Однако главный тренер вопреки всему поставил нападающего в состав и не прогадал.
В июле 2025 года бывший российский хоккеист и тренер Вячеслав Быков дал большое интервью обозревателю «СЭ» Игорю Рабинеру. В отрывке ниже — рассказ Быкова об отстранении Ковальчука и финале с Канадой в 2008 году.
"Спартак" или "Зенит": какой самый популярный клуб России? Голосуй!
Матч-штраф и дисквалификацию Ковальчука в Квебеке использовали команде во благо
— Ковальчук добился самого главного признания при вашем непосредственном участии. Мне всегда было интересно, какую кнопку вы нашли у него в душе, потому что далеко не всем тренерам это удавалось. Да и в Квебеке ситуация была непростой — ноль голов до финала, дисквалификация за матч-штраф на полуфинал.
— На него вылили столько грязи! Ваши коллеги, к сожалению. Скажу больше: на меня шло такое давление, что он не должен играть в финале... Вплоть до высоких чиновников. Это был такой абсурд! Но мне было без разницы. Потому что мои игроки — это моя семья, и я знаю их лучше, чем все эти функционеры (тут голос у Быкова немного дрогнул. — Прим. И.Р.). Просто прихватывает иногда, когда вспоминаешь.
— Вячеслав Аркадьевич, вы плачете?!
— Комок к горлу подходит. Я их всегда считал семьей. И сейчас считаю. Потому что нас объединяет очень многое. И это очень важно, когда ты веришь человеку и знаешь, что он не подведет. Я же был первым тренером, который отменил сборы. Некоторые опытные коллеги в связи с этим смотрели на меня не очень хорошо. Но мы доказали, что это возможно. Важно доверять людям. Они это оценят.
— У вас тогда действительно не было никаких сомнений в Ковальчуке? Где-то очень глубоко?
— Нет, нет. Понимаете, посторонние люди иногда слышат чьи-то слова и берут их на веру, иногда формируют свое мнение из ничего не значащих вещей. А я-то с ними жил, общался каждый день. Знал семейные проблемы и что угодно. Для тренера очень важно быть в курсе дел каждого игрока. Чтобы ты правильно оценивал ситуацию, понимал, почему все складывается так, а не иначе. И делал так, чтобы в самый важный момент игрок мог выдать все на-гора.
Они должны чувствовать мою поддержку и защиту! И тогда я сказал, что никому не позволю обижать моих ребят и лезть в наши взаимоотношения. Все начали говорить, что я развожу в команде панибратство. Помню эти слова. А это — не панибратство, это спортивное братство, сочетание уважения к игрокам и требовательности! Мы делали все, чтобы хоккеисты честно и профессионально делали свое дело на льду, а мы с Игорем (Захаркиным) так же руководили командой.
— Вы оправдывали Ковальчука тем, что ему тогда не должны были выписать матч-штраф и, соответственно, дисквалификацию, поскольку он не скидывал перчатки. А значит, наказание несправедливое.
— Именно так — несправедливое. Но мы с Захаркиным очень серьезно относились к психологическому состоянию каждого игрока и сборной в целом, и этот случай с Ильей использовали во благо. Объяснили команде, как надо воспринимать его удаление. Ковальчук бился за своего партнера, капитана — Алексея Морозова, которого соперник грубо атаковал! Да, мы крупно вели в счете, но он показал, что каждый должен вставать за партнеров, и это единение должно происходить постоянно. То есть то, что кто-то другой мог бы обернуть против Ильи, мы преподнесли за него. Потому что знали, какое значение в игре имеет эмоциональная составляющая.
— Что происходило в раздевалке во втором перерыве финала при 2:4? Правда ли, что говорил в основном опытнейший Федоров?
— Сначала — да. Сергей говорил, и не могу сказать, что это происходило на очень уж высоких тонах. Ведь и он, и другие ребята из НХЛ проходили через такое и прекрасно понимали, как надо действовать. В такие моменты, как, впрочем, и всегда, нужно уметь уважать ребят. Я осознанно дал им возможность выговориться, выпустить пар. Нам нужно было немного времени, чтобы дать быстрый, очень короткий и четкий план действий в атаке, средней зоне, обороне. После этого мы снова собрались и по нашей традиции друг друга зарядили.
Когда я сам был игроком, мы в ЦСКА и сборной тоже собирались и говорили, пока Тихонов не входил в раздевалку. Могли и покричать друг на друга, и сказать нелицеприятные слова, но и подбодрить тоже. Поэтому ничего нового я не изобрел. И то счастье, которое мы все вместе подарили тогда нашим болельщикам, навсегда останется со мной.
— У вас в день финала Квебека было какое-то внутреннее чувство, что именно Ковальчуку суждено стать его главным героем?
— Если скажу «да», то буду первым лжецом, ха-ха! Но в том, что он должен играть и быть на площадке в ответственные моменты, не сомневался. Мы верили в него до конца, и этими двумя голами он поставил в угол своих «доброжелателей» и показал, что мы были правы.
— Евгений Кузнецов сказал мне, что вырос на этом золотом голе, он стал самой большой мотивацией для него.
— Понимаю слова Жени, потому что в эмоциональном плане это было сильно. Как мы, смотревшие в свое время по телевизору на Михайлова, Петрова и Харламова, мечтали стать такими, как они, так же и мальчишки, видевшие гол Ковальчука и ту победу в Квебеке, захотели превратиться в таких же героев. Такие примеры очень важны.
— Не расстраиваетесь, глядя в последние годы на карьеру вашего земляка Кузнецова?
— Не хочу думать, почему это происходит. Просто желаю, чтобы он нашел внутреннее равновесие и получил удовольствие от последних лет в хоккее. А если эта радость у него снова появится, то на сто процентов уверен, что болельщики это увидят и оценят. Где бы это ни произошло.
— А автора золотого гола Берна-2009 Александра Радулова поздравили с недавней победой в Кубке Гагарина в составе ярославского «Локомотива»?
— Конечно, отправил ему поздравления. Это тоже величайший игрок и личность. Очень желал бы, чтобы он нашел себя в хоккее после игровой карьеры, будь то как тренер или руководитель. Потому что его харизма, желание побеждать — это пламя, которым он зажигал всех вокруг. Только вроде расстались, крутишь головой — а он снова здесь. И это пламя не должно погаснуть для хоккея, даже когда он повесит коньки на гвоздь!
Игорю Никитину повезло с этим уникумом поработать. Для тренера это тоже образовательный момент — дать возможность раскрыться такому игроку, быть с ним на одной волне. Для меня это было то же самое. Быть рядом с такими людьми — счастье.
"Спартак" или "Зенит": какой самый популярный клуб России? Голосуй!