Когда не хочется быть «крайним»
Несколько дней назад уголовное дело по обвинению Натальи Трегубенко, врача-терапевта Ставропольского краевого диагностического центра, в причинении смерти по неосторожности ее пациенту Ж.Шарипову, передали в Ленинский районный суд г Ставрополя.
Шарипов умер в краевой инфекционной больнице спустя почти 50 дней после приема у Трегубенко. Подробнее эту историю мы описали в предыдущей статье (https://dzen.ru/a/aG-EX-X7cj46hp3U).
Но… Задолго до решения суда (и вместо суда!!!) ставропольские эксперты уже определили виновной в смерти Шарипова Наталью Трегубенко. В буквальном смысле, нашли крайнюю!
Получив 3 (три!) заключения от комиссии ставропольских судмедэкспертов под руководством вчерашнего руководителя БСМЭ Анатолия Копылова, фактически дословно переписывающих в каждое последующее результаты (и ошибки, в том числе грамматические!) первого заключения, Наталья Трегубенко, ее адвокаты, ее руководитель, главный врач Ставропольского краевого диагностического центра Геннадий Хайт направили первые две экспертизы краевого БСМЭ на рецензию сразу в две сторонние организации – в Москву, в Саморегулируемую организацию судебных экспертов «Эксперт» и в Санкт- Петербург, в Северо-Западную Ассоциацию судебных медиков.
И обе полученные рецензии не оставляли сомнений - в формулировках выводов Заключений комиссии ставропольских судмедэкспертов отсутствует аргументация. Это (в совокупности к фактам, указывающим на личное отношение к врачам, которые оказывали медицинскую помощь, установление их «умственных способностей») и указывает на факт личной заинтересованности в ложной трактовке полученной экспертами информации и исключает возможность проверки их достоверности.
«Инфекция НЕУТОЧНЕННАЯ». А правильно, когда уточненная
Ни в одном из экспертных заключений так и не установлена причина наступления смерти пациента. Указанная в Заключениях - генерализованная вирусно-бактериальная инфекция с преимущественным поражением легких - противоречит имеющимся объективным данным после вскрытия пациента.
У покойного Шарипова обнаружилась тяжелая почечно-печеночная патология (причиной которой и стала его экстренная госпитализация в больницу), и никаких объективных данных о тяжелом поражении легких при обращении к врачам в январе 2024-го не было.
Никаких аргументов, тем более обоснованных, на наличие причинно-следственной связи с действиями врача-терапевта, который проводил обследование и лечение Шарипова Ж.М. 29.11.2023 и наступлением смерти 17.01.2024 (через 49 дней) во всех трех заключениях Ставропольского БСМЭ нет.
Интересную формулировку можно найти даже в третьей, последней, майской 2025 года, экспертизе, в которой должен быть, как понимается, правильный диагноз: «Инфекция НЕУТОЧНЕННАЯ». Правильный диагноз, хотелось бы напомнить, это когда инфекция уточненная. И копыловские эксперты тут же пишут про поражение почек и печени. Ну никак не лёгких!
Эксперты, взяв на себя ответственность по всем трем Заключениям БСМЭ, как считают рецензенты из Москвы и Петербурга, вышли при этом за пределы своей компетенции:
- установили, что гражданин Шарипов Ж.М. не имел регистрации в РФ, и у него отсутствовал страховой медицинский полис;
- установили, что у врача, проводившего обследование и лечение Шарипова Ж.М., «отсутствовало клиническое мышление» и имело место наличие «умственного стеноза»;
- установили самостоятельно, действия какого врача и какой организации привели к наступлению смерти Шарипова Ж.М.
Допущенные ставропольскими экспертами ошибки содержат нарушения действующего законодательства в части методологии, неоднозначного толкования и введение в заблуждение следствие. «Их устранение однозначно изменит как существо выводов, так и последующую юридическую трактовку событий».
Хамство по наследству
Опираясь на выводы рецензентов, адвокаты Натальи Трегубенко обратились и в Ставропольский минздрав, и в региональное управление Россздравнадзора. Когда по обращению адвоката главный специалист отдела по осуществлению ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности Ставропольского Минздрава Ольга Иванникова запросила информацию по смерти Шарипова в Ставропольском БСМЭ, ей там конкретно нахамили.
Есть вещи, которые понять трудно, а есть вещи, которые понять невозможно. Так вот и ответ в Минздрав, подписанный новым начальником БСМЭ молодым Ильей Федько.
С одной стороны – юридически грамотный ответ, не придерешься…
А с другой – медицинскую помощь пациенту Шарипову оказывали в разное время три разных медицинских организации. Как узнать, были ли при этом нарушения законодательства и у кого? Как мне представляется, соответствующий отдел Минздрава СК (отдел по осуществлению ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности) должен был бы провести проверку каждого медицинского учреждения, и на основании этой проверки выдать результаты, в каком из них и когда прошла ошибка, приведшая к тяжелым последствиям в жизни Шарипова. И материалы этих проверок должны лечь на стол к следователю…
Имели ли право в краевом Минздраве запросить информацию о гибели пациента в медучреждении? Думаю, что да… Интересно, что скажут по этому поводу в Министерстве здравоохранения России (журналистский запрос туда уже готовится).
Однако у БСМЭ другие ориентиры: контроль качества предоставляемых медицинских услуг населению осуществляет следователь, прокуратура, а еще суды и судьи…А никак ни краевой Минздрав!
Вот и пишут в ответах, что БСМЭ системе Минздрава не подчиняется, ссылаются на тайну следствия и… отказывают не только в предоставлении экспертиз (на что имеют право), но и в ответах на поставленные в письме Минздрава вопросы.
А еще мимоходом и адвоката Татьяну Удалову, которая защищает интересы врача Трегубенко, вспомнили, мол, пишет везде о нарушениях, в Росздравнадзор, а мы, такие смелые(!), даже там в предоставлении информации отказываем!
А знаете, кто готовил этот ответ в Минздрав за подписью И.И.Федько? Вчерашний начальник БСМЭ Анатолий Копылов! Поэтому-то от этого ответа и разит неприкрытым хамством.
Потому как забывает г-н Копылов не только о статусе адвоката и его правах, но и статью 198 УПК РФ, которая устанавливает права подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля при назначении и производстве судебной экспертизы.
Так, например, Наталья Трегубенко, как подозреваемая, и ее защитники имеют право знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы, заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении, (что они, собственно, и сделали). Они могли даже ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц, либо просить о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении. Могли участвовать в составлении вопросов для эксперта (а этого ни в одной из трех экспертиз БСМЭ не было).
Но Копылов им ознакомиться с экспертным заключением отказал и обвинил во лжи. Написал: «Врач Трегубенко Н.С, как и ее защитник, не принимала участия и не присутствовала при проведении экспертиз, поэтому сведения, изложенные в обращении в Минздрав СК, необоснованны и лживы…». При этом невольно подтвердил о нарушении прав Натальи Трегубенко.
Эта же 198 статья УПК РФ (напрасно врал Копылов) разрешает Наталье Трегубенко знакомиться с заключением эксперта даже тогда, когда она была еще в статусе свидетеля.
То есть, когда адвокат обивает пороги, пытаясь добиться соблюдения всех прав ее клиента при совершении экспертизы, она лжет и порочит честь и деловую репутацию гражданина и врача Копылова? А как насчет того, что сам Копылов и его молодой преемник Федько то ли по незнанию, то ли специально, в ответе Минздраву обвиняет их в подтасовке фактов, умаляет профессиональные качества вполне достойных людей – рецензентов его экспертиз, докторов наук из Москвы и Петербурга.
Эта же 198 статья УПК РФ (напрасно врал Копылов) разрешает Наталье Трегубенко знакомиться с заключением эксперта даже тогда, когда она была еще в статусе свидетеля.
То есть, когда адвокат обивает пороги, пытаясь добиться соблюдения всех прав ее клиента при совершении экспертизы, она лжет и порочит честь и деловую репутацию гражданина и врача Копылова? А как насчет того, что сам Копылов и его молодой преемник Федько то ли по незнанию, то ли специально, в ответе Минздраву обвиняет их в подтасовке фактов, умаляет профессиональные качества вполне достойных людей – рецензентов его экспертиз, докторов медицинских наук из Москвы и Петербурга.
Эксперты вне подозрений?
Комиссия экспертов состояла из врачей высокой квалификации, имеющих огромный клинический опыт. Наличие многочисленных ошибок, ложных суждений при такой квалификации экспертной комиссии, указывает на умышленное стремление к введению органов следствия в заблуждение с расчетом отсутствия у следователей понимания в медицинских вопросах.
Когда эксперт переходит в глубокую оппозицию к закону, совести и даже здравому смыслу, возникает совсем «малый» вопрос — как привлечь его к ответственности?
И Наталья Трегубенко решилась: написала в Следственный комитет заявление о преступлении членов экспертной комиссии – даче заведомо ложных заключений судмедэкспертиз.
Ее заявление попало на рассмотрение к кому бы вы думали? Правильно, к тому самому прикомандированному в Ставрополь следователю А.С. Уварову, который и вел дело Натальи.
И получила вполне ожидаемый отказ. Текст его я здесь полностью приводить не буду (по моим сведениям, он будет обжалован). Остановлюсь только на опросе Анатолия Копылова, так как он подтвердил, что все три комиссионные судебно-медицинские экспертизы по факту смерти и неоказанию медицинской помощи Ж.Шарипову проведены им и под его председательством членами экспертной комиссии. Он так нахваливал себя и своих экспертов, что мне даже смешно стало.
Как честно проводились экспертизы, я знаю не понаслышке. Лет 13 назад, когда я еще работала в «Открытой» газете, брала несколько «горячих» интервью у независимого судмедэксперта, покойного ныне Евгения Борисовича Николаева. В его материалах фигурировало столько «кривых» судмедэкспертиз от Ставропольского БСМЭ с главной подписью его руководителя – Анатолия Копылова! «Страшно представить, сколько невиновных людей, не имеющих денег и родственников во власти, отправлено в тюрьмы судмедэкспертами Анатолия Копылова», написала тогда наша газета («Памперсы для мента», №36 от 12.09.12 г.).
Взять хотя бы в свое время прогремевшую на всю страну историю изнасилованного шваброй в полицейском участке Вячеслава Мереху (из Предгорного района) Ставропольского края). Чтобы отмазать группу полицейских-насильников эксперты А.Копылова придумали Мерехе несуществующий геморрой и посчитали, что при таком диагнозе применить для преступных целей швабру было невозможно.
Судьи никак не отреагировали на явный факт фальсификации экспертизы в деле Мерехи. Краевая прокуратура и Следственный комитет тоже. Адвокат Мерехи Марина Дубровина готовила заявление о возбуждении другого уголовного дела – по фактам фальсификации результатов судебно-медицинской экспертизы. Но чем это закончилось – история умалчивает.
Другая, не менее громкая история Марии Губаревой, убитой своим несостоявшимся ухажером из станицы Ессентукской. Ессентучанка умерла якобы «в результате переохлаждения» при плюсовой температуре. Этот диагноз, вернее, выводы, сделанные подчиненными Анатолия Копылова, судмедэкспертами краевого бюро Лысенко и Кузьминым, длительное время не давали возможности вынести истинному убийце Кирьяку Микелову обвинительное заключение. А как только ему предъявили обвинение, он успел скрыться за границей. Позже Кирьяк Микелов, объявленный в федеральный и международный розыск, был задержан в Греции и экстрадирован. Он получил заслуженное наказание, но сколько мучений претерпела семья, пока добилась правды!
Отец Маши Сергей Губарев тоже подавал заявление о признаках состава преступления в действиях судмедэкспертов Ставропольского краевого бюро СМЭ, Следственное управление по Ставропольскому краю тоже ответило ему отказом в возбуждении уголовного дела.
Муки копыловского творчества
С тех пор я невольно отслеживаю основные этапы профессионального «творчества» главного судмедэксперта края.
Вот, например, еще из опроса Копылова следователем Уваровым по заявлению Трегубенко:
ну-ну.. Рассказывал мне как-то независимый судмедэксперт Евгений Николаев и такую историю («Открытая газета» - номер 43 (586) от 5-12 ноября 2013 г.):
Специализированный следственный отдел по расследованию тяжких и особо тяжких преступлений (Пятигорск) при ГСУ ГУ МВД России по Ставропольскому краю поручил в 2013 году пятигорскому филиалу независимой судебно-медицинской экспертизы «124-я лаборатория» (руководитель Евгений Николаев) сделать заключение о состоянии здоровья одного подозреваемого мошенника Владимира Разноглазова, притворяющегося помощником полпреда президента в ЮФО.
Видите, государственный орган поручил судмедэкспертизу независимой организации! Не прав был в своих показаниях Копылов, потому и нужных статей не закрепил в доказательство своей правоты! Казалось бы, это 2013 год, сегодня уже 2025-й и многое могло бы на этом поприще измениться… Мы проверили более поздние нормативные акты - Распоряжение Правительства РФ от 16.11.2021 N 3214-р <О Перечне видов судебных экспертиз, проводимых исключительно государственными судебно-экспертными организациями>. Судмедэкспертиза сюда не входит!!!
Но Копылова уже не остановить. Он и следователь Уваров продолжают «лить воду» против ничего не подозревающих уважаемых людей и ученых из Москвы и Петербурга, которые выступили рецензентами копыловского творчества.
Ну и совсем в духе копыловского вранья:
Как же не направлялся-то? Ведь сто раз писано-переписано из одной экспертизы в другую, многократно дословно повторено всеми экспертами по очереди: 29-го ноября на приеме Трегубенко направила пациента Шарипова на рентген легких и рентген придаточных пазух носа. А вот 30 ноября Шарипов пришел на прием к Трегубенко уже с результатами анализов и рентгеновскими снимками. И да, 30 ноября Трегубенко ему новый рентгеновский снимок не назначала. Потому как, кто ж делает рентген каждый день?
Вышли из доверия
Но вернемся к делу Владимира Разноглазова. Почему следователи вынуждены были обратиться в негосударственную контору для проведения судмедэкспертизы? Да потому, что не доверяли уже выводам БСМЭ под руководством Копылова.
Несмотря на подписку о невыезде, подозреваемый мошенник скрывался от следствия, на вызовы не являлся, стал симулировать заболевания, постоянно представляя медицинские документы о нахождении то на обследовании, то на лечении.
Одна из справок о здоровье привела следователя в изумление: она свидетельствовала о том, что подозреваемый якобы перенес инсульт. Не успел с этим заболеванием лечь в больницу города Пятигорска, как на следующий же день был выписан за нарушение стационарного режима – практически отсутствовал в больнице с момента поступления.
Быть такого не могло, чтобы с инсультом, да как огурчик!.. А когда через несколько дней, будучи объявленным в федеральный розыск, он обнаружился уже в стационаре Ессентукской городской больницы, следователь приставил к нему стражу и обратился к ставропольским экспертам в БСМЭ.
Эксперты краевого бюро судмедэкспертизы сделали заключение: «Содержание в условиях СИЗО противопоказано, так как в этот период могут развиться необратимые осложнения, вплоть до летального исхода». Естественно, на основании выводов комиссионной экспертизы подозреваемый был освобожден из-под стражи. Но следователи уже поняли: с медицинскими справками мошенника явно «химичат». Тогда и обратились к независимым экспертам, тем более, что адвокаты Разноглазова заговорили о перенесенном им инфаркте.
В процессе проведения повторной экспертизы независимой экспертной организацией Владимиру Разноглазову были повторно проведены как инструментальные (КТ и МРТ), так и множественные лабораторные исследования, никаких признаков и последствий перенесенных тяжелых заболеваний – инсульта и инфаркта миокарда – обнаружено не было. А ведь эти заболевания бесследно не проходят, оставляют свои «следы» в пораженных органах на всю жизнь.
Подробнее эту историю и опубликованное ранее в «Открытой газете» интервью с Евгением Николаевым я размещу на своей страничке в следующей публикации, а сюда добавлю ссылочку.
Технологии обмана
Обратим свой взор опять на экспертизу по смерти Шарипова. Вот как Копылов объясняет следователю (в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела), почему на рентгеновском снимке Шарипова от 29 ноября никаких патологий легких не зафиксировано:
Вы знаете, почему Копылов утверждает, что на вторую экспертизу был предоставлен снимок другого, здорового человека? Да потому что сам был в свое время замечен в подобной истории. Скорее всего, сам ее и организовал. Я опять о деле Разноглазова.
Оказалось, что заключения копыловских экспертов относительно Разноглазова были совершенно цинично сфальсифицированы: представлены снимки совсем других людей, на которых были зафиксированы эти заболевания.
Независимым экспертам пришлось для выяснения истины просить следователя изъять всю базу данных этого томографа за определенный период времени, чтобы выяснить, что за снимки вместе с документами предъявлялись следователю и комиссии экспертов. Нашли в базе данных и снимок самого Разноглазова, сделанный примерно в то же время, – снимок нормального, здорового человека без признаков серьезных заболеваний. Признаки фальсификаций доказательств были налицо, однако на судьбе Копылова никак не отразились.
Так что, рекомендую следователю Уварову внимательно относиться к вещественным доказательствам и медицинской документации. И так же внимательно прочитать интервью с Евгением Николаевым, может быть, его бесценный опыт поможет в работе молодому следователю. И не будет он вслед за Копыловым повторять: