Ты предала меня. Ты забыла всё, о чём мечтали. Ты стала чужой. Лидия смотрела на пожелтевший листок и не могла поверить, что это она сама писала 35 лет назад.
А прежде чем мы продолжим, напишите в комментариях, находили ли вы когда-нибудь свои старые записи и письма? Подписались ли на канал и поставили лайк. Приятного чтения.
Лидия Ивановна не спешила на пенсию — как будто боялась, что, выйдя из офиса, потеряет не только работу, но и смысл существования.
Она копалась в старом комоде в поисках очков, когда нашла книгу — потёртый том Чехова, с закладкой из билетика метро и сухим лепестком внутри.
На форзаце — аккуратно вложенный листок бумаги, пожелтевший по краям.
"Лида, если ты читаешь это — значит, дожила до 55. Но скажи честно: ты предала наши мечты?"
Она застыла. Почерк — её. Строчки — тоже. Только подписано:
"Тебе, 55-летней. От тебя, 20-собой."
— Господи, — прошептала Лидия. — Я же совсем забыла...
Она села на кровать и развернула листок. Бумага хрустела под пальцами, словно осенние листья. Медленно всплывали воспоминания о той летней ночи в студенческом общежитии.
После очередной ссоры с мамой она написала письмо в будущее. "На случай, если забуду, чего хочу от жизни," — шептала она тогда, пряча записку в любимую книгу.
В письме — требования, о которых она давно не вспоминала:
"Писать. Не скучные отчёты — живые рассказы."
"Пожить одна у моря, а не в угоду родственникам."
"Не молчать, когда хочется кричать."
"И обязательно в 55 всё изменить."
Лидия уселась прямо на пол, обняв книгу. Она и правда всё забыла. Стала женой, мамой, бухгалтером. Всё по чужому плану.
В двадцать у неё были планы. Она хотела писать для журнала, путешествовать, открыть книжное кафе. Но мама сказала: "Это глупости. Иди в бухгалтеры — профессия надёжная."
Потом появился Владимир. Спокойный парень, стабильный. Мама одобрила: "Женщина должна выйти замуж."
Потом дочь. Потом сын. Потом внуки. Потом серые будни, где для желаний не осталось места.
Тридцать пять лет она жила для других. Для мужа, который скончался пять лет назад. Для детей, которые давно выросли. Для работы, которая никогда не радовала.
А где была она сама?
Лидия перечитала письмо ещё раз. Двадцатилетняя девочка словно обвиняла её со страницы:
"Лида, я верю, что ты не стала как все. Что ты помнишь, как хотела жить у моря и писать рассказы. Что ты не забыла мечту открыть кафе с книгами. Если забыла — ты предательница. Пока не поздно всё исправить."
— Поздно, — прошептала Лидия. — Мне уже 55.
Но тут же услышала в памяти голос двадцатилетней: "Поздно будет только в гробу."
Она встала, подошла к зеркалу. Седые волосы, усталые глаза, согнутые плечи. Когда она стала такой побитой жизнью?
— Хватит, — сказала она своему отражению. — Хватит жить чужими планами.
Через два дня она подала заявление на увольнение. Коллеги удивились:
— Лидия Ивановна, вы же можете ещё поработать...
— Могу. Но не буду.
— А что будете делать?
— То, что хочу.
На четвёртый день она вытащила из шкафа чемодан. Старый, купленный ещё в молодости для несостоявшихся поездок.
На шестой — купила билет до Геленджика. Без обратного.
Когда дочь узнала, позвонила встревоженная:
— Мам, ты здорова? Это на тебя не похоже.
— Значит, всё правильно делаю.
— Но как же работа? Дом? Мы?
— Дом продам. Вы взрослые. А работа... работа подождёт.
— Мам, ты же не можешь просто всё бросить!
— Могу. И должна.
— Что с тобой?
— Я вспомнила, чего хотела от жизни.
***
В квартире на юге пахло соснами и свободой. Маленькая студия с видом на море. Старенький диван, круглый стол у окна, полки для книг.
По вечерам Лидия садилась за ноутбук и писала. Не для других. Для удовольствия. Рассказы о женщинах, которые поздно поняли, что жили не своей жизнью.
Утром гуляла по набережной. Днём читала в кафе. Вечером снова писала.
Впервые за тридцать лет она чувствовала себя живой.
Через месяц её навестил сын:
— Мам, ты изменилась.
— В лучшую сторону?
— Да. Ты... довольная.
— Я наконец-то живу как хочу.
— А раньше?
— Раньше я была удобной. Для всех, кроме себя.
На стене над столом — то самое письмо. Иногда она смотрела на него и шептала:
— Я не забыла. Просто немного опоздала. Но я исправила ошибку.
Через полгода она открыла маленькое кафе. С книгами, как и мечтала. Местные жители полюбили это место. Туристы оставляли восторженные отзывы.
А по вечерам, когда кафе закрывалось, Лидия садилась за любимый столик и писала. Её рассказы начали печатать в местной газете. Потом в журнале.
— Никогда не поздно исправить ошибки, — говорила она посетителям. — Главное — не забыть, чего хочешь от жизни.
Год спустя она написала новое письмо. Себе, 75-летней:
"Лида, если ты читаешь это — значит, я не зря рискнула. Надеюсь, ты помнишь, как здорово жить по своим правилам. Если забудешь — это твоё напоминание."
И спрятала его в новую книгу.
На случай, если снова забудет о своих желаниях.
Иногда самое страшное предательство — это предать свои мечты ради чужих ожиданий.
Напишите в комментариях, что бы вы написали в письме себе в будущее? Какие мечты боитесь забыть? Поставьте лайк, если вам близка история Лидии, и подпишитесь на канал для новых вдохновляющих историй.
Читайте другие женские судьбы: