— Всё кончено, — тихо сказала она. — Теперь мы свободны.
Она не чувствовала ни торжества, ни облегчения — только опустошение. Годы ненависти и страха не могли исчезнуть в одно мгновение.
Глава I. Замок проклятых
Сентябрь 1598 года застал семейство Ченчи в их родовом замке Петрелла, что высился на скалистом утёсе в горах Абруццо. Франческо Ченчи, граф и один из богатейших людей Папской области, стоял у окна своего кабинета, разглядывая бескрайние просторы. В свои шестьдесят лет он оставался человеком крепкого телосложения, но лицо его изуродовали годы распутства и жестокости.
В этот день до него дошли слухи о том, что его дочь Беатриче вновь пыталась передать кому-то письмо. Франческо сжал кулаки — его власть над семьёй должна была оставаться абсолютной.
— Беатриче! — рявкнул он, когда девушка появилась в дверях. — Подойди сюда немедленно!
Беатриче Ченчи, которой едва исполнился двадцать один год, медленно приблизилась к отцу. Её красота была легендарной даже среди римских патрициев — золотистые волосы, изящные черты лица, глаза цвета морской волны. Но в этих глазах уже давно не было детской наивности.
— Отец, вы хотели меня видеть? — тихо произнесла она, не поднимая взгляда.
— Мне стало известно о твоих попытках вести переписку, — медленно проговорил Франческо, обходя дочь кругом. — Забыла, что я запретил тебе это?
— Я лишь писала тётушке о...
— Молчать! — взревел граф. — Ты забыла своё место в этом доме. Ты под моей рукой, и воля твоя — моя воля, и будешь делать только то, что я позволю!
Беатриче сжала губы. За годы заточения в замке она научилась молчать и терпеть, но каждый день пребывания под одной крышей с отцом становился невыносимее предыдущего. Франческо Ченчи был известен своим буйным нравом не только в семье — его боялись слуги, соседи и даже римские власти, которым он щедро платил за молчание.
— Отец, — осмелилась она, — позволено ли будет мне мне выйти замуж? Многие достойные семьи...
— Никто не посмеет взять тебя в жёны без моего согласия, — холодно ответил Франческо. — А моего согласия ты не получишь никогда. Ты останешься здесь, в Петрелле, до конца своих дней.
В этих словах звучал приговор. Беатриче понимала, что отец никогда не отпустит её — она знала слишком много о его преступлениях, о том, как он обращался с предыдущими жёнами, о тех ужасах, что творились в стенах замка.
Глава II. Узница собственного дома
Минуло несколько месяцев с того разговора. Франческо ещё больше ужесточил надзор за дочерью — теперь она не могла выходить даже в сад замка без сопровождения. Беатриче проводила дни в своих покоях, читая религиозные книги и вышивая — единственные занятия, которые разрешал ей отец. Но чем дольше она размышляла о своём положении, тем отчётливее понимала безвыходность ситуации.
Однажды утром к ней в комнату вошла Лукреция Петрони, четвёртая жена Франческо. Эта женщина средних лет стала единственным человеком в замке, с кем Беатриче могла открыто говорить. Лукреция сама терпела побои и унижения от мужа, и между женщинами установилось понимание.
— Беатриче, дорогая, — тихо произнесла мачеха, присаживаясь рядом, — я видела, как ты плакала этой ночью.
— Я больше не могу так жить, — призналась девушка. — Каждый день здесь — это пытка. Отец никогда не позволит мне покинуть замок, никогда не даст мне шанса на нормальную жизнь.
— Я понимаю твою боль, — кивнула Лукреция. — Но что мы можем сделать? Франческо всемогущ, у него связи в Риме, деньги...
— А что, если найдётся способ... избавиться от него? — почти шёпотом произнесла Беатриче.
Мачеха вздрогнула от этих слов, но не стала их отрицать. Обе женщины знали, что Франческо — человек без совести, тиран, который превратил их жизнь в ад. За стенами замка поговаривали, что он убил свою первую жену, что его сыновья от предыдущих браков бежали из дома, не выдержав отцовского деспотизма.
— Это опасные мысли, — осторожно заметила Лукреция. — Но... возможно, стоит поговорить с Джакомо.
Джакомо Ченчи, старший сын Франческо от первого брака, также находился в замке. Отец держал его здесь не из любви, а из желания контролировать наследство. Джакомо, которому было уже за тридцать, ненавидел отца не меньше сестры — Франческо лишил его возможности жениться на любимой женщине и обрёк на жизнь в изоляции.
В тот же вечер, когда граф ушёл в свой кабинет пить вино, Беатриче и Лукреция встретились с Джакомо в библиотеке. Брат выглядел измождённым — годы жизни под властью деспота наложили отпечаток на его внешность.
— Сестра, — сказал он, выслушав их предложение, — я думал об этом много раз. Но отца охраняют слуги, да и в Риме у него слишком много влиятельных друзей.
— Но здесь, в Петрелле, мы знаем каждый уголок замка, — возразила Беатриче. — И не все слуги преданы ему. Помнишь Мартино Герра? Отец высек его за мелкую провинность на прошлой неделе.
Мартино Герра был управляющим замка, человеком, который знал все тайны семейства Ченчи. Франческо действительно жестоко обращался с ним, и в глазах слуги уже давно читалась ненависть.
Глава III. Союз отчаяния
Переговоры с Мартино Герра проходили в глубокой тайне. Управляющий, человек лет сорока с лицом, изрезанным морщинами, выслушал предложение заговорщиков в своей каморке рядом с конюшнями.
— Граф Франческо обрёк всех нас на страдания, — мрачно произнёс он. — Моя жена боится заходить в замок, дети разбежались кто куда. Но то, о чём вы говорите... это убийство.
— Это не убийство, — твёрдо возразила Беатриче. — Это избавление от тирана. Сколько людей он погубил? Сколько жизней сломал?
— Девушка права, — поддержал сестру Джакомо. — Отец превратил нас всех в узников. Даже Папа римский не может усмирить его — слишком много золота Франческо платит за молчание.
Мартино долго молчал, обдумывая услышанное. Наконец он кивнул:
— Если мы решимся на сие дело, то должны действовать осторожно и продуманно. Граф подозрителен, любая оплошность будет стоить нам жизни.
План созревал медленно. Они решили дождаться, когда Франческо будет спать в своих покоях один — обычно это происходило поздней ночью, после обильного ужина с вином. Замок в такие часы погружался в тишину, большинство слуг расходились по своим комнатам.
— Мы войдём в его спальню через секретный ход, — объяснял Мартино. — Я знаю, где хранится ключ от потайной двери за книжным шкафом.
— А если он проснётся? — с тревогой спросила Лукреция.
— Тогда мы скажем, что услышали шум и пришли проверить, не случилось ли чего, — ответил Джакомо. — Но лучше, если он не проснётся вовсе.
К заговору примкнул ещё один человек — Олимпио Кальвети, солдат, который служил стражником в замке. Франческо оскорбил его на глазах у других слуг, и теперь Олимпио горел желанием отомстить. Кроме того, между ним и Беатриче возникла тайная симпатия — девушка видела в нём защитника, единственного человека, способного противостоять отцовской тирании.
— Я готов рискнуть жизнью ради вас, донна Беатриче, — тихо признался Олимпио во время одной из тайных встреч в саду замка.
— И я... я благодарна вам за смелость, — ответила она, впервые за многие месяцы почувствовав что-то похожее на надежду.
Глава IV. Роковая ночь
Ночь 9 сентября 1598 года выдалась безлунной. Франческо Ченчи, как обычно, поужинав и выпив изрядное количество вина, удалился в свои покои. Заговорщики ждали до полуночи, пока замок окончательно не погрузился в тишину.
Беатриче не сомкнула глаз. Она лежала в своей постели, прислушиваясь к каждому звуку. В голове роились мысли — страх перед возможной неудачей боролся с отчаянным желанием освободиться от отцовского гнёта. Она думала о годах унижений, о том, как Франческо лишил её права на собственную жизнь, на любовь, на материнство.
Около часа ночи в её комнату тихо вошла Лукреция.
— Пришло время, — прошептала мачеха. — Мартино уже на месте, Олимпио тоже готов.
Они прошли по тёмным коридорам замка к покоям Франческо. Джакомо ждал их у потайной двери за книжным шкафом. Его руки дрожали, когда он поворачивал ключ в замке.
— Помните, — шёпотом произнёс Мартино, — мы должны действовать быстро и тихо. Если что-то пойдёт не так...
— Ничего не пойдёт не так, — твёрдо ответила Беатриче. — Это наш единственный шанс.
Олимпио и Мартино первыми проскользнули в спальню графа. Франческо спал на широкой кровати, укрытый бархатным покрывалом. Его лицо в лунном свете казалось мирным — трудно было поверить, что этот человек причинил столько страданий.
То, что произошло дальше, длилось всего несколько минут. Мартино и Олимпио действовали решительно — они заткнули рот спящему графу и нанесли ему смертельные удары. Франческо Ченчи скончался, не успев даже понять, что происходит.
— Теперь нужно инсценировать несчастный случай, — сказал Мартино, тяжело дыша. — Будем говорить, что граф упал с балкона.
Они перенесли тело в сад под балконом спальни, разбросали вокруг обломки черепицы и камни. На рассвете должны были "обнаружить" трагическую смерть хозяина замка.
Беатриче стояла в стороне, глядя на мёртвого отца. Она не чувствовала ни торжества, ни облегчения — только опустошение. Годы ненависти и страха не могли исчезнуть в одно мгновение.
— Всё кончено, — тихо сказала она. — Теперь мы свободны.
Глава V. Следствие и подозрения
Утром замок огласился криками прислуги — тело графа Франческо было "обнаружено" в саду. Известие о смерти одного из богатейших людей Папской области быстро дошло до Рима. Папа Климент VIII лично распорядился о проведении тщательного расследования.
Следователь Улисс Москати прибыл в замок Петрелла уже через три дня после смерти Франческо. Это был опытный юрист, человек проницательный и неподкупный. С первого взгляда на место происшествия он понял, что имеет дело не с несчастным случаем.
— Донна Беатриче, — обратился он к девушке во время первого допроса, — расскажите мне о последних днях жизни вашего отца. Заметили ли вы что-то необычное в его поведении?
— Отец был как всегда, — осторожно ответила Беатриче. — Он поужинал, выпил вина и удалился в свои покои. Утром мы узнали о... о трагедии.
— А где находились вы в ночь смерти графа?
— В своих покоях, синьор Москати. Я рано легла спать.
Но следователь был не из тех, кого можно было обмануть простыми ответами. Он опросил всех слуг замка, изучил место происшествия, проанализировал характер ранений на теле покойного. Постепенно выяснились детали, которые не укладывались в версию несчастного случая.
Слуги рассказали о напряжённой атмосфере в замке, о жестоком обращении графа с семьёй, о странном поведении Беатриче и её мачехи в последние недели. Один из конюхов припомнил, что видел Мартино Герра в необычное время в коридорах замка.
— Мартино, — сказал следователь управляющему, — мне нужна правда. Что происходило в замке в ночь смерти графа?
— Ничего особенного, синьор, — ответил тот, но в его голосе звучала неуверенность. — Я спал в своей комнате.
— А ключ от потайной двери в покоях графа? Где он хранился?
Мартино побледнел. Он понял, что следователь знает о существовании секретного прохода.
— Я... я не знаю, о чём вы говорите.
— Не лгите мне, — твёрдо произнёс Москати. — Убийство графа Франческо было тщательно спланировано. И вы принимали в нём участие.
В течение недели следователь собрал достаточно улик, чтобы арестовать всех подозреваемых. Беатриче, Лукрецию, Джакомо, Мартино и Олимпио заковали в кандалы и отправили в Рим, в тюрьму замка Святого Ангела.
Глава VI. В застенках Святой инквизиции
Римская тюрьма встретила арестованных сыростью и мраком. Беатриче поместили в одиночную камеру — узкую каменную келью с маленьким окошком под потолком. Здесь она провела долгие месяцы в ожидании суда.
Процесс над семьёй Ченчи стал сенсацией. Весь Рим говорил о красавице, которая убила собственного отца. Одни осуждали её как отцеубийцу, другие сочувствовали, зная о жестокости Франческо Ченчи.
Судья Антонио Сантакроче, председательствующий на процессе, был известен своей неумолимостью. Он не верил в версию самообороны и требовал полного признания вины.
— Беатриче Ченчи, — торжественно произнёс он во время одного из заседаний, — вы обвиняетесь в убийстве родного отца. Это преступление против божеских и человеческих законов.
— Ваша честь, — ответила Беатриче, поднимаясь с места подсудимых, — мой отец был тираном. Он лишил меня права на жизнь, на любовь, на материнство. Я не могла больше терпеть его издевательства.
— Это не оправдывает убийства. Вы должны были обратиться к властям.
— К каким властям? — с горечью спросила девушка. — Отец подкупал всех, кого мог. Даже папа римский закрывал глаза на его преступления.
Процесс затянулся на многие месяцы. Применялись пытки — по тогдашним законам это считалось законным способом добиться признания. Беатриче держалась стойко, но в конце концов не выдержала мучений.
— Да, — призналась она через слёзы после очередной пытки, — мы убили его. Но мы не могли поступить иначе!
Это признание решило судьбу всех подсудимых. Суд приговорил к смерти Беатриче, Джакомо и Лукрецию. Мартино Герра и Олимпио Кальвети также получили смертные приговоры.
Попытки заступничества не увенчались успехом. Кардиналы, которые пытались упросить Папу о помиловании, получили отказ. Климент VIII считал, что помилование отцеубийц подорвёт основы общественного порядка.
Глава VII. Последнее утро
11 сентября 1599 года на мосту Святого Ангела в Риме собралась огромная толпа. Казнь семьи Ченчи превратилась в событие, которого ждал весь город.
Беатриче провела последнюю ночь в молитвах. Ей было всего двадцать два года, но за время заключения она превратилась из юной девушки в женщину, познавшую цену человеческих страданий.
Утром в её камеру вошёл священник для последней исповеди.
— Дочь моя, — сказал он мягко, — раскаиваетесь ли вы в содеянном?
— Отец, — ответила Беатриче, — я раскаиваюсь в том, что была вынуждена поднять руку на родного отца. Но я не раскаиваюсь в том, что освободилась от тирана.
— Бог милостив к кающимся грешникам.
— Тогда пусть он будет милостив ко мне. Ибо я иду на смерть с чистой совестью.
На мосту Святого Ангела был воздвигнут эшафот. Беатриче поднялась на него последней, после казни Лукреции и Джакомо. Толпа встретила её появление гробовой тишиной — красота девушки поражала даже в этот страшный час.
— Народ Рима! — обратилась она к собравшимся. — Я умираю не как преступница, а как жертва тирании. Пусть моя смерть станет предостережением всем отцам — не превращайте детей в рабов!
Эти слова стали последними в жизни Беатриче Ченчи. Топор палача оборвал жизнь девушки, которая осмелилась восстать против отцовского деспотизма.
Римский народ долго помнил эту трагедию. История Беатриче Ченчи превратилась в легенду о девушке, которая предпочла смерть унижению. Её портрет, приписываемый кисти Гвидо Рени и написанный во время заключения, сегодня хранится в палаццо Барберини — немой свидетель трагедии, потрясшей Италию на рубеже XVI и XVII веков.
Замок Петрелла опустел навсегда. А в Риме старики ещё долго рассказывали внукам историю о красавице, которая убила отца-тирана и заплатила за это жизнью, оставшись в памяти потомков не преступницей, а мученицей.