Алена почти не смотрела в зеркало перед выходом. Она и так знала, как выглядит: широкие плечи, мягкие округлые бедра, грудь, которая всегда чуть мешала застегнуть пиджак. Серое платье сдержанно облегало фигуру, скрывая, насколько могла, её объёмы. Волосы собраны в тугой пучок, макияжа минимум. Никаких каблуков. Никаких надежд. Просто — отметить встречу выпускников.
Когда она вошла в ресторан, кто-то вскрикнул:
— Алена! Ого! Ты совсем не изменилась!
Она улыбнулась. Это была неправда, но приятная. Остальные за десять лет стали или тоньше, или старше, или лысее. А она... она стала просто незаметнее.
Она заняла место в углу. Салфетка, бокал, меню. Всё по плану: появиться, пересидеть два часа и уехать, оставив вежливый комментарий в чате. Но в какой-то момент к ней подошёл он.
— Алена? Можно присяду?
Она подняла глаза. Это был Лёша. В школе он был богом — спортивный, яркий, всегда с самыми красивыми девочками. А сейчас...
Серый костюм на нём висел свободно. В уголках глаз — усталость. Щетина, небрежно подстриженная, и запах табака. Но он по-прежнему был красив. Просто — другой.
— Конечно, — тихо сказала Алена.
— Никогда бы не подумал, что ты такая красивая.
Она едва не поперхнулась вином.
— Лёш, хватит. Мы учились вместе десять лет, и ты даже не знал, как меня зовут.
Он усмехнулся.
— Да, виноват. Но сейчас вижу. Видишь ли… кое-что с возрастом становится заметнее. Ты настоящая. И это чертовски привлекательно.
Они говорили почти два часа. Он рассказал, что развёлся, дочка живёт с матерью. Что бизнес не пошёл, зато теперь работает сам на себя — ремонтирует технику. Она — что работает бухгалтером, одна. Мужа нет. Были отношения, но всё не то. Никто не видел в ней женщину. Только «добрую», «надёжную», «пышечку».
Когда все начали расходиться, он взял её пальто с вешалки. Подал ей. Лёша. Тот самый.
— Я провожу.
Они вышли на улицу. Было уже поздно. Машин мало. Тишина между ними была странно лёгкой. Без неловкости.
— У меня тут рядом квартира. Ты, может… — Он осёкся. — Прости. Это глупо.
Алена смотрела на него. Глубоко, прямо. Она всегда мечтала, чтобы на неё смотрели не как на компромисс, а как на женщину. Желанную. И вот — этот взгляд. Его. Который видел её, всю.
— Не глупо, — сказала она. — Но если я сейчас пойду с тобой, всё изменится.
Он понял. И ждал.
Внутри его квартиры пахло кофе и ладаном. Странное сочетание. Она села на край дивана, напряжённая.
— Ты боишься? — спросил он.
— Нет. Просто… со мной такое не случается.
Он подошёл ближе. Встал перед ней. И сказал:
— Может, пора начать жить так, как тебе хочется?
Когда он дотронулся до её щеки, она вздрогнула. Не потому что не ожидала. А потому что никто так не прикасался к ней — бережно, будто к чему-то настоящему.
И в ту ночь всё изменилось.
Он гладил каждую её линию, не избегая складок, не стараясь скрыть лишнее. Он целовал не просто губы — шею, плечи, живот. Её тело дрожало от непривычного восхищения. Она не стеснялась. И впервые не сравнивала себя ни с кем.
Когда всё закончилось, она лежала у него на груди. Он гладил её волосы.
— Ты потрясающая.
Она усмехнулась.
— Ты это говоришь всем?
— Нет. Только тем, кто возвращает мне веру в людей.
На следующее утро она проснулась раньше него. Стояла у окна. Взяла его рубашку, запах — как у подростка после прогулки. Она чувствовала себя женщиной. Не «хорошей девочкой», не «доброй пышкой». Женщиной, которую желают.
Он подошёл сзади, обнял.
— Что думаешь?
— Что вчера была точка невозврата.
Он кивнул.
— Алена, ты могла бы остаться.
Она повернулась.
— Нет. Но я вернусь.