Вечер за ужином был спокойным, почти идиллическим. Свечи на столе, легкая музыка, аромат любимого блюда Сергея – пасты карбонара, которую Вера готовила особенно вкусно. Сергей расслабился после долгого рабочего дня. Вера, казалось, тоже была в хорошем настроении. Но потом она заговорила.
— Сережа, — начала Вера, откладывая вилку. — Мне Маша звонила. Моя сестра. У нее там опять проблемы с квартирой. Хозяйка выгоняет, условия ужасные, а у нее же ребенок…
Сергей поднял бровь. Он уже знал, к чему это ведет.
— И что? — спросил он, стараясь сохранить нейтральный тон.
— Ну, она больше не может так жить, — Вера посмотрела на него, и в ее глазах появилось то выражение, которое Сергей называл «щенячьим взглядом»: смесь мольбы и непоколебимой уверенности в своей правоте. — Ей нужен свой уголок.
— И? — Сергей отложил вилку. Аппетит начал пропадать.
— И я подумала, — Вера сделала глубокий вдох, — раз мы теперь неплохо живем, ты хорошо зарабатываешь… Может, мы купим ей однушку?
Сергей сначала подумал, что это шутка. Он даже улыбнулся.
— В смысле — купим? — он посмотрел на нее. — Мы что, обязаны ее обеспечивать?
Улыбка Веры исчезла. Она была совершенно серьезна.
— Сережа, ну как ты можешь так говорить? Это же моя сестра! Моя семья! Ты зарабатываешь, а ей некому помочь. Мы — семья. Это нормально.
— Нормально? — Сергей почувствовал, как внутри него поднимается волна возмущения. — Нормально — это когда мы вкладываемся в нашу семью, в нашего ребенка, в наше будущее. А покупать квартиру твоей сестре… это уже что-то другое.
— Но это же Маша! — голос Веры стал настойчивее. — Ты не понимаешь? Она же наша! Ей нужна помощь!
Сергей молчал. Он смотрел на нее, и в его голове проносились мысли о том, сколько они вложили в свою квартиру, в ремонт, в образование сына. И теперь она предлагает купить квартиру ее сестре. Просто так. Потому что «это нормально». Он чувствовал, что этот ужин закончится совсем не так, как он планировал.
Вера сидела напротив Сергея, и в ее голове крутились мысли. «Он неправильно расставляет приоритеты, — думала она. — Совсем неправильно». Она вспоминала, как Маша, ее младшая сестра, всегда была рядом. Когда Сергей был в долгих командировках, Маша приезжала и ночевала с их сыном, чтобы Вера могла хоть немного отдохнуть. Когда у них были финансовые трудности, Маша, хоть и сама жила скромно, всегда старалась помочь, чем могла. Она была не просто родней, она была опорой.
«А он что? — думала Вера, глядя на мужа. — Он думает только о своих деньгах, о своем счете. У него есть ресурсы, а он не хочет делиться с семьей. Зачем ему новая машина, когда его родной сестре негде жить? Эти деньги должны идти в семью, а не лежать на счету или тратиться на его прихоти».
С ее точки зрения, это было абсолютно логично. Если у одного члена семьи есть возможность помочь другому, он должен это сделать. Особенно, если это близкий человек, который всегда был рядом. Маша всегда была для нее не просто сестрой, а частью ее самой. И если Маше плохо, то плохо и Вере.
Она не считала, что просит слишком много. Сергей хорошо зарабатывал. Они жили в достатке. Купить однушку — это не так уж и много для него. Это было бы проявлением щедрости, доброты. Это было бы доказательством того, что он действительно считает ее семью своей.
«Он просто не понимает, — убеждала себя Вера. — Он не понимает, что такое настоящая семья. Он слишком прагматичен. Ему нужно объяснить, что это не просто трата денег, а инвестиция в отношения, в будущее. В нашу общую семью».
Она была уверена в своей правоте. И в том, что Сергей, если подумает, обязательно ее поймет.
Сергей молчал. Он смотрел на Веру, пытаясь понять, что происходит в ее голове. Он чувствовал, как его терпение медленно, но верно заканчивается.
— Хорошо, — наконец, сказал он, и его голос был на удивление спокойным. — Купим квартиру.
Глаза Веры загорелись. Она уже собиралась обнять его, но он продолжил:
— Но оформим ее на меня. И будем сдавать. А деньги пойдут на ипотеку или будущие расходы. Наш семейный бюджет.
Вера ошарашенно смотрела на него. Ее улыбка застыла.
— Ты о чем? — наконец, выдавила она. — Я же сказала — для Маши! Чтобы она там жила!
— Я тебя услышал, — Сергей пожал плечами. — Я согласен купить квартиру. Но не подарить. Семейный бюджет — это ответственность, а не меценатство. Если уж помогать, то с контролем. Чтобы это было выгодно и для нас.
Началась ссора. Голос Веры повысился.
— Ты жадный! — крикнула она. — Ты думаешь только о себе! Как ты можешь так говорить о моей сестре?! Она же нуждается!
— А ты думаешь, я печатаю деньги? — Сергей тоже повысил голос. — Я зарабатываю, чтобы обеспечить НАШУ семью. А не чтобы раздавать квартиры направо и налево. Ты вообще умеешь считать деньги? Ты понимаешь, сколько это стоит?
— Это не про деньги! — Вера встала из-за стола. — Это про семью! Про поддержку! Про то, что ты должен помогать тем, кто тебе дорог!
— А мне дороги наши с тобой деньги, которые мы зарабатываем, — спокойно ответил Сергей. — И я не готов выбрасывать их на ветер. Если твоя сестра хочет жить в своей квартире, пусть зарабатывает на нее сама. Или берет ипотеку. А мы можем помочь ей с первым взносом. Но не покупать ей квартиру целиком.
Вера смотрела на него, и в ее глазах читалось такое разочарование, такая обида, что Сергею стало не по себе. Но он не отступил. Он знал, что поступает правильно.
Корень этого конфликта уходил глубоко в прошлое, еще до их брака. Вера с самого детства привыкла брать на себя заботу о младшей сестре. Маша была младше на пять лет, и Вера всегда чувствовала себя ответственной за нее. Она помогала ей с уроками, защищала от хулиганов, делилась последней конфетой. Когда они выросли, Вера помогала Маше деньгами, когда та поступала в институт, когда у нее родился ребенок. Она отдавала ей лучшее, считая это естественным. Для нее «семья» означало безусловную поддержку и помощь, без вопросов и условий.
Муж же, Сергей, с самого начала их совместной жизни вкладывался в семью, но по-своему. Он работал, обеспечивал их, вкладывал деньги в общую ипотеку, в ремонт, в учебу сына. Он был прагматичен и рассудителен. Он не был против помощи, но не принимал бездумных решений, особенно таких дорогих. Для него «семья» означала совместное строительство будущего, общие цели и общую ответственность.
Он не понимал, почему он должен покупать квартиру сестре Веры. Он считал, что Маша — взрослая женщина, у нее есть муж, ребенок. Они должны сами справляться со своими проблемами.
— Вера, — говорил он ей еще до свадьбы, когда она в очередной раз отдала Маше свою зарплату. — Ты не можешь все время тащить ее на себе. У нее своя жизнь.
— Но это же моя сестра! — отвечала Вера. — Как я могу ей не помочь?
Проблема была в разном понимании слова «семья». Для Веры это было нечто большее, чем просто муж, ребенок и она сама. Это была ее сестра, ее родители, ее многочисленные тети и дяди. И если у кого-то из них возникали проблемы, она считала своим долгом помочь. Для нее «нормально помогать сестре как раньше» было естественным продолжением их отношений.
Для Сергея же, Маша теперь была замужем и жила отдельной жизнью. Он был готов помочь, но в разумных пределах, без ущерба для их собственной семьи. Он не понимал, почему он должен жертвовать их общим благополучием ради комфорта чужого человека, пусть даже и сестры его жены. Этот конфликт зрел давно, и просьба о покупке квартиры стала лишь катализатором, который вывел его наружу.
После недели холодного молчания, когда каждый из них жил своей жизнью, избегая друг друга, Вера подошла к Сергею.
— Маша сама отказалась, — тихо сказала она, не глядя ему в глаза. — Говорит, не хочет жить в квартире, которую ей не доверяют.
Сергей пожимал плечами. Он не был рад конфликту, но и не чувствовал вины. Он не был готов покупать чужим людям жильё просто так, без какой-либо отдачи, без контроля.
Отношения с сестрой жены испортились. Маша больше не приходила в гости. Она перестала звонить Вере, отвечала односложно на сообщения. Вера старалась держать нейтралитет, но чувствовала внутренний конфликт. Она любила мужа, но и сестру свою не могла бросить. Она оказалась между двух огней, и это давило на нее.
Сергей же думал: «Лучше скандал сейчас, чем ипотека на 15 лет ради чужого комфорта». Он понимал, что это решение было правильным для их семьи. Он спас их от огромных финансовых обязательств, которые легли бы на его плечи. Но он также понимал, что эта история оставила трещину в их отношениях с Верой.