Настало время вспомнить о связях между правящими домами Европы.
Не зря ведь королеву, давшую имя целой эпохе - "викторианской" - называли бабушкой всей Европы. Ее многочисленным потомкам нужно было заключать союзы с монаршьими домами других стран.
В 1874 году 30-летний принц Альфред, второй сын королевы Виктории, выбрал в жены русскую княжну.
Княжна Мария была младше Альфреда на 10 лет. Познакомились они еще когда девушке было 14, но если искра и вспыхнула, то ждать первых шагов принца Марии пришлось долго.
И вот перед нами - уже 20-летняя Мария, дочь русского императора Александра II и принцессы Гессенского дома (которая звалась до замужества Максимилиана Вильгельмина Августа София Мария фон Хессен унд бай Райн, а после замужества стала Марией Александровной).
Единственная дочь императора воспитывалась английскими гувернантками и поэтому с раннего детства отлично говорила по-английски. Немецкий она выучила благодаря общению с матерью-немкой и многочисленными немецкими родственниками: мать страдала слабыми легкими и ежегодно уезжала спасаться от суровых русских зим в родную Германию.
Часто они гостили в обширном семействе Баттенбергов, связи с которыми были и у английского правящего дома.
Баттенберги - это будущие Маунтбеттены, помните? А еще именно из них император Александр II "назначил" болгарского князя, я писала об этом в позапрошлой статье:
Именно у Баттенбергов и познакомились впервые совсем еще юная Мария и красавец Альфред.
Полунемка-полурусская и британский принц - немец по происхождению и с материнской, и с отцовской стороны, - столкнулись с практически непреодолимым препятствием в виде англофобии 1860-х, которая развилась в российском обществе после Крымской войны 1853-1856 гг. Да и сама супруга императора Александра находила британские традиции слишком своеобразными, а англичан — холодными и недружелюбными, так что давать согласие на брак дочери не спешила.
Королева Виктория, со своей стороны, была настроена против любой невесты православного вероисповедания - и у кого, как не у нее, были поводы высказаться против династической связи с Россией. Ведь именно в Крымской войне потери англо-французского флота в битве с русскими привели к почти катастрофическим последствиям:
- продемонстрировали порочность официальной системы продажи офицерских чинов любому имеющему деньги, сохранившейся в британской армии со средневековых времен,
- привели к отставке премьер-министра Британии,
- и заодно показали в очередной раз, сколь мало королевская семья имеет реального влияния на политику.
Матримониальные планы русского императора
Александр II Освободитель (получивший это прозвище благодаря отмене крепостного права) точно имел влияние на внешнюю и внутреннюю политику и прекрасно знал, откуда ветер дует.
При российском дворе несколько лет следили, как идут поиски немецкой принцессы для Альфреда - не увенчавшиеся успехом. Кроме того, при британском дворе распускали слухи о неприглядном поведении Марии, которые ее родители якобы и хотели прикрыть, поскорее выдав замуж. Альфред слухам не верил.
Однако, хотя изначально все и вся были против этого союза, ветер подул в другую сторону - и обстоятельства изменились. Когда в 1871 году было подписано Соглашение о демилитаризации Черного моря, а вскоре возник конфликт между Англией и Россией насчет афганской границы, всем и в Англии, и в России стало ясно, что брак Альфреда и Марии будет в перспективе выгоден обеим странам.
Министры королевы Виктории убеждали ее согласиться на брак, чтобы избежать новой войны.
Александр II предоставил своей дочери в качестве приданого ошеломляющую по тем временам сумму - 100 000 в пересчете на фунты стерлингов, плюс ежегодное пособие в размере 32 000 ф. ст. Он также подарил своей любимице, единственной дочери, некоторые из лучших драгоценностей, принадлежавших Романовым, включая сапфиры, которые он унаследовал от своей матери, императрицы Александры Федоровны (урожденной принцессы Шарлотты Прусской), и парюру из бриллиантов и бирманских рубинов.
Варварская невеста британского принца
Парюра стала модным трендом в 19 веке, хотя наборы украшений в едином стиле создавались задолго до того. Парюра обычно состоит из комбинации ожерелья, сережек, броши, браслета и часто диадемы (тиары). Для парюры требовалось много драгоценных камней одного типа огранки, что делало такие комплекты не просто очень дорогими, но и очень статусными. В качестве свадебного подарка император заказал придворному ювелиру Болину полную парюру. Среди других украшений Марии Александровны был кокошник из бриллиантов, который также можно было носить как ожерелье.
Англичане наблюдали, восхищались и завидовали.
В цивилизованной Англии не было ничего подобного. Варварское богатство! Нескромная роскошь!
Мария после замужества получила титул герцогини Эдинбургской и охотно устраивала приемы для знати в своем загородном доме. Джордж Гревилл, граф Уорик - британский политик, коллекционер и библиофил - писал в своих мемуарах, что остался под сильнейшим впечатлением от украшений:
«Можно было подумать, что весь мир был разграблен, чтобы положить эти сокровища к ногам герцогини, и казалось, что их достаточно для всей королевской семьи, а не для одного ее члена».
Благодаря родственным связям и политические дела волей-неволей начали налаживаться: чтобы успокоить грусть по дочери, император Александр в 1874 году посетил Лондон вместе с наследником.
Испортить эти дела теперь могла, в первую очередь, сама Мария, которая, привыкнув быть в силу своего положения самой высокопоставленной девицей при дворе, была крайне недовольна своим новым положением в Англии и не скрывала свое недовольство.
Еще бы! Ведь она оказалась всего лишь супругой второго сына королевы, а значит - ниже, чем жена первого сына (Александра Датская) и трое их дочерей, принцессы Луиза, Тория и “Гарри”.
Тория - домашнее имя Виктории, а “Гарри” - детское прозвище той самой будущей королевы Мод с талией 46 см.
Все девочки отличались несносным характером, но были очень дружны друг с другом, за что их и прозвали “Три ведьмочки”, но Мод выделялась даже на их фоне: ее прозвали “Гарри” в честь лучшего друга их отца, адмирала Генри Кеппела.
В год свадьбы девочкам было 7, 6 и 4 года - но даже они были “по старшинству” впереди нее, что и отображалось в иерархии на всех официальных событиях.
Кроме того, у мужа было еще три младших сестры, 2 из которых жили в Британии и часто виделись с Марией при дворе.
Английские принцессы завидовали драгоценностям русской княжны, которая, чтобы взять реванш, носила их напоказ.
Это крайне испортило ее отношения и со всеми английскими родственницами, и с самой королевой Викторией.
Всесильная бабушка
Впоследствии королева Виктория выступит и против другого “русского” брака.
Речь зайдет о предполагаемом брачном союзе ее внучки (от второй дочери, Алисы) - принцессы Елизаветы Гессенской с братом Марии, великим князем Сергеем Александровичем.
Мария обожала брата, видела в его романтичной любовной истории частичное повторение своей - и... от всей души желала, чтобы его матримониальные планы сбылись.
В августе 1883 года она, однако, очень трезвомысляще писала:
«Я знаю, что <...> у него самое большое несчастье – он был рожден русским, а у нее [королевы Виктории] в семье русских было уже более чем достаточно (я имею в виду себя, конечно)».
Королева Виктория, изо всех сил старавшаяся контролировать всех членов своей семьи, не сделала исключение и для русской невестки. Известно, что у жены старшего сына Виктории (будущего короля Эдуарда), Александры Датской, все дети рождались раньше срока. При этом все благополучно выжили и не имели каких-либо серьезных проблем со здоровьем. Можно списать это на тевтонскую выносливость, но уже тогда достаточно откровенно говорили о том, что принц намеренно не сообщал ни о наступлении беременности, о приближении родов жены, чтобы ей не пришлось рожать под присмотром королевы Виктории и ряда высокопоставленных чиновников (по процедуре, одобренной еще лет эдак двести назад). Соответственно, дети рождались на свет вполне доношенными, просто об их настоящем “возрасте” до рождения знали лишь отец и мать.
Первого ребенка - сына - Марии также пришлось рожать по двухсотлетнему протоколу в Букингемском дворце, резиденции Виктории.
Ко времени рождения второго ребенка Мария Александровна, герцогиня Йоркская, отказалась переезжать в Лондон и оставалась в своей загородной резиденции, Иствелле, где и разрешилась девочкой.
Следующего ребенка она родила на Мальте, где тогда служил во флоте Альфред, а следующего, четвертого - во время визита к своим Саксен-Кобургских родственникам в Германии.
Пятые роды закончились появлением мертворожденного мальчика, но прошли они в Иствелле, как и последние, шестые, закончившиеся рождением здоровой девочки.
Наследство немецкого дядюшки
В целом, Мария старалась меньше времени проводить близ Лондона, где от нее требовали регулярно посещать Виндзорский дворец, в котором предпочитала жить королева Виктория.
С конца 1870-х ее желание оказываться подальше от Лондона сбывалось все чаще независимо от нее. Так, в 1878-89 гг. ей пришлось жить в Кобурге, так как ожидалось, что ее муж станет преемником своего престарелого бездетного дяди.
В 1880 году Мария посетила Россию: там состоялись празднования 25-летнего юбилея коронации своего отца, императора Александра II.
В самый день юбилея на него было совершено покушение. От взрыва пострадал Зимний дворец, но Александр выжил.
В марте Мария Александровна уехала назад в Англию, но уже в июне вернулась, так как резко ухудшившееся состояние больной матери требовало ее присутствия. Уехала она обратно в Англию после того, как в марте 1881 года в результате очередного покушения погиб ее отец.
Коронация нового императора - брата Марии, Александра III - состоялась только в мае 1883 года. Она присутствовала на ней.
В июле 1884 года Мария побывала в России на свадьбе брата Сергея с племянницей мужа - Елизаветой.
Сергей Александрович, брат императора Александра III и дядя следующего императора (Николая II), в 1905 году также будет убит террористами-революционерами, а Елизавета станет настоятельницей монастыря, построенного ею в память о муже, и погибнет в 1918 году с Николаем II и его семьей.
Как известно, между семьей британских монархов, начиная с потомков Виктории, и династией императоров российских были и другие родственные связи - женой Николая II была внучка королевы Виктории, еще одна дочь ее второй дочери Алисы.
Свадьба Николая состоялась в 1894 году, вскоре после смерти Александра III, которого прозвали при жизни Царем-миротворцем. Нового императора Николая и его жену невзлюбили в России почти сразу.
Об этой паре я писала в статье:
Хотя чего уж там. С одной стороны, привычка королевы Виктории контролировать личную жизнь своих потомков, а с другой стороны - чаяния этих потомков быть выше политики, - толкали молодых людей и на более странные поступки.
Так случилось, например, с дочерью Марии и Альфреда - той самой девочкой, родившейся на Мальте, где Мария проводила с мужем счастливое время вдали от надзора свекрови. Девочке дали двойное имя - Виктория-Мелита, где первое было, конечно же, в честь королевы, а вот второе - в память о Мальте. Но это совсем другая история.
Продолжение следует.