоему. А по-моему, счастье — это когда человек может быть самим собой, не боясь осуждения.
— Ты и есть сама собой!
— Нет, Витя. Я та, кем ты хочешь меня видеть.
Через полгода после развода Ирина сидела в парижском кафе, изучала французские неправильные глаголы и думала о том, как же хорошо чувствовать себя собой.
Виктор звонил первый месяц — умолял вернуться, обещал измениться. Когда это не сработало, стал угрожать: "Без меня ты пропадёшь! Кому ты нужна в тридцать лет?" Потом быстро нашёл замену — молоденькую стажёрку из своей компании, которая считала его заботу проявлением истинной любви.
Ирина не испытывала к бывшему мужу злости. Скорее жалость. Он искренне не понимал разницы между любовью и желанием владеть человеком.
А она наконец поняла главное: свобода быть собой — это не страшно. Это прекрасно.
