Глава седьмая
Тусовка, устремясь к вершинам,
вдруг обрела по-новой пыл.
На винтокрылой на машине
пришёл совсем другой посыл.
Попутный ветер треплет гривы,
простор загадками манит.
Мысля в башке идёт игриво,
забыв про суету и быт.
Летят бродяги в край далёкий,
в одну заморскую страну.
Туда, где не заходят ноги,
немного ватные в пьяну.
Так в путешествие не скисли
идеи братцев. Сей же миг
в мозгах тусы родились мысли,
и новый план у всех возник.
- Возьмём нахрапом замок дяди, –
в мечтаньях млел Вениамин.
- Какой ты резвый на ночь глядя,
но ты в наследстве не один, –
промолвил Стась нахмурив брови,
насупив носик одночас.
- Да я их всех родней по крови,
не береди слезы из глаз!
- Не стоит штурмом брать поместье,
негож тот суетный таран, –
Сова свела не перекрестье
своих мыслишек хитрых план.
- Давайте спробуем уловку,
или ещё какой-то финт.
- Да мне бы в руки ща винтовку,
узнают все – не лыком шит! –
взревел наш Веник по медвежьи
тусовку в ступор возведя.
- Ты нам по нраву тот, что прежде, –
пропел Иа, в глаза глядя.
- Покамест суть зашла до дела, –
сказала Кенга пару фраз,
- Поправку я внести хотела
пока не поздно, сей же час...
Продолжить мысль стремилась дама,
да только вот пришла беда.
Отнюдь, совсем не мелодрама,
что в сказках прочих, завсегда.
Какой-то стук принёс кручину,
душа от звуков пала ниц.
Вся винтокрылая машина
в моменте устремилась вниз...
Вскричал пилотный вертолётчик:
- Похоже, всем сейчас кранты,
тут мыслить надо резво, чётче,
не разглагольствовать финты.
Не к месту ваши бурны речи,
когда итог – обычный пшик, –
сказал, а сам рюкзак на плечи,
и ну в пространство напрямик.
Раскрылся купол парашюта
неся в сиреневую даль
фигуру выскочки и плута,
тусе вонзив в мозги печаль.
Сердца бродяг метнулись в пятки,
а может быть ещё нижей.
Судьба врывалась без оглядки
плеядой скорбных падежей.
Перед глазами наших братцев
неслись картины долгих лет.
Круги немыслимых багрянцев
несли браткам один ответ.
Готовы были все к финалу,
смиренье приведя к устам.
Их души двинулись к астралу,
в потусторонние места...
Сова, одна из дам в вояже,
что не почуяла каюк,
вдруг встрепенулась во кураже,
крылами вытворяя крюк.
Враз увеличилась в размашке,
разгон взяла и новый финт.
Взлетела в небо наша пташка,
рванула вертолётный винт,
и ну долой его с машины,
назло законам и устоям.
Достигла мышечной вершины,
в секунду прыть свою утроив.
Как птеродактиль рукокрылый,
Сова, наращивая мощи,
своей проснувшеюся силой
несла бродяг прямки над рощей.
Устатка во крылах не чуя,
летела наша пташка вдаль,
победу над Жнецом смакуя,
сняла с друзей тоску-печаль.
Черпнув сой раж в волшебной квоте,
горда, от личной крутизны.
Потребность пала в вертолёте,
как и ненужность новизны.
Подробно стоит ли итоги
вливать в нестройный мой сюжет?
Сдаётся, что совсем немногим
нужён для важности ответ.
Чтоб никого тут не обидеть,
скажу – что правда не в вине.
Суть остроты в рассказе виден,
"вооружённому" – вдвойне!
Финал ухода из похмелья
от заграничной той "ботвы",
"побочка" Кенгиного зелья
взыграла в чреве у Совы.
Не очень много в сказе фальши,
коль мысль важнее, чем дела.
Как бы то ни было там дальше,
туса спасенье обрела.
Летя над той лесопосадкой,
храня в себе тверёзый взгляд,
Сова сподобилась к посадке,
да кое-как и невпопад.
Не столь привычно это дело –
с таким вот грузом в пируэт.
Однако, все живы и целы,
и след Жнеца сошёл на нет.
Спасенье было очень славным,
к тому же – чудным, ей-же-ей.
Тут Кенга молвила о главном,
ведь ей на это всё видней:
- Братва, позвольте молвить слоги
об этом чуде от Совы.
В везенье властвуют не Боги,
но след от той былой "ботвы".
У травки этой есть "побочка",
хоть и спасенье от невзгод.
К тому же, рассказать не к ночки,
забыла дома антидот...
- И что с того? – промолвил Веник,
игриво щуря прорезь глаз,
- Я хоть порой и неврастеник,
но надо ль слёзы лить сейчас?
"Ботва" – вполне себе неплоха,
коль с ейной силой будешь прав.
Она поможет нам, пройдохам,
на перепутье переправ.
Скажи ещё ты мне в секрете,
когда вселится мощь в меня?
Хочу изведать в этом свете
всю силу бурного огня...
- Не торопи, медведь, событий! –
несла подруга свой ответ,
- Тебе довольно малой прыти,
коль не сошёл ещё на "нет".
Лекарство то проявит разом
своё волшебное чутьё.
Но только вот медвежий разум
загонит в темень, ё-моё.
Да и не только твой рассудок
покинет оболочку враз.
Душа уйдёт с неё, подспудно,
оставив лишь пустой каркас.
- Скажи тогда, а как же птаха
вернула разум свой назад? –
спрошал медведь, учуяв страха,
ведь был в бездушии не рад.
- Сова и так с рассудком врозни
живет примерно лет полста.
Зачем тебе такие козни,
ведь жизнь медвежья не пуста.
Мы доберёмся до поместья,
отринув ложный инцидент,
и дружно, всей толпою вместе,
отыщем нужный документ.
В башке расправивши солому,
медведь не ждал других наград.
Мечтой заветною влекомый,
Вениамин ответу рад.
Он вновь свои лелеет грёзы,
уверен в сбыточность мечты.
Зачем горючие лить слёзы,
коль в мире столько доброты.
Братва поможет ведь в вояже,
на то на свете есть друзья.
Не стоит сомневаться даже,
не верить им совсем нельзя.
***********************
Смеркалось. Ночь плыла над лесом,
раскинув чёрный свой подол.
Так наступало время Беса,
что охраняет сей атолл.
Во тьме бродяги порешили
не бередить судьбы своей.
Так, научившись мыслить шире,
они становятся дружней.
Нашли в лесу они полянку,
чтобы ночлег свой скоротать.
Никто их них не ждал "подлянку",
она явила суть и стать.
Во тьме огнём сверкнув в два глаза,
тут силуэт в ночи возник.
Во мраке том раздался разом
утробный рёв, ужасный рык.
Фигура двинулась к бродягам,
своих намерений не кроя,
внеся в вояжик передрягу,
страх и смятение утроив.
Животный ужас склеил души,
затем пустился с ними ниц.
Никто не смог тогда нарушить
предсмертных ужасов, границ...
продолжение следует...
начало сказки в подборке: