В Америке до сих пор полно людей, которые не идут к врачу даже с серьёзными симптомами. Верят в «заговор фармы», лечатся травами, боятся прививок и считают, что медики могут использовать их как подопытных крыс. Это не паранойя и не теория заговора из интернета. У этого недоверия есть вполне конкретные исторические корни - жуткий по своему цинизму эксперимент Таскиги, описанный в книге Сэма Кина «Во имя науки! Убийства, пытки, шпионаж и многое другое».
В 1972 году американская пресса раскопала историю, от которой холодеет кровь. В одной из статей в The Washington Star сообщалось, что более 40 лет в Алабаме, в округе Мейкон, проводился медицинский эксперимент. Его жертвами стали сотни афроамериканцев – мужчин, которых не лечили от сифилиса, чтобы проследить естественное течение болезни. Они не знали, что больны. Они верили, что получают помощь. Они умирали, а врачи просто наблюдали. Этот эпизод – одна из самых страшных страниц в истории американской медицины.
Как всё начиналось: «добрые врачи» и Великая депрессия
Лето 1932 года. Разгар Великой депрессии. В бедном округе Мейкон, штат Алабама, дела совсем плохи: урожай хлопка погиб, школы закрыты, деньги на здравоохранение на нуле. В этот момент в город Таскиги приезжают врачи из Службы общественного здравоохранения (СОЗ) США. Они обещают бесплатные осмотры, анализы, рентген, проезд в клинику, а в случае смерти даже оплату похорон. На фоне тотальной нищеты это предложение звучит как манна небесная. Кто откажется, если жизнь висит на волоске?
Но у правительства здесь был и свой интерес. СОЗ ищет «материал» для изучения последней стадии сифилиса. А в этом регионе наблюдался тревожно высокий уровень заражения – до 35–40% среди взрослого мужского населения. Венерологи СОЗ хотели изучить последствия запущенного сифилиса у афроамериканцев. Тогда бытовало мнение, что болезнь у них проявляется иначе: меньше неврологических симптомов, больше проблем с сердцем. К тому же было понятно, в отличие от белых, бедные чернокожие не будут жаловаться.
Диагноз есть. Лечения – не будет
Идея эксперимента исходила от доктора Талиаферро Кларка – руководителя отдела венерических заболеваний в СОЗ. Он хотел провести быструю двухфазную работу: сначала обследование, затем – лечение. Но всё пошло не по плану. Великая депрессия обрушила бюджет, фонд отказался от дальнейшего финансирования. Кларк ушёл из проекта, но его коллеги не стали закрывать исследование, наоборот, решили просто наблюдать дальше. Без лечения. Так исследование, рассчитанное на несколько месяцев, растянулось на десятилетия.
Под наблюдение попали 600 афроамериканцев: в основном бедные сельхозрабочие. У 399 из них сифилис уже был, остальные (201 человек) служили контрольной группой. Медики не заражали пациентов, как считают многие сейчас. Но они делали другое – не сообщали о заболевании и не лечили. Они просто наблюдали за тем, как болезнь поражает сердце, мозг, кости. Годы шли – помощи никакой. Люди не знали своего диагноза, верели, что лечат «дурную кровь» – мифическую болезнь из местного фольклора.
Сначала у авторов эксперимента было оправдание: «Нечем лечить». В 1930-х сифилис и правда лечили опасными препаратами с ртутью и мышьяком. Побочные эффекты были чудовищными. Но в 1940-х появляется пенициллин – дешёвое, эффективное средство. За восемь дней он мог избавить человека от страшного диагноза. Но врачи не давали его пациентам. Потому что лечение испортило бы чистоту эксперимента и попросту завершило его. Поэтому пациенты продолжали страдать. Умирать. Заражать жён. Несколько детей родилось с врождённым сифилисом.
Врачи, которые играли в Бога
Эксперимент в Таскиги продолжался почти 40 лет. Всё это время врачи из СОЗ продолжали вызывать мужчин на так называемые «специальные процедуры». В письмах значилось: «Приезжайте срочно, последний шанс получить бесплатное лечение». Люди верили. Думали, что их лечат, что им помогают. Но на деле их подвергали болезненным обследованиям, вроде спинальных пункций. Под видом лекарств им давали плацебо, витамины или малые дозы аспирина.
Ситуация стала откровенно чудовищной после 1947 года, когда пенициллин стал официальным методом лечения сифилиса. Никто из участников его так и не получил. Почему? Потому что врачи поставили исследование выше людей. Они боялись «испортить» эксперимент вмешательством. Один из исследователей даже жаловался, что пенициллин убивает интерес к науке: «Это лекарство слишком быстро лечит – не успеваешь ничего изучить». Исследование стало самоцелью, а страдания – статистикой.
Пациенты превратились в «материал». Так, будто это не люди, а лабораторные животные. Однажды местный житель сказал: «Для них мы были не больше чем морские свинки». Научное любопытство окончательно вытеснило сострадание. Никто больше не задавался вопросом: зачем мы это делаем и ради кого?
Юнис Риверс: предательница своих или заложница системы
Отдельной фигурой этой истории стала Юнис Риверс – чёрная медсестра, связующее звено между СОЗ и общиной. Она ездила по округу, уговаривала мужчин участвовать, подвозила их в клинику на своём стареньком «Шевроле», приносила их семьям еду и одежду. Она хотела помочь, хотела, чтобы чёрное сообщество увидело в ней надёжного человека. Но в то же время Риверс хотела остаться в науке: она отговаривала своих подопечных лечиться у сторонних врачей, удерживая их в рамках эксперимента. Это было её условное «служебное задание», ставшее для кого-то приговором.
Когда правда о Таскиги всплыла, Юнис оказалась в эпицентре шквала обвинений. Кто-то называл её наивной, кто-то – циничной предательницей своего народа. Кто-то считал, что она просто выживала в системе, от которой зависела вся её научная карьера. В 1972 году, после волны разоблачений в прессе, Риверс слегла с нервным срывом. Муж, чтобы уберечь её от посмертного позора, даже изменил надпись на её надгробии.
Почему все знали, но никто не остановил это раньше?
Многие думают, что эксперимент в Таскиги был засекреченным проектом, как в голливудских фильмах про заговоры. Но на деле всё было куда страшнее: он не был секретом. Просто никто не считал нужным его останавливать. Да, сами участники не знали, что стали подопытными. Но в медицинских кругах всё было известно. С 1930-х по 1970-е годы вышло не меньше 13 научных публикаций, где открытым текстом говорилось: наблюдение ведётся за пациентами с нелеченым сифилисом. То есть информация была – и в научных кругах, и в системе здравоохранения, и даже в университетах. Но никто не возмутился.
Но были и исключения. Один белый врач в 1950-х написал в СОЗ письмо с жёсткой критикой: мол, всё происходящее – это плевок в лицо медицинской этике, нарушающий и клятву Гиппократа, и здравый смысл. Его проигнорировали. В 1969 году группа чернокожих врачей пыталась опубликовать материал-обличение в крупнейших газетах страны. Но редакторы не увидели в этом «новости». Всё изменилось только в 1972 году, когда молодой сотрудник СОЗ по имени Питер Бакстан, начал задавать неудобные вопросы. Не получив на них ответы, он обратился к журналистке из Associated Press. Статья, вышедшая летом 1972-го, стала резонансной и вызвала скандал.
Чем закончилась история?
Вся правда всплыла наружу, и оказалось, что всё это время врачи не просто обманывали пациентов, убеждали их не обращаться к другим медикам, скрывали диагноз, манипулировали доверием. Выяснилось, что научная ценность эксперимента была давно подорвана: анализы, взятые на жаре в поле, портились, пациенты путались между группами, кто-то получал пенициллин в других местах, кто-то заражался позже, но всё это просто игнорировали. Гранты шли, статьи публиковались.
После выхода статьи Сенат провёл слушания. Руководство СОЗ вызвали на допрос. Но уголовных дел не последовало. Никто не сел. Исследование просто свернули. 74 выживших участника и их семьи получили небольшую компенсацию. В 1997 году президент Билл Клинтон официально извинился перед пострадавшими и их потомками. Сандал вокруг Таскиги стал толчком к созданию Национальной комиссии по защите участников биомедицинских исследований. Был принят этический кодекс, введены обязательные формы согласия. Но доверие было подорвано.
Эксперимент стал травмой прежде всего для афроамериканского сообщества. Он породил устойчивое недоверие к врачам, к медицинским исследованиям, к вакцинации. Даже спустя десятилетия теория о том, что «врачи используют чернокожих как подопытных», живёт и передаётся по наследству. До сих пор в США треть чернокожего населения уверена: ВИЧ был создан искусственно, чтобы сократить их численность.
Подборка книг для тех, кто хочет знать больше:
- «Эксперимент. Самые жестокие исследования в психологии», Ганс Айзенк, Курт Бартол
- «Подавляй и властвуй. Как люди теряют человечность?», Филип Зимбардо, Стэнли Милгрэм
- «Переступить черту. Истории о моих пациентах», Карл Ясперс
- «Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории», Анастасия Шавырина
Похожие материалы: