Глава 4. Здравствуй, Ташкент!
Перелёт от Форт-Шевченко до Ташкента порядком вымотал меня. Надежде стало хуже, её измучила жажда, а мне было неудобно постоянно вызывать стюардессу, поэтому я постоянно наведывался в служебный отсек то за очередной порцией холодного напитка, то за горячим чаем. По пути я иногда навещал лысого попутчика, который оказался Василием Васильевичем, а заодно очень стойким человеком. Он старался не показывать вида, что сердце по-прежнему «шалит», и упрямо оказывался от предложения вызвать к самолёту скорую помощь. Бригадир по непонятной мне причине принял отказ Василия Васильевича с видимым удовлетворением, и мне пришлось прибегнуть к недвусмысленным угрозам, чтобы он всё-таки соизволил сообщить командиру о том, что на борту находится не один больной, а «целых» два. Казалось бы, какое дело старшему стюарду, сколько больных пассажиров передавать докторам? Его дело десятое. Но нет, упёрся. Видимо, и на этот случай инструкция прописана.
Как бы там ни было, но спускался я по трапу с гудящей головой и чувством выполненного долга. Тепло попрощавшись с присмиревшим Василием Васильевичем и пожелав скорейшего выздоровления измученной попутчице, я направился к стоянке такси. Мне оставалось сделать буквально несколько шагов до «Волги», как вдруг я почувствовал на своём плече чью-то руку. Оглянувшись, увидел запыхавшегося старшего лейтенанта с лётными эмблемами на погонах.
- Что случилось? – Осмотрев наглеца с ног до головы, сердито поинтересовался я. - С вами всё в порядке? Или перепутали с кем-нибудь?
- От самого аэровокзала бежал. – Светло улыбнувшись, невпопад ответил парень. – Может, на «ты» перейдём? Устанем ведь друг с другом по уставу общаться. Не на службе, в конце концов.
Не знаю почему, но лётчик мне как-то сразу понравился. Бывают люди, которые с первых секунд знакомства вызывают симпатию. Видимо, незнакомец принадлежал к их числу. «Хоть с этим попутчиком повезло, - подумалось мне, - летуну точно помощь не потребуется. Не зря говорят, что оптимисты редко болеют. А из него оптимизм так и прёт».
- Ну и жара! Давай на «ты», я не против. Чего бежал-то?
- Меня Евгением зовут. Для тебя просто Женя. За речку, капитан? Куда? Лично я в Баграм лечу.
Я представился и, достав из примятой пачки сигарету, ответил небрежным тоном:
- Ну да, за речку. Откомандирован в состав контингента. А ты почему не на самолёте? Лётчик как никак.
- Нет, - улыбнулся на шутку Евгений, - я не из лётного состава. Из технического. Просто ребята эмблемы прицепили на отвальной. Сказали, чтоб до самой замены не снимал. Короче, так. – Деловито продолжил он. - Такси мы брать не будем, потому что ташкентские водилы из нас все деньги вытрясут. Своим ходом доберёмся.
- Ага. Язык до Киева доведёт? – Съязвил я. - Только здесь не Киев, а Ташкент.
- Не боись, капитан, я Ташкент хорошо знаю. Жил здесь с родителями в своё время. Потом отца в Казань перевели. Но это уже когда я в воронежское училище поступил. Получается, лет семь прожили. На звание коренного ташкентца не претендую, но город реально знаю неплохо. Поедем в окружную гостиницу. Это не очень далеко: сначала несколько остановок на трамвае, а потом пешочком метров двести. Мы там без проблем устроимся. Только надо дежурному администратору сверху трёшку дать. Сам понимаешь, Восток - дело тонкое. Не мною, кстати, сказано. Ну что, потопали?
Я улыбнулся в ответ. Не так лучезарно, как старлей, зато от души:
- Потопали…
***
Прохладный вестибюль окружной гостиницы давал надежду на комфортное проживание в столице Узбекистана. Я на правах старшего сразу направился к стойке администратора, а мой новый попутчик семенил позади, держа в руках поклажу. Наверно, со стороны мы выглядели довольно комично, но Евгений сам предложил такой вариант, чтобы поднять в глазах администратора значимость моей персоны.
Холёная женщина, причёской и осанкой напоминающая незабвенную Софью Львовну, строго посмотрела мне в глаза:
- Слушаю вас, уважаемый. Вся во внимании.
Не скрою: меня задел высокомерный тон молодящейся дамы, однако делать было нечего, и я ответил как можно дружелюбнее и даже слегка заискивающе:
- Нам с товарищем помощь ваша нужна. Нас за речку командируют. Приютите на пару дней? В долгу не останемся.
Лицо администратора на секунду окаменело, но она тут же справилась с замешательством и, чуть повысив голос, жёстко припечатала меня к невидимому столбу позора:
- Вы мне тут бросьте Афганом прикрываться! Знаю я вас … находчивых. Мест нет и в ближайшее время не будет. Завтра в округе сборы молодых офицеров начинаются. Так что все номера под них забронированы.
- Так ведь мы с товарищем тоже не старые. - Не слишком удачно сострил я. – Неужели не вписываемся в нужную категорию?
- Не отрывайте меня от работы, товарищ капитан. – Окончательно рассердилась дама. - Лучше езжайте на пересылку. Там вы со своим товарищем точно впишитесь в «нужную категорию».
***
- Да… – протянул Женька, присаживаясь на скамейку рядом со мной. – Как говорится: здравствуй, Ташкент! Похоже, в другие гостиницы даже соваться не стоит. Что делать-то будем, командир?
- Мне с гостиницами никогда не везло. – Со вздохом признался я. - Веришь, нет, но за семь лет офицерской службы я ни разу в гостинице не ночевал. Везде одно и тоже. То сборы руководящего состава, то всесоюзный слёт оленеводов, а теперь вот сборы молодых офицеров. Видать, на роду мне написано на вокзалах-аэропортах ночи в командировках коротать. Всё бы ничего, да только милиция ходит и спящих будит. Дескать, не положено. В гостинице ночуйте. Замкнутый круг какой-то.
- Не вижу повода для пессимизма, командир. - Заявил неунывающий Женька. – Нам нужно только определиться с ночлегом, а там всё само по себе образуется.
- А что тут определяться? – Пожал я плечами, поднимаясь со скамейки. - Все нормальные люди на пересылке живут. А мы, блин, самые умные нашлись. Захотели за трёшку в рай попасть. Короче, поехали на пересылку. Знаешь, где она находится?
- Конечно. Только давай сначала на Алайский рынок за продуктами заедем. Мне «афганцы» рассказывали, что на пересылке только буфет, в котором ничего, кроме жаренного хека и варёных яиц, нет. Нам с тобой по-любому суток двое там загорать. Борты за речку только по утрам летают.
- Не вижу связи между утренними вылетами и сроком пребывания на пересыльном пункте.
- Честно говоря, - впервые засмущался Евгений, - я и сам себя не понял. Ну что, пошли?
***
Недалеко от сквера, где мы с Женькой определялись с ночлегом, стояла оранжево-жёлтая бочка с красной надписью «Морс».
- Пойдём? – Неуверенно взглянул я на товарища. – Правда, меня предупреждали …
- Никому не верь, пока сам не попробуешь. – Решительно перебил старлей. - Отличный напиток. Особенно в такую жару. У нас дома специальный термос был для морса. Чтоб быстро не выдыхался.
- От души наливаете. – Похвалил я продавца, принимая от него наполненный до краев стакан.
- Пей на здоровье, уважаемый! – Улыбнулся немолодой узбек. – В такой жара, морс в мильон раз лучше чая. Старый люди говорят, что сам Леонид Ильич ташкентский морс уважал. Даже нашему Рашидову приказал трубопровод до самого Кремля построить. Жаль, что померли рано. Мир ихнему праху! Порядка в стране не стало.
- Здесь всегда щедро угощают, только платить не забывай. – Заметил Женька, отведя меня в тень чинары. – Слушай, капитан. Всё спросить тебя хочу: зачем ты в сапогах-то поехал? Жарко ведь. Небось, жалеешь сейчас?
- Сам не знаю. – Признался я. – Наверное, привык к сапогам. Ну что, пошли потихоньку?
- Потопали…
Предыдущая часть. https://dzen.ru/a/aH3i4s2-ukZu7zci
Повести и рассказы «афганского» цикла Николая Шамрина, а также обе книги романа «Баловень» опубликованы на портале «Литрес.ру» https://www.litres.ru/