Анна села на край дивана, крепко сжав в руках кружку с остывшим чаем. Она слышала, как на кухне скрипят стулья — свекровь уже третий раз за эту неделю приходила с «небольшой просьбой». Алексей, как всегда, вел себя сдержанно, отвечая ей мягким голосом, который Анну в такие моменты раздражал сильнее всего.
— Ну что такого? — вдруг донесся его голос в комнату. — Мам, подожди пару минут, я сейчас дам.
Анна сжала зубы. Слова застряли в горле. Она не знала, как реагировать — опять сцена? Опять объяснять мужу, что их деньги не резиновые?
Дверь на кухню тихо скрипнула, и в комнату заглянула свекровь — невысокая женщина с добротным пальто и усталым взглядом. В руке она держала сумку, в которой наверняка лежали не только «лекарства», как она всегда говорила.
— Анечка, я буквально на пару дней. Потом отдам, честное слово, — произнесла она, стараясь улыбнуться.
Анна кивнула, не поднимая глаз.
Когда дверь за свекровью наконец закрылась, тишина в квартире показалась почти оглушительной. Алексей вернулся в комнату и бросил взгляд на жену:
— Ты чего такая? Это же мама. Ей тяжело, помогать надо.
Анна подняла на него глаза, в которых застыли обида и усталость:
— Леш… Ты не понимаешь? Мы с тобой работаем, у нас ипотека, у нас свои расходы. А она… Она третий раз за неделю приходит. И каждый раз больше и больше.
Алексей махнул рукой и сел напротив:
— Ты преувеличиваешь. Это временно. Сейчас всё наладится.
Анна почувствовала, как внутри поднимается волна злости.
— «Временно» у нас длится уже второй год! Леша, ты ведь знаешь, она эти деньги не вернет.
Он нахмурился:
— Ты слишком жесткая. Это мама, понимаешь? Она растила меня одна, отказывала себе во всём. А ты хочешь, чтобы я закрыл на нее дверь?
Анна резко встала, так что чай пролился на кофейный столик.
— Я хочу, чтобы ты хотя бы раз подумал о нас. О нашей семье. А не только о том, как мама снова попросит и ты побежишь ей навстречу.
Алексей откинулся на спинку дивана и тяжело вздохнул.
— Ты просто не понимаешь.
В груди Анны всё сжалось. Она не могла поверить, что этот разговор снова зашел в тупик. Сколько раз они уже обсуждали это? Каждый раз одно и то же — он оправдывает мать, а она остается в роли злой ведьмы, которая мешает «святому сыну» быть хорошим мальчиком.
Анна взяла телефон и ушла в спальню. Она слышала, как Алексей что-то пробормотал вслед, но не разобрала слов. Включив мессенджер, она уставилась на экран. В голове вертелась мысль, от которой становилось страшно: а вдруг это конец?
В этот момент телефон завибрировал. На экране высветился номер, который Анна не знала.
— Алло? — спросила она настороженно.
— Это Алёна… Я должна тебе кое-что рассказать. Про свекровь. Это важно.
Анна почувствовала, как внутри все похолодело.
— Алёна? Вы кто? — спросила она, пытаясь вспомнить хоть кого-то с таким именем.
— Ты меня не знаешь, но это касается твоего мужа… и его мамы, — голос женщины был напряжённым, почти шёпотом, будто за стеной кто-то мог услышать их разговор.
Анна села на край кровати, крепко сжимая телефон.
— Говорите, — выдохнула она.
— Только без истерик, ладно? Я… я работаю в том салоне, куда приходит ваша свекровь. Взяла у нее твой номер под видом скидки, она не знает о звонке. Она у нас постоянная клиентка. Но дело не в этом… Она часто болтает по телефону, не стесняясь никого. И я случайно слышала, как она обсуждала с подругой, что нужно «ещё немного вытянуть с Лёшки денег», чтобы закрыть один долг. Но, Алина… она эти деньги пускает не на лекарства, как вам говорит.
Анна стиснула зубы:
— А на что?
— На игры. На онлайн-казино. Она проигрывает всё до копейки. Потом снова берёт в долг. И снова играет… Мне неловко, что я влезаю, но… мне стало вас жалко. Она ведь вас обманывает.
— Вы уверены? — голос Анны дрогнул.
— Уверена, — твердо сказала Алёна. — Вы можете проверить.
Анна положила трубку и несколько минут сидела в полном оцепенении. В голове гудело. Ложь? Казино? Может, это какой-то розыгрыш или месть? Но голос незнакомки звучал слишком искренне…
За дверью послышались шаги. Алексей тихо заглянул в спальню.
— Ты чего там? Уже обижаешься?
Анна медленно подняла глаза.
— Лёш… нам нужно поговорить.
— Опять? — он зашел в комнату и устало опустился на стул. — Алина, я понимаю, тебе не нравится, что мама просит деньги, но я не могу оставить её в беде.
Анна сжала руки в кулаки, пытаясь совладать с собой.
— А ты не думал, что она может тебя обманывать?
— Что? — он удивленно вскинул брови.
— Ты хоть раз спрашивал, на что именно она тратит эти деньги? Проверял?
Алексей нахмурился:
— Что за бред? Это мама. Ей можно доверять.
— Лёш, я серьёзно. У меня есть основания полагать, что она играет в казино.
Он вскочил, возмущённый:
— Ты с ума сошла? Кто тебе это сказал?
— Какая разница кто! Проверь сам! Ты всегда веришь ей на слово, а меня выставляешь чудовищем.
— Я не буду слушать эти глупости! — крикнул он и развернулся к двери.
Анна поднялась с кровати, в глазах стояли слёзы.
— Если ты сейчас уйдешь, Лёш… если ты не захочешь проверить — я сделаю это сама. И тогда уже не жди от меня поддержки.
Он остановился на пороге. Его руки дрожали.
— Это всё из-за твоей ненависти к маме, — сказал он тихо. — Ты всегда её не любила…
Анна лишь посмотрела на него и прошептала:
— Просто открой глаза, Лёш. Пока ещё не поздно.
Алексей стоял, сжимая в пальцах дверную ручку. Он колебался. В его взгляде метались гнев и страх, словно он впервые допустил мысль, что мать может его предавать.
— Ладно… — наконец выдавил он. — Если тебе так важно, я поговорю с ней. Но потом не говори, что я разозлил маму и испортил отношения.
Анна опустилась обратно на кровать.
— Я просто хочу знать правду, Лёш. Ты тоже должен этого хотеть.
Он ушёл в гостиную и тут же набрал номер матери. Анна слышала его глухой голос — сперва ровный, потом напряжённый. Через минуту Алексей повысил тон:
— Что значит «это не твоё дело»?… Мама, ты берёшь у нас деньги, и я имею право знать… Подожди, не бросай трубку!
В дверях спальни появился Алексей, лицо пепельное, губы поджаты.
— Ты довольна? — спросил он, и в голосе звучал не столько упрек, сколько отчаяние. — Она бросила трубку. Сказала, что «вырастила меня и имеет право».
Анна встала и подошла к мужу.
— Она призналась?
Алексей молча кивнул.
— Она сказала, что «пыталась отбить» проигранные деньги… — он закрыл лицо руками. — Господи, я идиот. А ты всё это время была права.
Анна обняла его, хотя внутри всё ещё бушевала обида.
— Это не конец, Лёш. Ты можешь остановить это. Но только если сам захочешь.
Он крепче сжал её в ответ.
— Я не знаю, что делать… Она ведь мать…
— А я твоя жена, Лёш. И я не дам ей разрушить нас.
Всю ночь они не спали, обсуждая, как поговорить со свекровью и что делать с её долгами. Алексей колебался: сердце рвалось к матери, разум тянул его к Анне. Но наутро он всё же набрал её номер снова.
— Мама, если ты ещё хоть раз попросишь деньги, я… я не дам. Мы сами едва сводим концы с концами. Хватит. Если хочешь помощи — иди лечись от этой зависимости.
Анна слушала этот разговор, стоя за его спиной. Она видела, как дрожат его пальцы, но впервые за долгое время почувствовала, что между ними снова есть союз.
Но глубоко внутри оставалась маленькая заноза: сможет ли он удержать границы? Или снова дрогнет, если мать заплачет?
Анна пыталась отогнать эти мысли, но они возвращались снова и снова, как назойливая муха. Алексей действительно изменился за эту неделю: стал внимательнее, больше разговаривал с ней, даже сам предложил составить семейный бюджет и настаивал, чтобы они больше не брали «лишние» звонки от его матери.
И всё же… Анна слишком хорошо знала, насколько он мягкий внутри.
Подтверждение её страхов не заставило себя ждать.
Вечером, когда Алексей вышел в подъезд за пакетом от курьера, его телефон завибрировал на тумбочке. На экране высветилось: «Мама».
Анна замерла. Всё её существо сопротивлялось — не брать трубку, не слушать, не заглядывать за занавес. Но она вспомнила все их прошлые разговоры, слёзы и крики, и рука сама потянулась к телефону.
— Лёшенька… я правда в последний раз, — голос свекрови дрожал. — Я всё осознала. Но если ты сейчас не поможешь, мне конец. Они придут ко мне домой… Я боюсь. Ты же не бросишь меня? Ты же у меня единственный…
Анна отняла телефон от уха, но трубку не положила. Сердце билось так, что казалось, она слышит его гул в висках.
В этот момент дверь открылась, и Алексей вошёл в квартиру. Он застыл, увидев телефон в её руках.
— Ты… ты взяла мой телефон? — голос его был тихим, но в нём звучал упрек.
Анна смотрела на него, и вдруг всё поняла.
— Ты ведь снова дал ей деньги, да? — прошептала она.
Алексей отвёл взгляд.
— Она… она в беде. Аня, я не мог иначе…
У Анны перехватило дыхание. Словно кто-то резко толкнул её в спину, и она полетела в бездну. Всё, что они обсуждали, все обещания — обман.
— Значит, ты выбрал её. Опять.
— Это не выбор! — вспыхнул он. — Это моя мать! Я не могу отвернуться!
Анна подошла к нему вплотную, и её глаза были холодны, как зимний лёд.
— А я не могу жить с мужчиной, у которого на первом месте всегда мама, а не жена.
Она медленно сняла с пальца кольцо и положила его на тумбочку рядом с телефоном.
— Если она для тебя важнее нас — живи с ней.
Алексей растерянно протянул руку:
— Аня… ты не понимаешь…
— Нет, Лёша. Это ты не понимаешь. Собирай вещи, — голос Анны дрожал, но в нём больше не было ни мольбы, ни надежды.
Он стоял посреди комнаты, словно его выдернули из привычной жизни и бросили в ледяную воду. Глаза забегали по стенам, по фотографии с их свадебного дня, по креслу, где они вместе смотрели фильмы, по кружке на столе, из которой он пил кофе каждое утро.
— Ты правда этого хочешь? — тихо спросил он.
Анна отвернулась и не ответила.
— Ладно, — выдохнул Алексей. — Если это всё… если ты так решила…
Он медленно пошёл в спальню. С каждой его походкой Анна слышала скрип половиц, и от этого сердце болезненно сжималось. Она слышала, как он открывает шкаф, как молнии чемодана звенят в тишине, как опускаются тяжёлые шаги к входной двери.
— Я позвоню… когда ты остынешь, — сказал он в дверях. Голос его был каким-то пустым.
— Не звони, — произнесла Анна холодно. — Мне больше нечего слушать.
Алексей смотрел на неё несколько долгих секунд. В этих взглядах была усталость, сожаление и… слабость. Та самая слабость, которая разрушила их брак.
Он вышел, и дверь за ним закрылась с глухим щелчком.
Анна долго стояла неподвижно, вслушиваясь в тишину. В голове гудели мысли, но вместе с болью приходило и странное чувство лёгкости — словно тяжёлый камень, который давил ей на грудь, наконец убрали.
Впервые за долгое время она почувствовала, что дышит сама.
Телефон на столе завибрировал. На экране снова высветилось: «Мама Лёши».
Анна посмотрела на него и нажала кнопку «отклонить».
— Всё. Больше никогда, — прошептала она себе.
И впервые за долгое время позволила слезам катиться по щекам, но уже не от обиды, а от ощущения освобождения.