Владислав посмотрел на часы — почти девять. Мария должна была вернуться с работы часа три назад, но телефон по-прежнему не отвечал. Он в третий раз проверил духовку. Курица, запечённая с апельсинами, уже остыла, а бутылка «Пино Нуар» согрелась от долгого ожидания на столе.
Звонок в дверь разорвал тишину квартиры. Владислав усмехнулся — конечно, ключи она забыла. Снова. Он распахнул дверь, готовый обнять жену, но на пороге стояла Регина Петровна. Его теща, с двумя чемоданами и кактусом в горшке.
— Здравствуй, зятёк, — она протиснулась мимо него в прихожую. — Не ждал? А вот и я.
Владислав остолбенел. За пять лет брака с Марией он научился избегать встреч с её матерью. Максимум — праздничные визиты раз в квартал.
— Регина Петровна, какими судьбами? — он помог ей с чемоданами, пытаясь скрыть растерянность. — А Мария знает, что вы приехали?
— Знает, знает, — отмахнулась теща. — Сама и предложила. Мои квартиранты съезжать передумали, а новых искать — только нервы трепать. «Мама, — говорит, — поживи у нас, сколько нужно». Вот я и приехала.
Владислав почувствовал, как желудок сжался. Мария ничего не говорила о приезде матери. Ни словом не обмолвилась.
— А на сколько вы к нам?
Регина Петровна усмехнулась, и от этой усмешки у Владислава по спине пробежал холодок.
— Жить буду у вас долго, привыкай, — она поставила кактус на тумбочку в прихожей. — Что смотришь? Бери чемоданы, неси в гостевую.
Мария появилась после одиннадцати. Глаза красные, волосы растрёпаны, от неё пахло сигаретами и алкоголем.
— Владик, прости, — она повисла на нём, уткнувшись носом в шею. — Корпоратив затянулся, я не могла уйти, там Семёныч всех задержал.
— Твоя мать приехала, — вместо приветствия сказал Владислав.
Мария отстранилась. Её глаза внезапно стали трезвыми и испуганными.
— Мама? Но она же... — она не договорила, увидев появившуюся из гостевой комнаты Регину Петровну.
— Дочунька! — воскликнула теща. — Наконец-то! А мы с Владиславом уже заждались.
Мария бросила на мужа растерянный взгляд, но быстро взяла себя в руки и обняла мать.
— Мамочка, какой сюрприз! Почему не предупредила?
— Как это не предупредила? — Регина Петровна всплеснула руками. — Я ж тебе звонила на той неделе, ты сама сказала — приезжай, поживи, сколько нужно.
— Я? — Мария нервно рассмеялась. — А, да... конечно. Просто думала, что ты попозже...
Владислав молча наблюдал за этим спектаклем. Что-то здесь было не так.
— Она всегда так, — шёпотом объясняла Мария мужу, когда они остались одни в спальне. — Перевирает всё по-своему. Я сказала, что она может приехать на пару дней. Ну, когда квартирантов будет искать. На выходные. А она решила переехать к нам насовсем!
— И что теперь делать? — Владислав устало потёр переносицу. — Не выгонять же её.
— Поживёт недельку и уедет, — Мария поцеловала мужа в щёку. — Не переживай. Я всё улажу.
Но недели не хватило. И месяца тоже.
Регина Петровна обживалась основательно. Сначала переставила всю посуду на кухне («Так удобнее, Владик, ты потом спасибо скажешь»), потом заменила шторы в гостиной («Эти синие тряпки, которые вы повесили, только свет крадут»), а через неделю выкинула любимое кресло Владислава («От него пахло, как от бродяги, срочно надо новое покупать»).
Каждое утро в 6:30 она включала на полную громкость радио «Шансон» и начинала греметь кастрюлями. К приходу Владислава на кухню там уже стояла тарелка с омлетом («Тебе нужен белок, зятёк, а то выглядишь хилым»), который он ненавидел, но исправно съедал, чтобы не обидеть тещу.
Вечерами Регина Петровна захватывала телевизор, смотрела сериалы о тяжёлой судьбе русской женщины и громко комментировала происходящее на экране. Попытки Владислава посмотреть футбол пресекались на корню: «Ой, ну это же так скучно, двадцать два дурака за мячиком бегают. Давай лучше сериальчик, там сегодня главная героиня узнает, что у её мужа вторая семья!»
Он бы всё это стерпел. Даже омлет по утрам. Даже шансон. Даже отсутствие футбола. Но Регина Петровна влезала во всё, включая их отношения с Марией.
— Владик, а ты знаешь, что Машенька в школе мечтала стать певицей? — как-то вечером заявила теща за ужином. — А ты её спрашивал, счастлива ли она быть обычным офисным планктоном?
Или:
— Владик, а ты заметил, что Машенька последнее время какая-то грустная? Наверное, цветов давно не дарил. Или, может, причина поглубже?
И самое невыносимое:
— Машенька, доченька, ты бы за собой следила получше. Вон, посмотри на Светку, соседку мою. У неё муж на восемь лет младше, так она каждый день как с обложки журнала. А ты что? В халате да с немытой головой. Так и мужа потерять недолго.
После таких монологов Мария запиралась в ванной и включала воду, чтобы не было слышно, как она плачет. А Владислав молча курил на балконе, мечтая о том, как было бы здорово выйти с этого балкона и никогда не возвращаться.
— Надо что-то делать, — сказал он жене после двух месяцев тещиной оккупации. — Я больше не могу.
Они сидели в кафе неподалёку от дома — единственное место, где можно было поговорить без Регины Петровны.
— Я пыталась, Влад, — Мария вертела в руках чашку с остывшим кофе. — Говорила ей про съёмные квартиры, даже сама объявления просматривала. Она только отмахивается: «Да куда мне на старости лет мотаться, у вас и так места полно, живите и радуйтесь, что мать рядом».
— Может, снимем ей квартиру сами? — предложил Владислав. — Да, это дополнительные расходы, но...
— Она не согласится, — перебила Мария. — Ты же знаешь, какая она упрямая. Скажет, что мы её выгоняем, обидится, устроит сцену. А потом всем родственникам будет рассказывать, что дочь от родной матери избавилась.
Владислав стукнул кулаком по столу так, что посетители за соседними столиками обернулись.
— Чёрт возьми, Маша, это наша жизнь! Нам решать, с кем жить под одной крышей!
— Тише, — Мария испуганно огляделась по сторонам. — Я понимаю. Но давай попробуем ещё немного потерпеть. Может, она сама решит уехать.
— Когда? — Владислав горько усмехнулся. — Когда мы состаримся? Или когда я сбегу от вас обеих?
Он не хотел этого говорить. Слова вырвались сами собой, от бессилия и отчаяния. Мария побледнела.
— Ты... ты бы правда ушёл?
— Нет, — он взял её за руку. — Нет, конечно. Прости. Я просто устал.
Но в глубине души он уже не был так уверен.
Регина Петровна была не только невыносимой, но и наблюдательной. Она заметила, что между молодыми супругами что-то происходит. Владислав всё чаще задерживался на работе, Мария нервничала и почти не разговаривала с мужем.
— Машенька, — как-то вечером сказала она дочери, расчёсывая свои седеющие волосы перед зеркалом, — а ты не боишься, что твой Владик на сторону ходит?
Мария вздрогнула.
— С чего ты взяла?
— Ой, доченька, я жизнь прожила, меня не проведёшь. Мужик домой не торопится, всё время на телефоне сидит, от тебя отворачивается, когда сообщения пишет. Классика жанра.
— Мама, прекрати, — Мария поморщилась. — У Влада важный проект, он...
— Все они так говорят, — перебила Регина Петровна. — И твой отец тоже «проектами» занимался. А потом оказалось, что проект зовут Ларисой и ей двадцать три. Береги мужа, доченька. А то потеряешь.
Мария не спала всю ночь. Она прислушивалась к дыханию Владислава, спящего рядом, и думала о том, что за последние месяцы они действительно отдалились друг от друга. Что, если мать права? Что, если Влад нашёл кого-то более спокойного, без вечно присутствующей тещи и семейных драм?
Утром она впервые за долгое время проснулась раньше мужа и приготовила завтрак. Не омлет, а блинчики — Владислав их обожал.
— Что случилось? — удивился он, войдя на кухню и увидев накрытый стол.
— Ничего, — Мария улыбнулась. — Просто захотелось порадовать тебя.
Владислав недоверчиво посмотрел на жену, но сел за стол. Блинчики были идеальными. Он уже забыл, когда в последний раз нормально завтракал дома.
— Спасибо, — сказал он, наконец. — Очень вкусно.
Мария хотела что-то ответить, но в этот момент на кухню вошла Регина Петровна.
— Ого! — воскликнула она, увидев блинчики. — Машенька, ты готовишь? Неужели мои нотации подействовали? Наконец-то ты вспомнила, что ты жена.
Улыбка Марии померкла. Владислав отложил вилку. Аппетит пропал.
Через неделю Владислав не пришёл домой ночевать. Не предупредил, не позвонил, просто не вернулся с работы. Мария обзвонила всех его друзей, больницы, даже полицию хотела вызвать, но Регина Петровна её остановила.
— Не выставляй себя на посмешище, — сказала она. — Всё с твоим благоверным в порядке. Загулял, вот и всё.
Мария не поверила. Не такой человек Влад, чтобы вот так исчезнуть. Что-то случилось.
Он появился на следующий день вечером, небритый, с синяками под глазами и запахом перегара.
— Где ты был? — Мария бросилась к нему, не зная, обнять или ударить.
Владислав молча прошёл в комнату и сел на кровать.
— Я у Серёги ночевал, — сказал он наконец. — Нам надо поговорить, Маш.
Сердце Марии оборвалось. Эта фраза никогда не предвещает ничего хорошего.
— Я так больше не могу, — продолжил Владислав. — Либо твоя мать съезжает в течение недели, либо съезжаю я.
Мария смотрела на него, не веря своим ушам.
— Ты ставишь мне ультиматум? Выбирать между тобой и мамой?
— Да, чёрт возьми! — Владислав вскочил. — Потому что это невыносимо! Она контролирует каждый наш шаг, лезет в нашу жизнь, в наши отношения. Я женился на тебе, а не на вас обеих!
— Тише, — зашипела Мария. — Она услышит.
— Пусть слышит! — Владислав повысил голос ещё больше. — Мне плевать! Я хочу нормально жить в своём доме, а не как будто я в гостях у твоей матери!
Дверь скрипнула, и на пороге появилась Регина Петровна. Выражение её лица было непроницаемым.
— Вот, значит, как, — сказала она тихо. — Я вам мешаю.
— Мама, нет, — Мария подбежала к ней. — Влад не это имел в виду, он просто...
— Именно это я и имел в виду, — отрезал Владислав. — Регина Петровна, мы вас любим и уважаем, но жить вместе мы больше не можем.
Повисла тяжёлая тишина. Мария переводила взгляд с мужа на мать, не зная, что сказать.
— Я всё поняла, — наконец произнесла Регина Петровна. — Сейчас же собираю вещи и ухожу. Не волнуйтесь, под мостом не останусь.
— Мама! — Мария схватила её за руку. — Никуда ты не пойдёшь! Влад просто устал, он не понимает, что говорит.
— Всё я понимаю, — упрямо сказал Владислав. — И я не прошу её уходить на улицу. Мы можем помочь снять квартиру, если нужно. Но жить вместе мы больше не будем.
Регина Петровна усмехнулась.
— Спасибо за щедрое предложение, зятёк. Только не нужно мне ваших подачек. Сама справлюсь.
Она развернулась и вышла из комнаты. Мария бросила на мужа уничтожающий взгляд и побежала за матерью.
Два дня Регина Петровна не разговаривала ни с зятем, ни с дочерью. Молча собирала вещи, складывала их в чемоданы. Мария пыталась её переубедить, но теща была непреклонна.
— Не хочу быть обузой, — только и говорила она. — Раз я тут лишняя, значит, уйду.
Владислав избегал столкновений с тещей, приходил поздно и сразу закрывался в кабинете. Между ним и Марией тоже установилось напряжённое молчание.
На третий день Регина Петровна объявила, что нашла себе квартиру и съезжает завтра утром.
— Я заказала такси на девять, — сказала она за ужином. — Не беспокойтесь, провожать не надо.
Мария расплакалась.
— Мама, ну зачем ты так? Давай всё обсудим спокойно. Может, ты останешься ещё немного, а мы с Владом...
— Нет, доченька, — теща покачала головой. — Решение принято. Не хочу быть там, где мне не рады.
Она выразительно посмотрела на Владислава. Тот промолчал, сосредоточенно разглядывая тарелку с супом.
Вечером, когда Регина Петровна ушла спать, Мария устроила мужу скандал.
— Ты доволен? — шипела она. — Добился своего? Мама уходит, одинокая старая женщина будет скитаться по съёмным квартирам, потому что родной зять её выгнал!
— Ей пятьдесят пять лет, Маша, — устало возразил Владислав. — Она не старая и не немощная. И она не будет «скитаться», она нашла себе жильё. И я её не выгонял, я просто сказал, что мы не можем жить вместе.
— Она моя мать! — воскликнула Мария. — Моя семья!
— А я твой муж, — тихо ответил Владислав. — И у нас своя семья. Ты сделала выбор, когда вышла за меня замуж.
Мария замолчала, глядя на него широко раскрытыми глазами.
— Так вот в чём дело, — наконец сказала она. — Ты хочешь, чтобы я выбрала между тобой и мамой.
— Нет, — Владислав покачал головой. — Я просто хочу, чтобы мы жили своей жизнью. Мы можем видеться с твоей мамой, приглашать её в гости, помогать ей. Но жить вместе мы не можем.
— Потому что ты так решил, — горько сказала Мария.
— Потому что это нормально, — возразил Владислав. — Взрослые люди живут отдельно от родителей. Особенно когда эти родители пытаются контролировать каждый аспект их жизни.
Мария ничего не ответила. Она вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Утром Регина Петровна была готова к отъезду. Два чемодана стояли в прихожей, кактус был завёрнут в газету.
— Ну что, прощаться будем? — спросила она, когда Владислав вышел из спальни.
Он не выспался — полночи слушал, как Мария плачет в подушку, делая вид, что спит.
— Регина Петровна, — начал он, но теща перебила его.
— Можешь не напрягаться, зятёк. Я всё понимаю. Ты победил, я ухожу.
— Это не вопрос победы или поражения, — устало сказал Владислав. — Просто каждой семье нужно личное пространство.
— Да-да, конечно, — Регина Петровна усмехнулась. — Только вот Машенька теперь будет страдать. Она очень привязана ко мне, ты же знаешь.
— Мы будем видеться, — сказал Владислав. — Вы не на другую планету переезжаете.
— А ты уверен, что она захочет с тобой оставаться? — вдруг спросила теща, глядя ему прямо в глаза. — После того, как ты выгнал её мать?
Владислав почувствовал, как внутри всё сжалось. Этот вопрос он сам себе задавал всю ночь.
В этот момент вышла Мария. Заплаканная, с красными глазами, но решительная.
— Мама, я поеду с тобой, — сказала она, не глядя на мужа. — Помогу обустроиться на новом месте.
Регина Петровна просияла.
— Конечно, доченька! Вдвоём веселее.
Владислав молча смотрел, как жена собирает сумку. Она не взяла много вещей — пару футболок, джинсы, зубную щётку. Как будто уезжала на выходные. Но что-то подсказывало ему, что это не так.
— Я позвоню, — сказала Мария, уже стоя в дверях. В её голосе не было уверенности.
Владислав кивнул. Слова застряли в горле.
Когда дверь за ними закрылась, он сел на пол прямо в прихожей и закрыл лицо руками. Тишина в квартире оглушала.
Прошла неделя. Мария не звонила. Её телефон был недоступен. Владислав несколько раз набирал номер тещи, но та не брала трубку.
Он метался по квартире, не находя себе места. Без Регины Петровны стало спокойно, но без Марии — невыносимо пусто. Он скучал по её смеху, по запаху её духов, по тому, как она закусывает губу, когда сосредоточена. Даже по её разбросанным везде заколкам и шпилькам.
На десятый день он не выдержал. Взял такси и поехал по адресу, который оставила теща. Это была квартира в старом доме на окраине города. Обшарпанная дверь, облупившаяся краска на стенах подъезда.
Владислав постучал. Никто не открыл. Он постучал сильнее. Тишина.
Соседка, выглянувшая на шум, сказала, что в этой квартире никто не живёт уже месяц.
— Хозяйка на море уехала, — объяснила она. — А квартиранты съехали ещё до её отъезда. Никто тут не появлялся.
Владислав почувствовал, как земля уходит из-под ног. Его обманули. Регина Петровна всё это спланировала. И Мария... Неужели Мария тоже участвовала в этом?
Он набрал номер тещи снова. На этот раз она ответила.
— Регина Петровна, где Мария? — спросил он, стараясь говорить спокойно.
— А ты не знаешь? — в голосе тещи звучало притворное удивление. — Она же к тебе вернулась.
— Прекратите эти игры, — Владислав начал терять терпение. — Я приехал по адресу, который вы оставили. Там никто не живёт. Где вы? Где моя жена?
Регина Петровна помолчала.
— Значит, доченька всё-таки не вернулась к тебе, — наконец сказала она. — Интересно, куда же она делась?
— Вы же знаете, — процедил Владислав сквозь зубы. — Скажите мне правду.
— А что ты сделаешь, если я не скажу? — в голосе тещи звучала насмешка. — Выгонишь меня из дома? Ой, погоди, ты уже это сделал.
Владислав глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться.
— Регина Петровна, я понимаю, что вы обижены. Но Мария тут ни при чём. Это между нами.
— Ошибаешься, зятёк, — отрезала теща. — Это между мной и моей дочерью. А ты просто оказался на пути.
Она отключилась. Владислав попытался перезвонить, но телефон был уже недоступен.
Он обзвонил всех друзей и знакомых. Никто не видел Марию. Он обратился в полицию, но там только развели руками — взрослая женщина имеет право уехать куда угодно, заявление примем через три дня, если не объявится.
На работе Марии сказали, что она взяла отпуск за свой счёт на две недели. Куда уехала — не сообщила.
Владислав сходил с ума от беспокойства. Каждый вечер он сидел у окна, вглядываясь в темноту, надеясь увидеть знакомый силуэт. Каждое утро просыпался с надеждой, что Мария вернулась, пока он спал.
На двенадцатый день раздался звонок в дверь. Владислав бросился открывать. На пороге стояла не Мария, а её двоюродная сестра Алёна.
— Привет, — сказала она, проходя в квартиру. — Можно войти?
Не дожидаясь ответа, она прошла на кухню и села за стол.
— Где Мария? — сразу спросил Владислав.
— В безопасности, — уклончиво ответила Алёна. — Она просила передать, что ей нужно время подумать.
— О чём подумать? — Владислав сел напротив. — О том, как её мать манипулирует нами обоими? О том, как она исчезла, не сказав ни слова? Что происходит, Алёна?
Алёна вздохнула.
— Послушай, Влад, ты же знаешь тётю Регину. Она... сложный человек. Когда Машка была маленькой, тётя Регина контролировала каждый её шаг. С кем дружить, какую одежду носить, какие оценки получать. Машка не могла и шагу ступить без её одобрения.
— Я знаю, — кивнул Владислав. — Поэтому и не хотел, чтобы она жила с нами. Но я никогда не думал, что Мария просто исчезнет.
— Машка запуталась, — сказала Алёна. — Тётя Регина внушила ей, что ты её больше не любишь, что выгнал её мать, потому что готовишься выгнать и саму Машку. Она неделю промывала ей мозги, представляешь?
Владислав схватился за голову.
— И Мария поверила?
— Не совсем, — Алёна достала из сумки конверт. — Она просила передать тебе это. Прочти, когда я уйду.
Владислав взял конверт. Он был тяжелее, чем должно быть письмо.
— Где она, Алёна? Я должен поговорить с ней.
— Она у меня, — наконец призналась Алёна. — Но она не хочет тебя видеть. Пока. Дай ей время, ладно?
Как только за Алёной закрылась дверь, Владислав разорвал конверт. Внутри лежали ключи от их квартиры и письмо.
«Влад, прости меня за исчезновение. Я должна была всё объяснить, но не смогла найти слов. Мама убедила меня, что ты готовишься к разводу, что выгнал её как первый шаг к тому, чтобы избавиться и от меня. Я почти поверила.
Но потом вспомнила, как ты смотрел на меня в день нашей свадьбы. Как ты заботился обо мне, когда я болела. Как терпел мою маму все эти месяцы, хотя имел полное право возмутиться в первый же день.
Я начала сомневаться. И решила проверить. Мама сказала, что ты даже не будешь искать меня, что тебе всё равно. Но Алёна рассказала, что ты с ног сбился, разыскивая меня.
Мне нужно время, чтобы разобраться в себе. Чтобы понять, как я могла так легко поверить в худшее о человеке, которого люблю. Чтобы найти силы противостоять маминым манипуляциям.
Я вернусь. Обещаю. Просто дай мне немного времени.
Люблю тебя, Мария»
Прошел месяц. Владислав каждый день перечитывал письмо жены, пытаясь найти между строк то, чего там не было. Он звонил Алёне, но та отвечала одно и то же: «Машке нужно время».
Однажды вечером, вернувшись с работы, он увидел в прихожей знакомые туфли. Сердце подпрыгнуло. Мария сидела на кухне, перед ней стояла чашка чая.
— Привет, — сказала она тихо.
Владислав замер в дверях, боясь спугнуть видение.
— Ты вернулась, — только и смог произнести он.
Мария кивнула.
— Я многое поняла за это время, Влад. О себе. О маме. О нас.
Она выглядела повзрослевшей, уставшей, но решительной.
— Мама всю жизнь контролировала меня. И я позволяла ей это, потому что так было проще. Не нужно было принимать решения, брать ответственность. Я даже за тебя вышла отчасти потому, что мама сказала, что ты — хороший вариант.
Владислав вздрогнул, но Мария подняла руку, останавливая его.
— Нет, дослушай. Я полюбила тебя потом. По-настоящему. Но сначала это было... как будто я выполняла мамин план на мою жизнь. И когда ты восстал против её присутствия здесь, это было как бунт против всего, что я знала и к чему привыкла.
Она сделала глоток чая.
— Я поговорила с психологом. Много раз. И поняла, что должна научиться жить своим умом. Принимать свои решения. Даже если они будут ошибочными.
— И какое решение ты приняла сейчас? — тихо спросил Владислав.
Мария посмотрела ему в глаза.
— Я решила вернуться домой. К тебе. Если ты ещё хочешь меня видеть.
Владислав подошёл к ней и опустился на колени рядом с её стулом.
— Я каждый день ждал тебя, — сказал он, беря её руки в свои. — Каждую минуту.
Мария улыбнулась сквозь слёзы.
— Я знаю. Алёна рассказывала. Ты даже маме звонил.
— А где она сейчас? — осторожно спросил Владислав.
— Вернулась в свою квартиру, — Мария вздохнула. — Её квартиранты действительно хотели съехать, но она убедила их остаться. Она всё это спланировала, Влад. Хотела проверить, насколько ты меня любишь. Насколько я тебя люблю. Как будто это игра какая-то.
— И как результаты проверки? — Владислав попытался улыбнуться.
— Я сказала ей, что больше не позволю ей вмешиваться в нашу жизнь, — твёрдо ответила Мария. — Что я люблю её, но мы с тобой — отдельная семья. И наши решения — это наши решения.
— И как она отреагировала?
— Как ты думаешь? — Мария грустно усмехнулась. — Сказала, что я неблагодарная дочь, что предаю родную мать ради мужика, что пожалею об этом. Обычный репертуар.
Владислав крепче сжал её руки.
— Мне жаль.
— Не надо, — Мария покачала головой. — Это мой выбор. Первый настоящий выбор в моей жизни. И я выбираю тебя. Нас.
Они сидели на кухне до поздней ночи, разговаривая обо всём, что произошло за этот месяц. О страхах и надеждах, о прошлом и будущем. О том, как строить семью, в которой оба чувствуют себя услышанными и понятыми.
— Знаешь, — сказала Мария, когда часы показывали три ночи, — я благодарна маме за одно. Если бы не вся эта история, я бы, наверное, никогда не решилась противостоять ей. Никогда бы не поняла, что могу жить своим умом.
Владислав улыбнулся.
— Значит, не зря она к нам приезжала.
— Не зря, — согласилась Мария. — Но больше мы её жить с нами не пригласим.
— Это точно, — рассмеялся Владислав. — Хотя на ужин иногда можно. Раз в месяц. Или два.
Мария засмеялась вместе с ним, и в этом смехе была свобода. Свобода от чужих ожиданий, от манипуляций, от страха сделать неправильный выбор.
Когда они наконец легли спать, Владислав долго не мог уснуть. Он смотрел на спящую рядом жену и думал о том, как легко могло всё разрушиться. Как один человек чуть не разрушил их семью.
Но они справились. И стали сильнее.
Утром их разбудил звонок в дверь. На пороге стояла Регина Петровна с тортом в руках.
— Решила зайти, проведать молодожёнов, — сказала она с улыбкой, как будто ничего не произошло.
Мария переглянулась с мужем и твёрдо произнесла:
— Мама, мы рады тебя видеть. Проходи. На час. У нас сегодня много дел.
Регина Петровна замерла на пороге, явно не ожидая такого приёма.
— Как это — на час? Я думала, мы день проведём вместе. Я даже борщ собиралась сварить.
— В другой раз, мама, — Мария забрала у неё торт и отнесла на кухню. — Мы можем выпить чаю, но потом нам действительно нужно уйти.
Владислав наблюдал за женой с тихой гордостью. Она держалась уверенно, спокойно, не поддаваясь на привычные уловки матери.
— Я смотрю, муженёк тебя совсем от семьи отвратил, — проворчала Регина Петровна, проходя на кухню. — Для родной матери времени не находится.
— Это не Влад, — покачала головой Мария. — Это моё решение. И «семья» — это теперь мы с Владом. Ты по-прежнему важна для меня, мама. Но мы не будем жить так, как ты хочешь.
Регина Петровна поджала губы, но промолчала. Она внимательно изучала дочь, словно видела её впервые.
За чаем разговор не клеился. Теща пыталась выяснить подробности примирения, намекала на то, что Владислав наверняка что-то скрывает, но Мария умело переводила тему.
Ровно через час Владислав демонстративно посмотрел на часы.
— Нам пора, Регина Петровна, — сказал он вежливо, но твёрдо.
К его удивлению, теща не стала спорить. Она собрала свою сумочку и направилась к выходу. У двери она вдруг обернулась.
— Знаешь, Машенька, — сказала она с непривычной задумчивостью, — ты стала совсем как я в молодости. Такая же упрямая.
Мария улыбнулась.
— Я знаю, мама. Гены.
Когда дверь за Региной Петровной закрылась, Владислав обнял жену.
— Я горжусь тобой, — сказал он тихо.
— Это только начало, — Мария вздохнула. — Она не сдастся так просто.
— Но теперь мы справимся вместе, — Владислав поцеловал её в висок. — Я в этом не сомневаюсь.
Мария прижалась к мужу, думая о том, каким долгим был её путь к этому моменту. Путь к себе. К настоящей семье, которую она выбрала сама, без подсказок и указаний. И пусть впереди ещё много трудностей, теперь она знала, что сможет их преодолеть.
Их ждала новая глава — жизнь на своих условиях. И это была их собственная история...
Дорогие читатели! Многие из вас знают обстановку на Дзен, поэтому уверена, что для вас это не будет новостью - я "переезжаю" из Дзена в более уютные места. Мои истории обретают новый дом. Закрываю главу на Дзене, но открываю новую в Телеграме и ВК. Не теряйте нить моих «Негромких Историй» — ссылки ниже: