«Ты знаешь, а ведь дно-то этого пруда еще в царские времена выложили дубовыми бревнами»! – говорил мне старик-рыбак, когда мы ловили карасей, сидя по разные стороны огромной корявой ивой, и почти всегда, вздыхая, добавлял: «раньше-то мужики в порядке содержали все пруды, чуть ли не ежегодно вручную вычерпывали ил, вынимали коряги и упавшие старые деревья, а сейчас – что… Куда ни глянь: ряска, тростник, грязь, палки, только ротаны да караси и могут выжить в таких болотах. Никому ничего не надо, никто их не почистит больше никогда…»
Я понимал его грусть: все четыре деревенских пруда в годы юности этого пожилого человека были красивейшими живописными водоемами, с прозрачной водой, редкой растительностью, купались в них без боязни напороться на острую ветку или на невесть кем заброшенную в пруд бутылку или ржавое ведро. Воду и сами пили, и скотину ей поили. А сейчас… Эх, да что и говорить – даже я сам, в детстве, застал те времена, когда в прудах купались, хотя уже с осторожностью: не везде уже можно было зайти, не везде проплыть, но – много ли нам надо было, деревенским пацанам…
Однако, рассказы про то самое дно, выложенное дубовыми бревнами, не давали мне покоя. Мало того – то же самое мне рассказывали и про другие наши пруды, правда, с оговоркой – что не все дно, а лишь его участки бревнами выложены… При этом рассказчики достаточно уверенно передавали истории своих дедов и прадедов, которые, якобы, принимали участие еще в начале прошлого столетия в столь необычных и масштабных работах. Вот бы проверить… Но как?!
Хочу отметить, что эти рассказы я слышал еще со времен своего детства и юности. И чем больше зарастали наши пруды, тем чаще вспоминали их наши старики, сетуя на то, что скоро и рыбки негде будет половить. А ведь раньше… ну, я про это уже рассказал, как было раньше…
А было ли так?! Я почему уже тогда сомневался – вот взять, к примеру, то самое дубовое бревно. Нам их иногда привозили вперемешку с березовыми и сосновыми, когда деревня еще не газифицирована была, и мы ежегодно заказывали две машины бревен на дрова для печек. Привозили нам именно бревна, которые мы с дедом или отцом вручную пилили, а потом кололи на поленья. Так вот, если елку, сосну или березу распилить двуручной пилой было не сложно, то с дубовым бревном приходилось повозиться. А потом еще мучаться и колоть его…
А, представьте себе, если дно водоема такими бревнами выложить? Ведь надо эти дубы в лесу завалить, ветки и сучья обрубить, распилить на бревна такой длины, чтобы на лошадках можно было несколько километров до прудов везти… И если, к примеру, бревно диаметром полметра и длина его… ну, пусть, даже пять метров, то десять штук таких бревен закроют 25 квадратных метров площади дна. Вообще, конечно, пятиметровое дубовое бревно полуметрового диаметра тяжесть имеет неимоверную, но ведь как-то же двигали и поднимали египтяне стотонные блоки… А тут ведь на телеге бревно везти, не вручную же его катить…
Тем не менее, шутки шутками – а работка та – если, и была, то - колоссально тяжелая и… почти бесполезная. Зачем оно – дубовое дно? Для прочности? Но ведь, если в пруду ила нет, а дно песчаное, то по нему можно ходить, как по асфальту – проверено лично. Переезжать водоем на телеге, как по броду, с берега на берег – опять же, смысла нет: наши пруды маленькие, противопожарные, и длину-ширину имеют не более ста метров. Их и обойти, и объехать вокруг несложно. Так зачем же бревенчатое дно, даже, пусть и не все, а отдельные его участки?
Вернулся я к этому вопросу спустя десятилетия, когда пруды наши совсем уж потеряли первозданный вид, заилились и заболотились так, что даже караси перестали в них нормально зимовать. Не знаю, как уж решился – но, взялся с компанией единомышленников за дело, организовали очистку водоемов с привлечением экскаватора, получили одобрение властей и… Закипела работа!
Как ни копнет экскаватор – так куб-полтора грязи на берегу! Горы ила, вперемешку с палками, корягами… стекают с гор обратно в пруд потоки грязной воды… Прошел экскаватор полосу вдоль берега – машинист выводит его наверх и начинает ровнять вынутый грунт. Красиво получается! Однако, приходится ему постоянно быть начеку – даже несмотря на то, что воду из пруда удалось почти полностью спустить, есть на дне такие участки, в которых даже гусеничной технике опасно находиться. Засасывает в момент! Ила в некоторых местах – метр и более! Тем не менее, после его удаления, почти везде обнаруживается плотное песчаное дно – вот так его затянуло за прошедшие десятилетия. Ловко работает машинист – везде за экскаватором ровная чистая полоса! Впереди машины, на неочищенных еще участках, ковш уходит в грязь чуть ли не до замка, а позади ее, где все уже выглажено – хоть на велосипеде катайся!
И, вот, именно в те дни, когда экскаватор ворочал на пруду тонны ила, я и вспомнил те самые рассказы про его бревенчатое дно! Едва началась работа – часто в его ковше, вместе с вынутой грязью, оказывались разлохмаченные гнилые остатки бревен! Неужели это с тех самых, царских, времен? Но – нет… даже при беглом осмотре было понятно, что стволы эти – более поздних эпох, от ив (ветел), которыми заросли берега прудов в последние десятилетия. Некоторые были таких диаметров – что не обхватить!
Надо сказать, что вынутый грунт уже обследовали с металлоискателями, и кое-какие интересные находки в виде медных царских монет и пуговичек сразу удалось обнаружить. Советские монеты попадались в огромном количестве – особенно в тех местах, где были мостики, с которых раньше полоскали белье. Однако, сохранность находок была удручающей – вместе с поверхностной грязью отваливались кусочки рельефа, поэтому особой радости от таких находок не было. Некоторые монеты попадались с почти гладкими сторонами, как будто их специально шлифовали – не монета, а просто розовый медный кружочек… Вот как их грунт съел… Кое-кто, равнодушный к монетам и древностям, ходил, собирал ржавые железки и медные и алюминиевые проволоки.
Оставался самый дальний участок пруда, к нему и подходил экскаватор. Именно про ту самую часть мне чаще всего и говорили, что она выложена дубом. И, в какое-то мгновение я уже полностью поверил в это – машинист даже позвал меня и указал на то, что экскаватор почти не оседает в ил: уходит лишь сантиметров на сорок в него, а дальше - как будто, находит прочную опору. Интересно, что там?
Машинист легко снял полуметровый слой ила – под ним было плотное серо-желтое дно, которое тут же затягивалось грязью, наплывающей со всех, еще не очищенных, сторон. Минут через десять, когда ил был удален, машинист попробовал копнуть плотный грунт поглубже. Ковш с трудом, но вошел в дно, машинист провел им метра три к себе и… Ничего там не было, никаких бревен или их остатков - лишь такой же грунт серо-желтого цвета. Копнул еще поглубже – все тот же «материк». Просто более плотный, чем в большинстве мест дна водоема. В вынутом грунте не нашлось даже кусочка гнилого дерева, пошел именно «материк»: кстати, грунт такой же твердости мы обнаружили еще в двух местах водоема. Экскаватор без боязни стоял на нем и доставал стрелой даже до середины пруда, очищая труднодоступные прежде зоны. Вот так!
Увы, но миф про дубовое дно оказался разрушенным… Мы очистили за три последующих года четыре водоема – и ни в одном из них не обнаруживалось даже намека на то, о чем рассказывали старожилы. Не мог же дуб сгнить за эти годы? Сам не могу утверждать, не видел – но, говорят, что, наоборот – лежащая на дне древесина, особенно, дуб, только крепчает, и даже может приобретать такую твердость, что не каждый инструмент при обработке ее возьмет… Мореный дуб, слышали, наверное, про такой?
Так вот, ни в одном из четырех прудов мы такого не нашли, ни в одном! Да, попадались в вынутом грунте кусочки и остатки каких-то бревен, но массового их присутствия не было. Кстати, нашли старинное – колесо, его древесина была прочнейшей, вот, оно-то, уж, наверное, точно - дубовое! Не уколупнуть, особенно, когда подсохло.
Сейчас наши пруды чистые, красивые – удалось вернуть им первозданный вид. Но нет уже среди нынешних рыбаков тех, кто рассказывал мне в детстве истории про «дела давно минувших дней» и верил в красивые легенды про дубовое дно и карасей, которые не умещались в десятилитровом ведре… А жителям более молодого возраста уже особо и не интересно – как там было, что на дне… Главное – что теперь купаться можно и рыбу ловить.
Однако, совсем недавно я услышал еще один потрясающий рассказ, услышал от двух жителей преклонного возраста, которые во времена Отечественной войны совсем еще детьми были. Вообще, в нашем районе Подмосковья боевых действий не велось, но, как говорят, солдаты «по домам стояли и вокруг огородов жили в палатках». И, в общем, суть в том, что дети «спионерили» у кого-то винтовку/автомат/патроны – кто что, в общем, говорит – а, может, все стащили: и винтовку, и автомат, и патроны к ним. А когда поднялся шум, взрослые спохватились и обнаружили оружие у этих самых детишек… И не придумали ничего лучшего, как утопить его в колодцах. В один закинули винтовку, в другой – автомат, в третий – патроны… И с тех пор так оно там и лежит…
Правда или нет? Кто его знает…