Я не умею писать красиво и складно. Но напишу уж, как есть. Потому как не так давно пришлось мне заделаться книжным червем, в поисках ответов на свои вопросы. Правда, пока я их не нашел.
Меня зовут Николай Иванович и мне 63 года. По городским меркам – это может быть, и еще не старый, но в сельской местности жизнь отпечатывается на тебе рано. Да и в душе мне все 80, что уж тут молодиться. Пожил я свое.
Я с самого детства горел сердцем к ней. К Натальюшке. Она меня была младше на 5 лет, но такая вся складная, хозяйственная девчушка, своенравная, не всем по зубам. Мы росли вместе, все рядом. Село небольшое, один храм в честь пророка. У всех на виду все, не скрыть. И мечтал я о ней одной, и ни на кого больше и взгляду не бросал – запала она мне сразу. И навсегда.
Жили мы все непросто, кто как мог, не жалея спины, обеспечивал себе пропитание. Я с малолетства то в кузнице, то в подсобниках, то в страду на уборке-посеве. За все брался. Хлеб честным был. Жил я с дедом, а про родителей моих – молчок. Сколько не спрашивал – дед только злился. Одно твердил, чтобы я простил их. А за что – не знал. Но мне дед заменил всех с лихвой, так что я не в обиде.
Наташу растила мать одна, и еще у нее сестренка была, младшенькая. И вот когда им было одной – 16, второй – 5 годов, пришла беда.
Моя девчуля откопала где-то в старой газетенке рецепт какой-то, вроде несложный, и захотела учинить в доме стряпню, пока мать на двух сменах вкалывала. То ли печенье, то ли пряники она затевала. Это я так по рассказу ее знаю. А что я увидел – это когда полдома полыхало огнем, Тата как безумная туда-сюда бегала, народ собрался, вызвали подмогу, дом кое-как потушили. А сестренка успела надышаться дыму, и через два дня в больнице померла.
Мать не в себе от горя такого винила дочку. Да так, что та жить не хотела. Сердце разрывалось. Все как-то дружно всем селом помогали с хозяйством, домом. Пока отвлеклись на стройку, а Наташка с моста в воду камнем. А там было мелко, и разбилась она сильно.
В городе врачи все как один сказали, что чудом жива, но ходить не сможет. У нас не заграница по меркам тогдашним, да и денег ни у кого не было. Дед отдал из своих запасов на коляску, и в ней я и забрал Натальюшку к себе. И больше с ней не расставался.
Всю жизнь мы вместе, уж и деда не стало, и мать ее быстро убралась – за змием пристрастилась. Так и жили вместе – она да я. Детей, конечно, не нажили, да я с ней как с ребенком все годы. Много потрудились, чтобы нам пройти через все, усердно молились Господу нашему – я в церкви, Наташа – дома, с батюшкой. И он же нас тогда обвенчал. И он же потом ее и отпевал. Два года назад почти уж.
Я привык всю жизнь заботиться о своей голубушке. Труда я не боялся, на руках ее, считай, проносил все эти годы. Вместе мы через многое прошли. Но никогда даже не было и помыслов плохих. Ругани, передрязг – не было этого. С Богом жили, с Ним все делали, ни один день не начинался без Его благословения, ни один не кончался без благодарности Ему. Я каждый день благодарил Господа, что сохранил Натальюшку тогда, что согласилась она за меня пойти, каждый день смотрел на нее и мысленно твердил "спасибо".
Она же как свет в доме и моей жизни невзрачной. То поет, то штопает, то начинает рассказывать что-то без остановки, то вдруг плакать. Многое мы вместе перевидали. А теперь я один. И руки некуда деть. И себя.
Сосед как-то мне сказал, что в монастырь неподалеку требуется просфорник. А я же за столько лет наловчился по кухне то, все для Натальюшки старался, изучал как мог, порадовать ее – хоть и не небывалыми блюдами, но все ж от сердца.
Поехал я туда, а мне там устроили собеседование. Про литургию вопросы задавали, про праздники церковные – что и как устроено, да много чего. А я откуда могу знать? Спрашивают меня – какая моя вера? А какая вера может быть, ежели с Господом живешь каждый день, и не ешь без Него, и не пьешь? А они мне про книжки. Да, грешен, не читал, как-то не до них было. Да и что я там узнал бы? Как мне общаться с Богом – мне то лучше самому знать. В итоге, не пустили меня на работу, и я уехал ни с чем.
А в нашем храме священник сменился, я как-то к нему и не привык, со старым то все проще – он все знал, к Наташе ходил. Она то у меня умная, читала много – они и вели беседы свои, духовные, много спрашивала она его всегда. Потом и мне рассказывала. Но я как-то не принимал все близко. Не думал, что без знаний и ума мне к Богу не попасть то.
И вот набрался я храбрости, и пошел после службы в свою церковь, к тому священнику. Рассказал кратко про жизнь мою. А он мне тоже, как они в монастыре, говорит, что для спасения моего нужно изучать много всего. И читать Библию, и про святых говорил. Книжки посоветовал мне. И вот я повадился к соседу заходить – у него пока сын учится, я сижу и читаю тут в виртуальном мире. И у меня голова кругом.
Теперь все рассыпается у меня. Нет понимания, как раньше. То ли это все поменялось, пока мы с Натальюшкой в своих сложностях барахтались, то ли я что-то упустил. «Недогматичный я» – мне так сказали. И что это грех. И я теперь маюсь, с чего начать – не мыслю, что сделать мне, чтобы туда же и отправиться к Господу нашему Всемогущему, куда и Наташенька моя. Я же не совсем дикий, грамоте обучен, читать-писать могу, понимаю уже что-то. Но мне и невдомек то было, что правила есть, что все выполнять надо.
Мы жили просто, но всегда с Богом. Все праздники с благодарностью встречали и провожали. А у нас разве кто был без веры? Без Бога жизнь то не проживешь, это я уж точно знаю. И думал, что и Он все знает, я же ничего не скрываю, жизнь моя проста. А тут вот оно что.
Или я ошибаюсь может по незнанию, или что я недоглядел? Но у меня нет больше никаких желаний в жизни. Разве что хочу еще успеть пользу принести, послужить Господу – не могу сидеть вот так, без дела. И сгореть я не могу в своем горе – характер не такой. Мне надо на ногах его переживать, а не сидя на табуретке.
Начал я читать Библию, много чего не понимаю, в голове нет порядка. Хожу в церковь – там мне легче. Прошу Господа Милостивого мне подсказать, направить, что делать. Я же все смогу. С Ним. А без него и не жилец я.
И понимаю теперь только, что всю жизнь прожил я и ничего не боялся. А вот теперь боюсь. Что приберет меня Господь, и я там не найду свою голубушку. А я и так без нее уж почти как два года как слепой брожу. Живу только надеждой. Я ведь наверняка не все еще успел Наташеньке при жизни то сказать, за наши прожитые бок о бок рядом почти 40 лет на земле.
Николай Иванович Матюшин
✉️ Настоящие свидетельства Божьей помощи и живой веры от наших читателей.
🕊rfn.if03@yandex.ru – почта для ваших историй🕊