Продолжаю публиковать свою будущую книгу по БКС в подборке:
Кем были родители принца-консорта Филиппа?
Вернемся к внукам и внучкам "бабушки всея Европы" и обратимся к другой, не менее интересной истории.
Алиса и Андрей
Как было сказано чуть выше, у Виктории - внучки королевы Виктории - и “англо-немецкого” принца Луи Маунтбеттена было четверо детей.
Кстати, о том, как немцы Баттенберги стали англичанами Маунтбеттенами, писала тут:
Старшая дочь - Алиса - родилась в 1885 году. Именно она станет матерью принца Филиппа, отца нынешнего короля Карла III.
Человек сложный и во многом непонятый современниками, Алиса Маунтбеттен прожила долгую нелегкую жизнь.
Родилась она глухой, мать лично учила ее распознавать речь по губам, так что девочка освоила английский и французский (а впоследствии, благодаря помолвке с греческим принцем, еще и греческий).
Детство Алиса провела в путешествиях по разным странам - потому, что отцу с его карьерой пришлось объездить всю Европу. Все четверо детей пары, кстати говоря, родились в разных городах. Алисе “повезло”: ее, как первого ребенка, рожали в присутствии королевы Виктории в Виндзорском дворце.
Она приходилась Виктории правнучкой.
Андрей (в греческом варианте, или - в английском - Эндрю) был в линии наследования и греческого, и датского престолов, правда довольно далеко от ТОПа, как седьмой ребенок в семье и четвертый сын.
С рождения его предназначали к карьере военного. Никого не смущало, что мальчик вырос с сильной близорукостью - ему присвоили все полагающиеся чины, как за руку проведя мимо тягот настоящей военной жизни.
Как и многие европейские принцы, он занимал также почетные военные посты в Германской и Российской империях, а также прусское, русское, датское и итальянское рыцарское звание.
Алиса и принц Андрей познакомились на коронации английского короля Эдуарда, который приходился родственником им обоим - для юноши он был дядей, для девушки - двоюродным дедом.
Первая Мировая война стала для него таким же суровым испытанием, как и для других правящих династий немецкого происхождения. В Греции произошла революция, отец его был свергнут. Греческая королевская семья вынужденно покинула страну и в течение следующих нескольких лет большая часть семейства проживала в нейтральной Швейцарии.
Андрей все же вернулся в Грецию, но в 1919 году там разгорелась война с турками. Он находился в действующей армии. Войска под его руководством терпели поражение за поражением. Естественно, он не был главным виновником проигрыша Греции в той войне, но его отдали под военный суд и только в результате сложнейшей операции, организованной Великобританией, ему с семьей удалось спастись.
Андрей, Алиса и их дети были вывезены на британском корабле из Греции, были лишены греческого гражданства и далее путешествовали по Европе по датским паспортам.
В 1930 году случилось то, чего никто не ожидал. У Алисы установили диагноз “шизофрения”, и принцесса оказалась в психиатрической лечебнице в Швейцарии.
К тому времени их дочери вышли замуж и поселились в Германии, а сын - Филипп - отправился в школу в Британию, на воспитание родственникам матери.
Принц Андрей чувствовал себя одиноким и ненужным - без короны, без детей и фактически без жены. Он уехал жить на юг Франции. Его брак с Алисой не был расторгнут, но и вместе они больше не были: принц не скрываясь жил в отелях и на личной яхте с актрисой-содержанкой.
Француженка Андреа Роза де Ла Бинь была на 20 лет моложе его.
Современники писали о ней, что Андреа - внучка известной парижской проститутки, но девушка придумала себе псевдоним, происхождение и родителей и стала называть себя графиней. За ее плечами уже был 1 брак и как минимум 10 фильмов, в том числе (говорящий факт!) - “Дама с камелиями”. К моменту их знакомства супруг “графини” отсутствовал непонятно где, так что принцу ничего не мешало красиво зажить с этой разбитной красоткой.
Так прошло несколько лет.
Вторая Мировая война окончательно разорвала узы между ранее разобщившейся семьей.
Принц не сумел (или не захотел) вовремя выбраться из Франции и жил там, Алиса вернулась в Грецию, мужья их дочерей воевали на стороне нацистской Германии, а сын, который фактически вырос в Англии, естественным образом оказался на стороне англичан.
Принц Андрей Греческий и Датский скончался от сердечной болезни в последние месяцы Второй Мировой в монакском “Метрополе”.
Для потерявшей связь с реальностью Алисы все эти события происходили словно кошмарный сон.
Еще будучи совсем молодой девушкой, она побывала в России у тетки Елизаветы, вдовы Великого Князя Сергея Александровича, которая тогда как раз начинала строительство Марфо-Мариинской обители, чтобы не появляться больше в свете после гибели любимого мужа.
Когда в 1914 году была объявлена Первая Мировая война, мать Алисы и младшая сестра гостили в России. Им пришлось спешно пробираться из Петербурга с последним кораблем в Европу. Алиса в это время разрывалась между Грецией и Британией, куда ее муж вынужден был ездить, чтобы обелить себя от обвинений в пособничестве немцам.
В 1916 году Алисе пришлось с десяти-, девяти- и двухлетней дочками укрываться от бомбардировок в подвалах своего роскошного афинского дворца.
Она на всю жизнь запомнила, каково это - оказаться щепкой в вихре жестоких обстоятельств.
В то время, когда принца Андрея готовились отдать под суд за его действия в греко-турецкой войне, Алиса была беременна четвертым ребенком - он родится 10 июня 1921 года, и будет тем самым принцем Филиппом.
Когда в 1922 году они поселились во Франции, лютеранка Алиса перешла в православную греческую веру, искренне видя в спасении семьи из злоключений Божий промысел. Вскоре после этого она начала утверждать, что получает божественные послания и обладает целительной силой - это и были первые звоночки шизофрении.
К 1930-му году ее дочери были обручены с немецкими знатными молодыми людьми, муж максимально от нее отдалился, а младший сын больше находился под влиянием бабки, принцессы Виктории Гессенской. Алиса чувствовала себя не менее одинокой, чем ее муж - лишенный короны Андрей - но спасалась от этого одиночества иначе: не стала искать себе молоденького альфонса, а жила в уединении, “беседуя” с Буддой и Христом.
Ее положили в клинику (где, кстати говоря, в то же время лечился Вацлав Нижинский) и даже показали доктору Фрейду. Характерный факт, наглядно демонстрирующий уровень медицинских представлений даже в то время (вторая четверть 20 века): Фрейд постановил, что ее бред происходит на почве сексуальной неудовлетворенности и предложил несколько сеансов просвечивания яичников рентгеновскими лучами, чтобы нивелировать ее либидо.
Через два года пребывания в клинике она все же была освобождена оттуда на условиях жизни инкогнито. Ее поддерживала только мать, принцесса Виктория, которая, собственно, и финансировала путешествия Алисы как безымянной туристки по Европе.
Следующий кризис произошел в 1937 году, когда младшая дочь Алисы с мужем и двумя детьми разбились в авиакатастрофе в частном самолете.
Принцесса Алиса и ее муж встретились на похоронах своей дочери и внуков. Отношения они не возобновили, и до конца жизни Алиса одиноко жила в Греции. С приходом Второй Мировой войны она работала в Красном Кресте, помогала организовывать бесплатные столовые для голодающего населения, из своих денег организовала в Афинах два приюта для осиротевших и потерявшихся детей и спонсировала работу медсестер в бедных районах.
Проблемы с психическим здоровьем у нее повторились, только всем уже было все равно - в оккупированной Греции не было никого из членов ее семьи, никто бы не озаботился тем, чтобы положить ее на лечение, и когда она стала пропагандировать вечерние прогулки по городу (в нарушение комендантского часа) для раздачи еды бездомным детям, ее пугали шальной пулей.
А она отвечала: «Я не услышу выстрела, который меня убьет, потому что я глухая. Так зачем об этом беспокоиться?»
После Второй Мировой эта английская принцесса, еще крепкая 60-летняя женщина, продолжала жить одна в Греции.
В апреле 1947 года Алиса даже присутствовала на свадьбе своего единственного сына Филиппа и принцессы Елизаветы, старшей дочери и предполагаемой наследницы короля Георга VI. Некоторые из ее оставшихся драгоценностей были использованы при изготовлении обручального кольца принцессы Елизаветы (будущей королевы Елизаветы II).
В день свадьбы ее сын получил от Георга VI титул герцога Эдинбургского.
В 1949 Алиса основала орден сестер милосердия греческих православных монахинь, Христианское сестричество Марфы и Марии, по образцу монастыря, который ее тетя, мученица великая княгиня Елизавета Федоровна, когда-то основала в России в далеком 1909 году.
Это было ее единственное начинание, которое не поддержала ее мать, Виктория Гессенская. «Что вы можете сказать о монахине, которая курит как паровоз и играет на деньги?», - по слухам, отозвалась она об этом проекте дочери. Справедливости ради, нужно добавить, что привычка к курению и к азартным играм передалась Алисе как раз-таки от Виктории.
Тем не менее, получая деньги на содержание как от матери, так и от брата мужа, который при реставрации монархии стал королем Греции, Алиса из этих средств построила дом для ордена в деревушке к северу от Афин.
А поскольку денег на дальнейшие шаги не хватило, предприняла два тура по Соединенным Штатам - в 1950 и 1952 годах - в попытке собрать средства. Проект не удался из-за отсутствия кандидаток, которые пожелали бы вступить в орден.
В 1967 году греческие антимонархисты совершили государственный переворот. Короля Греции и его жену изгнали, и они приняли решение осесть в Лондоне. Алису также вывезли в Англию - королева Елизавета II и принц Филипп пригласили ее постоянно проживать в Букингемском дворце. Она умерла в Букингемском дворце 5 декабря 1969 года в 84-летнем возрасте.
Четверть века спустя ее все еще помнили. 31 октября 1994 года двое живших на тот момент детей принцессы - Филипп герцог Эдинбургский и принцесса Софи Ганноверская - отправились в Яд ва-Шем (Мемориал Холокоста) в Иерусалиме, чтобы стать свидетелями церемонии чествования Алисы как «Праведницы народов мира» за то, что она укрывала в своем доме в Афинах еврейскую семью от нацистских оккупантов во время Второй мировой.
Принц Филипп сказал об этом:: «Я подозреваю, что ей никогда не приходило в голову, что ее поступок был каким-то особенным. Она была глубоко верующим человеком и сочла бы это совершенно естественной человеческой реакцией на несчастье других существ».
Продолжение следует.