Сегодня д/р семикратного лауреата Национальной российской премии «Овация».
Из нашей с ним беседы:
— Помню, в соцсети ты разместил фото с подписью «Вот такой парень в шинели пришёл в Тамбове на песню «Эскадрон»», а у самого есть дома шинель или это сценический атрибут исключительно?
— После исполнения «Эскадрона» получал в подарок шинели и военные мундиры по всей стране. Когда исполнил «Морячку», обзавёлся набором тельняшек. «Есаул, Есаул, что ж ты бросил коня…» многих надоумил дарить мне лошадей. А в Сибири однажды преподнесли в подарок… гранатомет!
— Известный музыкант мне рассказывал, что он взял гитару в руки только для того, чтобы видеть глаза девушек. Ну, а после концерта и какие-то другие элементы. Это в случае с Газмановым тоже работает, да?
— Ну, похоже, да, было. У меня была девушка, в которую я влюбился просто по уши вообще. Это было на втором курсе уже, я учился в мореходке. А она училась в техническом институте. Нас отправили на какие-то соревнования, спартакиада каких-то вузов. По-моему, в Астрахани были. И её тоже, как гимнастку, отправили. Она такая была вялая гимнастка. Там у них вообще сильных не было. Но очень красивая девочка была. Я мастер спорта по гимнастике. И за ней жужжали ребята там. Спортсмены. И старше меня намного. И она была, кстати, старше меня на пару лет. И у меня шансов не было вообще. Но тут я научился брать несколько аккордов. И была такая песня Джанни Моранди, известная в то время была, хит. Я взял, да и выучил её.
Джанни Моранди родился родился 11 декабря 1944-го года в небольшой деревне Монгидоро, что в регионе Эмилия-Романья, Италия (Monghidoro,
Emilia-Romagna, Italy). Отец будущего музыканта, Ренато Моранди (Renato Morandi), был членом Итальянской коммунистической партии, и ребенком Джанни помогал ему продавать газеты и раздавать политические листовки. В свободное время мальчик подрабатывал чистильщиком обуви и продавал конфеты возле единственного в деревне кинотеатра.
Как вспоминает Моранди, петь он начал еще в раннем детстве, и скоро
его талант заметили родители и друзья семьи. Благодаря помощи отца и его товарищей по партии мальчик часто выступал на собраниях и общих концертах, так что его имя постепенно получало известность.
В начале 1960-х Джанни начал пробовать свои силы на профессиональной
сцене и неожиданно обнаружил себя в центре популярности. В 1962-м он
начал активно участвовать в музыкальных фестивалях и конкурсах, большую часть которых легко выигрывал; уже в первый год на сцене он стал победителем популярного музыкального телешоу 'Canzonissima' — эта победа стала самым ярким достижением раннего творчества музыканта.
Несмотря на то, что пик популярности итальянского поп-певца пришелся
на середину 1960-х, он активно появлялся на экранах и в эфире
радиостанций в 1970-х. Особого внимания заслуживает любовь музыканта к СССР, которая, к счастью, была взаимной. На волне популярности итальянской музыки в Советском Союзе Джанни пользовался огромной популярностью и несколько раз приезжал с сольными концертами. О его советских гастролях даже был снят небольшой фильм, показанный как часть новогоднего 'Голубого огонька' 1984-го года.
— На итальянском?
— Да, транскрипцию. Не понимал, о чём поется. Туда и обратно мы ездили в плацкартных вагонах, толпой. И я там был номер один. Я эту песню раз 20 спел. И, когда увидел её заинтересованный взгляд, я понял, что нужно продолжать эти телодвижения с гитарой.
— Группа, которая в Калининграде первая, «Атлантик». Это была рок-команда?
— Вообще «рок» — размытая тема, понимаете. Терминология у нас в стране отсутствует жесткая, правильная. Вот это «рок» — это «не рок». Мы играли разные песни. В какой-то момент 50% репертуара у нас было «Битлз». Но «Битлз» я не считаю рок-группой в прямом смысле.
— Вот сейчас кто-то обиделся, я думаю.
— Ну, смотрите. Все-таки я оперирую словами. То есть образами, выражениями, когда пишу стихи. Я начинаю копать. Ну, что такое поп-музыка? Это популярная музыка. То есть любая музыка, которая стала популярной, становится поп-музыкой. Независимо от направления музыкального. Первый момент.
Второй момент. Вот рок-движение — это понятно. Рок-музыка — непонятно. Потому что, в принципе, рок — это музыка протеста. То есть рок — это нечто, выбивающееся из определенной колеи.
Например, рок-группа, и у неё появляется один хит, ну, не знаю, «Отель Калифорния». Это рок-музыка или не рок-музыка?
— Вообще, Eagles — это рок-музыка по позиционированию.
— По какому позиционированию? Если ты не можешь чётко сформулировать, что это такое, значит, здесь очень размытые границы этого всего.
Я расскажу историю. В начале перестройки появилась масса групп: уже можно рок играть. Обвешались цепями. Царство ему небесное, Саня Барыкин мне тоже говорит, ой, сейчас рок будем играть. Я говорю, Сань, ну, «Мы будем долго гнать велосипед» — это у тебя классная, красивая песня. И ты так здорово поешь. Зачем тебе рок? Не, мы сейчас будем рок. Я помню, была такая группа, она называлась не то «ЭВМ», не то «Дисплей», не то еще как-то. И они известные были музыканты. Не буду просто фамилии называть. Вот они поют: «я купил эвм, ду-ду-ду-ду-ду, я купил эвм, ду-ду». И вот это ду-ча-ду-ча. Они говорят, давай к нам, будем вместе вот это делать. Я говорю, ребят, ну, я не понимаю, в чем здесь драйв. Ду-ду-ду, гитара — это значит рок, да? А слова «ты купил эвм», чего орать? Я для них написал какой-то текст. «Пусть кровью помады всегда запечатан твой рот». Они говорят, вот это рок. И у них пошло как-то.
Есть именно такой же, серьёзный драйв даже в народной музыке.
У меня, например, есть песня, она называется «Никогда не проси». Вот там как раз элементы фолка, элементы дискотеки есть. А песня «Эскадрон», например, вот там такой драйв страшный. Я готов с любыми рокерами выйти, спеть эту песню. И отвечаю, будет нормально все. Рок это или не рок? Я не знаю, что это такое. Сейчас все очень переплелось.
— Ты работал звукорежиссёром в легендарном коллективе «Синяя птица» 4 года. Это что-то дало Газманову нынешнего дня, работа за пультами?
— Меня сначала взяли в дублирующий состав вокалистом. Я все эти песни выучил на всякий случай. Потому что, Серёжа Дроздов, царство ему небесное, тяжеловато с ним было временами.
А у меня была аппаратура, которая очень здорово звучала. И я ее взял с собой, чтобы на гастролях продать. Мне сказали, слушай, не надо продавать. Мы тебе платить будем. А мне интересно было со звуком работать. Мы сделали самопальные какие-то колонки. У нас звук был шикарный. Звучало здорово. И я эту науку прошел. Я был, как звукорежиссёр. И настраивал звук.
А потом рок-группа, кстати, «Галактика». Там я и пел еще. И как звукорежиссер там был. Причем, я из-за пульта вскакивал на сцену, нарезал все это дело, опять возвращался под дикие крики. И мы ездили, причем, с «Круизом». Мы — первое отделение, и второе отделение — «Круиз». Гаина Валера. Очень сильный был состав. Мотя Аничкин курировал все это. И у меня опыт появился, конечно.
Матвей Семёнович Аничкин – знаковая фигура в российской рок-музыке, создатель и продюсер легендарной рок-группы «Круиз». Родился 22 февраля 1951 г. в г. Бердичев, Житомирской обл. , Украина. Закончил музыкальную школу по классу баяна. В 1969 г. получил диплом техника-технолога, закончив Машиностроительный техникум в г. Бердичев, и в этом же году поступил в Житомирское музыкальное училище по классу трубы. В 1973 г. получает приглашение от композитора Алексей Мажукова переехать в Москву на работу в Государственный эстрадный оркестр при Росконцерте «Советская песня» в качестве трубача и аранжировщика. В рамках международной программы «Золотая осень -73» Матвей пишет джазовые аранжировки для иностранных исполнителей. В 1974 становится музыкальным руководителем коллектива с участием певицы Аиды Ведищевой. В 1976 г. становится художественным руководителем ансамбля «Молодые голоса», где делает свои первые шаги вокалистка Ирина Аллегрова. В 1978 г. становится Лауреатом первого Всесоюзного конкурса вокально-инструментальных ансамблей «Сочи-78». 1996 г. – продюсер проекта «Чёрный кофе» с уч. Дм. Варшавского.
— Отец не застал звёздный период.
— Не застал. Мама застала. У мамы было пять сестёр и один брат. У меня было много двоюродных. И все стали или врачами, или учеными. А я единственный, кто стал музыкантом. Но наукой занимался, писал диссертацию по теплообмену.
— В жизни знания хоть раз пригодилось?
— Конечно. Если бы я не проходил в высшей мореходке теорию устройства судна, вот эту фразу «скоро наши молодцы все швартовые концы намотают на кнехты и причалят корабли» я бы не сочинил.
— Ценят люди, я имею в виду из отрасли рыболовной, морской, твои познания?
— Ценят, конечно. И у меня, кстати, приличное количество морских песен. Есть такая песня, я её очень люблю, но редко исполняю, жесткая очень.
«Семь футов под килем. Попутного ветра. Штормящие мели. Канатов струна. Кто создан из глины, а кто-то из пены. Попала нам в вены морская волна. На палубе ветер, рожденный норд-остом. Заходим форштевнем в волну напролом. Корабль — мой остов шпангоуты — ребра. Компас — мое сердце, а кубрик — мой дом».
Конечно, есть, что петь.