Когда я узнала, на что муж тратит свою зарплату программиста в сто восемьдесят тысяч, то поняла — живу с чужим человеком. А началось все с того, что сыну Артему понадобились новые кроссовки.
"Мам, у меня подошва отклеилась", — показал восьмилетний мальчишка свои Nike, которые носил уже второй год.
Я посмотрела на обувь и вздохнула. Нужны новые, хорошие кроссовки стоят тысяч пять-шесть минимум. Моей зарплаты врача-терапевта в сто двадцать тысяч хватает на продукты, коммунальные и одежду ребенку. А на крупные покупки обычно просила мужа.
"Саш, Артему нужны кроссовки", — сказала я вечером Александру, когда он пришел с работы.
"Опять траты. У меня сейчас денег нет."
Я удивилась. Александр работает программистом в крупной IT-компании, получает сто восемьдесят тысяч рублей. При наших семейных расходах в сорок-пятьдесят тысяч в месяц у него должны оставаться приличные суммы.
"Как нет? Ты же хорошо зарабатываешь."
"Не твое дело, на что я трачу свою зарплату. Хочешь ребенку кроссовки — сама покупай."
Такая резкость меня озадачила. Раньше Александр никогда не отказывал в необходимых тратах на сына.
На следующий день зашла к тёще Валентине Ивановне. Она живет в соседнем доме, часто сидит с внуком после школы.
"Валентина Ивановна, скажите, Саша не жаловался вам на финансовые проблемы?"
Тёща смутилась.
"А что случилось?"
"Да вчера отказался купить Артему кроссовки. Говорит, денег нет."
"Странно. Он же неделю назад новую видеокарту себе покупал за тридцать тысяч. Хвастался, что теперь любые игры потянет."
У меня екнуло сердце. Тридцать тысяч на игровое железо, а на детские кроссовки денег нет?
Вечером попыталась поговорить с мужем снова.
"Саш, может, обсудим семейный бюджет? Планировать траты вместе?"
"Я не обязан отчитываться перед тобой за каждый потраченный рубль."
"Но мы же семья. У нас общий ребенок, общие расходы."
"У нас раздельный бюджет. Ты зарабатываешь на себя, я на себя. Так договаривались."
Это было правдой. Когда мы поженились семь лет назад, решили вести раздельный бюджет. Я оплачиваю продукты, одежду сыну, мелкие бытовые расходы. Он — коммунальные, интернет, крупные покупки. Но тогда наши зарплаты были примерно равными. Сейчас он зарабатывает на пятьдесят тысяч больше меня.
Следующие недели атмосфера в доме становилась все напряженнее. Александр приходил с работы, ужинал молча, садился за компьютер играть. До двух-трех ночи. Утром просыпался разбитый, завтракал на бегу и уезжал.
С Артемом почти не общался. Сын несколько раз подходил показать рисунки, поделиться школьными новостями. Отец отмахивался: "Потом, не видишь — я занят."
А в выходные у него начались "встречи с коллегами по работе". Уезжал в субботу утром, возвращался поздно вечером воскресенья. На вопросы отвечал уклончиво: "Обсуждали проект. Работали над архитектурой системы."
Кроссовки я так и купила на свои деньги, отложив от зарплаты. Артем был счастлив, но меня грызли сомнения.
Решила тайно проследить, на что же тратится зарплата мужа. Когда он принимал душ, заглянула в его телефон. Банковское приложение было заблокировано, но в браузере остались открытые вкладки.
То, что я увидела, шокировало.
Заказы на компьютерные комплектующие на сумму больше ста тысяч рублей. Дорогая периферия, мониторы, кресла для геймеров. Подписки на игровые сервисы. Внутриигровые покупки.
Но самое страшное нашлось в истории переводов. Регулярные переводы на сумму от пяти до пятнадцати тысяч рублей одному и тому же получателю. Женское имя — Кристина Михайлова.
Руки дрожали, когда я скролила список операций. За последние три месяца Кристине было переведено больше семидесяти тысяч рублей.
Кто эта женщина? Почему мой муж регулярно переводит ей деньги?
Я нашла Кристину в социальных сетях. Девушка двадцати пяти лет, красивая, яркая. В описании профиля — "стример, играю в World of Warcraft и Dota 2".
Пролистав ее посты, поняла страшную истину. Александр не просто играет в онлайн-игры. Он "спонсирует" молодую стримершу. Донатит ей деньги, покупает дорогие подарки в играх, оплачивает ее премиум-аккаунты.
А дома у нас восьмилетний сын ходит в дырявых кроссовках.
Вечером дождалась, когда Артем заснул, и подошла к мужу.
"Саш, нам нужно поговорить."
"Я занят. Рейд в гильдии."
"Кто такая Кристина Михайлова?"
Александр замер. Мышка выпала из рук.
"Откуда ты это имя знаешь?"
"Видела переводы. Семьдесят тысяч за три месяца. Почему ты даришь деньги незнакомой женщине, а своему сыну кроссовки купить жалко?"
Он медленно повернулся ко мне. Лицо было бледное, но взгляд упрямый.
"Это не то, что ты думаешь."
"А что это?"
"Я поддерживаю талантливого контент-мейкера. Кристина ведет интересный канал, у нее отличная подача материала."
"За семьдесят тысяч в месяц?"
"Не за семьдесят! Это были разовые донаты. Плюс подарки на день рождения, на достижения в рейтинге..."
Я смотрела на этого человека и не узнавала. Где мой муж, отец моего ребенка? Когда он превратился в мужчину, который дарит деньги незнакомой девушке из интернета, пока его семья экономит на всем?
"Саш, ты понимаешь, что происходит? Твой сын просил у тебя кроссовки за пять тысяч. Ты отказал. А незнакомой девушке за тот же период подарил в четырнадцать раз больше."
"Это совершенно разные вещи!"
"Чем разные?"
"Кристина зарабатывает своим талантом. Она развлекает людей, создает контент. А Артем... он просто ребенок. Что он такого сделал, чтобы получать дорогие вещи?"
Я онемела. Мой муж серьезно сравнивает своего восьмилетнего сына с молодой стримершей и находит ребенка недостойным трат.
"Александр, ты слышишь, что говоришь? Артем — твой сын. Твоя обязанность его обеспечивать."
"Я обеспечиваю! Я плачу за квартиру, за интернет, за коммуналку."
"А я плачу за все остальное. На зарплату в сто двадцать тысяч. Продукты, одежда, обувь, секции, книги, игрушки. Все на мне."
"Ну и что? Ты же работаешь."
В этот момент я поняла: мой брак закончился. Этот человек не видит ни меня, ни своего сына. Он живет в виртуальном мире, где двадцатипятилетняя стримерша важнее собственной семьи.
"Саш, я хочу, чтобы ты съехал."
"Что?!"
"Съезжай. К родителям, снимай квартиру, мне все равно. Но жить с тобой я больше не могу."
"Ты что, совсем рехнулась? Из-за каких-то переводов?"
"Не из-за переводов. Из-за того, что ты перестал быть мужем и отцом. Ты стал чужим человеком."
Александр вскочил с кресла.
"Хорошо! Съеду! Только знай — алименты получишь копейки. Зарплата белая только сто тысяч, остальное — бонусы и премии."
И тут я вспомнила свою профессию. Врач привыкает быстро принимать решения в критических ситуациях.
"Александр, а ты в курсе, что я веду медицинскую карту нашего сына с рождения? Там записаны все его заболевания, включая те, что требуют постоянного наблюдения специалистов."
Он насторожился.
"И что?"
"А то, что частные медицинские услуги сейчас стоят дорого. Очень дорого. Консультации узких специалистов, анализы, процедуры. Если я оформлю все необходимые справки и заключения..."
Я не договорила, но он понял. При определенном медицинском заключении сумма алиментов может значительно увеличиться.
"Ты... ты угрожаешь мне?"
"Я информирую тебя о возможных последствиях твоих решений. Как врач."
Следующие два дня мы не разговаривали. Александр демонстративно покупал чемоданы, собирал вещи. Но съезжать не спешил.
А потом произошло то, чего я не ожидала.
Пришла домой с работы, а дома сидит тёща с красными глазами.
"Что случилось, Валентина Ивановна?"
"Лена, я должна тебе кое-что рассказать. О Саше."
Оказалось, тёща давно знала о странностях сына. Полгода назад он приходил к ней за деньгами. Сказал, что у него финансовые проблемы, попросил занять пятьдесят тысяч рублей "до премии".
"Я дала, конечно. Он же мой сын. Но потом случайно увидела, как он покупал дорогой компьютер. Стала присматриваться..."
Валентина Ивановна выяснила, что сын врет не только мне. Он рассказывает матери, что "содержит неблагодарную жену", жалуется на мои "безумные траты" и "постоянные требования денег".
"А мне говорил, что ты требуешь деньги на косметику и наряды, что совсем распустилась. Я даже поверила сначала."
Но когда тёща увидела мои попытки экономить, когда заметила, что я покупаю Артему одежду в секонд-хендах, а себе не покупаю вообще ничего, поняла правду.
"Лена, прости меня. Я должна была раньше вмешаться."
Вечером этого дня состоялся финальный разговор с Александром.
"Твоя мама рассказала мне интересные вещи."
"Мама? Что она говорила?"
"Что ты просил у нее денег в долг. Рассказывал, какая я жадная и требовательная. Интересно, на что тебе понадобились ее пятьдесят тысяч? Тоже на донаты стримерше?"
Александр покраснел, но продолжал изображать праведную злость.
"Я имею право тратить свои деньги как хочу!"
"Имеешь. Но не имеешь права лгать матери и жене. Не имеешь права экономить на собственном ребенке ради виртуальных подарков незнакомке."
Я села напротив него.
"Саш, я дам тебе неделю. За это время ты либо полностью прекращаешь все донаты и переводы посторонним людям, либо съезжаешь из дома. Третьего не дано."
"А если я не согласен ни на то, ни на другое?"
"Тогда я подаю на развод и веду активную борьбу за максимальные алименты. С привлечением медицинских заключений, экспертиз, анализа всех твоих трат за последний год."
Неделя прошла в молчании. Александр продолжал играть по ночам, но больше не хвастался новыми покупками. Несколько раз ловила его взгляд — он смотрел задумчиво, будто что-то оценивал.
А в воскресенье вечером он подошел ко мне.
"Лена, я... я хочу попытаться все исправить."
"То есть?"
"Я удалил все игровые аккаунты. Отписался от стримов. Кристине больше не перевожу."
Я недоверчиво посмотрела на него.
"И что теперь?"
"Хочу, чтобы мы попробовали заново. Как семья."
Честно? Я не верила. Слишком много лжи было между нами. Слишком много боли он причинил равнодушием к сыну.
Но я согласилась на испытательный срок. Три месяца. Если за это время он докажет, что может быть нормальным мужем и отцом — попробуем восстановить отношения.
Прошло уже два месяца. Александр действительно изменился. Перестал играть по ночам, больше времени проводит с Артемом. Купил сыну не только кроссовки, но и велосипед, который мальчик давно просил.
Мы возобновили семейные обеды по выходным. Александр рассказывает о работе, интересуется моими пациентами, помогает Артему с уроками.
Но доверие восстанавливается медленно. Я до сих пор иногда проверяю его банковские операции. Пока все чисто — никаких подозрительных переводов.
Увидим, что будет через месяц, когда закончится испытательный срок. Но главное я поняла точно: никогда больше не буду молчать, когда вижу несправедливость к своему ребенку.
Материнский инстинкт оказался сильнее желания сохранить мир в семье любой ценой.
А как бы вы поступили на моем месте? Правильно ли я дала мужу второй шанс или стоило сразу подавать на развод? Может ли мужчина действительно измениться после такого? Пишите в комментариях — интересно ваше мнение!
Подписывайтесь на канал — впереди еще много историй о семейных отношениях и финансовых решениях.
#семья #отношения #измена #деньги #финансы #границы #материнство #развод #второйшанс