Марина прижала телефон к уху плечом, перекладывая горячую сковороду на холодную конфорку. Масло шипело, а в наушнике разрывался голос Людмилы Петровны.
— Я уже час под дверью стою — где ключи от вашей квартиры? — кричала свекровь так громко, что Марина поморщилась.
— Людмила Петровна, мы же договаривались на завтра, — Марина изо всех сил старалась говорить спокойно. — Сегодня у нас с Игорем годовщина.
— Какая еще годовщина? Три года — это разве дата? — фыркнула свекровь. — Вот десять — другое дело. А у меня, между прочим, поезд через два часа! Я должна успеть забрать кое-какие вещи.
Марина закрыла глаза и сосчитала до пяти. На столе остывал праздничный ужин, свечи еще не зажжены, а бутылка вина, которую они с мужем берегли для особого случая, так и не открыта.
— Игорь будет с минуты на минуту, — сказала она. — Может, зайдете в кафе напротив? Я позвоню, как только он приедет.
— В какое еще кафе? На улице дождь! — возмутилась Людмила Петровна. — Ты что, хочешь, чтобы я простудилась?
Через пятнадцать минут, когда Марина впустила свекровь в квартиру, Людмила Петровна оглядела накрытый стол и театрально вздохнула:
— Ох, горюшко ты мое... Опять денежки на ветер. Кому нужны эти свечи? Игорь в детстве боялся огня, ты разве не знала?
Марина стиснула зубы. За три года брака она успела выучить десятки фактов из жизни мужа, о которых раньше не подозревала. По версии Людмилы Петровны, она знала своего сына настолько плохо, что это граничило с преступной халатностью.
— Он перерос этот страх еще в начальной школе, — тихо возразила Марина, убирая свечи.
— Видишь ли, милочка, материнское сердце знает лучше, — Людмила Петровна поставила на диван огромный чемодан и принялась расстегивать пальто. — А вы все еще эту ужасную картину не сняли?
Она кивнула на абстрактное полотно, которое Марина купила на выставке современного искусства. Картина была единственной вещью в квартире, выбранной лично Мариной. Все остальное, от штор до чайных ложек, проходило строгую экспертизу свекрови.
— Игорю она нравится, — соврала Марина. На самом деле мужу было все равно, что висит на стенах, но это был единственный аргумент, который действовал на свекровь.
— Странно, он всегда терпеть не мог эти мазилки, — хмыкнула Людмила Петровна, но тему не развила. — Так, я возьму кое-какие вещи из кладовки и коробку с документами из спальни. Это ненадолго.
«Ненадолго» в исполнении свекрови растянулось на два часа. Когда Игорь наконец позвонил в дверь, праздничный ужин превратился в остывшие тарелки с засохшим соусом, а Марина успела трижды пожалеть, что три года назад согласилась выйти замуж.
— Мама? — удивился Игорь, переступая порог квартиры. — А что ты тут делаешь?
— Сынок! — Людмила Петровна мгновенно преобразилась. От сварливой женщины не осталось и следа. — Решила заехать на минуточку перед поездкой. Забыла кое-какие вещички.
Игорь обнял мать, бросил виноватый взгляд на жену и развел руками. Марина в ответ вымученно улыбнулась.
— А куда ты едешь? — спросил он.
— В Кисловодск, на воды, — важно ответила Людмила Петровна. — Доктор прописал. Сердце шалит.
— Ты ничего не говорила о проблемах с сердцем, — нахмурился Игорь.
— Не хотела вас волновать, — вздохнула свекровь. — У вас своя жизнь, свои заботы.
Марина закатила глаза. Если бы у Людмилы Петровны действительно были проблемы с сердцем, весь подъезд давно бы знал об этом в мельчайших подробностях.
— Я провожу тебя до вокзала, — предложил Игорь.
— Что ты, что ты! У вас же годовщина, — Людмила Петровна многозначительно посмотрела на Марину. — Я и так помешала.
— Ничего страшного, — сквозь зубы процедила Марина. — Мы можем отметить и завтра.
— Вот и чудесно! — обрадовалась свекровь. — Тогда, Игорек, отвези меня на вокзал. А завтра заедешь ко мне, проверишь, все ли я выключила.
Когда за ними закрылась дверь, Марина медленно опустилась на стул и закрыла лицо руками. Три года. Три года она пыталась построить семью с человеком, которого любила, но каждый раз натыкалась на стену непонимания. Игорь не видел проблемы в постоянном присутствии матери в их жизни. «Она же заботится о нас», — говорил он.
Марина тяжело вздохнула и начала убирать со стола. Годовщина была безнадежно испорчена, но это было не главное. Главное — она больше не могла так жить.
На следующее утро Марина проснулась от звука захлопнувшейся двери. Игорь ушел, даже не попрощавшись. Наверное, поехал к матери, как и обещал.
Марина поднялась с постели и подошла к окну. На улице шел дождь — мелкий, противный, осенний. Листья на деревьях пожелтели, но еще держались на ветках, не желая сдаваться. «Как и я», — подумала Марина.
Телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. Это была Вера, ее школьная подруга.
«Ну что, решилась?» — спрашивала она.
Марина набрала ответ: «Кажется, да».
Еще месяц назад Вера рассказала ей о вакансии в архитектурном бюро в Санкт-Петербурге. Марина по образованию была архитектором, но последние три года работала удаленно дизайнером интерьеров, потому что Игорь не хотел переезжать из Москвы.
«Отлично! — ответила Вера. — Когда приезжаешь на собеседование?»
Марина глубоко вздохнула. «В следующую пятницу», — написала она.
Решение было принято. Она не собиралась бросать мужа, но ей нужно было пространство, чтобы подумать. Возможно, временная разлука поможет им обоим понять, чего они хотят от этих отношений.
— Что значит — уезжаешь в Питер? — Игорь смотрел на нее так, будто она сообщила, что собирается полететь на Марс. — У тебя же здесь работа.
— Удаленная работа, — напомнила Марина. — Я могу делать ее из любой точки мира.
— Но почему Питер? Почему сейчас? — Игорь нервно ходил по комнате. — И почему ты не обсудила это со мной раньше?
Марина горько усмехнулась:
— А когда нам обсуждать что-то вдвоем? Твоя мама всегда где-то рядом.
— Опять ты за свое, — Игорь раздраженно махнул рукой. — Мама просто заботится о нас.
— Нет, Игорь, — твердо сказала Марина. — Твоя мама не заботится о нас. Она заботится о тебе. А меня считает временным недоразумением в твоей жизни.
— Это неправда! — воскликнул Игорь. — Она просто... просто...
— Просто что? — Марина скрестила руки на груди. — Просто проверяет наш холодильник каждый раз, когда приходит? Просто перекладывает вещи в шкафах, потому что я, видите ли, не умею складывать одежду? Просто звонит тебе каждый день, чтобы узнать, хорошо ли я тебя кормлю?
Игорь молчал. Марина видела, как он борется с собой, пытаясь найти оправдание поведению матери.
— Я не прошу тебя выбирать между мной и твоей мамой, — сказала она тихо. — Я просто хочу, чтобы ты понял: так больше не может продолжаться. Мне нужно пространство, чтобы подумать. И тебе тоже.
— То есть, ты меня бросаешь? — голос Игоря дрогнул.
— Нет, — Марина покачала головой. — Я беру паузу. Это разные вещи.
— Я не верю в паузы, — Игорь сжал кулаки. — Либо мы вместе, либо нет.
— Тогда я не знаю, что тебе сказать, — Марина почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — Потому что сейчас мы не вместе, Игорь. Мы просто живем под одной крышей.
Санкт-Петербург встретил Марину промозглым ветром и моросящим дождем. Ничего нового для середины осени, но после московской суеты здесь все казалось другим — более размеренным, спокойным.
Вера встретила ее на вокзале и отвезла в маленькую съемную квартиру на Васильевском острове. Окна выходили на тихий двор-колодец, а из кухни открывался вид на купол соседней церкви.
— Располагайся, — Вера поставила чемодан в угол комнаты. — Как себя чувствуешь?
— Странно, — честно призналась Марина. — Как будто сбежала.
— Ты не сбежала, — Вера положила руку ей на плечо. — Ты сделала шаг навстречу себе. Это разные вещи.
Марина слабо улыбнулась. Они с Верой дружили с первого класса, и подруга всегда умела найти правильные слова.
— Игорь не звонил? — спросила Вера, ставя чайник.
— Нет, — Марина покачала головой. — Но его мать написала длинное сообщение о том, как я разбиваю сердце ее сыну и как она всегда знала, что я «ненадежная».
— Забей, — Вера фыркнула. — Людмила Петровна — еще та фурия. Помнишь, как она на вашей свадьбе устроила скандал из-за того, что в салате было мало соли?
Марина невольно рассмеялась. Она действительно помнила тот момент. Свекровь тогда собрала вокруг себя всех пожилых родственников и громко объясняла им, что «эта девочка» совершенно не умеет готовить, и бедный Игорек теперь будет питаться всухомятку.
— Собеседование завтра в десять, — сказала Вера, разливая чай. — Не переживай, Михаил Андреевич — нормальный мужик. И ты ему понравишься.
Марина кивнула. Завтра будет новый день, и, возможно, начало новой жизни.
Людмила Петровна постучала в дверь квартиры сына с таким напором, словно собиралась ее выломать.
— Игорек, открывай! Я знаю, что ты дома!
Дверь открылась. На пороге стоял Игорь — небритый, с красными глазами, в помятой футболке.
— Мама? — удивленно спросил он. — Ты же в Кисловодске.
— Вернулась пораньше, — отрезала Людмила Петровна, проходя в квартиру. — Как только узнала, что эта твоя... уехала.
Она оглядела прихожую и поморщилась. Повсюду валялись пустые коробки из-под пиццы, грязные носки и пустые бутылки.
— Господи, во что она превратила квартиру! — всплеснула руками Людмила Петровна. — И всего за три дня!
— Это не она, — тихо сказал Игорь. — Это я.
Людмила Петровна замерла на полуслове. Она внимательно посмотрела на сына, словно видела его впервые.
— Ты? — переспросила она. — Но зачем?
— Не знаю, — Игорь пожал плечами. — Не хотелось ничего делать.
Людмила Петровна прошла на кухню, включила чайник и начала мыть посуду, громко гремя тарелками.
— Ничего, сынок, мама все исправит, — говорила она, яростно оттирая чашку. — Она вернется, никуда не денется. А если не вернется — туда ей и дорога. Найдем тебе другую, лучше. Помнишь Оленьку, дочку Зинаиды Степановны? Такая хозяйственная девочка...
Игорь смотрел на мать, и ему вдруг стало невыносимо тоскливо. Он вспомнил, как Марина смотрела на него в тот последний вечер — с надеждой и отчаянием одновременно. Она ждала, что он скажет что-то, что-то сделает. А он стоял как истукан, не в силах выдавить из себя ни слова.
— Мам, — перебил он мать. — Мне нужно съездить в одно место. Ты справишься тут сама?
Людмила Петровна просияла:
— Конечно, сынок! Я приготовлю твои любимые котлетки. А ты куда?
— По работе, — соврал Игорь. — Срочно.
Михаил Андреевич оказался седым мужчиной лет шестидесяти с живыми карими глазами и быстрой речью. Он внимательно рассмотрел портфолио Марины и кивнул:
— Неплохо, неплохо. А что вы думаете об эко-архитектуре?
Марина задумалась на мгновение:
— Думаю, что это не просто модный тренд, а необходимость. Особенно в таких исторических городах, как Санкт-Петербург. Здесь важно сохранить баланс между наследием и современными требованиями к экологичности.
Михаил Андреевич улыбнулся:
— Именно над этим мы сейчас и работаем. Реконструкция старых промышленных зданий в Красногвардейском районе. Превращаем бывшие фабрики в жилые лофты с минимальным воздействием на окружающую среду.
Он показал Марине несколько чертежей, и она увлеченно начала их изучать. Впервые за долгое время она чувствовала себя на своем месте.
— Вы приняты, — неожиданно сказал Михаил Андреевич. — Испытательный срок — два месяца. Если все пойдет хорошо, оформим постоянный контракт.
Марина не могла поверить своему счастью.
— Спасибо! Я... Я не подведу.
— Я знаю, — кивнул Михаил Андреевич. — Вера много о вас рассказывала. Говорит, вы талантливый архитектор, но застряли в дизайне интерьеров.
— Так и есть, — признала Марина. — Но сейчас я готова вернуться к настоящей архитектуре.
— Отлично! — Михаил Андреевич протянул ей руку. — Жду вас в понедельник в девять.
Выйдя из офиса, Марина сразу позвонила Вере.
— Я получила работу! — воскликнула она, как только подруга взяла трубку.
— Я же говорила! — рассмеялась Вера. — Давай отметим. Приезжай в «Кантри», это недалеко от тебя.
Через полчаса они сидели в уютном баре, и Марина рассказывала о своих впечатлениях от собеседования. Вдруг Вера замолчала на полуслове и уставилась куда-то за спину Марины.
— Что такое? — спросила Марина, обернувшись.
В дверях бара стоял Игорь — уставший, с чемоданом в руке.
— Как он узнал, где мы? — прошептала Марина.
— Я ему не говорила, — так же шепотом ответила Вера. — Клянусь.
Игорь заметил их и медленно направился к столику. Марина почувствовала, как сердце начинает биться быстрее.
— Привет, — сказал он, останавливаясь рядом. — Можно присесть?
Марина молча кивнула. Вера тактично поднялась:
— Пойду закажу еще чего-нибудь. Вам принести?
— Нет, спасибо, — ответил Игорь, не отрывая взгляда от Марины.
Когда Вера отошла, он глубоко вздохнул:
— Я все понял. Ты была права.
Марина удивленно подняла брови:
— В чем именно?
— Во всем, — Игорь горько усмехнулся. — Мама... она любит меня, но не дает мне жить. И тебе тоже. Я понял это только сейчас, когда ты уехала. Она приехала и за три часа превратила квартиру в свою территорию. Все переставила, все перемыла... Я вдруг почувствовал себя ребенком, которому ничего нельзя решать самостоятельно.
Марина молчала, не зная, что сказать.
— Я снял квартиру, — продолжил Игорь. — Здесь, в Питере. Недалеко от центра. Я могу работать удаленно, начальство не против. Если ты... если ты захочешь, мы можем начать все сначала. Без моей мамы, без ее вмешательства.
— А как она отреагировала? — спросила Марина.
Игорь поморщился:
— Скажем так, в Кисловодске врачам придется попотеть, чтобы привести в норму ее давление.
Марина невольно улыбнулась. Она представила, как Людмила Петровна кричит в трубку: «Я уже час под дверью стою — где ключи от вашей квартиры?» И впервые за долгое время эта мысль не вызвала у нее раздражения.
— Я не знаю, Игорь, — честно сказала она. — Мне нужно время.
— Я понимаю, — кивнул он. — Я буду ждать столько, сколько потребуется.
Через неделю Марина стояла перед дверью квартиры, которую снял Игорь. Она долго думала, прежде чем прийти сюда. Взвешивала все «за» и «против», анализировала свои чувства.
Она подняла руку, чтобы постучать, но дверь неожиданно открылась сама. На пороге стоял Игорь с ключами в руке.
— Ты куда-то собрался? — спросила Марина.
— К тебе, — улыбнулся он. — Решил, что хватит ждать. Нужно действовать.
Они замолчали, глядя друг на друга. Три года брака, тысячи ссор, сотни примирений — и все это время они были словно на разных планетах. Но сейчас, в этот момент, они наконец встретились.
— Я получила работу, — сказала Марина. — В архитектурном бюро. Настоящую работу, о которой всегда мечтала.
— Поздравляю, — искренне сказал Игорь. — Я всегда знал, что ты талантливый архитектор.
— Правда? — удивилась Марина. — А почему никогда не говорил об этом?
Игорь смущенно пожал плечами:
— Не знаю. Наверное, я вообще много чего не говорил. Но теперь все будет по-другому. Я обещаю.
Марина кивнула. Она не знала, сможет ли Игорь сдержать это обещание, сможет ли она сама забыть все обиды и начать заново. Но одно она знала наверняка: они оба хотят попытаться.
— Твоя мама звонила, — сказала Марина, заходя в квартиру. — Хотела узнать адрес.
— И ты ей сказала? — с тревогой спросил Игорь.
— Нет, — Марина покачала головой. — Сказала, что передам тебе, что она звонила.
Игорь облегченно выдохнул:
— Спасибо. Я сам ей позвоню. На нейтральной территории.
Марина огляделась. Квартира была маленькой, но уютной. Кто-то — явно не Игорь — развесил шторы и расставил комнатные растения.
— Вера помогла, — пояснил Игорь, заметив ее взгляд. — Сказала, что без этого тут будет «унылая берлога холостяка».
Марина рассмеялась. Это было так похоже на Веру.
— Знаешь, — сказал Игорь, садясь на диван. — Я все думал о том, что ты сказала перед отъездом. О том, что мы не вместе, а просто живем под одной крышей. И ты была права. Мы действительно не были вместе. Я всегда был между тобой и мамой, никогда не выбирал сторону. Думал, что могу усидеть на двух стульях.
— И в итоге падал между ними, — закончила Марина.
— Точно, — Игорь невесело усмехнулся. — Но больше я так не хочу. Я выбираю тебя, Марина. Не потому, что мама плохая или ты хорошая. А потому что ты — моя жена, и мы должны строить нашу жизнь вместе.
Марина села рядом с ним и взяла его за руку:
— Я не прошу тебя отказываться от матери. Она часть твоей жизни, и я это понимаю. Просто... просто пусть она будет частью, а не целым.
Игорь кивнул:
— Я поговорю с ней. Серьезно поговорю. Она должна понять, что я уже не ребенок, и ты — не временное явление в моей жизни.
Марина положила голову ему на плечо. Она не знала, что будет дальше, но в первый раз за долгое время чувствовала надежду. Надежду на то, что они справятся. Что смогут построить семью, в которой будет место для обоих, но не для непрошеных гостей.
Людмила Петровна стояла перед зеркалом, поправляя прическу. Сегодня был важный день — сын пригласил ее на обед. Впервые за два месяца после их переезда в Питер.
Она не понимала, почему Игорь так поступил с ней. Бросил Москву, работу (хотя он утверждал, что работает удаленно), квартиру, которую она сама для него выбирала. И все из-за этой женщины.
Людмила Петровна вздохнула, вспоминая, как все было раньше. Игорек звонил каждый день, советовался по любому поводу, приезжал в гости по выходным. А теперь... теперь он звонил раз в неделю, говорил коротко и сухо, а на все ее вопросы о том, когда они вернутся в Москву, отвечал уклончиво.
«Ничего, — думала она, надевая нарядный костюм. — Я все исправлю. Докажу Игорьку, что эта женщина ему не пара. Что только мать может по-настоящему позаботиться о нем».
Такси довезло ее до нового дома сына — современной многоэтажки на окраине города. Людмила Петровна поморщилась. В Москве они жили в центре, в старинном доме с лепниной и высокими потолками. А здесь... эти безликие стеклянные коробки. И за что только люди платят такие деньги?
В квартире пахло чем-то вкусным. Марина встретила ее в фартуке, с улыбкой, которая показалась Людмиле Петровне фальшивой.
— Здравствуйте, Людмила Петровна, — сказала Марина, впуская свекровь в квартиру. — Игорь скоро будет, он задержался на совещании.
Людмила Петровна прошла в гостиную, цепким взглядом оценивая обстановку. Небольшая, но светлая квартира была обставлена минималистично — никаких тяжелых гардин и хрустальных люстр, которые так любила свекровь.
— И это все? — она обвела рукой комнату. — В Москве у вас была квартира в два раза больше.
— Зато здесь есть балкон с видом на реку, — Марина указала на панорамные окна.
— Подумаешь, река, — фыркнула Людмила Петровна. — У нас в Москве из окна Кремль был виден. Если на стул встать.
Марина промолчала, возвращаясь на кухню. Она обещала себе, что сегодня не поддастся на провокации. Обед должен пройти мирно — ради Игоря.
Людмила Петровна прошла за ней:
— Что это ты готовишь? Игорек не любит рыбу.
— Это лосось, — спокойно ответила Марина. — Игорь сам попросил приготовить.
— Быть не может, — Людмила Петровна покачала головой. — Он с детства не переносит рыбный запах. У него даже аллергия была.
— Аллергия у него на креветки, а не на лосось, — Марина продолжала методично нарезать овощи для салата.
Хлопнула входная дверь. Игорь вошел на кухню с букетом цветов.
— Мама! — он обнял Людмилу Петровну. — Как долетела?
— Ужасно, — отрезала та. — Самолет трясло, сосед храпел, а в аэропорту такси пришлось ждать целых пятнадцать минут.
— Главное, что ты здесь, — улыбнулся Игорь и передал букет Марине. — Это тебе. С годовщиной первого месяца на новой работе.
Марина приняла цветы, краем глаза замечая, как напряглась свекровь.
— Спасибо, — она легко поцеловала мужа в щеку. — Обед почти готов.
За столом Людмила Петровна сидела с таким видом, словно ее заставили есть битое стекло.
— А что это за работа такая важная? — наконец спросила она, ковыряя вилкой в тарелке. — Из-за которой пришлось бросить Москву?
— Мама, мы не бросали Москву, — терпеливо сказал Игорь. — Мы переехали по работе Марины. У нее здесь отличная должность в архитектурном бюро.
— А что, в Москве архитектурных бюро нет? — Людмила Петровна подняла брови. — Странно, а я думала, что столица у нас там.
— В Москве Марина занималась только дизайном интерьеров, — Игорь положил руку на плечо жены. — А здесь она ведет крупный проект реконструкции. Это совсем другой уровень.
— Ну-ну, — Людмила Петровна поджала губы. — И надолго этот... переезд?
Игорь и Марина переглянулись.
— Мы подписали договор на квартиру на год, — сказал Игорь. — А дальше посмотрим.
— Год? — Людмила Петровна побледнела. — Ты хочешь сказать, я целый год должна летать к тебе через всю страну?
— Никто не заставляет тебя летать, мама, — голос Игоря стал тверже. — Мы сами будем приезжать на праздники.
— На праздники? — Людмила Петровна всплеснула руками. — А как же воскресные обеды? А как же наши с тобой походы по магазинам? А твои любимые пирожки с капустой?
— Мама, мне тридцать четыре года, — Игорь вздохнул. — Я могу обойтись без воскресных обедов и пирожков.
— Понятно, — Людмила Петровна поднялась из-за стола. — Все понятно. Ты выбрал. Выбрал эту... эту женщину вместо родной матери.
— Я не выбирал, мама, — Игорь тоже встал. — Марина — моя жена. Ты — моя мать. Вы обе часть моей жизни, и я не собираюсь ни от кого отказываться. Но нам с Мариной нужно пространство, чтобы строить нашу семью.
— Семью? — Людмила Петровна истерически рассмеялась. — Какую еще семью? Три года вместе, а где внуки? Где домашний уют? Что она тебе дала, кроме этой дурацкой рыбы, которую ты терпеть не можешь?
— Мама! — Игорь повысил голос. — Хватит. Я люблю лосось. Всегда любил. И никакой аллергии на рыбу у меня никогда не было. И хватит делать вид, что ты знаешь меня лучше, чем я сам. Я больше не ребенок.
Людмила Петровна замерла с открытым ртом. За три года брака сына она ни разу не слышала, чтобы он повышал на нее голос.
— Вот как, — процедила она сквозь зубы. — Вот как ты теперь разговариваешь с матерью. Что ж, не буду вам мешать.
Она демонстративно прошла в прихожую, схватила сумку и, не оборачиваясь, вышла, громко хлопнув дверью.
Марина и Игорь остались стоять посреди гостиной. В повисшей тишине было слышно, как тикают часы.
— Прости, — наконец сказал Игорь. — Я не думал, что она так отреагирует.
— Все нормально, — Марина пожала плечами. — Она еще не в самой лучшей форме. Обычно ее выступления длятся дольше.
Игорь невольно рассмеялся:
— Это точно. Я помню, как она целый час отчитывала меня за то, что я не надел шарф в плюс пятнадцать.
— И как же ты выжил без шарфа? — Марина шутливо ахнула.
— Чудом, — подыграл Игорь. — Исключительно благодаря крепкому здоровью, заложенному материнской заботой.
Они рассмеялись. Напряжение, копившееся весь вечер, начало отпускать.
— Думаешь, она вернется? — спросила Марина, убирая со стола.
— Не сегодня, — Игорь покачал головой. — Но вообще — да. Мама не из тех, кто сдается. Она еще попытается вернуть все на круги своя.
— И что ты будешь делать? — Марина внимательно посмотрела на мужа.
Игорь задумался на мгновение:
— То же, что сделал сегодня. Буду отстаивать наше право жить так, как мы хотим. Без ее контроля, без ее вмешательства. Это будет непросто, но... — он взял Марину за руку. — Я больше не хочу быть мальчиком, который всем пытается угодить. Я хочу быть мужчиной, который умеет принимать решения.
Марина крепко сжала его руку. Она не знала, выдержит ли Игорь это противостояние с матерью. Не знала, сколько еще скандалов им придется пережить. Но одно она знала точно: сегодня, впервые за три года брака, она увидела в муже человека, с которым действительно готова строить будущее.
Через месяц Людмила Петровна снова позвонила Игорю. Разговор был коротким и сухим. Она сообщила, что решила продать московскую квартиру и переехать в Питер.
— Я нашла отличный вариант, — голос свекрови звучал обманчиво мягко. — Всего в трех остановках от вас. Будет удобно видеться.
Игорь молчал так долго, что Людмила Петровна забеспокоилась:
— Алло? Ты меня слышишь?
— Слышу, мама, — наконец ответил он. — Но это плохая идея.
— Что плохого? — возмутилась Людмила Петровна. — Мать хочет быть ближе к сыну! Это естественно!
— Мама, — Игорь глубоко вздохнул. — Я люблю тебя. Правда. Но нам с Мариной нужно пространство. Мы только начали налаживать нашу жизнь здесь. И твой переезд... он все усложнит.
— Ты предпочитаешь, чтобы я осталась одна? — голос Людмилы Петровны задрожал. — В моем возрасте? С моим сердцем?
— Мама, тебе пятьдесят семь, и ты здоровее многих тридцатилетних, — Игорь устало потер переносицу. — У тебя есть сестра в Москве, есть подруги, есть работа. Ты не одна.
— Значит, ты против, — констатировала Людмила Петровна ледяным тоном.
— Да, мама. Я против.
Повисла тяжелая пауза.
— Что ж, — наконец сказала Людмила Петровна. — Я поняла. Ты выбрал. Прощай.
Она повесила трубку, не дожидаясь ответа.
Игорь опустил телефон и посмотрел на Марину, которая стояла рядом все это время.
— Кажется, я только что сжег мосты, — сказал он тихо.
Марина обняла его:
— Нет. Ты просто провел границы. Мосты все еще на месте. Просто теперь на них стоит охрана.
Игорь невесело усмехнулся:
— И сколько продлится эта холодная война?
— Не знаю, — честно ответила Марина. — Но когда-нибудь она закончится. Твоя мать любит тебя, по-своему. Она поймет. Или хотя бы примет.
Игорь кивнул, глядя в окно. Над Невой сгущались сумерки, и в воде отражались огни города. Все было неопределенно, непривычно, немного страшно. Но впервые за долгое время он чувствовал себя по-настоящему свободным. И эта свобода стоила всех сожженных мостов и всех разочарований.
— Знаешь, — сказал он, обнимая Марину за плечи. — Я думаю, мы справимся.
— Я тоже так думаю, — ответила она, прижимаясь к нему.
За окном начинался дождь — мелкий, противный, осенний. Но им было все равно. У них впереди была целая жизнь, чтобы научиться жить по-своему. Без оглядки на чужие ожидания, без страха разочаровать, без необходимости постоянно выбирать между двумя дорогими людьми.
И какой бы трудной ни была эта жизнь, она была их собственной.
Дорогие читатели! Многие из вас знают обстановку на Дзен, поэтому уверена, что для вас это не будет новостью - я "переезжаю" из Дзена в более уютные места. Мои истории обретают новый дом. Закрываю главу на Дзене, но открываю новую в Телеграме и ВК. Не теряйте нить моих «Негромких Историй» — ссылки ниже: