— Мамы нет всего полгода, а ты уже чужую бабу привёл! — Андрей швырнул ключи на стол.
Валентина замерла у плиты, половник застыл в её руке. За спиной слышался тяжёлый вздох мужа.
— Андрюш, не надо так...
— Не Андрюш мне! — Старший сын развернулся к отцу, глаза полыхали яростью. — Ты забыл, как мама последние месяцы мучилась? А теперь вот она, твоя новая пассия, командует в нашем доме!
— Валя ничем не командует, — тихо возразил Николай Петрович. — Она просто...
— Просто что? — вмешалась Лена, влетая в кухню. — Просто решила, что может мамины вещи по углам рассовывать? Я вчера зашла — где мамин сервиз? Где её вазочка хрустальная?
Валентина осторожно поставила половник, руки слегка дрожали. Полгода назад она и представить не могла, что окажется в центре такой бури. Познакомились с Николаем в больнице, где она ухаживала за своей мамой, а он — провожал жену. Тогда казалось, что общее горе их сблизило, что они могут поддержать друг друга.
— Дети, ну хватит уже, — Николай потёр виски. — Мама бы не хотела, чтобы вы так себя вели.
— Мама! — Лена всплеснула руками. — Не смей её имя произносить! Ты думаешь, она бы одобрила твоё поведение? Полгода, папа! Даже год не прошёл!
— А что, есть какие-то правила? — Николай повысил голос. — Сколько мне положено горевать? Год? Два? Всю оставшуюся жизнь?
Андрей хмыкнул с сарказмом:
— Ага, тяжело тебе было. Особенно когда эта... — он многозначительно посмотрел на Валентину, — особенно когда она утешала.
— Андрей! — рявкнул отец.
— Что, правду говорить нельзя? — не унимался сын. — Мы все видели, как она вокруг тебя вилась последние месяцы. Прямо к постели мамы притащилась со своими пирожками!
Валентина вздрогнула. Да, она приносила еду. Николай совсем отощал, забывал поесть, проводя дни у постели жены. А сама Галина Михайловна просила её заботиться о муже...
— Я хотела помочь, — тихо произнесла она.
— Помочь! — Лена расхохоталась зло. — Ага, помочь себе мужика отбить! А мы, значит, дураки тут, не понимаем!
— Лена, не смей! — встал Николай, но дочь уже завелась.
— Не смею что? Правду сказать? Что твоя новая жёнушка уже при маме к тебе подкатывала? Что она просто ждала удобного момента?
— Замолчи немедленно!
— Не замолчу! — Лена топнула ногой. — Ты предаёшь мамину память! Предаёшь нас всех ради этой... этой...
— Стоп, — раздался спокойный голос от двери. Все обернулись. В кухне стоял Игорь, младший, двадцатилетний. Обычно он молчал, предпочитая не вмешиваться в семейные разборки. — Мне кажется, вы все что-то важное забыли.
— И что же? — огрызнулся Андрей.
Игорь медленно прошёл к столу, взял со стойки мамину фотографию, долго смотрел на неё.
— А то, что мама перед... перед тем, как умереть, кое-что мне сказала. Про папу.
Повисла гробовая тишина. Валентина почувствовала, как сердце начало биться чаще.
— Что она тебе сказала? — прошептала Лена, и в её голосе послышались нотки страха.
Игорь всё ещё держал фотографию, но теперь смотрел прямо на отца:
— Мама просила меня найти тебе хорошую женщину. Сказала: "Игорёк, твой папа не умеет один. Он пропадёт без заботы. Найди ему кого-нибудь доброго, кто его накормит и пожалеет".
Андрей открыл было рот, но младший брат продолжил:
— Она боялась, что ты начнёшь пить или совсем зачахнешь. Говорила: "Только пусть это будет не какая-нибудь охотница за квартирой, а человек с сердцем".
Валентина почувствовала, как к горлу подступил комок. Галина Михайловна действительно говорила с ней в последние недели. Просила не оставлять Николая, заботиться о нём...
— Врёшь! — взорвался Андрей. — Мама никогда бы такого не сказала!
— Не врёт, — тихо произнёс Николай. — Галя мне тоже об этом говорила. В самом конце.
— Папа... — Лена опустилась на стул, лицо побледнело.
— Она сказала мне: "Коля, ты же не монах. Когда меня не станет, найди себе спутницу. Только чтобы детей наших не обижала и дом наш любила". Я тогда не хотел слушать, отмахивался...
— А теперь удобно вспомнил! — Андрей всё ещё сопротивлялся, но голос звучал уже не так уверенно.
— Удобно? — Николай горько усмехнулся. — Ты думаешь, мне легко? Думаешь, я не чувствую вины? Каждую ночь просыпаюсь и думаю: а вдруг рано? А вдруг дети правы?
Валентина не выдержала:
— Может, и правда рано... Может, мне лучше уйти?
— Нет! — неожиданно резко сказал Игорь. — Валентина Сергеевна, вы же видели, как папа изменился. Он снова улыбается, снова ест нормально. А когда вас нет, ходит как привидение.
— Игорь, ты предатель! — зашипела Лена.
— Я реалист, — спокойно ответил брат. — И я помню всё, что мама говорила. Про то, что семья должна держаться вместе. Что нельзя разрушать из-за гордости.
Андрей ударил кулаком по столу:
— Но она же чужая! Понимаешь? Чужая!
— А мама была чужая, когда папа её в дом привёл? — парировал Игорь. — Или бабушка была чужая для дедушки?
Лена вскочила, опрокинув стул:
— Хватит! Хватит мне мозги пудрить! Может, мама и говорила что-то такое, но она же не знала, что папа приведёт в дом первую попавшуюся!
— Лена! — предостерегающе сказал отец.
— Что "Лена"? — дочь развернулась к Валентине. — А ну-ка, милочка, расскажи нам про свою квартиру. Где живёшь? На какие деньги?
Валентина растерялась:
— Я... у меня комната в коммуналке. После развода осталась...
— Ага! — торжествующе воскликнула Лена. — Слышите? Комната в коммуналке! А тут трёхкомнатная квартира в центре! Неплохо устроилась!
— Лен, ты совсем офигела! — не выдержал Игорь.
— Не офигела, а прозрела! — Лена указала на Валентину пальцем. — Думаешь, мы не понимаем? Сначала в доверие втёрлась, потом к папе подкатила, а теперь что? Теперь будешь нами командовать и мамины вещи выбрасывать?
— Я ничего не выбрасывала...
— Да? А куда делся мамин халат? Который на кухне висел?
Валентина вздрогнула. Халат она действительно убрала — не выдержала, как Николай каждое утро на него смотрит и тихо плачет.
— Я... я его постирала и в шкаф повесила...
— Без спроса! — взвилась Лена. — Ты его без спроса убрала! Это мамина вещь!
— Лена, хватит, — устало сказал Николай. — Халат я сам попросил убрать.
— Врёшь! Она сама решила! Как и с вазочкой маминой! Где она?
Валентина опустила глаза:
— Разбилась. Я нечаянно задела, когда пыль вытирала...
— Конечно, разбилась! — Андрей злорадно хмыкнул. — Как удобно! Мамины следы потихоньку стирает!
— Андрей, прекрати! — рявкнул отец. — Ты же сам знаешь, эта вазочка стояла на самом краю! Сто раз могла упасть!
— Мог бы и предупредить новую хозяйку, — съязвил сын.
Игорь вдруг громко хлопнул в ладоши:
— Стоп! Все заткнулись! Я вам сейчас правду скажу, почему вы так беситесь!
— Игорь, не лезь не в своё дело, — предупредила Лена.
— Ещё как лезу! — младший брат встал во весь рост. — Вы боитесь не того, что папа маму забудет. Вы боитесь, что у него будут другие дети!
Повисла тишина. Лена побледнела, Андрей стиснул челюсти.
— Что за чушь? — прохрипел старший сын.
— Никакая не чушь! — Игорь нагло усмехнулся. — Вы боитесь, что квартиру делить придётся! Что наследство уплывёт! Вот ваша настоящая правда!
— Ты... ты как смеешь! — Лена замахнулась на брата, но тот увернулся.
— Смею, потому что это правда! Андрей, ты же сам говорил, что нужно заставить папу завещание переписать! Думал, я не слышал?
Андрей покраснел:
— Я не...
— Слышал! Слышал, как ты Лене говорил: "Пока эта тётка не залетела, надо действовать"!
Валентина ахнула. Николай медленно повернулся к старшему сыну:
— Андрей... это правда?
Андрей стоял, открыв рот, словно рыба, выброшенная на берег. Николай ждал ответа, лицо каменело с каждой секундой молчания.
— Отвечай! — рявкнул отец. — Ты действительно обсуждал моё завещание?
— Пап, ну... мы же просто...
— Просто что? Просто решили, что я дурак и не понимаю, что происходит?
Лена попыталась встать на защиту брата:
— Папа, мы же переживаем за тебя! Мало ли что эта женщина...
— Эта женщина! — взорвался Николай. — У неё есть имя! Валентина! И она единственная, кто за полгода ни разу не спросила меня про деньги, про квартиру, про наследство!
— Зато другие способы есть! — не унималась Лена. — Прикинуться бедной, несчастной...
— Лена, заткнись! — неожиданно крикнул Игорь. — Хватит позорить семью!
— Ты нам не указывай! — огрызнулась сестра.
— Буду указывать! Потому что вы ведёте себя как последние падальщики! — Игорь подошёл к шкафу, достал оттуда коробку. — Вот, полюбуйтесь на себя!
Он высыпал на стол содержимое коробки. Валентина ахнула — это были мамины украшения.
— Игорь, ты что творишь? — прошептала Лена.
— Показываю правду! — младший брат взял в руки золотую цепочку. — Андрей, ты помнишь, когда эту цепочку спёр? На следующий день после похорон! А ты, Лена, кольцо мамино когда взяла? Думал, никто не заметит?
— Мы... мы не крали! — заикнулся Андрей. — Это же наше наследство!
— Наследство! — Игорь швырнул цепочку на стол. — А спросить у папы? А подождать хотя бы нормального времени?
— Игорь, хватит! — Лена кинулась к коробке, но брат её оттолкнул.
— Не хватит! Вы ещё кое-что взяли! — он достал из кармана ключи. — Ключи от маминой дачи! Андрей, ты же уже риелтора туда водил!
Валентина взглянула на Николая — тот стоял, белый как мел, опершись о стол.
— Коля... — тихо позвала она.
— Не смей его утешать! — взвилась Лена. — Ты же этого и добивалась! Хотела поссорить нас с папой!
— Я ничего не хотела! — не выдержала Валентина. — Я просто... я его люблю! Понимаете? Люблю! Не квартиру, не деньги, а его!
— Ха! — Андрей зло рассмеялся. — Любишь! Конечно! А если он завтра всё потеряет, тоже будешь любить?
— Буду! — Валентина встала, глаза блестели от слёз. — Потому что я уже всё теряла! Мужа потеряла, работу, дом! И выжила! А вы что теряете? Что?
— Мы теряем отца! — крикнула Лена.
— Не теряете! Вы его отталкиваете! Сами! Своей жадностью и злобой!
— Хватит! — рявкнул Николай. — Хватит всем! — Он подошёл к коробке с украшениями, медленно собрал их обратно. — Андрей, Лена. Завтра вы принесёте обратно всё, что взяли из маминых вещей. Всё до последней серёжки.
— Пап...
— Молчать! — отец впервые за всё время говорил действительно грозным тоном. — И дачу продавать никто не будет. Дача останется в семье. Для всех детей. Включая тех, которые ещё могут появиться.
Лена взвизгнула:
— Что?!
— Ты правильно поняла. Валя, подойди ко мне.
Валентина неуверенно приблизилась. Николай взял её за руку:
— Дети, знакомьтесь. Это не просто женщина, с которой я встречаюсь. Это моя жена. Мы расписались три дня назад.
Андрей и Лена застыли как громом поражённые.
— Но... но как? — прошептала дочь.
— Очень просто. Пошли в ЗАГС и расписались. Тихо, без свидетелей, потому что я знал — вы устроите именно такой цирк.
— Значит, ты нас предал! — прохрипел Андрей.
— Я создал новую семью. А вы решайте — хотите быть её частью или нет.
Андрей медленно опустился на стул, словно ноги его больше не держали. Лена стояла, открыв рот, глаза бегали от отца к Валентине.
— Три дня назад... — повторила она машинально. — Три дня...
— Пока вы строили планы, как меня от Вали отвадить, — сухо сказал Николай. — Пока обсуждали моё завещание и делили наследство.
Игорь вдруг засмеялся — не зло, а с облегчением:
— Ну наконец-то! А то я уже думал, когда вы решитесь! Валентина Сергеевна, поздравляю! Теперь вы официально моя мачеха!
— Игорь! — воскликнула Лена. — Как ты можешь?
— А как я не могу? — младший брат пожал плечами. — Мама просила найти папе хорошую женщину. Нашлась. Мама просила, чтобы семья держалась вместе. Держимся. Всё по завещанию мамы.
Валентина тихо всхлипнула. Игорь подошёл к ней, неловко обнял:
— Не плачьте. Они привыкнут. Куда денутся.
— Мы не привыкнем! — резко сказала Лена. — Никогда!
— Как скажешь, — спокойно ответил отец. — Дверь не заперта. Можешь уходить. И ключи от квартиры оставь.
— Что? — Лена вытаращила глаза.
— Ты слышала. Если не принимаешь мою жену — значит, не принимаешь меня. А тогда зачем тебе ключи от моего дома?
— Папа, ты с ума сошёл? — прошептал Андрей.
— Наоборот, впервые за полгода пришёл в себя. — Николай обнял Валентину за плечи. — Валя, покажи им.
Валентина неуверенно достала из сумочки свидетельство о браке. Развернула.
— Видите? — тихо сказала она. — Я теперь Валентина Николаевна Морозова. Ваша мачеха, хотите вы того или нет.
Лена схватила документ, изучала печати:
— Это подделка!
— Лена, хватит уже, — устало сказал Игорь. — Подделка... Думаешь, папа псих, что ли?
Андрей молчал, уставившись в одну точку. Наконец медленно поднял голову:
— А если... а если мы попробуем... принять?
— Андрей! — ахнула сестра.
— Что Андрей? — старший сын потёр лицо руками. — Лен, мы же сами всё испортили. Сами. Игорь прав — мы думали только о деньгах.
— Но мама...
— Мама хотела, чтобы папа был счастлив! — неожиданно крикнул Андрей. — А мы что делаем? Делаем его несчастным!
Он встал, подошёл к Валентине:
— Валентина... Николаевна. Простите. Я был... я был полным идиотом.
Валентина кивнула, не веря своим ушам.
— Хочу... хочу попробовать начать сначала. Можно?
Лена смотрела на брата как на предателя:
— Вы все против меня!
— Мы все за семью, — тихо сказал Николай. — А ты, Лена, решай сама.
Дочь постояла ещё минуту, потом резко развернулась и выбежала из кухни. Хлопнула входная дверь.
Игорь философски заметил:
— Придёт. Куда денется. Главное, что семья теперь настоящая.
Валентина взглянула на мужа, на пасынков, на мамину фотографию на столе. И впервые за полгода улыбнулась по-настоящему.