Просто мы устали от постоянной стимуляции. Иногда мне кажется, что мы живём в эпоху красивых диагнозов. Вместо того чтобы честно сказать себе «я устала», «мне скучно» или «я перестала чувствовать интерес», мы придумываем для этого более убедительные объяснения. Такие, чтобы звучали солидно, желательно с нейробиологическим оттенком. Так на сцену и вышел термин «дофаминовая яма».
Обычно под этим понимают состояние, когда человек долго и активно взаимодействует с внешними стимулами — скроллинг соцсетей, вертикальные видео, перекусы, кофе, вечное переключение между задачами — и потом внезапно впадает в вялость. Пропадает мотивация, ничего не хочется, всё кажется плоским. Возникает ощущение, будто «дофамин закончился», и теперь нужно как-то восстанавливаться. Кто-то предлагает «дофаминовый детокс», кто-то — жёсткое ограничение всего, что якобы выжигает мозг. И хотя звучит драматично и даже заманчиво (все мы любим немного магии), на деле всё немного иначе.
Я стала читать исследования, чтобы понять, что на самом деле происходит. И обнаружила, что дофамин не исчезает и не «тратится», как запасы витамина D зимой. Он вырабатывается и используется в конкретных зонах мозга, которые связаны с конкретными действиями. Если вы переели контента и почувствовали отвращение — это не глобальная беда, это локальная адаптация. В другой сфере, например в спорте или общении, дофамин по-прежнему работает. Организм не выключает человека целиком — он просто сообщает: «здесь больше нет смысла».
Другими словами, если после десяти видео на TikTok мне не хочется читать книгу — это не потому, что у меня дофаминовый дефицит. Это потому, что я только что приучила мозг к быстрой, поверхностной стимуляции, а теперь пытаюсь уговорить его на глубокое внимание. И, конечно, он сопротивляется.
Но дело не только в дофамине. Скорее даже совсем не в нём. Потому что я могу не хотеть читать книгу не из-за нейромедиаторов, а потому что я устала. Потому что я перегрета. Потому что я давно не оставалась одна в тишине. Потому что всё, что я делала последние месяцы, было не моим.
Раньше я бы испугалась этой вялости. Подумала бы, что со мной что-то не так. Что я недостаточно стараюсь, недостаточно мотивирована, недостаточно собрана. Теперь я понимаю: это не слабость, а честность. Это сигнал, что тело, ум и психика перестали хотеть того, что я сама когда-то выбрала под чужое «надо». И никакой искусственный толчок — кофе, видео, списки задач — не вернёт живое чувство, пока я снова не услышу себя.
Никакой дофаминовой ямы нет. Есть информационная перегрузка, переедание стимулов и хроническое ощущение, что ты всё время недостаточно включён в жизнь. Но правда в том, что мы устаём не от дефицита дофамина. Мы устаём от того, что давно не выбирали себя.