К северу от литовского города Йонишкис (Joniškis), в поле к востоку от шоссе A8/E77, находится полузабытая могила времён Первой Мировой войны (I pasaulinio karo karių kapinės). На ней установлен деревянный православный крест, который уже давно покосился. Плит с именами нет – почти все могилы царских солдат в Прибалтике безымянны. Но я нашёл, кто там похоронен и при каких обстоятельствах погибли эти русские солдаты! Один из них был латышом, точнее – латгалом.
В советское время был распространён тезис, что царизм проиграл (да ещё якобы бездарно) Первую Мировую войну. С детства меня это удивляло. В 1941-1942 годах пустили до Волги Гитлера, зверским Мамаем прокатившегося по европейской части России – великая Победа советского народа. В 1812 году пустили Наполеона в Москву, сожжённую пожаром – славная победа гениального Кутузова. Однако когда русские солдаты прочно заняли оборону от Рижского залива до Карпат, не пустив германцев ни до одной великорусской губернии – это внезапно бездарное поражение. Как так-то?!
Понимаю, большевикам пришлось подписывать похабный мир в Брест-Литовске, и потому они стремились показать в невыгодном свете всё, что было связано с предыдущей эпохой. Но ведь это не царь, а свергнувшая царя февралистская мразь довела страну до поражения, а большевики сделали этот результат необратимым. Конечно, далеко не всё гладко было у Русской императорской армии в 1914-1917 годах. Были не только победы, но и поражения. Однако войну они не делали проигрышной. Напротив, русские солдаты даже в самые трудные моменты войны сделали всё, чтобы стратегически Россия оказывалась в стане победителей. Одним из таких одновременно трагических и героических эпизодов Первой Мировой войны является Великое отступление 1915 года. В отличие от 1812 года (когда «мы долго молча отступали, досадно было, боя ждали»), отходили русские воины в постоянных боях. В отличие от 1941 года (когда несколько фронтов сгорело в «мешках»), несмотря на постоянные битвы, не то что фронты, даже армии или корпуса не попадали в окружения.
И вот 110 лет назад, весной 1915 года, под местечком Янишки (как тогда назывался Йонишкис) разыгрался один из эпизодов той эпопеи. Конечно, особо занудные историки могут возразить, что формально Великое отступление случилось летом-осенью, после Горлицкого прорыва (19 апреля / 2 мая — 9 / 22 июня 1915 года). Но немцы до него, чтобы оттянуть русские резервы по другим направлениям, на самых разных участках Восточного фронта провели несколько отвлекающих ударов, некоторые из которых развились в крупные операции. И во всех них в миниатюре происходило то же, что и после Горлицкого прорыва: русские войска отступали, разменивая территорию на сохранение войск – делали всё, чтобы не попасть в окружение, пятились назад, но огрызались, нанося контрудары как в лоб, так и во фланги наступавшим кайзеровцам. И в какой-то момент фронт стабилизировался от Балтики до Чёрного моря, а через какое-то время русские сами перешли в наступления. Но это мы забежали несколько вперёд.
А в апреле 1915 года на полях Ковенской и Курляндской губерний кайзеровцы перешли в наступление на Ригу, пытаясь кавалерийскими массами отрезать русские части, а пехотой замкнуть вокруг них кольцо окружения. Операция началась 14 / 27 апреля. В тяжёлом положении оказался воевавший под Таурогеном (ныне Таураге) отряд генерал-лейтенанта Александра Николаевича Апухтина (1.1.1862-7.7.1928, умер в Ташкенте). Костяк отряда Апухтина составляла 1-я бригада 68-й пехотной дивизии. В неё входили 269-й пехотный Новоржевский полк и 270-й пехотный Гатчинский полк. Первый знаменит тем, что в ночь с 13 на 14 марта 1915 рота прапорщика Валентина Васильевича Федуленко (22.2.1894-1974, кавалер Георгиевского оружия, умер в Сан-Франциско) этого полка последней из русских частей покинула германскую территорию. Полком в это время командовал полковник Борис Петрович Филимонов (24.7.1862-?, кавалер Георгиевского оружия). А гатчинцами командовал подполковник Владимир Васильевич Луканин (4.8.1867-13.5.1915, скоропостижно умер на фронте), который попал в полк из пограничников. Кроме того, в отряде были некоторые части ополчения: 37-я и 39-я пешие Тверские ополченские дружины и 7-я ополченская сапёрная полурота 7-й ополченской бригады. Также ему были приданы казаки 13-я особой оренбургской конной сотни, которой командовал сотник Александр Михайлович Алеманов (?-9.8.1916, застрелился), и пограничники 5-й пограничной Горждинской бригады и 6-й пограничной Таурогенской бригады.
Чтобы не быть отрезанным от своих, Апухтин начал отвод своих войск по шоссе к Митаве (ныне Елгава). Отступать приходилось, пробиваясь авангардами через перерезавшую шоссе германскую кавалерию и отбиваясь арьергардами от наседавшей германской пехоты. Через несколько дней отступления, 17 / 30 апреля 1915 года, Апухтин приказал 269-му пехотному Новоржевскому полку и 270-му пехотному Гатчинскому полку с приданными частями занять местечко Янишки – последний крупный населённый пункт на Митавском шоссе в Ковенской губернии перед Курляндией.
В авангарде были: 2-й батальон гатчинцев наступал левее (западнее) шоссе, 2-й батальон (без правой роты) новоржевцев – правее (восточнее). 39-я ополченская дружина составляла резерв, также в обозе шли ополченские сапёры, которыми командовал военный инженер капитан Сергей Александрович Ползиков (10.2.1866-1939, похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище)
Перед этим полковник Филимонов послал несколько отрядов для разведки. Прямо на Янишки отправилась 4-я конная сотня пограничников ротмистра Дмитрия Николаевича Ребиндера (29.5.1872-?), на запад от местечка до Псковской слободы (ныне Поцюнеляй, Pociūnėliai) ушла казачья сотня Алеманова, а на восток, по маршруту Кипшты (Kipštai) – Микшуны (Mikšiūnai) – Мышейки (Mišeikiai) – Большой Сатковски (Mindaugiai) отправилась сотня горджинских пограничников ромтистра Дановича. Да, да! Это тот самый легендарный пограничник Владимир Арсеньевич Данович (28.8.1879-16.11.1937, умер в заключении в Ухтпечлаге НКВД СССР), который стал прототипом капитана Отдельного корпуса пограничной стражи Владимира Алексеевича Дановича, героя художественного фильма «Государственная граница» (фильм первый «Мы наш, мы новый...»), чью роль блистательно сыграл Арамис – Игорь Владимирович Старыгин.
В 18:45 у деревни Явнюны (Jauniūnai) русские подверглись артиллерийскому, а затем пулемётному обстрелу. Так как в авангарде также шла 5-я батарея 68-й артиллерийской бригады, то русским быстро удалось подавить огонь противника. Был занят мост через реку Муша (Mūša). Его обследовали сапёры Ползикова и обнаружили, что мост не был заминирован, оказался в исправности, но был завален повозками и убитыми лошадьми. Сапёры провели расчистку, и пехота пошла дальше. В 19:15 южнее деревни Лидаке (Lydekiai) она опять попала под огонь противника, и снова 5-я батарея его успешно подавила. Кроме того чуть далее у деревни Дарги (Dargiai) русские захватили три немецких орудия. Так как одно было с передком, то его увели с собой, а остальные привели в негодность русские артиллеристы, которым командовал капитан Антон Алексеевич Сырокомль-Василевич (10.7.1877-1918, взят в сентябре того года в заложники «красными» в Петрограде и впоследствии расстрелян).
В 19:40 прошла стычка у деревни Готовцы (Gataučiai) и в 20:05 у деревни Якишки (Jakiškiai). В 21:00 Филимонов приказал устроить привал у деревни Сабачуны (Sabačiūnai) и снова послал разведку к Янишкам. Разведчики узнали от местных, что местечко ещё днём было занято противником – полком конницы при 6 орудиях. А в полночь прискакавшие казаки сообщили, что двигавшаяся в головном отряде сводная рота пеших пограничников под командой штабс-ротмистра Дмитрия Прохоровича Маккавеева (11.5.1883-?) была неожиданно обстреляна сильным ружейным (около роты) и пулемётным (два пулемёта) огнём с юго-восточной окраины Янишки из домов и садов. Пограничники рассыпались в боевую цепь и двинулись в том направлении. К ним на поддержку по шоссе были высланы одно орудие 5-й батареи и один пулемёт новоржевцев. Они открыли огонь по ясно обнаружившимся в темноте источникам вражеского огня и принудили их быстро замолчать. Пограничники остались на правом фланге для прикрытия движения отряда до подхода арьергарда. А головные части 2-го батальона 269-го полка вошли в Янишки. Они были обстреляны из окон и чердаков домов с обеих сторон главной улицы.
Филимонов понимал, что медлить нельзя. В отряде было много повозок санитарных и сапёрных обозов, а также патронных двуколок, так что надо было идти по дорогам, в обход местечка двигаться было им затруднительно. В том же время нельзя было завязнуть в уличных боях, что дало бы возможность немцам стянуть силы, окружить русских в Янишках и не выпустить из него, Филимонов решил во что бы то ни стало пробиваться через Янишки и расчистить себе путь огнём и штыками.
Поэтому 2-му батальону новоржецев под командованием подполковника Николая Петровича Соколова 3-го (10.10.1866-1915) был отдан приказ наступать, а также были приданы один пулемёт при прапорщике Александре Эмильевиче Гартье (1890-1942, уроженец Лифляндии, умер в блокадном Ленинграде и похоронен на Пискарёвском кладбище) и одно орудие 5-й батареи поручика Ивана Дмитриевича Чинтулова (12.8.1888-1931, расстрелян по делу «Весна»). Сам командир полка находился рядом с орудием всё время, пока отряд не пробился через Янишки. Ночной бой был жарким. Через каждые 5-10 шагов орудие и пулемёт останавливались, чтобы вести огонь. Пехота стреляла по окнам и чердакам, закидывала дома и дворы гранатами. Представляю, какой ущерб был нанесён мирным обывателям местечка...
Около 2:30 ночи передовые части отряда пробилась через Янишки и остановились на отдых у деревни Саткуны (Satkūnai), ожидая дальнейших указаний от Апухтина. Одновременно была выслана конная разведка на запад к деревне Куйси (Kuisiai) и на восток к деревне Скильвяны (Skilvioniai). Предполагаю, что именно тогда и были похоронены солдаты, погибшие при прорыве через Янишки. Потому что могила, о которой я говорю, находится как раз южнее Саткуная, там, где у русского отряда был привал.
В конце концов подошёл арьергард под командованием полковника Фёдора Михайловича Терне (6.9.1868-21.11.1941, умер в Брюсселе). Но бои на этом не кончились. В 4 часа утра случилось боестолкновение у моста через реку Сидабра (Sidabra) севернее Саткуная. Был тяжело ранен шрапнелью зауряд-полковник Николай Дмитриевич Тыртов (3.3.1878-?), командир 39-й дружины, а в 4:30 получил пулевую ружейную рану в левую руку полковник Филимонов. Не желая покидать строй, он, не уходя на перевязочный пункт, с помощью конного ординарца прямо на поле боя сделал себе перевязку. Её потом ещё дважды делали из-за сильного кровотечения, но Филимонов мужественно оставался в строю.
Опять русские артиллеристы помогали своей пехоте: с 5-й батареей действовал также взвод 3-й батареи, подошедшей из арьергарда. С криками «ура» новоржевцы кинулись в штыки. При этом были захвачены три немецких пулемёта: два исправных, а третий был окончательно разбит сапёрами. Кроме того, были взяты в плен 15 нижних чинов и два офицера, один из которых был лейтенантом 24-го гвардейского кирасирского императора Николая II полка (так записано в журнале военных действий 269-го полка; я такой части у кайзеровцев не нашёл, хотя действительно были в германской армии полки по именам российских венценосных особ – надеюсь, эксперты уточнят, о каком полку шла речь). Пленный офицер показал, что из его эскадрона в 150 человек в Саткунах осталось в живых всего семь человек. Всего взяли в плен 2 офицеров и 15 солдат.
Отправив в разведку 13-ю казачью оренбургских казаков сотню, Филимонов приказал русским двигаться дальше. На шестой версте от Янишек в 6 часов утра артиллерия противника опять открыла огонь по колонне, но ответ 3-й батареи заставил её замолчать. Около местечка Мейтен (ныне часть посёлка Элея) русские развернулись в цепи, так как опасались засады германцев, но пройдя восемь вёрст и не встретив противника, отряд свернулся в колонну и беспрепятственно прибыл в Митаву около 20:00.
Журнал военных действий 269-го пехотного Новоржевского полка сообщает, что в боях 17-18 апреля (30 апреля – 1 мая) 1915 года при прорыве через Янишки были следующие потери: убито шесть нижних чинов и один офицер, ранено 58, контужено трое, пропали без вести 422 солдата (в основном это попавшие в плен – немцы отчитались, что взяли в плен два батальона русских), а ещё 21 солдат «остался на поле боя». За время боёв было израсходовано 15650 ружейных патронов за первый день и 8150 за второй. Вот имена погибших (места рождения – как в донесении о потерях, ниже поясню, что там за нестыковки):
- рядовой Федоръ Ивановъ Ивановъ, православный, женат, уроженец деревни Вороново Жадринской волости Порховского уезда Псковской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, убит 17 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Юлiанъ Егоровичъ Пашунъ, католик, холост, уроженец деревни Иванцево Сорокинской волости Свенцянского уезда Виленской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, убит 17 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Казимиръ Ивановичъ Суппе, католик, холост, уроженец деревни Подубье Заполянской волости Люцинского уезда Витебской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, убит 18 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Василiй Афонасьевичъ Афонасьевъ, православный, женат, уроженец деревни Гарино Кудеверской волости Опочецкого уезда Псковской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, убит 18 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Iосифъ Салля, католик, холост, уроженец усадьбы Кидару Кавальской волости Луковского уезда Люблинской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, убит 18 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Фролъ Ивановичъ Синяковъ, православный, холост, уроженец местечка Ледов Холбнянской волости Горецкого уезда Могилевской губернии, из 53-го запасного батальона, убит 18 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- прапорщик Семенъ Николаевичъ Слоновъ, родился в октябре 1894 года, православный, холост, из мещан Московской губернии, общее образование получил в Алексеевской Петроградской торговой школе – окончил полный курс, нижний чин с 31 октября 1914 года, военное образование получил в Петергофской школе прапорщиков трёхмесячных курсов, прапорщик с 15 февраля 1915 года, убит 18 апреля 1915 года у местечка Янишки.
Суппе – это латгальская фамилия Супе (Supe), которая особо распространена в Балтинавской волости на самом востоке Латвии. Надо будет на досуге поработать с метриками, может, удастся найти запись о нём в церковных книгах.
Вот только в списке меня очень смущает какой-то «рассинхрон» между левой и правой страницами первого разворота донесения о потерях. Очевидно, что волости и населённые пункты с правой страницы не стыкуются с уездами и губерниями с правой. Более того, на левой странице всего 9 номеров, а на правой данные на 10 человек! При этом на следующем развороте идёт сразу 11 номер и там видно, что левая и правая страница разворота совпадают. Очевидно, что писарь что-то перемудрил в начале донесения. Скорее всего, после Фёдора Иванова было потеряно чьё-то имя. Потому что две строки с Верхнешелонской волостью должны совпадать со строками, где Порховский уезд. А этого нет, налицо сдвиг данных. Так что очень даже может так быть, что этот боец погиб под местечком Кельмы, а имя седьмого бойца, погибшего под Янишками ещё предстоит выяснить по другим документам полка.
Далее, в любом случае для семерых могила выглядит сильно большой. Предположу, что потом местные жители или немцы похоронили остальных погибших в уже появившейся могиле. Тех, чью гибель (или тяжёлое ранение) командиры и товарищи видели, но тела не смогли подобрать. Кроме того, возле Янишек русские войска проходили ещё несколько раз в последующие месяцы. Например, отряд генерал-лейтенанта князя Георгия Ивановича Трубецкого (5.11.1866-27.12.1926, умер в Версале) отступал через Янишки летом во время второй битвы за Шавли. У тех частей также могли быть потери убитыми, которых подзахоронили к новоржевцам. Их имён я пока не нашёл, но вот список тех, кто «остался на поле боя» при прорыве через Янишки и кто, скорее всего, также тогда погиб (в донесении о потерях всего четыре имени, возможно, в журнале военных действий просуммировали таковых за другие дни:
- младший унтер-офицер Александръ Михайловичъ Зоммеръ, православный, холост, уроженец Колпинской волости Царскосельского уезда Петроградской губернии, выделен из 93-го пехотного Иркутского полка, остался на поле боя 17 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Данiилъ Трофимовичъ Козловъ, православный, женат, уроженец деревни Куки Доминиковской волости Невельского уезда Витебской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, остался на поле боя 17 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- ефрейтор Иванъ Семеновичъ Семеновъ, православный, холост, уроженец деревни Паново Новинской волости Новоржевского уезда Псковской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, остался на поле боя 17 апреля 1915 года у местечка Янишки;
- рядовой Андрей Андреевичъ Николаевъ, православный, женат, уроженец Бешковской волости Порховского уезда Псковской губернии, по мобилизации призван из запаса армии, остался на поле боя 17 апреля 1915 года у местечка Янишки.
Теперь надо будет проверить, не числился ли кто их них среди пленных. И почему разница между документами. Но это всё обычный поисково-мемориальный процесс.
Вечная память русским героям Первой Мировой войны! Они самоотверженно погибли за Веру, Царя и Отечество, но оказались забыты Россией. Однако мы их помним, мы ими гордимся. Глядишь, можно будет и крест обновить, и плиты с именами поставить. Вот только жить в эту пору чудесную...