Надя проснулась в половине седьмого утра, как и каждый день последние пятнадцать лет. Рядом храпел Павел, раскинувшись на три четверти кровати. От мужа пахло вчерашним пивом и чем-то кислым. Женщина осторожно встала, стараясь не разбудить супруга, и пошла на кухню готовить завтрак.
Пока кипел чайник, Надя быстро осмотрела квартиру. Вчера вечером муж снова разбросал носки по всей гостиной, оставил грязную тарелку на журнальном столике, не убрал за собой в ванной. Женщина машинально собрала все вещи, отнесла грязное бельё в корзину, вымыла тарелку.
В частную клинику, где Надя работала администратором, нужно было быть к девяти. Зарплата составляла пятьдесят пять тысяч рублей — не богатство, но достаточно для нормальной жизни. Вот только на эти деньги приходилось тянуть почти весь дом. Коммунальные платежи, продукты, бытовая химия, новые простыни взамен истёртых — всё покупала Надя. Павел изредка приносил пару пакетов из магазина, преимущественно пиво и чипсы для себя.
— Ты же проходишь мимо супермаркета, — объяснял муж свою логику. — Тебе не сложно.
Надя никогда не спорила. Просто кивала и добавляла продукты в свой список покупок.
Павел работал мастером на небольшом предприятии. Получал, по его словам, около шестидесяти тысяч, но домой приносил в лучшем случае сорок. Остальное уходило на обеды в кафе, на поездки с друзьями, на всякие мелочи. Премии тоже не доходили до семейного бюджета — Павел копил на мотоцикл.
— У меня мечта с детства, — объяснял муж мечтательным голосом. — Представляешь, промчаться по трассе на своём байке? Душа радуется!
В ванной уже третий месяц крошилась плитка в углу, стиральная машина издавала странные звуки при отжиме, на кухне требовалось поменять смеситель. Но Павел продолжал откладывать деньги на мотоцикл, словно семейный быт его вообще не касался.
Надя не жаловалась. Даже родителям ничего не рассказывала о том, как распределяются обязанности в доме. Было стыдно признать, что муж ведёт себя как турист в собственной квартире. Лучше терпеть и надеяться, что со временем Павел поймёт — дом держится на двоих, а не на одной.
Каждое утро женщина вставала первой, готовила завтрак, будила мужа, убирала квартиру перед работой. Вечером покупала продукты, готовила ужин, стирала, гладила. Павел в это время сидел перед телевизором или встречался с друзьями.
— Ты же дома весь день отдыхаешь, — говорил муж, когда Надя просила помочь с домашними делами. — А я пашу как проклятый.
Хотя работали оба по восемь часов в день. Разница была только в том, что у Нади рабочий день заканчивался дома, а у Павла — начинался отдых.
Постепенно женщина перестала просить о помощи. Проще было делать всё самой, чем выслушивать объяснения, почему муж слишком устал, чтобы вынести мусор или помыть посуду за собой.
Приближалась пятнадцатая годовщина свадьбы. Надя решила отметить дату красиво — приготовить праздничный ужин, купить хорошее вино, создать романтическую атмосферу. Может быть, это станет поводом для откровенного разговора о том, как дальше строить отношения.
В день годовщины Надя взяла смену с утра до двух дня. Успела сходить в супермаркет, купить мясо для запекания, свежие овощи, десерт из кондитерской. Дома быстро навела порядок, приготовила ужин, накрыла стол с красивой посудой, зажгла свечи.
Павел должен был прийти около семи вечера. Надя переоделась в нарядное платье, подкрасила губы, села ждать.
Семь часов прошли. Потом восемь. В половине девятого Надя позвонила мужу. Гудки, но никто не отвечал. Написала сообщение: "Где ты? Жду с ужином". Павел прочитал сообщение почти сразу, но не ответил.
Женщина сидела за накрытым столом и смотрела на остывающую еду. Свечи потихоньку таяли, воск капал на скатерть. В квартире стояла тишина, нарушаемая только тиканьем часов на стене.
В десять вечера Надя убрала ужин в холодильник, погасила свечи, переоделась в домашнюю одежду. Легла в кровать, но сон не шёл. Лежала и смотрела в потолок, прислушиваясь к каждому звуку из подъезда.
Павел появился около четырёх утра. Ключи громко бахнули о комод в прихожей, раздались неуверенные шаги. Муж зашёл на кухню, достал из рюкзака пачку семечек и банку энергетика, поставил всё на стол. Двигался он медленно, неаккуратно — явно выпил изрядно.
Надя встала с кровати и вышла на кухню. Павел сидел за столом, щёлкал семечки и пил энергетик, словно зашёл в гости к приятелю.
— Ты где был? — спросила женщина тихо.
Муж поднял на неё взгляд, закатил глаза.
— Отстань, у меня работа не лапша, чтобы по расписанию, — буркнул Павел. — И вообще — ты тут чем занята? Только и умеешь, что жрать готовить.
Надя стояла посреди кухни в старом халате, босая, с растрёпанными от бессонной ночи волосами. Смотрела на мужчину, который пятнадцать лет назад обещал любить и беречь её, а сегодня даже не вспомнил про годовщину свадьбы.
Женщина медленно подошла к мойке, вытерла руки о кухонное полотенце. Сняла с пальца обручальное кольцо и положила его на стол рядом с пустой банкой из-под энергетика.
— Теперь сам себе и готовь, — сказала Надя спокойно и пошла в спальню собирать вещи.
Павел сначала усмехнулся, увидев, как Надя складывает его рубашки в сумку.
— Ну и куда ты без меня? — спросил муж с ехидцей, развалившись на диване и похлопывая по животу. — Кто тебя теперь кормить будет?
Надя прошла мимо, не удостоив ответом. Вещи собирала не свои — его. Футболки, джинсы, носки, всё то, что обычно валялось по квартире и которое приходилось убирать за взрослым мужчиной. Теперь всё это аккуратно укладывалось в чемодан.
— Собирайся, — сказала женщина коротко, застёгивая молнию.
— Серьёзно? — Павел наконец понял, что шутки закончились. — Ну ладно, ладно, не кипятись. Понял намёк.
Но Надя уже не слушала. В спальне собрала остальные мужские вещи, вынесла чемодан в прихожую, поставила рядом с дверью.
На следующий день Павел появился с букетом тюльпанов. Протянул цветы жене с виноватой улыбкой:
— Ну с годовщиной нас. Я же просто устал вчера, не подумал...
Надя взяла букет, спокойно поставила в раковину.
— С годовщиной чего? — спросила женщина тихо. — У нас семьи больше нет.
— Да брось ты! — Павел махнул рукой. — Из-за такой ерунды...
— Пятнадцать лет — это ерунда?
Мужчина открыл рот, хотел что-то возразить, но Надя уже указала на чемодан у двери.
— Пока я тут пахала — ты копил на игрушки, — сказала женщина размеренно. — Сам себе игрушка и будь.
— Ты серьёзно?! — Павел замер посреди прихожей.
— А ты думал, я шучу пятнадцать лет?
Муж постоял, потом нагнулся за чемоданом. У двери обернулся:
— У тебя никого лучше не будет!
— Мне и хуже уже некуда, — ответила Надя, даже не обернувшись.
Через неделю начали звонить родственники. Первой позвонила сестра Павла, Лариса.
— Надюша, ну что ты делаешь? — причитала золовка в трубку. — Подумаешь, выпил человек. Ты что, из-за мелочи брак рушишь? Он же работает, не бьёт...
— Лариса, он сам его уронил, — спокойно ответила Надя. — Я просто не держу на месте обломки.
— Но вы же столько лет вместе!
— Я — да. А вот насчёт него уже не уверена.
Надя положила трубку и заблокировала номер золовки. Объясняться больше не хотелось.
Жизнь без Павла оказалась на удивление лёгкой. Никто не разбрасывал носки по квартире, не оставлял грязную посуду в раковине, не требовал ужина по первому требованию. Надя стала покупать продукты только для себя, готовить небольшими порциями, смотреть по вечерам те фильмы, которые нравились ей.
На сэкономленные деньги женщина купила новый ноутбук, обновила посуду, поменяла постельное бельё. Квартира наполнилась воздухом и тишиной.
Через месяц Павел вернулся. Постучал в дверь, зашёл якобы за документами.
— Ты что, уже счастлива? — спросил бывший муж, оглядывая обновлённую кухню.
— Я свободна, — ответила Надя, протягивая папку с его бумагами. — А это лучше, чем быть "счастливой" рядом с тобой.
Павел взял документы, постоял в дверях.
— Может, ещё подумаешь? Я мотоцикл купил, кстати. Хочешь, прокачу?
— Нет, не хочу.
В ЗАГС пошли вместе — для развода требовалось обоюдное согласие. Совместного имущества для раздела не было, детей тоже. Квартира принадлежала Наде ещё до брака. Павел подписал все документы молча, с мрачным лицом.
— Вот и всё, — сказала женщина, получив свидетельство о разводе.
— Да, вот и всё, — согласился бывший муж.
На стоянке возле ЗАГСа стоял новенький мотоцикл — чёрный, блестящий, мечта Павла. Мужчина сел на байк, завёл мотор.
— Красивый, — призналась Надя честно.
— Спасибо, — Павел надел шлем. — Ну, пока.
— Пока.
Через две недели Лариса позвонила с новостью: Павел продал мотоцикл. Оказалось, что ездить одному скучно. Никто не встречал мужчину дома после покатушек, не интересовался впечатлениями, не варил кофе по возвращении. Мотоцикл был красивым, но не заменил уважения и тепла.
— Он теперь снимает комнату, — рассказывала золовка. — Жалуется, что одиноко.
— Понятно, — ответила Надя и снова положила трубку.
Надя осталась в своей квартире — с тишиной, порядком и отсутствием претензий. По вечерам читала книги, которые раньше некогда было открыть. Встречалась с подругами, ходила в театр, путешествовала на выходных. Зарплата теперь тратилась только на неё саму, и этого вполне хватало для комфортной жизни.
Однажды вечером, готовя ужин только для себя, Надя поняла простую истину: если пятнадцать лет тебя считают обслуживающим персоналом, не надо объяснять и доказывать. Надо просто ставить точку. Или выгонять. Потому что уважение — это не то, что можно выпросить или заслужить. Это то, что должно быть с самого начала.
И тишина в доме оказалась намного лучше, чем крики о том, что жена умеет только готовить.