Холодильник встретил Варю резким светом и пугающей пустотой. Единственный оставшийся кусок курицы сиротливо лежал на большом белом блюде. Утром здесь была целая запечённая птица, и, по прикидкам Вари, её должно было хватить минимум на два ужина — один сегодня, один завтра. Но, видимо, её расчёты снова не выдержали столкновения с реальностью.
— Тим, будешь последний кусок? — спросила она, обернувшись к нему. Её голос был ровным, но внутри что-то щёлкнуло — это уже не первый раз.
Он сидел за столом, опустив голову. Тяжёлые плечи, испачканные следами от стройплощадки, выдали его усталость. Взгляд оторвался от пустой тарелки.
— А ты сама поела? — спросил он, протирая лоб.
— Да, я не голодная, — солгала Варя и протянула ему тарелку.
Он потянулся, словно колебался, но всё же взял.
— Спасибо, — кивнул он и начал есть.
Варя молча наблюдала. Его движения были неторопливы, но не ленивы — просто тело сопротивлялось после десяти часов на стройке. Он ел с тем сосредоточенным аппетитом, какой бывает у людей, истощённых тяжёлым трудом.
Когда тарелка опустела, Тим откинулся на стуле и с облегчением выдохнул.
— Завтра, может, сделаешь что-нибудь посытнее? Ну, типа плова или жаркого? — пробормотал он.
Она кивнула, сохранив на лице нейтральную маску. Но внутри всё кипело:
"Посытнее? Он ест как слон! Это я оплачиваю еду, а не веду благотворительный фонд".
Как мы сошлись
Познакомились они весной, на дне рождения у общего друга. Варя тогда пришла по приглашению коллеги, без особых ожиданий — просто провести вечер. Она заметила Тима почти сразу: высокий, крепкий, будто из другого мира. Он стоял в углу, разговаривал с кем-то, смеялся громко и от души.
— Кто это? — спросила Варя у подруги.
— Тим, прораб на стройке. Они с Андреем в одной футбольной команде.
Она смотрела на него с лёгким недоверием: грубоватая внешность, но тёплая, открытая улыбка. Когда его спросили о работе, он ответил с гордостью:
— Мы сейчас жилой дом строим, двадцать пять этажей. Моя бригада бетон льёт. Ответственность большая.
Не было ни стеснения, ни понтов. Только уважение к делу. Это Варю подкупило.
Через неделю он пригласил её на свидание. Кафе было простым, но уютным. Она — салат и чай, он — мясо с картошкой и бокал тёмного пива.
— Значит, офис? А выглядишь как дизайнер, — сказал он с интересом, глядя на её аккуратный образ.
— Администратор в логистической компании, — улыбнулась Варя. — Вся моя романтика — в расписаниях и Excel.
— Ну, зато стабильно, — пожал плечами он, отрезая кусок стейка.
Он ел с удовольствием, с таким наслаждением, что Варя подумала:
"Ну и аппетит... Зато точно здоров. А ещё — благодарный."
Это почему-то ей понравилось.
Полгода пролетели незаметно: кино, парки, вечера у неё дома. Он всегда восхищался её едой, даже самой простой.
— Ты готовишь лучше моей мамы, — говорил он с полной уверенностью. — Ты волшебница.
А однажды вечером, лёжа на диване, он сказал:
— Варь, я устал мотаться. Давай съедемся? Мне хочется засыпать рядом с тобой, а не бегать туда-сюда.
— Ты ко мне? — удивилась она.
— Конечно. У тебя и квартира больше. Я возьму на себя аренду, ты — еду. Честный обмен?
На салфетке они начеркали бюджет. Варя посчитала: на продукты у неё обычно уходило тысяч 8–9. Значит, вдвоём выйдет 18. Ерунда по сравнению с его обещанными 30 тысячами аренды. Она согласилась — не в последний раз, как оказалось, жертвуя ради комфорта другого.
Ненасытный
Первый вечер в новой, совместной жизни Варя решила сделать особенным. Хотелось порадовать Тима чем-то уютным, вкусным, но не тяжёлым. Она приготовила лёгкий овощной суп с гренками, салат с авокадо и сливочную пасту с грибами. Вся кухня пахла сливками, чесноком и зеленью — её фирменные ароматы.
Тим пришёл уставший, как обычно: куртка пахла улицей, на ботинках — цементная пыль. Принял душ, вышел на кухню в домашней футболке и шортах, сел за стол с довольной улыбкой.
— Выглядит потрясающе, — сказал он искренне. Но, покопавшись в тарелке с пастой, вдруг нахмурился. — А мясо где?
Варя растерялась.
— Я... думала, с пастой хватит. Там же грибы, сливки...
Он попытался не показать разочарование, но она его знала — всё читалось по глазам.
— Прости, я не хотел показаться неблагодарным. Просто после стройки организм требует белка. Я всегда брал двойную порцию с мясом в столовке.
Он доел всё до последней крошки. Но через час заглянул в холодильник и, думая, что она не видит, сделал два бутерброда с колбасой.
— Если честно... я раньше, когда к тебе приходил, всегда ел с удовольствием, — признался он, встретив её взгляд. — Но часто заезжал после в шаверму. Просто не хотел тебя расстраивать.
Сначала Варе стало обидно. Она старалась, готовила, а он — за шавермой. Но потом пришло осознание: он не виноват. Его образ жизни требовал еды, много еды. А её — совсем другого ритма.
Она начала экспериментировать. Готовила мясо: жаркое, гуляш, отбивные, котлеты. Он помогал с закупками, советовал, какие куски лучше брать.
Но готовка стала бесконечной. Что-то, на что раньше уходили сутки — теперь исчезало за вечер. Утром — контейнер с едой на стройку, вечером — два блюда на ужин. Мясо, гарнир, суп, десерт. И всё это — ежедневно.
Через месяц Варя осознала: она почти не отдыхает. Только и делает, что готовит, моет, режет, тушит. Плита не остывала. А из зеркала на неё смотрела женщина с уставшими глазами и вечно пахнущими луком руками.
Разговор по душам
Однажды вечером Варя, закутавшись в плед, предложила:
— Может, в кино в выходные? Или хотя бы на прогулку?
Тим зевнул и вытянулся на диване:
— А давай лучше дома? Ты приготовишь пельмени, я куплю пива. И посмотрим что-нибудь.
И вот тогда Варю пробило.
Когда они встречались, каждую неделю куда-то ходили. Галереи, выставки, кафе, парк... А теперь вся их жизнь — это кухня, еда и телевизор. И всё это — в одностороннем порядке: она готовит, он ест.
На следующий день Варя начала фиксировать траты на продукты. Скрупулёзно: каждый чек, каждую куриную грудку, каждый кочан капусты. Она никогда не вела такой учёт, но чувствовала — что-то пошло не так.
Месяц спустя цифра на экране её финансового приложения вызвала у неё шок: 45 000 рублей. Продукты. Только продукты. Это было в пять раз больше, чем она тратила раньше. И больше, чем Тим платил за аренду.
Она пересчитала. Потом ещё раз. Всё совпадало. Львиная доля — мясо, яйца, крупы в промышленных объёмах. В какой-то момент она поняла: готовит, как в столовой.
Вечером, когда Тим привычно открыл холодильник, Варя встала перед ним.
— Нам нужно поговорить, — сказала она твёрдо.
Она положила перед ним таблицы, списки, чеки.
— Я не справляюсь. Ни физически, ни финансово. Это больше, чем мы договаривались. Готовить каждый день — тяжело. Я не отдыхаю вообще.
Тим посмотрел на распечатки, потом на неё. Его лицо стало мрачнее.
— Я же на стройке весь день вкалываю! Я что, теперь голодать должен?
— Нет, — спокойно ответила Варя. — Я предлагаю пересмотреть наш договор. Сейчас я не чувствую себя твоим партнёром. Я как повар в общаге, только бесплатно.
— Значит, всё из-за денег? — он повысил голос.
— Нет. Из-за ощущения, что меня воспринимают как должное. Я люблю тебя, но так — не могу.
Он молча ушёл в комнату, хлопнув дверью.
Мясной кризис
Прошло два дня. В доме повисла тишина. Тим ел молча, перед телевизором. Варя — в спальне с книгой, поужинав чем-то простым. Разговаривали только по делу: "Соль где?", "Ты выключала плиту?" — и всё.
На третий вечер, возвращаясь с работы, Варя почувствовала в подъезде резкий запах гари. Сердце застучало. Она побежала вверх по лестнице, ключ в руках дрожал.
Открыв дверь, она увидела сизый дым, струящийся из кухни. На плите что-то шипело, в воздухе — запах горелого мяса. И — посреди этого — Тим. В её пёстром фартуке, который натянулся на его широких плечах. Лицо красное от жара, волосы чуть взъерошены. Он выглядел одновременно растерянным и упрямым.
— Тим?! Что происходит?! — Варя сбросила туфли и метнулась на кухню.
— Пытаюсь приготовить ужин, — буркнул он, выключая плиту. — Кажется, отбивные немного... сгорели.
На сковороде лежали черные куски, больше похожие на древесный уголь. Варя прищурилась, понюхала и тихо выдохнула. Потом заметила белую коробку на столе. Узнала её сразу — любимая пекарня, где пекут пироги с миндалем и вишней.
— Я... купил твой любимый. Чтобы загладить, — неуверенно сказал Тим.
Они сели пить чай. Он отодвинул пригоревшую сковородку подальше, открыл коробку.
— Прости, — начал он. — Я и правда не думал, что тебе тяжело. Мне казалось — ты справляешься, тебе даже нравится готовить. У нас в семье всегда так было: мама готовит, папа ест и благодарит. Всё просто.
Варя посмотрела на него внимательно.
— А мне хочется партнёрства. Хочется, чтобы я не была просто обслуживающим персоналом. Чтобы видели мои усилия и делили их. Чтобы я тоже могла прийти домой и отдохнуть, а не становиться поваром с порога.
Тим замолчал. Потом тихо сказал:
— Хочешь — давай всё пересчитаем, переделаем. Только помоги мне учиться. Я правда не умею. Но я могу. И хочу.
Перестройка
Пятничный вечер. Кухонный стол завален бумагами и чашками с остывшим чаем. Варя с маркером в руке подводит итоги.
— Значит так: продукты делим пополам, — подчеркнула она строчку. — Ты уже привязал свою карту к автоплатежу — отлично. Я всё равно буду ходить в магазин, но ты теперь оплачиваешь свою половину.
Тим кивнул, листая таблицу на ноутбуке с названием "Семейный бюджет В+Т".
— Готовка — через день, — продолжила она. — Я — понедельник, среда, пятница. Ты — вторник, четверг и суббота. Воскресенье — доставка или что-нибудь совсем простое. Без чувства вины.
— А если я забуду, как готовить борщ? — подмигнул Тим.
— Есть YouTube и я, — усмехнулась Варя.
На листе, лежащем в углу, она дорисовала маленький календарик.
— И минимум одно совместное мероприятие в неделю: кино, прогулка, театр — что угодно. Пятнадцать тысяч в месяц на развлечения. Сумма в бюджете заложена.
Тим посмотрел на неё, немного растерянный, но благодарный.
— Забавно, — сказал он. — Сколько слов про любовь, а сесть и честно поговорить о деньгах и готовке — страшнее всего.
— Потому что это про реальность, — ответила Варя. — Про заботу. Про то, как мы живём, а не только любим.
Он кивнул.
— Я понял, Варь. Хочу быть рядом — не просто как жилец, а как партнёр. Готов учиться, делить, ошибаться и пробовать заново. Главное — с тобой.
Она улыбнулась и протянула ему руку.
— Тогда договорились.
И в этот момент, среди крошек от пирога и жирных следов маркера на бумаге, они оба поняли: любовь — это не только чувства. Это — сотрудничество, уважение и честность. А всё остальное — можно испечь, пережарить и передоговориться.
Погрузитесь в другие захватывающие истории! Прочитайте наши рассказы!