Знаете, мы часто смотрим на фотографии из прошлого, особенно на те, что запечатлели "кремлевских" небожителей, и видим лишь парадные лица, застывшие в вечной улыбке или строгой серьезности. А ведь за каждой такой картинкой скрывается своя история , порой до боли человеческая, порой трагическая. Вот, например, семья Микоянов. Считались образцовыми, хотя личное не выставляли напоказ – времена были такие, не для сентиментальных откровений. Прожили вместе сорок с лишним лет, воспитали пятерых сыновей, и почти все они связали свою жизнь с небом. Но судьба одного из них оказалась настолько жестокой, что сломила мать, а отец… он даже не смог проводить ее в последний путь.
От семинарии до революции: как Ашхен нашла своего Анастаса
Будущий светоч революции, Анастас Микоян, появился на свет в скромной армянской деревеньке Санаин, в семье обычного плотника. Мальчик оказался не промах: схватывал все на лету, закончил духовную семинарию в Тифлисе, а потом и в высшую духовную академию поступил. Но, видимо, книги по богословию быстро наскучили , или, вернее сказать, пламенные идеи революции оказались куда привлекательнее. Так и не доучился, зато стал видной фигурой в подполье – сначала на родине, а потом, по личному приглашению самого Сталина, перебрался в Москву.
Еще в студенческие годы, когда Анастас постигал азы духовности, он квартировал у дальних родственников. И там, среди семейного уюта, подружился со своей троюродной сестрой, Ашхен. Девочка была на год младше, тихая, скромная, и, надо сказать, невероятно красивая. Она видела в Анастасе старшего брата, безоговорочно доверяла его советам, стремилась во всем быть на него похожей. Мечтала стать учительницей, и Микоян, конечно же, взялся помогать ей с гимназическими уроками. Они проводили вместе часы, дни, недели, и, как это часто бывает , дружба переросла в нечто большее. Чувства вспыхнули, но молодые люди долго не решались признаться друг другу. А все почему? Армянские обычаи, куда же без них! Браки между троюродными родственниками, видите ли, под запретом.
После Октябрьской революции Анастас отправился в столицу, строить новую жизнь и новую страну. Ашхен поначалу учительствовала, но потом, вдохновившись примером своего избранника, тоже окунулась в водоворот революционной активности. Четыре года они жили порознь, пока в 1921 году Анастас не вернулся за Ашхен. Забрал ее с собой в Нижний Новгород, где ему уже светила руководящая партийная должность. И знаете, что самое интересное? Они не стали устраивать пышную свадьбу, не побежали регистрировать брак. Просто объявили ошарашенным родственникам: «Мы теперь муж и жена, и будем жить вместе». Вот так, без лишних церемоний, но с твердым намерением.
За стеной семейного счастья: быт и тревоги Ашхен
Как только семейная жизнь началась, Ашхен оставила и преподавание, и революционные порывы. Полностью отдала себя мужу и, конечно же, детям. В семье Микояна за последующие годы появилось пятеро мальчишек. Представляете, только мальчики! Родители, конечно, мечтали и о дочке, но врачи были неумолимы: состояние здоровья Ашхен не позволяло ей больше рожать.
Она оказалась образцовой хозяйкой, заботливой матерью и преданной женой, хотя здоровье, надо признать , с каждым годом становилось все хуже. Ашхен постоянно мучили головные боли, давление скакало, а после тридцати лет она почти полностью потеряла слух. Но даже по этому поводу она умудрялась шутить:
«Это же прекрасно, что я многого не слышу, так спокойнее живется».
Вот такой вот оптимизм, сквозь боль.
Их семья была на редкость дружной и счастливой. Анастас и Ашхен жили душа в душу, никогда не ссорились, даже голос друг на друга не повышали. Был, правда, один случай, который они оба запомнили надолго, и за который Микояну потом было ужасно стыдно. История с подгоревшей кашей. Жена однажды поставила ее на стол, пытаясь разогреть для мужа, который вернулся поздно. Уставший и голодный Микоян не смог сдержать раздражения. Но когда Ашхен тихо, почти шепотом, произнесла: «Прости меня, я так долго тебя ждала, и так часто ее подогревала, что не уследила», – он тут же обнял ее и попросил прощения в ответ. Вот такой вот эпизод , показывающий глубину их отношений.
Ашхен чувствовала себя за мужем, как за настоящей каменной стеной. Они жили в своем уютном, замкнутом мирке, почти не общаясь с другими «кремлевскими» семьями. Летом, как положено, всей гурьбой выезжали на государственную дачу в Зубалово. Но даже в их идиллическом уголке невозможно было не заметить, что вокруг творится что-то странное. Соседи пропадали, их жены оказывались в тюрьмах, дети – в детских домах. Ашхен никогда ничего не спрашивала у супруга, но с тех пор тревога за семью поселилась в ее сердце, давила тяжелым грузом.
Однако репрессии тридцатых годов, к удивлению, обошли их семью стороной. То ли Микоян был настолько гибок и уживчив, обладая редким талантом находить общий язык со всеми, то ли его жена не привлекала к себе лишнего внимания. В ней не было ни показного обаяния , ни амбиций, ни высокомерия. Просто тихая, незаметная женщина, полностью поглощенная бытом, одевавшаяся скромно, в простые, строгие платья «советского стиля» с неизменными белыми воротничками. Вот такая вот загадка.
Трагедии и закат: боль матери и одиночество политика
Годы текли, похожие один на другой. Ашхен занималась детьми, вела хозяйство, всегда поддерживала идеальный порядок в доме. Ни пылинки на мебели, ни складочки на одежде – все выстирано, выглажено, безупречно. Питалась семья без излишеств, простой едой: суп, каша, котлеты, а по праздникам – пироги. Никаких там изысков, все по-спартански.
Микоян же работал без устали, часто возвращался домой под утро, когда дети уже спали. А жена… она всегда дожидалась его. Подавала горячий ужин, окружала какой-то незримой теплотой , никогда ни о чем не спрашивая. Просто была рядом.
Иногда Микоян брал жену в свои деловые поездки, что для советского руководства того времени было чем-то из ряда вон выходящим. Но Ашхен своей скромностью, сдержанностью и деликатностью вызывала лишь уважение. К тому же, она помогала мужу, который занимал пост наркома пищевой промышленности, разбираться в гастрономических тонкостях. Например, именно она сопровождала Микояна в его знаменитом путешествии в США в 1936 году. Оттуда он привез не только холодильное оборудование, но и технологии производства множества продуктов, которые потом полюбились советским людям. Так что , можно сказать, она внесла свой вклад в советскую кулинарию.
Беда в семью Микоянов, как и во все советские семьи, пришла с началом Великой Отечественной войны. К тому времени их сыновья выросли. Старшие, Степан и Владимир, уже учились в Качинской военной авиашколе. Сразу после начала войны их зачислили в ряды вооруженных сил и направили в полк особого назначения. И вот, спустя год, Владимир погиб в бою под Сталинградом. Его самолет был сбит над территорией, занятой противником. Когда эту территорию освободили, его останки так и не нашли. Семья долго ждала Владимира, надеялась на чудо, на хоть какую-то весточку о его могиле. Но чуда не случилось.
Средний сын, Алексей, несмотря на юный возраст, в 1943 году тоже отправился на фронт, стал военным летчиком, совершил около двух десятков боевых вылетов. А в конце 1943 года случилась еще одна беда – с младшими сыновьями, Вано и Серго. Они оказались замешаны в какой-то тайной антисоветской организации под названием «Четвертый рейх». Позже, конечно, доказали, что это была всего лишь глупая игра, и они отделались относительно легким наказанием – были на год высланы из Москвы в Таджикистан. Но для их матери это стало еще одним сокрушительным ударом , который окончательно подорвал ее здоровье.
После войны тихая и скрытная Ашхен стала еще более замкнутой, казалось, отстраненной от жизни. Сначала она постоянно ездила к младшим сыновьям в Среднюю Азию, ждала вестей о старшем, втайне надеясь на чудо. Но когда младшие вернулись домой, а старшего объявили погибшим, и его могила так и не была найдена, она погрузилась в глубокую депрессию. Обычно такая чистоплотная, тщательно следившая за порядком в доме, она даже перестала убираться. Часами сидела у окна с потухшим взглядом, и уже никого не ругала за беспорядок.
Домашним было невыносимо видеть свою жену и мать в таком состоянии. Многочисленные обращения к врачам не приносили никакого результата. Ашхен просто медленно угасала. Она умерла тихо, сидя у окна, просто перестала дышать. Это произошло осенью 1962 года, как раз в разгар Карибского кризиса, когда мир балансировал на грани ядерной войны. Анастас Микоян по долгу службы находился на Кубе , вел важнейшие переговоры с Фиделем Кастро. Он просто не мог приехать на похороны жены. По его просьбе, похороны сняли на кинопленку. По возвращении в Москву ему показали запись. Вот так, в разгар мировой драмы, разыгралась личная трагедия.
Анастас Микоян пережил свою супругу на целых шестнадцать лет. Он был настоящим политическим долгожителем СССР, умел приспосабливаться к любым руководителям страны. Благополучно пережил сталинские времена, стал активным сторонником Хрущева, поддержав «развенчание культа личности Сталина», а после прихода к власти Брежнева смог избежать увольнения «хрущевских выдвиженцев». Микоян ушел на заслуженный отдых в 1974 году, продержавшись у власти целых пятьдесят лет, а в октябре 1978 года скончался и был похоронен рядом со своей женой, которой оставался предан на протяжении всей своей жизни. Ирония судьбы, не правда ли?
🎬 За каждой статьёй — часы поиска, анализа и любви к миру шоу-бизнеса. Если вам нравится наш канал, поддержите нас — и мы расскажем ещё больше интересного!"