— Мне такой дедушка не нужен.
Денис нажал кнопку блокировки контакта. Телефон завибрировал ещё раз, но он уже не смотрел на экран.
Андрей поднял голову от монитора. Зарплата программиста в сто двадцать тысяч рублей позволяла снимать двушку в Марьино, но не покупала понимания с сыном.
— Что случилось?
— Дед опять пишет. Зовёт на дачу.
— И что плохого?
Денис посмотрел на отца так, будто тот спросил, зачем людям воздух.
— Пап, ты серьёзно?
Андрей отложил клавиатуру. После смерти жены три года назад он так и не научился читать эмоции сына. Код понимал лучше, чем собственного ребёнка.
— Объясни мне.
— Он женился на этой Светке. У неё дети. Теперь я ему не нужен.
— Денис, не говори глупости.
— Глупости? Пап, когда ты последний раз видел деда?
Андрей задумался. Действительно, когда? На Новый год? Или ещё раньше?
— Он занят новой семьёй.
— Вот именно.
Денис ушёл в свою комнату. Андрей остался сидеть перед компьютером, но код больше не лез в голову.
Виктор Семёнович смотрел на заблокированный номер и не понимал, что произошло. В его времена дети не блокировали старших. В его времена вообще многое было по-другому.
— Витя, ужин готов, — позвала Светлана из кухни.
— Сейчас.
Он убрал телефон в карман военной куртки. Эту куртку носил уже двадцать лет, с тех пор как уволился из армии. Светлана говорила, что пора купить что-то современное, но он не слушал.
За столом сидели Светланины дети — Максим и Алёна. Восемь и десять лет. Хорошие дети, воспитанные. Но чужие.
— Дедушка Витя, а завтра поедем на дачу? — спросил Максим.
— Поедем.
— А мотоцикл будем чинить?
— Будем.
Виктор Семёнович кивнул, но внутри что-то сжалось. Этот мотоцикл он покупал для Дениса. Учил его разбирать двигатель, объяснял, как работает карбюратор. Денис слушал внимательно, задавал вопросы. Не как эти дети, которые через пять минут убегали играть в планшеты.
— Витя, ты чего такой грустный? — Светлана положила руку ему на плечо.
— Да так, ничего.
— Это из-за Дениса?
Он не ответил. Светлана поняла без слов.
— Может, позвонишь ему?
— Звонил. Не берёт трубку.
— А его отцу?
— Не хочу.
Но через час всё-таки позвонил.
— Андрей? Это Виктор Семёнович.
— Здравствуйте.
— Денис не отвечает на звонки. Что случилось?
Андрей вздохнул. Он не хотел встревать в эту историю, но выбора не было.
— Он обижен.
— На что?
— На то, что вы его забыли.
— Как это забыл? Я же дедушка.
— Виктор Семёнович, когда вы последний раз виделись?
Пауза затянулась. Виктор Семёнович считал в уме. Месяц? Два? Больше?
— Я был занят. Новая семья, понимаете.
— Понимаю. Денис тоже понимает.
— Что вы хотите сказать?
— Ничего. Просто он взрослый мальчик. Делает выводы.
После разговора Виктор Семёнович долго сидел на кухне. Светлана укладывала детей спать, а он думал о внуке.
Денис был особенным ребёнком. После смерти дочери Виктор Семёнович почувствовал, что теряет связь с миром. Жена умерла пять лет назад, дочь — три года назад. Остался только внук.
И этот внук стал для него всем.
Каждые выходные Денис приезжал на дачу. Они рыбачили на пруду, чинили старую технику, говорили о жизни. Денис рассказывал про школу, про друзей. Виктор Семёнович — про армию, про молодость.
Но больше всего они говорили о маме Дениса.
— Дед, а мама в детстве тоже была такой упрямой?
— Ещё какой. Помню, в пять лет решила, что будет космонавтом. Целый год ходила в шлеме от мотоцикла.
— Серьёзно?
— Серьёзно. Твоя бабушка с ума сходила.
Денис смеялся. Это были единственные моменты, когда он мог говорить о маме без слёз.
Потом появилась Светлана.
Виктор Семёнович познакомился с ней в поликлинике. Она работала медсестрой, он пришёл на обследование. Разговорились в очереди.
Светлана была хорошей женщиной. Добрая, заботливая. После развода воспитывала двоих детей одна. Работала в две смены, получала тридцать тысяч рублей. Снимала однушку за двадцать пять тысяч.
Когда Виктор Семёнович предложил ей переехать к нему, она долго сомневалась.
— У меня дети.
— Ничего страшного.
— А ваш внук?
— Денис? Он поймёт.
Но Денис не понял.
Первый раз он приехал на дачу уже после свадьбы. Светлана встретила его на крыльце.
— Здравствуй, Денис. Я Светлана.
— Здравствуйте.
Голос был вежливый, но холодный. Виктор Семёнович это заметил, но решил, что время всё исправит.
Не исправило.
Денис стал приезжать реже. Сначала раз в две недели, потом раз в месяц. Потом вообще перестал.
А Виктор Семёнович был занят новой жизнью. Светланины дети требовали внимания. Максим хотел, чтобы дедушка Витя научил его чинить мотоцикл. Алёна просила почитать сказки.
И постепенно Денис стал просто воспоминанием.
До сегодняшнего дня.
— Витя, идём спать, — позвала Светлана.
— Сейчас.
Он достал телефон и написал сообщение: "Скучаю по тебе, внучек. Приезжай на дачу, как в старые времена."
Ответ пришёл быстро: "Мне такой дедушка не нужен."
Потом номер заблокировался.
Виктор Семёнович понял, что потерял внука.
На следующий день он поехал на дачу с новой семьёй. Максим сразу побежал к мотоциклу.
— Дедушка Витя, давайте чинить!
— Давайте.
Они возились с двигателем уже час, когда Виктор Семёнович почувствовал чей-то взгляд. Обернулся и увидел Дениса.
Внук стоял у калитки и смотрел на них. На лице не было эмоций, но глаза говорили всё.
Виктор Семёнович хотел подойти, но не смог. Что сказать? Как объяснить?
Денис постоял ещё минуту и ушёл.
Максим ничего не заметил. Продолжал крутить гайки и задавать вопросы.
— А это что?
— Карбюратор.
— А зачем он нужен?
— Смешивает бензин с воздухом.
Те же вопросы, что задавал Денис. Те же ответы, что давал дедушка. Но всё было не то.
Вечером Светлана заметила его настроение.
— Что случилось?
— Денис приезжал.
— И что?
— Ничего. Постоял и ушёл.
— Может, подойти к нему?
— Не знаю.
Светлана села рядом.
— Витя, я понимаю, что тебе тяжело. Но ты не можешь жить прошлым.
— Он единственное, что у меня осталось от дочери.
— А мы что? Мы тебе не семья?
Виктор Семёнович посмотрел на неё. Хорошая женщина. Заботливая. Любит его по-настоящему.
— Семья. Конечно, семья.
Но внутри он знал, что это не то. Светлана и её дети — это новая жизнь. А Денис — это память о дочери.
И он выбрал новую жизнь.
Через неделю Светлана не выдержала и позвонила Андрею.
— Здравствуйте, это Светлана, жена Виктора Семёновича.
— Слушаю.
— Можно поговорить о Денисе?
— О чём именно?
— Виктор Семёнович страдает. Мальчик не отвечает на звонки, не приезжает. Он же дедушка.
Андрей помолчал.
— А что вы хотите?
— Поговорите с сыном. Объясните ему.
— Что объяснить?
— Что взрослые тоже имеют право на счастье.
— Светлана, вы меня извините, но это не моё дело.
— Как не ваше? Это ваш сын.
— Именно. Мой сын. И я его понимаю.
— Но ведь это неправильно.
— Что неправильно? То, что ребёнок обиделся на деда, который его забыл? Или то, что дед забыл внука ради новой семьи?
Светлана не знала, что ответить.
— Виктор Семёнович хороший человек.
— Не спорю. Но хорошие люди тоже делают плохие вещи.
После разговора Андрей пошёл к сыну.
— Денис, можно поговорить?
— О чём?
— О деде.
— Не хочу.
— Сын, я понимаю, что ты обижен.
— Ты не понимаешь.
Андрей сел на край кровати.
— Тогда объясни.
Денис долго молчал. Потом заговорил тихо.
— Пап, когда умерла мама, я думал, что умру тоже. Помнишь, как я первые месяцы?
Андрей кивнул. Помнил. Сын почти не говорил, не ел, не спал.
— И только дед мог со мной говорить о маме. Только с ним я мог вспоминать её без боли.
— Понимаю.
— Он рассказывал, какой она была в детстве. Показывал фотографии. Мы вместе ездили в места, где она любила бывать.
Денис встал и подошёл к столу. Достал из ящика старую фотографию.
— Вот. Мама в пять лет. Дед говорил, что я на неё похож.
На фото была девочка в шлеме от мотоцикла. Смеялась и показывала пальцем в небо.
— Красивая фотография.
— Дед сказал, что подарит мне этот шлем, когда я вырасту. Сказал, что это семейная реликвия.
— И что?
— А то, что теперь этот шлем носит Максим. Светланин сын.
Андрей понял.
— Денис, может, дед просто забыл.
— Пап, он не забыл. Он выбрал.
— Выбрал что?
— Новую семью вместо старой. Новые воспоминания вместо старых. Новую жизнь вместо памяти о дочери.
— Но у него есть право на счастье.
Денис посмотрел на отца внимательно.
— Есть. Но не за счёт памяти о маме.
— Сын, ты слишком категоричен.
— Может быть. Но я не могу делать вид, что ничего не изменилось.
— А что изменилось?
— Всё. Дед больше не мой дед. Я больше не его внук. Мы чужие люди.
— Денис, это же семья.
— Нет, пап. Семья — это когда тебя не забывают ради других.
Андрей не знал, что сказать. Сын был прав. Но и Виктор Семёнович был прав.
Через два дня Виктор Семёнович приехал к ним домой. Андрей открыл дверь.
— Здравствуйте.
— Здравствуй. Денис дома?
— Дома. Но он не хочет разговаривать.
— Я всё равно хочу попробовать.
Андрей пропустил его в квартиру. Позвал сына.
— Денис, к тебе дедушка.
— Не хочу его видеть.
— Сын, выйди. Поговорите.
Денис вышел из комнаты. Посмотрел на деда холодно.
— Что вам нужно?
— Поговорить.
— О чём?
— О нас.
— Нас больше нет.
Виктор Семёнович сел на диван. Выглядел усталым.
— Денис, я понимаю, что ты обижен.
— Я не обижен. Я разочарован.
— В чём?
— В вас.
— Объясни.
Денис сел напротив. Андрей ушёл на кухню, но слышал каждое слово.
— Дед, когда умерла мама, вы сказали, что я единственное, что у вас от неё осталось.
— Так и есть.
— Тогда почему вы меня забыли?
— Я не забывал.
— Забыли. Когда вы последний раз звонили мне просто так? Когда приглашали на дачу? Когда интересовались моими делами?
Виктор Семёнович молчал.
— Я приехал к вам месяц назад. Хотел рассказать, что получил пятёрку по истории. Помните, вы говорили, что история — важный предмет?
— Помню.
— А вы в это время учили Максима чинить наш мотоцикл. Наш, дед. Тот, который мы с вами покупали. Который разбирали вместе.
— Денис, это просто мотоцикл.
— Нет. Это не просто мотоцикл. Это наша связь. Наша традиция. Наша память о маме.
Виктор Семёнович понял, что внук прав.
— Я не хотел тебя обидеть.
— Но обидели.
— Что ты хочешь от меня?
— Ничего. Я просто хочу, чтобы вы были честными.
— В чём?
— Признайтесь, что выбрали новую семью. Что я вам больше не нужен.
— Это не так.
— Тогда почему вы ведёте себя так, будто это так?
Виктор Семёнович встал и подошёл к внуку.
— Денис, я старый человек. Мне одиноко. Светлана и дети дают мне радость.
— И что?
— Я имею право на счастье.
— Имеете. Но не за мой счёт.
— Как это за твой счёт?
— Вы заменили меня другими детьми. Заменили нашу память другими воспоминаниями. Заменили маму другой женщиной.
— Я никого не заменял.
— Заменили. И знаете что? Мама бы поняла. Она была добрая. Она бы хотела, чтобы вы были счастливы.
Виктор Семёнович почувствовал надежду.
— Значит, ты понимаешь.
— Понимаю. Но не принимаю.
— В чём разница?
— Мама бы поняла и простила. А я не мама. Я ваш внук. И я не могу простить то, что вы забыли её ради новой жизни.
— Я не забывал её.
— Забыли. Когда в последний раз говорили о ней со мной? Когда показывали её фотографии? Когда вспоминали её истории?
Виктор Семёнович не мог ответить.
— Дед, вы выбрали. Я тоже выбираю.
— Что выбираешь?
— Жить без деда, который меня предал.
— Денис, это жестоко.
— Жестоко было забыть меня ради чужих детей.
— Они не чужие. Они мои пасынки.
— А я кто?
— Ты мой внук.
— Тогда почему вы относитесь ко мне как к чужому?
Виктор Семёнович понял, что проиграл этот разговор. Внук был прав. Он действительно выбрал новую семью.
— Что ты хочешь от меня?
— Ничего. Живите счастливо. Но без меня.
— А если я попрошу прощения?
— Поздно.
— Почему?
— Потому что вы не понимаете, в чём виноваты.
— Объясни.
Денис встал и посмотрел деду в глаза.
— Вы думаете, что я обиделся из-за того, что вы женились. Но это не так.
— А из-за чего?
— Из-за того, что вы забыли маму. Из-за того, что предали нашу память. Из-за того, что заменили меня другими детьми.
— Я никого не заменял.
— Заменили. И самое страшное — вы этого не понимаете.
Виктор Семёнович сел обратно на диван.
— Денис, я люблю тебя.
— Знаю. Но любви недостаточно.
— А что нужно?
— Верность. Память. Уважение к тому, что между нами было.
— Но это же было.
— Было. Прошедшее время.
Виктор Семёнович понял, что внук не изменит решение.
— Значит, мы больше не семья?
— Мы никогда не перестанем быть семьёй по крови. Но по духу — да, мы больше не семья.
— Это окончательно?
— Да.
Виктор Семёнович встал и пошёл к двери.
— Денис, я буду скучать по тебе.
— А я уже скучаю. По тому деду, которым вы были раньше.
После ухода деда Денис долго сидел в своей комнате. Андрей не решался зайти.
Наконец сын сам вышел на кухню.
— Пап, я правильно поступил?
— Не знаю, сын. Это сложный вопрос.
— Мне кажется, я слишком жестоко с ним.
— Может быть.
— Но я не могу по-другому.
— Понимаю.
— Он предал память о маме.
— Или просто попытался жить дальше.
Денис посмотрел на отца.
— Пап, а ты бы смог забыть маму ради новой женщины?
Андрей задумался.
— Не знаю. Надеюсь, что нет.
— Вот и я так думаю.
Они помолчали.
— Сын, а что если дед изменится? Что если поймёт свою ошибку?
— Не поймёт. Он считает, что прав.
— А если поймёт?
— Тогда посмотрим.
Но Денис знал, что дед не изменится. Слишком много воды утекло. Слишком много боли накопилось.
Через месяц Виктор Семёнович снова попытался связаться с внуком. Написал длинное сообщение, где объяснял свои чувства и просил прощения.
Денис прочитал, но не ответил.
Ещё через месяц дед приехал к школе. Ждал Дениса после уроков.
— Внучек, давай поговорим.
— Не о чём говорить.
— Я понял свою ошибку.
— Какую именно?
— Я забыл о тебе.
— Не только обо мне. О маме тоже.
— Нет, о маме я не забывал.
— Забыли. Когда в последний раз были на её могиле?
Виктор Семёнович не мог ответить.
— Вот видите.
— Денис, я исправлюсь.
— Поздно.
— Почему?
— Потому что доверие не восстанавливается.
— А любовь?
— Любовь остаётся. Но этого мало.
Виктор Семёнович понял, что потерял внука навсегда.
Вечером он рассказал Светлане о разговоре.
— Может, он прав, — сказала она тихо.
— В чём?
— В том, что ты забыл о дочери.
— Я не забывал.
— Витя, когда ты последний раз говорил о ней?
— Говорил.
— Со мной — нет. С детьми — нет. С Денисом — тоже нет.
Виктор Семёнович понял, что жена права.
— Что мне делать?
— Не знаю. Может, начать с того, чтобы вспомнить дочь.
В эту ночь Виктор Семёнович долго не спал. Думал о дочери, о внуке, о своём выборе.
Он действительно забыл о дочери. Не специально, но забыл. Новая жизнь затянула, новые заботы поглотили.
А Денис был единственным, кто помнил. Единственным, кто хранил память.
И он, дед, предал эту память.
Утром Виктор Семёнович поехал на кладбище. Первый раз за полгода.
Могила дочери была запущенной. Сорняки, старые цветы.
Он прибрал, поставил свежие цветы, постоял молча.
— Прости меня, доченька. Я подвёл тебя. И Дениса тоже подвёл.
Потом поехал домой и достал старые фотографии. Показал их Светлане и детям.
— Это моя дочь. Денисова мама.
Максим и Алёна с интересом рассматривали снимки.
— А это кто? — спросила Алёна, показывая на фото, где девочка в шлеме.
— Это она в пять лет. Хотела быть космонавтом.
— А почему в шлеме?
— Думала, что так космонавты выглядят.
Дети смеялись. Светлана улыбалась.
— Красивая была, — сказала она.
— Очень. И добрая. И умная.
— Расскажи ещё.
И Виктор Семёнович рассказывал. Впервые за долгое время говорил о дочери.
Вечером он написал Денису: "Сегодня был на могиле мамы. Рассказал Светлане и детям о ней. Понял, что ты прав. Я забыл о самом важном."
Денис прочитал, но не ответил.
Виктор Семёнович не сдавался. Каждую неделю ездил на кладбище. Каждый вечер рассказывал новой семье о дочери. Показывал фотографии, делился воспоминаниями.
Светлана поначалу ревновала, но потом поняла — это нужно. Детям тоже было интересно узнавать о Денисовой маме.
Через три месяца Виктор Семёнович снова написал внуку: "Хочу, чтобы ты знал — я помню маму каждый день. Рассказываю о ней Максиму и Алёне. Они хотят познакомиться с тобой."
Денис прочитал и задумался. Первый раз за долгое время.
Ещё через месяц он встретил деда случайно. В магазине возле дома.
— Денис.
— Здравствуйте.
— Как дела?
— Нормально.
Они стояли в очереди рядом. Неловко молчали.
— Денис, я каждый день думаю о маме.
— Хорошо.
— И о тебе тоже.
— Понятно.
— Светлана и дети знают о ней всё. Я рассказываю им истории, которые раньше рассказывал тебе.
Денис посмотрел на деда внимательно.
— Зачем вы мне это говорите?
— Хочу, чтобы ты знал — я понял свою ошибку.
— И что?
— Ничего. Просто хочу, чтобы знал.
Они дошли до кассы. Расплатились и вышли вместе.
— Денис, я не прошу прощения. Понимаю, что не заслужил.
— Правильно понимаете.
— Но хочу, чтобы ты знал — ты был прав. Я предал память о маме.
— Был.
— И предал тебя.
— И меня тоже.
— Прости меня.
Денис остановился и посмотрел деду в глаза.
— Дед, вы хотите, чтобы я сказал, что прощаю?
— Хочу.
— Не скажу.
— Почему?
— Потому что не прощаю.
— Никогда?
— Не знаю. Может быть, когда-нибудь.
— А что нужно для этого?
— Время. И доказательства того, что вы действительно изменились.
— Какие доказательства?
— Не знаю. Увидим.
Они разошлись. Виктор Семёнович пошёл домой, а Денис — в другую сторону.
Дома дед рассказал Светлане о встрече.
— Что он сказал?
— Что не прощает.
— И что ты будешь делать?
— Ждать.
— Сколько?
— Сколько потребуется.
— А если он никогда не простит?
— Тогда буду жить с этим.
Светлана обняла мужа.
— Витя, ты хороший человек.
— Не очень. Хороший человек не предал бы внука.
— Все ошибаются.
— Не все ошибки можно исправить.
Прошёл год. Виктор Семёнович продолжал ездить на кладбище, рассказывать о дочери, думать о внуке.
Денис закончил девятый класс. Поступил в колледж программистов. Хотел быть похожим на отца.
В день рождения мамы Денис пришёл на кладбище. И увидел там деда.
Виктор Семёнович сидел на скамейке рядом с могилой и тихо разговаривал с дочерью.
— Доченька, Денису сегодня пятнадцать. Он поступил в колледж. Хочет быть программистом, как отец. Ты бы гордилась им.
Денис стоял в стороне и слушал.
— Я каждый день думаю о тебе. Рассказываю Светлане и детям твои истории. Они тебя любят, хотя никогда не видели.
Дед замолчал, потом продолжил.
— Денис меня не прощает. И правильно делает. Я не заслужил прощения.
Денис подошёл ближе.
— Но я буду ждать. Сколько потребуется.
— Дед.
Виктор Семёнович обернулся.
— Денис. Ты пришёл.
— Пришёл.
— Поздравляю с днём рождения.
— Спасибо.
Они стояли рядом с могилой матери. Молчали.
— Дед, вы каждый год приходите сюда?
— Каждый месяц.
— А раньше?
— Раньше реже.
— Почему изменили?
— Понял, что был неправ.
Денис кивнул.
— Дед, а вы действительно рассказываете Светлане о маме?
— Каждый день.
— И детям?
— И детям. Они хотят с тобой познакомиться.
— Зачем?
— Хотят узнать больше о маме. Я рассказываю, но ты знал её лучше.
Денис задумался.
— А мотоцикл?
— Какой мотоцикл?
— Тот, который мы чинили.
— Стоит в гараже. Не трогаю его.
— Почему?
— Это наш мотоцикл. Твой и мой.
— А Максим?
— Максим чинит другую технику.
Денис посмотрел на деда внимательно.
— Дед, а вы счастливы?
— Не очень.
— Почему?
— Потерял самое дорогое.
— Что?
— Тебя.
Денис почувствовал, что внутри что-то изменилось. Злость никуда не делась, но появилось что-то ещё.
— Дед, я не готов простить.
— Понимаю.
— Но могу попробовать понять.
— Что понять?
— Почему вы так поступили.
Виктор Семёнович кивнул.
— Я был одинок. После смерти мамы, после смерти бабушки. Ты приезжал раз в неделю, а остальное время я был один.
— И что?
— Светлана дала мне ощущение семьи. Дети — ощущение нужности.
— А я?
— Ты напоминал о потере. О маме, которой больше нет.
Денис понял.
— Вам было больно со мной.
— Очень.
— И вы выбрали не чувствовать боль.
— Да.
— А я остался с болью один.
— Да. И это моя вина.
Они помолчали.
— Дед, а сейчас вам больно?
— Каждый день.
— Из-за меня?
— Из-за того, что потерял тебя.
— А из-за мамы?
— Тоже. Но теперь я не убегаю от этой боли.
Денис кивнул.
— Дед, я не прощаю вас.
— Знаю.
— Но хочу попробовать начать сначала.
— Как это?
— Не знаю. Может, иногда приезжать на дачу.
— Правда?
— Может быть.
— А мотоцикл?
— Посмотрим.
Виктор Семёнович почувствовал надежду.
— Денис, я изменился.
— Увидим.
— Я больше не забуду о маме.
— Проверим.
— И о тебе тоже не забуду.
— Надеюсь.
Они постояли ещё немного у могилы, потом разошлись.
Дома Денис рассказал отцу о встрече.
— И что ты решил?
— Дать ему шанс.
— Один?
— Один.
— А если он снова подведёт?
— Тогда всё. Навсегда.
Андрей кивнул.
— Сын, ты взрослый.
— Знаю.
— И мудрый.
— Не знаю. Просто устал злиться.
Через неделю Денис приехал на дачу. Виктор Семёнович встретил его на крыльце.
— Проходи.
— Спасибо.
Светлана и дети были дома. Денис поздоровался с ними.
— Это Денис, — сказал дед. — Внук, о котором я вам рассказывал.
— Здравствуй, — сказала Светлана. — Мы много о тебе слышали.
— Привет, — сказали дети.
Максим подошёл ближе.
— А правда, что ты умеешь чинить мотоциклы?
— Умею.
— А научишь?
Денис посмотрел на деда.
— Это зависит от дедушки.
— Дедушка Витя, можно?
Виктор Семёнович кивнул.
— Можно. Но сначала Денис должен проверить наш мотоцикл.
Они пошли в гараж. Мотоцикл стоял под брезентом, покрытый пылью.
— Давно не заводили?
— С тех пор, как ты перестал приезжать.
Денис снял брезент. Мотоцикл выглядел точно так же, как год назад.
— Попробуем завести?
— Попробуем.
Они возились с двигателем час. Максим помогал, задавал вопросы. Алёна смотрела.
Наконец мотоцикл завёлся.
— Ура! — закричал Максим.
Денис улыбнулся. Первый раз за долгое время.
— Дед, а помните, как мы первый раз его заводили?
— Помню. Ты боялся, что взорвётся.
— А вы говорили, что мужчины не боятся техники.
— Говорил.
— А потом мама приехала и тоже захотела попробовать.
— И завела с первого раза.
— А мы с вами полдня мучились.
Они смеялись. Максим и Алёна слушали с интересом.
— А ещё расскажите про маму, — попросила Алёна.
— Какую историю? — спросил дед.
— Любую.
Денис посмотрел на деда и понял — тот действительно изменился. Не забыл о маме. Не предал память.
— Расскажи ты, — сказал дед.
— Я?
— Ты лучше помнишь.
Денис подумал и начал рассказывать.
— Когда мне было десять, мама решила научить меня готовить. Мы делали блины. Первый блин получился как резиновая подошва.
Дети смеялись.
— А мама сказала: "Первый блин всегда комом. Это закон природы." И съела его целиком, делая вид, что очень вкусно.
— А потом?
— А потом мы напекли целую гору блинов. Ели всей семьёй. Дед тоже приехал.
— Правда, дедушка Витя?
— Правда. Это были самые вкусные блины в моей жизни.
Вечером, когда Денис собирался уезжать, дед проводил его до калитки.
— Спасибо, что приехал.
— Не за что.
— Приедешь ещё?
— Не знаю. Может быть.
— Я буду ждать.
— Дед, а вы действительно изменились?
— Стараюсь.
— Тогда увидимся.
Денис уехал. Виктор Семёнович остался стоять у калитки и думать.
Может быть, ещё не всё потеряно. Может быть, есть шанс исправить ошибку.
Но он знал — это будет долгий путь. И не факт, что он приведёт к прощению.
Но он готов был идти по этому пути. Сколько потребуется.
Ради внука. Ради памяти о дочери. Ради себя.