Тиканье настенных часов казалось сегодня громче обычного. Каждый щелчок – как маленький молоточек по виску. Я сидела на полу в кабинете, вернее, в бывшем кабинете, а ныне – хранилище воспоминаний и хлама. Коробки. Столько коробок. Переезд через пять лет после переезда – вот это поворот. Денис, мой идеальный Денис, наконец-то решил разобрать завалы. "Сделаю в выходные, солнышко, обещаю!" – бодро рапортовал он в пятницу. Воскресенье клонилось к вечеру, а я, как обычно, копалась в этом хаосе одна. Потому что "срочный звонок", "проект горит", "ты же понимаешь, Лиз?". Понимаю. Всегда понимаю. Он же кормилец. Он же идеальный отец нашей Машеньки. Опора. Скала.
Пыль щекотала ноздри. Лаванда от пакетиков-поглотителей влаги смешивалась с запахом старой бумаги и чего-то затхлого. Я вытащила очередную коробку из-под стола – тяжеленную. На ней криво было написано маркером: "РАБОТА. Архив. 2015-2017". Годы его головокружительного взлета в той самой консалтинговой фирме. Годы, когда Маше было два-четыре годика. Годы, когда он пропадал сутками, а я... я верила. Верила в его усталость, в его стремление обеспечить нас. Верила, глядя в его честные карие глаза.
На дне коробки, под папками с непонятными графиками и распечатками, лежал он. Старый, потрепанный ноутбук. Тот самый, серебристый. Его первый "макбук", купленный на первую серьезную премию. Он так им гордился! Потом появился новый, потом еще новее, а этот... этот отправился в небытие. Я подержала его в руках. Холодный, увесистый. Батарея, ясное дело, села в ноль за эти годы. Нашла блок питания, воткнула в розетку у стены. Загорелся индикатор. Желтый. Заряжается.
Идеальный Фасад: Пыль на Витрине Счастья
Зачем? Честно? Не знаю. Может, ностальгия. Может, любопытство – что же он так бережно хранил? Может, скука. Тихий воскресный вечер, муж на "аврале", дочь у бабушки. Я устроилась на полу, прислонившись спиной к дивану. Ноутбук на коленях. Включила. Знакомый звук загрузки. Экран вспыхнул ярким белым яблоком. Пароль... Пароль? Попробовала его стандартный – дату рождения Маши. Не подошел. Наше с ним "счастливое число". Тоже нет. Имя собаки его детства... Бинго! Экран ожил.
Рабочий стол был завален иконками. Папки: "Проект Альтаир", "Финансы_Q3", "Презентации_клиенты". Все как у трудоголика. И одна папка, притулившаяся в уголке. Название: "ФОТО_Разное". Без даты. Ничего особенного, казалось бы. Я щелкнула. Куча подпапок: "Отпуск_Крым_2016", "Новый Год с семьей", "Офисные_праздники"... И еще одна. Маленькая. Название: "ХХХ". Три икса. Как в старых фильмах про что-то запретное. Я усмехнулась. Ну, Денис... Порнушку прятал? Вроде не его стиль. Он всегда был таким... правильным.
Щелчок. Папка открылась. Внутри – не видео. А один-единственный файл. Фотоальбом. Формат какой-то незнакомый, но значок был узнаваем – стопка снимков. Я дважды щелкнула мышкой. Программа открылась с легким задумчивым писком старого жесткого диска. И... замерла. На экране – сетка из превьюшек. Маленьких. Смутных. Но достаточно...
Первое фото: он. Мой Денис. Сидит за столиком в каком-то кафе. Летнее кафе, судя по зелени за окном. На нем легкая рубашка с коротким рукавом, расстегнутая пара верхних пуговиц. Улыбается. Широко. Неузнаваемо широко. Так он улыбался... когда мы только познакомились. С искрой. С огоньком. Такого выражения лица я не видела у него... годами? Он что-то держит в руке. Не чашку. Какую-то... фигурку? Сувенир? Фокус не на ней. Фокус на его глазах. Они светятся. Смотрят не в камеру. Смотрят чуть в сторону. На кого-то. На кого-то.
Мышка дрогнула у меня в руке. Я навела курсор на следующую превьюшку. Щелчок. Фото увеличилось. Это было селфи. Денис... и Она. Щека к щеке. Его лицо – все та же счастливая, беззаботная улыбка. Ее лицо... Молодая. Очень. Лет двадцать пять? Темные, до плеч, волосы. Большие, смеющиеся глаза. Губки бантиком. Красивая. Без сомнения. На ней яркое, цвета фуксии, платье. Его рука обнимает ее за плечи. Притягивает к себе. Так, как он меня не обнимал... давно. Очень давно.
Сердце... Оно не упало. Оно просто перестало биться. На секунду. А потом рвануло с такой силой, что кровь ударила в виски, в уши. Гулко. Я услышала этот гул. Будто кто-то включил мощный вентилятор у меня в голове.
- Боже... - выдохнула я. Звук собственного голоса испугал меня. Он был чужим. Сдавленным.
Пальцы ледяные. Я листала дальше. Автоматически. Как в трансе. Вот они в том же кафе. Она кормит его кусочком торта. Он ловит ее руку. Смеются. Вот они на набережной. Закат. Он снял ее на фоне воды. Она в легкой летящей юбке, руки раскинуты, как крылья. Счастливая. Вот... о, Боже... вот они целуются. Не нежно. Страстно. Его рука в ее волосах. Ее рука на его груди. Фото немного смазано, видно, что сделано наспех, с рук. Но эмоции... Эмоции кричали с экрана. Кричали мне в лицо.
Щелчок Мыши: Как Пиксели Разрушили Мою Реальность
Я сидела, не дыша. Старый ноутбук тихо гудел у меня на коленях, нагреваясь. Экран светил в полутемной комнате, освещая мое, наверное, мертвенно-бледное лицо. Эти картинки... Они были как пощечины. Каждая. Идеальный отец? Идеальный муж? Ага, щас. Опора? Скала? Которая треснула по швам еще... когда? В 2016? В 2017? Когда Маше было три года, и она каждую ночь просыпалась от кошмаров, а я, обессиленная, сидела у ее кроватки и молилась, чтобы хоть пару часов поспать? А он... он где был? "На совещании, дорогая". "Задерживаюсь, не жди". "Проект... горит".
Я уставилась на дату файла альбома. Август 2016. Разгар лета. Разгар его "аврала". Я вспомнила тот август. Мы должны были поехать на море. В Крым. Но у него "сорвалась сделка", "нужно срочно все переигрывать". Я осталась с Машей одна. Снимали домик в Подмосковье. А он... Он был здесь. С Ней. В этом самом кафе, на этой набережной. Улыбался так, как мне уже не улыбался годами. Целовал ее.
Жжение в глазах. Слезы? Нет. Не сейчас. Сейчас была только ледяная ярость. И дикое, животное любопытство. Кто Она? Что еще?
Я листала дальше. Фото стали... интимнее. Вот он в ванной комнате какого-то номера отеля. В полотенце на бедрах. Бреется. В зеркале видно ее отражение – она сидит на краю ванны в халате, улыбается ему, снимает на телефон. Вот ее ноги в каких-то дорогих туфельках. Надпись под фото: "Мои новые убийцы!". И его комментарий, видимо, прямо в альбоме: "Убьешь наповал!". Смайлик с сердечками. Сердечки. От моего мужа.
А вот... Вот это фото. Оно было последним в альбоме. И оно... Оно перевернуло все с ног на голову окончательно. Я вглядывалась, не веря глазам. Потом увеличила масштаб. До предела. Пиксели поплыли, но суть была ясна.
Она. В том самом платье цвета фуксии. Стоит в полный рост. Улыбается. Рядом... не Денис. Рядом стоит маленькая девочка. Лет трех. Темные волосы, как у нее. Большие глаза. И на ручках у девочки... плюшевый мишка. Тот самый. УНИКАЛЬНЫЙ. Которого Денис привез из той самой "командировки" в августе 2016. Который был "эксклюзивным, ручной работы, только в одном магазинчике в том городе". Который Машка обожала. Носила везде. Спала с ним. "Папа привез! Самый лучший подарок!".
На девочке на фото – точно такой же мишка.
Мир сузился до размеров экрана. До этих двух лиц – женщины и девочки. До этого чертового плюшевого идола. В ушах стоял оглушительный звон. Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Боль была реальной. Островком в этом хаосе.
- Девочка... - прошептала я. - У нее... дочь?
И тогда, как гром среди ясного неба, прозвучал голос с порога:
- Лиз? Солнышко? Ты где? Прости, что так долго, этот клиент... Ну ты знаешь.
Шаги в коридоре. Приближаются к кабинету. Быстрые, легкие. Его шаги. Шаги моего идеального мужа.
Падение Кумиров: Когда Плюшевый Мишка Стал Символом Предательства
Я не двинулась с места. Не оторвала глаз от экрана. От этой девочки с моим мишкой. От улыбки этой женщины. От даты под фото. Август 2016. Год, когда моя дочь тоже получила такого мишку. От него. От ее отца.
Дверь кабинета скрипнула.
- А, вот ты где! – Денис вошел, сбрасывая пиджак. Он выглядел усталым, но довольным. Видимо, "аврал" успешно потушил. – Что это ты тут, в темноте, как сова? Разбираешь мой старый хлам? Героиня! Нашел... – Он замолчал. Заметил выражение моего лица. Заметил мой взгляд, прикованный к ноутбуку на моих коленях. Заметил свет экрана, выхватывающий в темноте мое окаменевшее лицо. – Лиза? Что случилось? Ты как будто... привидение увидела.
Он сделал шаг ко мне. Его взгляд скользнул по экрану. Я видела, как его лицо меняется. Как усталая удовлетворенность слетает с него, как маска. Как глаза, еще секунду назад теплые, становятся сначала настороженными, потом... испуганными. Он УЗНАЛ. Узнал то, что было на экране. Узнал этот момент. Эту женщину. Эту девочку. Этого чертового мишку.
- Что... что это? – Его голос сорвался. Он попытался взять себя в руки. – Откуда ты это взяла? Этот старый хлам...
- "Хлам"? – мой голос звучал ровно. Слишком ровно. Как лезвие. – Да. Хлам. Как и все остальное. Как и мы с Машей? Хлам, Денис?
Он побледнел. Еще один шаг. Рука непроизвольно потянулась к ноутбуку, будто он хотел захлопнуть крышку. Захлопнуть правду.
- Лиз, не надо... Это... это не то, что ты думаешь! – заговорил он быстро, сбивчиво. Глаза бегали. – Это было давно! Очень давно! Глупость! Момент слабости! Я... я уже и забыл!
- Забыл? – я усмехнулась. Звук вышел противным, каким-то чужим. – Забыл ЕЕ? Забыл ЭТО? – Я ткнула пальцем в экран, в лицо девочки. – Забыл СВОЮ ДОЧЬ, Денис?! Или она тоже – "не то, что я думаю"?!
Слово "дочь" повисло в воздухе тяжелым, ядовитым колоколом. Он вздрогнул, будто его ударили. Отшатнулся.
- Нет! То есть... да... но... – Он запутался. Потом на его лице появилось что-то вроде жалкой попытки взять контроль. – Лиз, послушай меня! Это было до Маши! Ну, почти... Я запутался! Она ничего не значила! Это был просто... роман! Мишка... я купил два! Просто так! Для нее и... для Маши! Никакой дочери! Ты не понимаешь!
"До Маши"? Август 2016. Маше в августе 2016 было три года. ТРИ. ГОДА. Его ложь была настолько топорной, настолько отчаянной, что стало... смешно. Горько. Гадко.
- "До Маши"? – я медленно поднялась с пола. Ноутбук был тяжелым, но я держала его, как щит. – Маше в 2016 было ТРИ года, Денис. ТРИ. Или ты и ее возраст "забыл"? Как забыл про ЭТУ? – Я снова показала на экран. На женщину. На девочку. – Кто она, Денис? КТО ОНА? И КТО ЭТА ДЕВОЧКА? Говори ПРАВДУ. Хотя бы раз в жизни.
Он стоял, словно вкопанный. Его "идеальный" фасад дал трещину, потом еще одну, и вот он уже рассыпался, обнажая... что? Панику? Стыд? Злобу? Он молчал. Его челюсть сжалась. В глазах мелькало что-то темное, непривычное. Неузнаваемое. Кумир падал. И падал с грохотом, унося с собой всю мою веру, всю мою реальность, всю мою "идеальную" жизнь. А на экране ноутбука, холодно светившего между нами, все так же улыбалась чужая женщина. И чужая девочка. С плюшевым мишкой – точной копией того, что сейчас лежал в кровати моей дочери. Моей. Нашей? Больше не нашей.
Тиканье часов снова заполнило тишину. Громче. Громче. Как отсчет. Отсчет конца. Конца иллюзий. Конца всему. Я ждала его ответа. Зная, что любое слово теперь будет ложью. Но ждала. Потому что в этой ледяной пустоте, куда я провалилась, даже ложь была хоть каким-то звуком. Хоть чем-то. Кроме всепоглощающего, оглушительного гула предательства. И кроме немого вопроса, пульсирующего в висках:
"Что делать теперь?"