Покупали дыню. И Арбуз. А потом подумали и взвесили парочку штук инжира. Я внимательно смотрела и запоминала. Ибо по моему мнению два товарища из южных республик всяко должны отличать спелый инжир от неспелого.
Предупреждение. Эти события имеют место быть в ЛНР. Поэтому описываемая реальность может отличаться от привычной вам. А взгляд автора казаться странным.
Я же, например, спелый абрикос отличаю от того, который дозревал на подоконнике.
Про Алишера Джанибека я говорю без иронии. Просто в новостях у нас только и пишут: "московские специалисты продолжают ремонт дорог", "московские специалисты ведут ремонт водовода" и т. д. Наш шеф - Москва. Московские подрядчики везут к нам своих рабочих. Ну, логично же - прибыли из Москвы - значит московские специалисты.
Но вернёмся к инжиру. Фрукт для меня загадочный. Вяленый ела. Ничем кроме сиропной сладости и множества мелких семечек не запомнился. Свежий же впервые решила купить три с половиной года назад. Помню, как стояла на рынке и спрашивала продавца, какой из двух сортов инжира вкуснее. Продавец была женщина. И её напарница тоже женщина. А тут я с животом-глобусом. Я думала, они подерутся, пока выберут для меня штучку повкуснее, так им хотелось угодить беременной покупательнице. И всё... На этом все впечатления заканчиваются. Вкус самого инжира не отложился вообще никак.
Но чувство незавершённости осталось. Сейчас это принято называть "незакрытый гештальт". Так что, наблюдая за двумя южными мужчинами, я решила повторить давний эксперимент и взять инжира.
Мда. Опять не впечатлена. Суховатая мякоть, сладковато-кисловато. И снова закрались подозрения, что это снова не то. Не то, что с ветки. И что эти товарищи просто выбрали лучшее из худшего.
Я такое уже наблюдала давным-давно, когда в нашем городе жило видимо-невидимо студентов-иностранцев. В одном наше меде их было почти три тыщи.
Я тогда зашла в супермаркет. За картошкой, что ли. И в овощном отделе увидела двух негритянок. Они выбирали апельсины. На их африканских мордашках с непередаваемой никакой другой нацией мимикой (о, эти наморщеные носы, лишённые переносицы, губы в поллица, сжатые в презрительную страусиную джёпку, длинные пальчики, тёмные снаружи и розовенькие с ладонной стороны...) Они перебирали апельсины так, как какая-нибудь баба Клава ковырялась бы в ящике гнилой уценённой картошки, выискивая что-то, что можно сварить. Перековыряв два ящика, они выбрали три апельсинчика и пошли в сторону кассы. А я с тех пор пребываю в уверенности, что настоящие апельсины не пробовала.
На самом деле, я прекрасно понимаю, что такое транспортировка фруктов. Их мало довезти, надо сохранить товарный вид. Моя бабушка в девяностые-нулевые торговала на рынке малиной и смородиной. С содроганием вспоминаю сбор чёрной смородины. В три банки сразу: крупная подороже, средняя подешевле, переспелая и порченая - на варенье. На ночь непременно рассыпать по листам бумаги, чтоб не оседала и не давалась под своим весом в банках. Утром нежно пересыпать обратно. А малина! Бабушка шла собирать малину на рассвете, потому что ночь в поллитровой банке она по её мнению выдержать не могла - слишком нежная. Её несли на рынок с бо́льшей осторожностью, чем горничная богемский хрусталь на серебряном подносе. А ведь до рынка было минут двадцать пешком.
Если же везти надо за сотни километров, то...
В девяностые папа однажды притащил домой нечто, похожее на небольшой баклажан.
- Что это? - Подозрительно рассматривала это мама.
- Авокадо! - Гордо ответил папа.
- Это овощ или фрукт?
- Ну, ты ж биолог, - не растерялся папа. - Ладно-ладно, - он хорошо знал, что маму лучше не злить по пустякам, - продавец сказала, что фрукт.
- И как его есть?
Я радостно прыгала вокруг. Авокадо, так авокадо! Я всё буду. Тем более, что это что-то из кино.
- А вот порезать и есть. - Папа взял нож и резанул авокадо поперёк. Нож соскользнул, половинка осталась у папы в руках, а вторая отвалилась в сторону. Из-под ножа выстрелила косточка и улетела куда-то в сторону плиты.
- Мда... Ты уверен, что оно не порченое? - Мы с мамой рассматривали мякоть, похожую опять же на баклажан. Только уже жареный или запечёный.
Мама потыкала пальцем в него:
- Странно выглядит.
- Ну, это ж авокадо... Может оно и должно таким быть? - Папа отрезал себе кусочек и отважно сунул в рот. Следующий схватила я.
Помню, что было невкусно. Глядя на нас, мама тоже отважилась попробовать. Полминуты спустя мы пришли к выводу, что наверное всё же авокадо уже того... Подгуляло. Наше мнение подкрепил червяк, выползший из второй половинки.
- Какая гадость! - Мама собралась было его раздавить, но я вступилась:
- Мама! Ты что! Это же заморский червяк! Он с другого континента! - Я с благоговением смотрела на настоящего иностранного червяка. - Мама, можно я его оставлю?
- Ээээ, где он будет жить?
- В банке!
- А кормить его чем?
- Ну, наверное, яблоки он будет?
Мама, скривившись, выдала мне поллитровую банку. Я назвала червяка (на самом деле - чью-то личинку. Белую, всю в перетяжках, как положено приличной личинке) Васей. Вася исправно ползал по травке в банке, грыз яблоки. Дня два или три. А потом, придя из школы, я его не обнаружила.
- Мама! Где Вася?
- Кто?
- Мой червяк. Его там нет.
Мама потрясла банку:
- Хм, в самом деле нет. А, я знаю! - Она подозрительно жизнерадостно заявила, - он превратился в насекомое и улетел.
- Куда?
- Не знаю, в окно, наверное.
Я, конечно, расстроилась. Но поверила. И некоторое время лелеяла мысль, что у нас во дворе где-то ползает иностранный жук Вася.
Правда же, скорее всего, заключается в том, что Вася или с.до.х на яблочной диете, и мама его потихоньку вытряхнула из банки, чтоб не расстраивать меня. Или же он ей был противен настолько, что она пошла на пре.ступ.ление и безжалостно за.мо.чила Васечку в моё отсутствие, спрятав т.ру.п.
А ещё однажды был ананас. Опять папа принёс домой к празднику экзотику. Мама цитировала что-то про ананасы и буржуев с рябчиками. Но на сам ананас посматривала одобрительно.
Мы долго обсуждали, как же его чистить и резать. В итоге папа взял самый большой тесак и лихими самурайским ударами порубил его на кусочки. Кожуру обрезали уже по периметру. Пахло просто божественно. Мы уселись за стол, взяли в руки по кружочек и... Кислее в моей жизни был только лимон. Ананас был сочным. Сок стекал по пальцам. Но кислым настолько, что мои обкусанные заусенцы нещадно щипало.
- Хотя бы не гнилой. - Сказала мама.
- Может, сахаром посыпать? - Предложил папа.
Мы мужественно съели всё. И долго-долго запивали его чаем.
- Мда, - подытожила мама. - Лучше бы картошки купили... На эту сумму хватило бы... Эххх
После этого экзотики в нашем доме не было несколько лет. Пока к нам в гости не припёрлась слегка нетрезвая компания друзей моих родителей с кокосом наперевес и сыном на буксире.
Кокос возлежал в середине стола. Вокруг него расположились жареная картошка, селёдка, солёные огурцы, квашеная капуста и прочее, что нашлось в доме. Взрослые продолжали подзаправляться горючим, а мы с Димой (притащенным на буксире) нарезали круги вокруг кокоса, гадая какой же он на вкус: похож на "Баунти", или не очень?
Взрослым и так было хорошо. Кокос лежал, пиво стояло. В доме, в отличие от улицы, тепло и нету снега. Через пару часов мы наныли, наконец, что кокос не мешало бы и попробовать.
За дело взялись мужчины. Сначала они его долго вертели и рассматривали. Потом кто-то вспомнил, что в кокосах должны быть дырки, через которые пьют кокосовое молоко. Места, где дырки должны появиться нашлись. Но не проковыривались. Ни ножом, ни штопором. Дрель у папы была только ручная советская. Непокорный орех прокручивался и соскальзывал. Тисков подходящего размера не нашлось. Папин товарищ в итоге зажал его между колен и для верности придерживал руками, а папа сверлил ручной советской дрелью с плечевым упором. Через пару минут сверло нырнуло внутрь. Папа просверлил ещё одну дырку, "воздушку", как сказал он. И мы получили почти стакан мутноватой жижи.
- Кокосовое молоко! - Завопили мы с Димой. Жижа на вкус напоминала жидкую резину. Мы забастовали, но женщины заставили нас это допить, мотивируя тем, что инициатива по вскрытию кокоса принадлежала нам, значит и плоды пожинать тоже нам.
Я заподозрила, что ничего хорошего дальше не будет. А будет или как с ананасом, или как с авокадо. Но взрослые вошли в азарт.
Папин товарищ попробовал разбить орех. Но мама не позволила. Ни об стол, ни об подоконник. Кто-то предложил бросить кокос в окно. Мол, сила тяжести, твёрдая земля... Но на предложение такому умному идти самому искать кокос в снегу сразу же капитулировал, приговаривая:
- А я что? А я ничего... Я так, просто. И вообще, а вдруг кто-то из подъезда выйдет.
В итоге папа притащил топор. И два мужика рубили кокос топором. Прямо на кухне. Он поддался не сразу. Они менялись, тюкая несчастный кокос по очереди. Орех обзавёлся шрамами, но капитулировать не хотел. Потом мужчины догадали подрубить один полюс, чтоб кокос устойчиво стал напопа. И со следующего мощного удара в стороны разлетелось несколько кусков.
Немного творчества от подписчиков из комментариев:
Да, экзотика - не шутка!
Как же всё же её есть?
Где пилить, и как готовить?
(И как с пальмы этой слезть?!?)
Манго, личи, авокадо!
И кокос, и рамбутан...
Ешьте хрен , и лук с капустой!
Нам от предков овощ дан!
Женщины завизжали, разбегаясь от кокосовой шрапнели. А мужчины выдохнули и с чувством выполненного долга пошли курить. И мы с Димой до конца вечера отскребали мякоть от скорлупы и жевали. Было похоже на "Баунти", только не сладко.
...Но всё же. Должен инжир быть сочным или нет?
Предыдущая история:
Следующая история: