В голливудском фильме 1990 года «Охота за «Красным Октябрем» командир советской атомной подводной лодки капитан 1-го ранга Марк Рамиус (его играл Шон Коннери) пытался угнать субмарину в территориальные воды США. А наше военно-морское командование пыталось этому помешать. Фильм этот не основан на реальных событиях, хотя и пишут, что снят по мотивам книги Т. Клэнси, вдохновлённого попыткой Саблина угнать в Швецию БПК «Сторожевой». Но БПК - это не АПЛ.
А было ли что-то подобное в истории нашего подводного флота?
Оказывается - было. Правда, большинство реальных историй не дотягивает до голливудского сюжета. К тому же, в силу закрытости темы, судить о степени их достоверности проблематично.
Для начала обратимся еще к одному нашумевшему фильму 2002 года – «К-19», который, как считается, основан на реальных трагических событиях, произошедших в июле 1961 года.
По сюжету этого фильма во время боевого похода на атомной подлодке с баллистическими ядерными ракетами произошла авария системы охлаждения реактора, утечка радиации и заражение ею отсеков субмарины. В ходе аварийных работ несколько членов экипажа получили смертельные дозы облучения. На корабле назревал бунт, поскольку командир отказался от помощи американских моряков. Замполит отстранил командира К-19 Алексея Вострикова (Харрисон Форд) от командования, но старпом (Лиам Нисон), вставший на его сторону, разоружил мятежников.
В итоге в этом фильме трибунал оправдал Вострикова. В действительности же все было не так. Возбужденное военной прокуратурой дело до суда вообще не дошло. Его прекратили за отсутствием в действиях командира АПЛ капитана 2-го ранга Н.В. Затеева и членов экипажа «К-19» состава преступления.
Специалисты отмечают и другие ляпы и неточности в кинокартине «К-19». Тем не менее, в какой-то степени благодаря этому фильму, мир узнал о страшной аварии, произошедшей на первом в СССР атомном ракетоносце. А также о мужестве советских подводников, которые устраняя поломку реактора, спасали не только лодку, но и весь мир от возможной глобальной катастрофы.
Как же все было на самом деле? Что произошло 4 июля 1961 года на первом советском атомном подводном ракетоносце?
Официальная версия гласит, что в районе норвежского острова Ян-Майен на АПЛ произошло резкое падение давления воды в системе охлаждения реактора. Позже было установлено, что произошел разрыв импульсной трубки первого контура реактора. В результате его разгерметизации радиоактивность быстро распространилась по всем отсекам.
8 подводников получили смертельные дозы радиации, несколько десятков членов экипажа сильно переоблучились. Несмотря на предпринимаемые меры, уровень радиации на лодке продолжал стремительно нарастать. Подводники понимали, что, без экстренной эвакуации, все они обречены, так как до базы около полутора тысяч миль. У некоторых офицеров стали сдавать нервы…
Иные оценки действиям командира и экипажа даны в книге В.И. Боднарчука "К-19. Рождающая мифы". Он пишет, что течь 1-го контура, могла быть локализована с использованием штатных технических средств, входящих в состав реакторной установки. Однако личный состав БЧ-5, обслуживающий реакторную установку, неправильно классифицировал аварию и своими действиями по борьбе за сохранение активной зоны усугубил ситуацию, что привело к ее ускоренному разрушению. В книге приведено описание этой аварии в закрытом «Сборнике аварий на атомных подводных лодках» 1985 г.:
«Личный состав ошибся в оценках состояния аварийного реактора, приняв за истину показания электронных приборов давления и расхода воды на пульте управления атомной энергетической установки. В своих действиях руководствовался этой оценкой и предположением, что без охлаждения активной зоны может возникнуть неуправляемая реакция деления и произойдет ядерный взрыв. Чтобы предотвратить плавление активной зоны, с нее решили снять остаточное тепловыделение путем обеспечения постоянной протечки воды через реактор»[1].
Высказываются и другие версии случившейся трагедии. Между тем, тема моей статьи посвящена не разбору и анализу причин аварии и действий экипажа АПЛ по ее устранению, а "бунту" на субмарине.
Из походного дневника командира К-19 Н.В. Затеева:
«По здравому разумению надо было покидать корабль как можно скорее. Но куда деваться с подводной лодки в открытом океане? Впрочем, советчики скоро объявились. Ко мне на мостик поднялись дублер-стажер капитан 2-го ранга Першин и мой замполит Шипов. Они потребовали, чтобы я повел корабль к острову Ян Майен и высадил экипаж на берег. Я ушам своим не поверил. Это походило на сцену из дурного пиратского фильма. Мне обещали бунт, арест... Я не сомневался в своих матросах, никто бы из них не поддержал заговорщиков. Но... По моему приказу всему личному составу было выдано по сто граммов спирта. Алкоголь снижал жесткое воздействие радиации на организм. Расчет заговорщиков строился на том, что матросы под спиртными парами могут выйти из повиновения и принудить меня идти к чужому берегу...»[2].
И еще стоит обратить внимание на один отрывок из дневника командира К-19 – там, где упоминается фамилия одного крупного политработника. Затеев писал, что после возвращения в Североморск представитель политуправления ВМФ контр-адмирал Бабушкин стал уверять экипаж, что «никаких опасений наше крепкое здоровье не вызывает, всех до единого вылечат», а еще «стал планомерно собирать на меня компромат». Потом за командира взялись особисты, которых он «посылал всех в одно место…». Но о «Паршине и Шипове – об их предательском поведении докладывать никому не стал».
В августе 1942 года, в аналогичной ситуации подобным образом поступил знаменитый подводник капитан III ранга П.Д. Грищенко. Он тоже не стал докладывать о бунте, который попытался поднять на лежавшей на грунте поврежденной подлодке «Л-3» комиссар М.Ф. Долматов и двое его подельников. Они замыслили нейтрализовать командира и уйти на лодке в Швецию, где имели намерение интернироваться. В суть заговора посвятили находившегося на борту лодки писателя-мариниста А.И. Зонина, но он раскрыл их замыслы командиру, после чего заговорщиков заперли в каюте. На этом, собственно, история и закончилась. Никакого расследования не было. Документально эта история также не подтверждается.
Еще один похожий случай произошел в мае 1943 года, на не менее знаменитой ПЛ «Щ-303» капитана 3-го ранга И.В. Травкина. Старшина команды трюмных машинистов Б. Галкин, мучаясь от недостатка кислорода, попытался сдать немцам подводную лодку, которую тоже обложил со всех сторон противник. Он пробрался в пустой центральный пост и продул среднюю группу балластных цистерн, после чего субмарина, лежавшая на грунте, всплыла. Галкин поднялся на палубу и, размахивая белой наволочкой, стал сдаваться. В это время подводникам удалось проникнуть в центральный пост, и Травкин дал команду на срочное погружение. Лодка ушла на глубину, а Галкин оказался у немцев[3].
Подробнее об этих и других подобных случаях можно прочесть ЗДЕСЬ:
Что касается инцидента на АПЛ К-19, то его вряд ли можно квалифицировать как попытку угона, поскольку все произошло в экстренной ситуации, на субмарине, терпящей бедствие. К тому же, капитан 2-го ранга В.Ф. Першин (дублер командира ПЛ) и капитан 3-го ранга А.И. Шипов (замполит), награжденные через месяц после аварии боевыми орденами, соответственно, Красной Звезды и Красного Знамени, утверждали, что эпизод с бунтом и попыткой угона АПЛ несколько преувеличен или даже выдуман Затеевым. А по версии, изложенной в книге упомянутого В.И. Боднарчука, замполит Шипов был обязан в силу своих должностных полномочий докладывать командиру о назревании "бунта" среди личного состава, что он и сделал вместе в Першиным(4).
[1]Боднарчук В.И. К-19. Рождающая мифы. Севастополь: СНУЯЭиП, 2013.
[2]Черкашин Н.А. Молитва командира. Опаленные в борьбе при создании ядерного щита Родины. М. Полиграф-сервис. 2008. с. 494-505.
[3] Протокол допроса Галкина обнаружен в немецких архивах (Тайны подводной войны-5. Львов. 1999. с. 73 – 77).
[4]Среди "бунтовщиков" упоминаются командир электротехнического дивизиона капитан-лейтенант Погорелов, командир группы дистанционного управления реактором Герсов и командир группы КИПиА старший лейтенант Михайловский.