Двоюродный брат Николая II, император в изгнании, великий князь Кирилл Владимирович (1876–1938 гг.) был счастлив в браке со своей двоюродной сестрой Викторией Мелитой, в православии – Викторией Федоровной.
Хотя их союзу противились родные (в том числе, – сам государь), супруги создали семью, в которой родились 3 детей: Мария, Кира и Владимир. Как сложилась судьба единственного наследника императора в изгнании?
Формальный цесаревич и император de jure
Владимир (1917–1992 гг.) был долгожданным сыном пары. Он появился на свет в Финляндии в роковой 1917 год, когда его родители не без труда покинули Россию, где пала монархия и власть перешла к Временному правительству.
Кирилл Владимирович видел в сыне своего преемника – законного претендента на российский престол. Поэтому родители дали ему блестящее образование. Юноша получил превосходное домашнее воспитание, выучил 4 иностранных языка, прослушал курс лекций в Академии Генерального штаба.
Владимир вырос эрудированным человеком: он прекрасно знал историю и разбирался в технике. Он должен был получить высшее образование в Лондонском университете, но перед началом Второй мировой войны бросил его – чтобы «пойти работать… испытать на собственном опыте жизнь простого рабочего человека», – как он объяснил в своих мемуарах. Продолжить учебу в университете ему помешала война.
С 1924 года, то есть с 7-летнего возраста Владимир Кириллович носил титул цесаревича и великого князя, который ему присвоил отец, провозгласивший себя императором в изгнании. Как этот высокий статус повлиял на судьбу юноши на чужбине?
К сожалению (а может, – к счастью?), титул наследника российского престола никак не изменил его жизнь. Владимир Кириллович был лишь одним из членов семьи Романовых и ничем не выделялся среди своих родственников.
В 1938 году, после смерти Кирилла Владимировича он возглавил Российский Императорский Дом, но – в отличие от отца – не провозгласил себя императором, хотя среди сторонников именовался императором de jure Владимиром III. Почему он этого не сделал? У него не было другого выхода.
Дело в том, что далеко не все члены семьи Романовых признали Кирилла Владимировича императором. Ему припоминали и измену присяге Николаю II, и лояльное отношение к Временному правительству, и формальное одобрение февральской революции «на благо России» – как он сам выражался.
Владимир Кириллович не мог не знать об этих настроениях и поэтому не решился на аналогичный шаг в отношении собственной персоны. Он тянул время и выжидал. 1938 год был не самым подходящим моментом для подобной акции. В Европе назревала Вторая мировая война – катастрофа, которая отодвигала личные амбиции на второй план.
Теневая жизнь наследника
Как Вторая мировая война отразилась на судьбе великого князя? Известно, что и Кирилл Владимирович, и Виктория Федоровна поддерживали связи контакты с немецкой стороной в надежде на борьбу с большевизмом
Когда Германия напала на Советский Союз, Владимир Кириллович выступил с громким заявлением о необходимости свержения «большевистской власти» и освобождения «нашего Отечества от страшного ига коммунизма». Впрочем, в своих мемуарах Владимир Кириллович осудил нацизм:
«…Из нас, русских, мало кто заблуждался на счет Гитлера… Мы вполне могли отдать себе отчет, куда его идеи могут завести».
Во время войны Владимир Кириллович через свои связи сумел оказать помощь некоторым русским пленным. Если верить мемуарам князя, благодаря его вмешательству их «положение… немного облегчилось».
После войны семья жила то во Франции, то в Испании, периодически путешествуя по Европе.
«Жизнь наша… протекала довольно спокойно: события, в основном, были чисто семейные», – рассказывал великий князь.
Он дожил до 1992 года, то есть застал и перестройку, и лихие 1990-е. Как император de jure отнесся к переменам в России? Очень и очень настороженно. Он положительно оценил «процесс открытия страны», но выразил озабоченность резкой либерализацией всех сторон жизни общества, которая пленяет людей «показной легкостью».
Династический вопрос
Как сложилась личная жизнь князя? В 1947 году (по другой версии – в 1942 г.) Владимир Кириллович познакомился с княжной Леонидой Георгиевной Керби (в девичестве – Багратион-Мухранской; 1914–2010 гг.), которая уже успела побывать замужем за богатым американцем Самнером Муром Керби, от которого родила дочь Элен.
На момент знакомства с великим князем она развелась. Хотя брак на разведенной женщине был крайне нежелателен для членов царской фамилии, тем не менее, в 1948 году Владимир и Леонида поженились. Были ли они счастливы вместе? Их единственная дочь Мария (родилась в 1953 г.) отвечает на этот вопрос утвердительно:
«Между родителями царила гармония, они очень любили друг друга, никогда не ссорились, никогда не разлучались».
Леонида Георгиевна вспоминала:
«Мы прожили всю жизнь очень дружно и счастливо. Были у нас в жизни всякие испытания, неприятности, бывали и потери, и зависть, и вражда, но содержанием нашей жизни была наша страна, наши дети и наша дружба».
В 1969 году Владимир Кириллович объявил дочь Марию единственной наследницей российского императорского престола. Насколько законно было это решение? Пожалуй, Владимир Кириллович слишком поторопился: ведь его брак по строгим правилам был морганатическим.
- Во-первых, Леонида Георгиевна была разведенной женщиной – обстоятельство, которое противоречило «Акту о престолонаследии».
- Во-вторых, род Багратион-Мухранских не считался равнородным императорской семье (хотя дальние предки Леониды Георгиевны до 1505 года правили Карталийским царством).
Ожидаемо последовал протест от представителей Императорского Дома, которые объявили решение Владимира Кирилловича «неосновательным и совершенно произвольным поступком». Сейчас Мария является главой Российского Императорского Дома.
Времена изменились, и приходится признать, что его претензии на российский престол были лишь данью прошлому, слабой попыткой поддержать родовое имя среди угасающих монархий Европы. Может, ему следовалоо по примеру сестер остаться в тени?