Меня часто спрашивают, как повзрослеть. При этом бывает, что те, кто задаёт этот вопрос, хотят на самом деле быстренько вскочить в уверенность или вседозволенность. Для них взрослость кажется неким качеством, что придаст им видимость и право голоса сразу. И потому она может не восприниматься как процесс. Такие люди мало что готовы сделать для своей взрослости. Они хотят, чтобы её ДАЛИ, позволили.
Хотя вот в этом парадокс. Взросление — то, что происходит с ребёнком в процессе взаимодействия с родителями. Однако, когда человек уже не маленький и родители для него не абсолютные авторитеты, никто не повзрослеет человека за него самого. Никто не даст и не позволит вам взрослость, пока вы сами не воспитаете в себе её. И нужно самостоятельно делать для себя все те самые шаги, которые делали (бы) для вас (достаточно хорошие) родители.
Первый, с кем ребёнок сталкивается в жизни, — это его мать. Функция матери — соблазнить ребёнка на жизнь. Это значит: объяснить ему, что жизнь достаточно хорошая, чтобы он её взял. И что он достаточно хороший, чтобы взять жизнь.
Помним, что, когда ребёнок рождается, он НЕ знает о том, что он человек. Несмотря на врождённые способности передвигаться на двух ногах и говорить, ребёнок может этим не пользоваться никогда. Ребёнок узнаёт, что он — человек и какой он человек из того, что говорит мать. Точнее не только того, что она говорит, но и того, как она себя ведёт.
Становление ЭГО представляет собой во многом ОТРАЖЕНИЕ своих потребностей и прочих интенций в глазах близкого. Плюс рефлексия по мере возможности. Но первоначально – только отражение.
В зависимости от типа воспитания ребёнок может так и не узнать, какой он. Или узнать, что он целиком плохой. Либо испытать полную дезориентацию в том, когда он хороший, а когда плохой. Ну или в качестве наилучшего варианта всё-таки узнать, что он базово неотъемлемо хороший. Это то, что называют безусловной любовью. Взросление начинается отсюда.
Можно ли повзрослеть, не испытывая принятия к самому себе — нет, нельзя. Ведь тогда вы будете вынуждены бесконечно бегать по «зеркалам» (то бишь другим людям), ища отражение, которое вы не знаете, как должно выглядеть. Вы будете вымаливать у других любовь, не зная, на что она похожа. Это и есть одна из основных препон на пути к взрослению — нежелание познавать себя из-за того, что вас кто-то когда-то не смог хорошо отразить. Вкупе с нежеланием принимать то, что человек о себе узнал.
Да, это нежелание исходит из детской травмы. Однако с возрастом оно обрастает вторичными защитами. Так что размышления насчёт того, что вы НЕ не можете себя любить, а просто не хотите — верны.
Период жизни ребёнка, когда вместе с развитием ЭГО он понимает, что хорош, несмотря на своё возможное непослушание, чрезвычайно важен для психики. Потому что в этом периоде закладывается понимание разницы между физическим и психическим. Разумеется, ребёнок не способен про себя так назвать. Но он способен понять, что внутренне мама к нему переживает всю палитру эмоций вместе с любовью, даже если прямо сейчас она на него злится. Внешнее перестаёт быть равно внутреннему. И внутри, несмотря на внешнее плохое, может быть нечто большее хорошее. Вот она — базовая безопасность. Ну и кроме того, как я уже сказала, психика начинает понимать мощь самоё себя.
Способность к символо-образованию теснейшим образом связана с развитием самосознания. Ведь теперь, по мере набора силы ЭГО, человеку уже не нужно полностью обладать хорошим объектом или разрушать плохой объект, он может это делать в своей голове. Более того, он ставит под сомнение и систему обладания, и система разрушения как таковые, ведь в каждом хорошем может быть плохое, а в каждом плохом может быть хорошее. Тогда можно успокоиться в своём бегстве от объектов или за объектами внешней среды и заняться познанием их.
Уже можно не стремиться обладать уходящей на работу мамой, ведь ребёнок знает, что она вернётся и что она его любит даже там. Он знает, что мать его любит, даже если сейчас мило воркует с его маленькой сестричкой. И ребёнок уже не испытывает желания «разрушить» маленькую сестричку.
Символ необходим, чтобы уменьшить агрессию к объектам из реального мира, будь то люди или явления. И тем самым уменьшить чувство вины и страха перед ними. Вина от познания чего-то намного меньше, чем от тотального обладания или разрушения.
Так что, когда мать говорит ребёнку, что он в целом хороший, несмотря на проступки, она не только избавляет его от вины, но и способствует смещению интересов в сторону познания. Он становится более готов отпускать объекты (явления и людей) и приостанавливать своё влияние на них.
Символизация нужна и для контакта с собой. Она отводит нас от младенческой беспомощности и переводит в режим решения задачи. А еще она способствует эффективной коммуникации с другими людьми, потому что люди перестают быть объектом обладания или уничтожения, а начинают быть объектом познания. Они тогда не страшные и не вожделенные, а просто люди. Так ребёнок научается НЕ расставлять оценки, а пытаться узнавать и понимать.
Видите, как много функций заложено в образе матери, которые человек должен быть способен выполнять сам для себя!
А потом в семью приходит папа. Фактически, он там всегда был, но только для ребёнка он был не настолько важен, как мама. Однако, когда ребёнок его узрел, семья как структура начинает занимать в его мозгу всё больше пространства. Семья становится не только отношениями, она становится структурой. И отцовская роль задаёт этой структуре вектор движения.
Если на этапе дуализации ребёнок старался ради близости с мамой (или с другой значимой фигурой), то на триангуляции ребёнок старается, потому что у него появляется чувство ответственности внутри структуры. Раньше он делал хорошо, чтобы маме было хорошо. Теперь он делает хорошо, потому что он вроде как отдельная личность и должен вносить свой вклад в семью.
Ответственность приходит с пониманием структуры. Это и болезненно, и одновременно освобождает. Потому что для мамы ребёнок был ВСЕМ, а теперь он снисходит до того, что он — это всего лишь он (а не весь мир). Все сложности на этапе триангуляции в том, что личность отказывается перестать быть ВСЕМ и признать, что она просто человек.
Как мы с вами говорили в прошлых статьях, завалить этап триангуляции для своего ребёнка легко. И таких выросших детей, которые отказываются признавать свои границы, – легионы. А между прочим, это тоже не-взрослость.
И чтобы вы понимали, «быть всем» – это не только быть бесконечно любимым, но и быть ответственным якобы за чужое счастье, быть способным решать проблемы других людей, думать, что можешь ВСЁ, даже не заплатив за свои умения то, что заплатили те, кем восхищаешься.
От иллюзии всемогущества на этапе триангуляции личность освобождается. Она признаёт, что у неё есть границы возможностей, за которыми лежит НОРМАЛЬНОЕ бессилие. И на самом деле такого бессилия очень много, что опять же нормально.
Так, хорошо пройденная триангуляция обеспечивает понимание, что человеку ДОСТАТОЧНО быть собой. Это функция папы. И это тоже то, что человеку предстоит сделать со своим самосознанием – положить предел, где ему будет достаточно.
Вам может быть достаточно боли, которую принёс один человек, чтобы разорвать с ним отношения. Может быть достаточно потребления тех или иных благ для того, чтобы почувствовать себя хорошим. Вам может быть достаточно зло посмотреть на собеседника для того, чтобы выразить ему свою злость. Ну и в конце концов, вам может быть достаточно терзать про себя травмы прошлого, чтобы отпустить их.
«Мне достаточно, мне больше не нужно». Мне достаточно не потому, что я плохой и не должен таким являть себя миру. А достаточно, потому что я хороший и мне больше не нужно. Истина открывается не аргументами, а благодатью.
Как отмерять свою достаточность и как довольствоваться тем, что отмерил – научает отец. Причём заметьте, это может быть не только о достижении чего-то, но также и человеку может быть достаточно самовыражения. На каком-то моменте человек понимает, что он явил себя миру достаточно, «I did it my way» (вспоминаем песню Синатры), а это лучше, чем результат.
Во многих семьях границы возможностей ребёнка не определены и его не успокоили по поводу отсутствия всемогущества. Поэтому взрослым детям из подобных семей никогда и недостаточно. Они могут бесконечно грызть себя поедом или переживать за то, что так и не могут поставить свои границы… Потому что не объявили себе ту границу, за которой им достаточно (так и не повзрослели).
Вот это внутреннее движение – «мне достаточно» – способствует полному принятию ответственности. Человеку его самого должно быть достаточно – так он будет иметь чёткую опору на себя и стабильную самооценку.
Проблема в том, что до подобной позиции не дойти психикой, до неё можно дойти личностью, душой. И даже психотерапия не натаскает клиента на взрослость, если у него самого нет намерения.
Где-то там в параллельной вселенной взрослость образуется сама, но в большинстве случаев на каком-то этапе она проседает. На этапе дуализации или чаще на этапе триангуляции. Вновь попытаться дойти до взрослости можно, только проходя этапы заново с момента, когда всё пошло наперекосяк.
Даже если у вас были хорошие родители, травмы во взрослой жизни могут тоже ставить под сомнение те дары, которые вы получили в детстве. Поэтому приходится вновь возвращаться к истокам и вспоминать, что же такое – быть для себя достаточно хорошим родителем. С безапелляционной любовью, но ответственностью и способностью признавать свои ограничения.
Несмотря на то, что не хочется. Несмотря на то, что считаешь, что не достоин этого. Несмотря на свой стыд или вину. Растим свою личность не для того, чтобы простить родителей или осчастливить их. Растим свою личность, чтобы жить хорошо. В границах, которые для нас доступны.
Подборки всех статей по тематикам:
Работа с чувствами (кроме боли)