Она вырезала себе живот, корчилась в крови и позволяла незнакомцам прикасаться к ней оружием. Это искусство? Или шоу для садистов?
Марину Абрамович называют великой художницей. Но чем больше узнаёшь о её перформансах, тем отчётливее звучит вопрос: а не перешло ли искусство ту грань, за которой начинается откровенное насилие — и над телом, и над зрителем?
Она стоит в центре зала. Рядом на столе — ножи, бритвы, пистолет с одной пулей.
А вокруг — зрители.
Им позволено всё.
В течение 6 часов они будут делать с ней, что захотят.
Марина Абрамович не двинется, не закричит, не вырвется.
Это не дистопия. Это — один из самых знаменитых перформансов XX века.
Где заканчивается искусство?
Ради искусства она сидела неподвижно 700 часов. Проводила ритуалы с быками и человеческими костями. Ставила себя в ситуации, где любая секунда могла закончиться смертью.
Абрамович говорит, что её тело — это инструмент.
Но инструментом чего? Искусства? Или желания зрителя стать палачом?
В перформансе «Ритм 0» ей порезали одежду. Ей порезали кожу.Один мужчина приставил к её голове заряженный пистолет. Кто-то вытер ей кровь. Кто-то поцеловал. Кто-то надругался.
Она не реагировала.
"Я хотела понять, насколько далеко зайдёт человек, если ему позволить всё," — рассказывала Марина. Ответ? Очень далеко.
А вы бы могли смотреть на это, не участвуя?
Почему Абрамович не арестовали?
Если бы кто-то снял это на видео и выложил в TikTok, его забанили бы за «контент, содержащий насилие». Если бы это был мужчина, который позволил бы зрителям прикоснуться к телу женщины с ножом, его бы обвинили в насилии и лишили права называть себя художником.
Но с Мариной всё иначе.
Абрамович входит в пантеон. Она получает высшие премии. Её приглашают в музеи и президентские резиденции.
Она даже участвовала в обеде с Илоном Маском и Джаредом Лето.
Почему?
Может быть, мы просто любим смотреть на боль?
Марина утверждает: боль — это форма откровения. Через страдание человек очищается. Но разве мы не слышали это уже где-то? Может быть, мы не зрители, а соучастники. В её работах не она — главная. Главный — ты.
Ты, кто не отвёл глаз, когда ей резали кожу. Ты, кто смотрит, как она корчится от боли — и называет это искусством.
Искусство или культ жестокости?
Когда абстрактное искусство вызывает скуку, когда перформанс превращается в боль, на авансцену выходит зритель с тёмной тенью за спиной.
Абрамович — художник?
Или гениальный манипулятор, раскрывший правду, которую никто не хочет признавать: люди приходят в музеи не ради красоты. Они приходят смотреть на боль.
Критик Артур Данто написал: "Абрамович показала нам, как тонка грань между искусством и садизмом. Но зато теперь мы точно знаем, что пистолет в руках зрителя — плохая идея."
Считаете её великой художницей?