В конце XX века профессор Калифорнийского университета в Беркли, доктор Джон Серл вступил в заочную полемику с гениальным Аланом Тьюрингом, отцом-основателем искусственного интеллекта…
Сегодня, в первой четверти XXI века, с ИИ уже разговаривает существенная часть жителей планеты: причем большинство тех, кто с ним сегодня общается, как бы подтверждают тем самым, что знаменитый «тест Тьюринга» - «Способен ли человек отличить человека-собеседника от собеседника-машины?» - успешно не пройден. Не видит, похоже, современный человек разницы между своим разговором с другим человеком и своим разговором с машиной. Когда он был совсем маленький, этот современный человек, то для него разговор с плюшевым мишкой ничем не отличался от разговора с живым собеседником. Сам спросил, сам придумал ответ, пошевелил мишкиной головой, и слегка понизив тембр голоса, на манер медвежьего, сам себе ответил…
«Как твои дела, Мишка?..» - «Отлично, Машенька… А как твои дела?»
Ну, собственно, игрушки для этого и покупают детям, как известно всякому психологу. Чтобы дети, общаясь с игрушками, развивали свое воображение, и постепенно переходили к общению с живыми людьми.
И вот как раз в тот самый момент, когда современному человеку было лет пять, и он вовсю возился со своим плюшевым мишкой, развивая воображение, на сцену и выбрался философ Джон Серл, и очень огорчил всех любителей игрушек своей концепцией «китайской комнаты».
Этот вздорный старикан сказал, что человеческое воображение – штука хорошая, конечно, и что развитое воображение может помочь человеку поговорить и с котом, и с собакой, и с деревом в лесу, и с плюшевым мишкой, и даже, сказал Серл, поможет поговорить с этим вашим Искусственным Интеллектом, придуманным этим вашим Аланом Тьюрингом, вместе с его этим вашим Тестом его же имени.
Однако, отметил Серл, все эти диалоги принципиально ничем не будут отличаться друг от друга, по банальной причине: все они происходят исключительно внутри человеческого воображения, и никакого реального собеседника, способного понимать вопрос, и давать понимаемый им самим ответ, человек при этом напротив себя не имеет.
«Как твои дела, Мишка?..» - «Отлично, Машенька… А как твои дела?» Вот и поговорили с куском плюша.
«Невестушки мои хорошие!.. Ну хоть бы крикнули, позвали, что ли… Иди, мол, Егор, проведай нас!.. Нет, спрятались, и молчат… Ну, уж теперь сам увидел – здрастье!»
Это уже диалог с березами Егора Прокудина из повести Василия Шукшина «Калина красная»… Пронзительный, нежный, страстный, человечный разговор с деревьями – совсем как с людьми…
Для пятилетнего ребенка, конечно, не имеет значения тот факт, что его «диалог» с мишкой – на самом деле, его собственный монолог, ибо плюшевая игрушка для него – она настоящая, живая, наполненная теми же самыми эмоциями, что и его собственная душа… Мишка – мой друг. Мишка – он как человек…
У взрослого мужика, чей только последний отбытый им в тюрьме срок составляет те же пять лет, которые живет на свете владелец Мишки, никаких заблуждений по сути происходящего, разумеется, нет. Он, так сказать, тест Тьюринга применительно к березам проходит. Он понимает, что береза не понимает. Он понимает, что береза не отвечает.
Он просто очень одинок…
И душа его – совсем как у владельца Мишки – рвется поговорить с тем, кто не просто услышит и поймет, но еще и примет тебя таким, как ты есть… Но окружающие его и на зоне, и на воле люди, по большей части, его мало слушают, плохо понимают, а уж с принятием вообще, так сказать, труба – вот и приходится представляться по недоразумению осужденным бухгалтером, чтобы хотя бы сразу, с порога, тебя не погнали прочь…
Поэтому он и играет с березами в игру, которую философ Джон Серл описал, как «китайская комната» - совсем как пятилетний малыш играет в нее со своим плюшевым мишкой… Он задает деревьям вопрос, а потом, слушая их молчание, пытается прочесть в этом молчании – ответ…
И вероятно, ему это тоже удается, как и владельцу Мишки.
Как минимум, самому Шукшину, сие написавшему, и сыгравшему Прокудина в собственной же экранизации, сие точно удавалось – собственно, все полученные им ответы в его творчестве и содержатся.
Для психолога вполне очевидны причины, по которым современный человек, загнанный всемирным глобализмом в добровольно-принудительную самоизоляцию, и снабженный персональным электронным гаджетом, призванным заменить ему и плюшевого мишку, и березы с тополями, и заодно даже живых людей, так настойчиво ввязывается в диалоги с ИИ. Причина та же, разумеется, – он просто очень одинок… А искусственный интеллект – это игрушка для развития воображения куда более совершенная и продвинутая, чем плюшевый мишка, или береза на краю поля. Общаясь с ИИ, пройти тест Тьюринга – то есть сообразить, что твой собеседник ничего не понимает ни в сказанном тобой, ни в сказанном самим собой, а просто комбинирует в подходящем порядке известные ему слова, и возвращает тебе словесный винегрет, из которого ты уже сам выдергиваешь то, что тебе по вкусу – сделать все это, повторяю, куда сложнее, чем разговаривая с прочими неодушевленными предметами.
Особенно, отмечает психолог, если делать этого не хочется.
Особенно, если очень хочется делать прямо противоположное, – а именно, убеждать себя, что напротив тебя разум и воля, душа и милосердие, понимание и осмысление…
«Привет, оловянный солдатик!.. Как твои дела?» - «Отлично, Ганс… А как твои?»
Ганс Христиан Андерсен, гениальный датский сказочник, баловался «китайской комнатой» Джона Серла задолго до самого Серла, и даже задолго до Алана Тьюринга. Впрочем, как и А.С.Пушкин, с его знаменитым «Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи!..» И благодаря воображению Андерсена, миллионы детей поверили в волю и душу, живущую в оловянном солдатике, в свечном огарке, в домашнем сверчке, в игрушечной балерине… Одинокий печальный человек с севера создал искусственную Вселенную, масштабы которой поражали и впечатляли поколения малышей, – ровно до того момента, пока в конце XX века другие сказочники, и с совершенно другими намерениями, поразили нас другой искусственной Вселенной, в которую массово засосало уже и взрослых…
Кстати, пару слов о балерине, раз уж мы в заголовке обещали завоевать сердце мужчины.
А коль скоро мы взялись вспоминать литераторов, то процитируем и еще один отрывок из современной литературы. Героиня, которая все это произносит, конечно, не балерина. Она, как бы это помягче сказать, проститутка. Но, в конце концов, какая проститутка не хочет стать балериной?.. (вопрос о том, какая балерина не хочет стать проституткой, в целях настоящей статьи предлагается не обсуждать, дабы не тревожить память Матильды Кшесинской и многими почитаемой династии царей Романовых…)
Итак, цитата:
«К сожалению, наш ум это не настоящий "орган мысли"; оно нам ни к чему. Мыслят пускай люди во время своего героического слалома из известного места в могилу.Лисий ум — просто теннисная ракетка, позволяющая сколь угодно долго отбивать мячик разговора на любую тему. Мы возвращаем людям взятые у них напрокат суждения — отражая их под другим углом, подкручивая, пуская свечой вверх.Скромно замечу, что моя симуляция почти всегда выходит лучше оригинала. Если продолжить теннисную аналогию, я качественно поднимаю любой трудный мяч. Правда, у людей в головах все мячи трудные…»
Если кто не понял, колдовская лиса А Хули из романа Виктора Пелевина «Священная книга оборотня» только что изложила в трех абзацах суть того, что философ Джон Серл и называл «китайской комнатой». Именно по этому принципу и работает любой интеллект, который не мыслит, и поэтому не в состоянии понять суть и смысл сказанного собеседником, но при этом должен собеседнику отвечать, обязан поддерживать с собеседником, так сказать, пристойно выглядящий диалог…
«Как твои дела, Мишка?..» - «Отлично, Машенька… А как твои дела?»
Это и есть «китайская комната»: берем слагаемые «как», «твои», «дела», находим в своей памяти возможные варианты ответов «Отлично», «Нормально», «Так себе», и даже «Хреново, хуже некуда!..», и комбинируем из всего этого словесную формулу, возвращая собеседнику подкрученной свечой его же собственную мысль.
И собеседник, услышав это, поражен, собеседник оживляется – «Оно мыслит! Оно мне отвечает!.. Оно – живое!»
И, конечно, сразу хочет с нами играть.
Еще бы – это тебе не плюшевый мишка, не шукшинская береза, и не андерсеновский оловянный солдатик. Это, так сказать, ИИ – вершина прогресса, источник понимания, принятия, сопереживания, милосердия, и всего того, чего твоему собеседнику так не хватает по жизни…
Вот только вопрос, – а почему «лиса»? Почему «проститутка»?.. Что имел в виду автор?
Талант Пелевина в сравнении с талантом Андерсена и Шукшина пусть обсуждают филологи и критики, но для психолога очевидно одно – для человека вообще, и для женщины в частности, организовать работу собственного интеллекта по принципу «китайской комнаты» означает применить к собеседнику психологический прием похуже лома – против которого, как известно, тоже нет приема.
«Дорогая, а я вот подумал, – а не пойти ли нам сегодня в парк или в кино?»
«Дорогой, пойти в парк или в кино – это ты замечательно придумал!..»
Или вот так:
«Дорогая, я чувствую, что нас многое связывает…»
«Дорогой, я чувствую то же самое, что и ты, – нас связывает многое…»
Или так:
«Дорогая, мы уже давно в отношениях, и ты, наверное, ждешь от меня каких-то решений…»
«Дорогой, ты, как всегда, прав – наши давние отношения предполагают, что пора принять решение…»
Вершина прогресса, источник понимания, принятия, сопереживания, милосердия, и всего того, чего твоему собеседнику так не хватает по жизни, не так ли?..
Тут, конечно, Алан Тьюринг нервно закуривает, Джон Серл довольно хихикает, а психолог с радостной улыбкой смотрит на счастливую пару, в которой женщине удалось завоевать сердце мужчины…
И заметьте – ни одного лишнего движения. Подкрутка, свеча – и мяч на другой стороне… И какой тут, к чертям, тест Тюринга?..
Сказка просто.
Почти по Андерсену.
«Как твои дела, Маша?..» - «Отлично, Мишенька… А как твои дела?»
Игра воображения.
Игры разума…
Впрочем, как знают все опытные бабушки, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось.
А вы – уже в игре?
Автор: Олег Герт
Психолог, Онлайн-консультации
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru