Пожалуй для этой главы потребуется небольшое предисловие. Я много думал, прежде чем приступить к написанию этой главы, которая будет последней. Предчувствую, что она окажется для меня самой тяжёлой в написании, самой трудной. И не только потому, что это финал, в котором нужно расставить все точки над <Ë>, но и потому, что мне придётся рассказывать о настолько личном, что проще выйти на людную улицу голым.
Думаю, что некоторым из тех, кто так или иначе сам участвовал в этой истории, не понравится то, о чём я буду сейчас рассказывать. Будут апеллировать к тому что я перешёл границы личного. Но Бори уже нет, а история слишком уж поучительна. Поэтому перевожу ручку "Откровенность" в крайнее правое положение и начинаю.
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
На день окончания написания этой главы, последней, исполнилось ровно 12 лет, как нет Бо. Я тебя помню, Борь и буду помнить всегда. Ещё увидимся.
Мы уехали домой через день после концерта. Пока ехали, я не о чём таком не думал, едем шумной и весёлой компанией, болтаем, шутим, но вернувшись домой и оставшись один я стал заново переживать нашу поездку и концерт. И вот тогда меня накрыло — только сейчас я понял, что Бори больше нет. Сразу после развала группы я не переживал — ну, не в первый раз у нас бывало, что группа замораживалась на какое-то время и оживала вновь. И даже не переживал, когда узнал, что Борис с семьёй переехал в Уфу. Думал, что одумается, не сможет там жить, что музыка рано или поздно потянет его обратно в Питер, что в конце концов на юбилей группы мы соберёмся и поиграем вместе. Не смог до конца принять известие о его гибели — надеялся, что это ошибочная информация или Борька так решил переехать в Крым, туда, где покоится вся его родня. А когда прошёл концерт, когда без него исполнялись его песни со сцены, вот только тогда мне стало понятно, что это всё горькая правда. Нет его.
Прошло два года, многое поменялось в моей личной жизни. Летом 2016го мы с Леной решили, что хотим поехать на автомобиле в отпуск в Крым, с палаткой. Авантюризма затее добавляло то, что автомобиль был Nissan Micra, почти что горбатый Запорожец, и едем мы вчетвером, нас двое, плюс дочка и сестра Лены. И, конечно же, я решил, что обязательно навещу там могилу Бориса, ведь похоронили его там же, в Крыму. Я написал Инге и она мне написала, как найти могилу.
И вот мы добрались до Севастополя, городское кладбище Кальфа. Долго искали, плутая по его территории и разделившись на две группы в пределах видимости. Инга сказала, что памятника там нет, только табличка. И я нашёл.
Скромная и видно, что старая оградка. Без памятника. Лишь зелёная металлическая табличка, с белой надписью кисточкой — Бородулин, да букетик искусственных цветов. Я до скрипа сжал зубы, но всё равно из глаз брызнули слёзы.
— Борька, гад, что же ты наделал? — Прошептал я. — Ну зачем?
Его подзахоронили к его деду, полному тёзке — Бородулину Борису Александровичу. Я стоял и с горечью думал, что вот тут у меня в ногах лежит мой ближайший друг, хороший музыкант, а могила как заброшенный газон…
Вернувшись в Питер для себя я решил, что просто должен докопаться до истины, понять, узнать, что произошло, найти ответы на вопросы — почему, что послужило толчком? И я стал звонить, писать всем, кто знал Борю, задавать вопросы, собирая информацию по крохам. И конечно, первым делом я написал Инге:
"Как все случилось, расскажи пожалуйста. Боря мне как брат был, хоть и расстались мы как-то … Извини, что поднимаю эту тему, но больше некого мне спросить. Боря снится очень часто, хочет что-то от меня будто".
Она промолчала, ничего не ответила.
Друзья и знакомые все как один говорили, что "нет, это несчастный случай, он очень любил своих детей, Ингу, всегда говорил о них — даже не думай в эту сторону!", но я был на 99% уверен в том, что это не было несчастным случаем. Был лишь один процент сомнений и причиной этим сомнениям были сны.
Мне снился Боря и сюжет этих снов был всегда один — вдруг откуда-то появлялся Борька, свежий, светлый. Первые 2 секунды я не верил своим глазам, а затем бросался к другу.
— Борька! Я знал, что ты всех разыграл!
А Боря улыбался и отвечал:
— Ишка, давай репетировать!
И этот сон в разных вариациях снился мне десятки раз. Я не преувеличиваю, он приходил ко мне во сне с завидным постоянством, как приходил ко мне домой в 1998 году порепетировать в рамках только-только родившейся группы "Осы". Бывало, что я просыпался со светлой улыбкой на лице, бывало так, что проснувшись я вытирал слёзы. После таких пробуждений я какое-то время думал, что вот там во сне была реальность, а сейчас я сплю. Но потом всё становилось на свои места. Что хотел от меня Боря, так часто приходя ко мне в снах, может, чтобы я написал эту историю?
Для того чтобы писать документальную по сути книгу, необходимо перелопатить кучу информации — фотографии, тетради с текстами песен, на которых есть даты и какие-то пометки, расспрашивать друзей, делать заметки, расставлять всё в хронологическом порядке, снова обзванивать друзей, чтобы уточнить те или иные детали. Сильно помогло то, что у меня была привычка что-то документировать для себя в коротких заметках. Дневником — это назвать было нельзя, просто заметки на полях жизни.
Так в расспросах кто-то, сейчас уже не вспомню кто, рассказал мне историю. Уфа, Борис живёт в квартире бабушки и учится в Башкирском Государственном Аграрном Университете по специальности ветеринар. Кроме Анны Кирилловны из родственников в Уфе у него есть только дядя, родной брат его отца, который жил одиноко в другом районе Уфы. Время от времени Боря ходил его навещать — у дяди были проблемы с алкоголем и его мама, Анна Кирилловна, отправляла Борю посмотреть всё ли с ним в порядке. В один из визитов Боре никто не открыл и он воспользовался своим ключом. Он нашёл своего дядю висящим в маленьком коридорчике между кухней и прихожей. Боря вызвал скорую, милицию, своими руками вытащил тело из петли. Зачем он это сделал я не знаю. Может реанимировать пытался, может просто в шоке был. Представляю что он перенёс. Несомненно одно — это было сильное потрясение, выбившее его из колеи. Если я правильно сопоставил даты, то это был 1995 год, когда Борис вдруг объявил мне, что он уходит из нашей группы "Дети инженера Гарина". Тогда он выглядел очень плохо, его буквально трясло и меня испугал его вид. Борька тогда сказал, что он сильно упал и вывихнул ногу или что-то такое. Подумать, что люди с вывихом ноги так не выглядят у меня мозгов не хватило.
Потом я много ещё с кем разговаривал. Ещё раз навещал Борину могилу в Крыму, в очередной наш приезд на полуостров. А когда мы с Леной приехали туда в третий раз, в 2020-ом, то устроили целое расследование. Толчком к этому послужило сообщение от Борькиного однокашника по Университету, он каким-то образом вышел на меня сам. От него я узнал примерный адрес, улица Строителей, номер дома, но без номера квартиры, где когда-то жили отец, мать и младший брат Бори — Гриша. Мы подъехали к этому двору, прошлись вдоль двухподъездной пятиэтажки. Хотелось найти хоть кого-то, кто помнил семью Бородулиных. На балкон третьего этажа вышла какая-то женщина и я спросил её снизу, помнит ли она их, отец служил на флоте, умер в 1993-м.
Она их не вспомнила. На наши громкие переговоры высунулись её соседи, мы повторили вопрос. Нет, никто их не помнил. Плохо, что это был разгар рабочего дня, некого было больше спросить. Мы поблагодарили жильцов и пошли к машине. Я стоял возле нашего автодома, размышляя, что делать дальше. И тут мимо нас прошла какая-то странная на вид женщина с тетрадкой в руках. Она явно направлялась в нужный нам двор и я окликнул её. Разговорились и она сказала, что помнит эту семью, что они все умерли и что жили на пятом этаже, вот их окна были. Мне хотелось попасть в подъезд, я позвонил в домофон, но нам никто не открыл.
Мы думали, что делать дальше и поехали на набережную, вставать на ночёвку. На следующий день я связался с Ингой и она дала адрес, где жила вдова Гриши, Борькиного младшего брата. Кристина была единственным человеком, кто смог бы нам что-то рассказать и мы приехали к ней. По уже сложившейся традиции дверь нам никто не открыл, но открылась соседская. Мы рассказали соседке суть дела и попросили передать записку, в которой я коротко указал кто я и свой номер телефона с просьбой перезвонить. Уже прощаясь с ней я назвал имя — Кристина и женщина тотчас ответила, что здесь не Кристина живёт, а её родственница.
Она позвонила ей по телефону, узнала номер Кристины и я сразу же ей позвонил.
И она мне рассказала всё.
— Да, я помню ваше имя, Боря рассказывал. Где-то за два месяца он позвонил и спросил, можно ли приехать. Я сказала — конечно, он и до этого приезжал. Приехал и сказал, только не говори Инге, что я здесь, потому что я ей сказал, что в другой город поехал, так надо, потом ей скажу. Приехал он в первых числах мая, мы ещё с ним успели съездить на кладбище, всех повидать обязательно. На следующий день у друзей был день рождения, мы пошли с ним, он там кушал, веселился, в общем, вёл себя как обычно. Пятого числа как раз Пасха была и мы должны были утром поехать к моей маме под Ялту. Утром я проснулась, он в комнате с моим отцом жил, зашла — нет его. Отец сказал, что Боря рано собрался и ушёл. Думаю, странно, вроде договорились поехать, звоню ему, он не брал долго трубку, в итоге потом ответил и сказал — "Кристина, всё, меня скоро не будет".
Я говорю — "Ты где?" Он — "На Батарее". Это как из бухты выходить, справа высокие скалы.
Он говорит, я там тебе записку оставил, похоронишь меня, всё, прощай. Я говорю ему — подожди! А он бросает трубку и уже не берёт. Я бегом в его вещи, где он сказал мне записку оставил, там действительно лежит письмо прощальное. Мы схватили эту записку и в ментовку, давайте туда наряд, там человек что-то хочет натворить. В этот момент им поступает информация, что только что сбросился человек со скалы. Это была Пасха, там внизу люди на яхтах были, отдыхали и всё это видели. Он сначала очень громко закричал и только потом прыгнул. Они подъехали, а там ещё камни подводные были близко к поверхности, то есть он об камни разбился, но был ещё живой. Он перетянул себе руки и ноги пластиковыми стяжками, видимо, чтобы уж не выплыть, если что. В общем, его подняли, всё это перерезали, он был окровавленный, но смог назвать свою фамилию, имя, поэтому нам сразу милиция сообщила, что его вытащили, он живой, в сознании. Мы обрадовались, побежали бегом на набережную, туда вызвали уже скорую, но когда мы подъехали, он в машине скорой уже всё, умер.
— Ужас какой-то… — Я содрогнулся.
— Он очень много записок оставил в сумке, он прямо сидел написывал их — для жены, для нас и на диктофон наговаривал. Причин мы не знаем, почему всё это случилось. Мы с ним очень хорошо общались и он как-то рассказывал, что у него уже были суицидные моменты, он дядьку своего мёртвого застал повешенного, потом с отцом когда проблемы были… Может, по-родственному передалось, вот эта ерунда какая-то, мы ничего понять не можем. С женой не поругался, сын младший год всего, сам ничего не употреблял, наркотики там. В письме написал, что все мои тут похоронены и я хочу быть тут похороненным. Он веселился тут, играл с детьми, ничего не предвещало.
Вот такой рассказ был от Кристины. Она рассказала, как это произошло, но не рассказала почему. На этот вопрос попытаюсь ответить я, сложив всё воедино. Сразу скажу, что все факты получены в общении с общими друзьями-знакомыми и их точность и правдивость целиком на их совести. Отдельно заострю внимание, что это МОЯ версия, которая может быть ошибочной. Итак:
Так получилось, что друг за другом в разное время из жизни ушли все его ближайшие родные. Отец в Балаклаве, через несколько лет дядя, за ним Анна Кирилловна, бабушка у которой он жил в Уфе. Потом в Балаклаве умирает его брат Гриша и последней в 2012 там же уходит его мама. По сути "Осы" стали ему заменой семьи. Потом появляется Инга и рождается сын.
Боря, как правильный мужик ставит семью на первое место, а группа становится просто группой. Плюс у него, как мне кажется, появилась обида, что я стал более известен в группе, чем он. Я уже рассказывал про наш концерт на дне рождения Ленинградского рок-клуба и его фразу, что "теперь все будут считать, что вокалиста группы зовут Иштван". Это — нормальная реакция человека, на котором держался весь материал группы. Боря приносил готовые песни, на которые мы, участники группы, лишь делали аранжировки, а он был её лицом, мотором. Я не придал тогда этому значения, ну, получилось как получилось, я ничего не делал для своей популярности, а он мог расстроиться по этому поводу.
Следующее: Инга "ещё в Питере начала его пилить, что хочет домой, а в Уфе доконала его вместе с тёщей, что денег мало приносит в семью, так он мне сказал" — поведал один уфимский музыкант в нашей беседе.
Я уже сомневаюсь в том, а было ли это Борькино решение, уйти из группы, потому что вскрылся тот факт, что Инга была крайне недовольна тем, что он играет музыку. В общем, именно после гостевой поездки с Ингой и сыном в Уфу к тёще, он развалит "Ос", я на него разозлюсь и общение наше прекратится. Не удивлюсь, если ему был выставлен ультиматум — "или я с ребёнком или твои "Осы".
В Уфе рождается второй сын, а в тамошней музыкальной тусовке Бориса почему-то не приняли. Предполагаю, что они посчитали его неудачником — уехал в Питер и вернулся обратно, ни с чем. Я бы сам о себе так думал, вернись обратно. Не один я считал, что его возврат в Уфу был роковой ошибкой. Этого же мнения придерживался опрошенный мной общий уфимский знакомый. Вот его слова:
- "Нет, не до этого [музыки] ему было, вообще. Ходил в плохом настроении. Я думаю, он хотел быть с нами [уфимскими музыкантами], но семья его пожирала полностью, это точно. Боря подписался под семью и нёс этот крест в Уфе. Жаль, что Инга не поняла этого, хотя знала за кого выходила. Приезд в Уфу это было начало его конца, точно! Ему здесь ВООБЩЕ было не до творчества, жена и тёща его долбили насчёт заработка конкретно! Это его слова …"
А теперь давайте вспомним, что Борис с 92 года был весь в музыке. Невозможно человеку вот так взять и резко поставить жирную точку на своём творчестве, когда это лезет из тебя помимо твоей воли. Уверен, что Борис очень остро переживал этот момент и сильно жалел, что вернулся в Уфу. Доказательством этому считаю две фразы, которые он обронил в телефонном разговоре с Игорем за 3 недели до своего прыжка в вечность. Первая про Питер — "Мы все были вместе, было круто и весело". И вторая про его работу в музыкальном магазине Уфы — "Я уже ненавижу музыкантов, они где-то играют". Он сказал это как бы в шутку, но даже через пересказ Игоря я услышал в этой фразе борькину горечь от сложившейся ситуации. Я очень хорошо вычислял Борю даже по построению его фраз и если бы этот разговор был непосредственно со мной, я бы обязательно заострил на этом своё внимание.
Исходя из вышеизложенного я пришёл к мнению, что несмотря на семью и двух детей он чувствовал себя одиноким, непонятым и никому не нужным. Инга не смогла прочитать, понять его состояние, не смогла его поддержать, не понимала, что вышла замуж за Музыканта, иначе относилась бы к его таланту по-другому. Похоже, она считала, что это Борькина блажь, хобби. А музыка для Бориса всегда была чем-то, что держало его в этой жизни, давало ей какой-то смысл. Лишившись возможности выступать, он как бы перестал быть самим собой. Он выплёскивал свои мысли и эмоции через песни, реализовался через сцену, а тут предохранительный клапан закрылся. Закрыли. Лишили выбора. Думаю, поэтому Инга не пришла на концерт его памяти — она просто побоялась, что я вытяну из неё какие-то подробности и приду к тем выводам, к которым пришёл в итоге. Боря метался между двух желаний. Быть примерным отцом и любящим мужем, но при этом обычным человеком? Или оставаться музыкантом? Горьким итогом стало то, что из двух вариантов он выбрал третий. Не смог побороться за себя, не оказалось рядом дружеского плеча, поддержки. Одиночество, отсутствие своей жилплощади, творческая нереализованность привели его к такому решению. Боря вернулся домой, к своим, в Балаклаву.
В его творчестве есть одна песня, которая была написана задолго до случившегося, году примерно в 97-м. Тогда Боря был совсем ещё молодым автором — с момента написания его первой песни прошло всего-то 5 лет, но он умудрился сочинить довольно сложную в музыкальном плане вещь. Я всегда выделял её из всего Борькиного творчества, было в ней что-то. Как оказалось, она с какой-то пугающей точностью описывает происшедшее и называется она — "Домой".
На горе березонька а под горой
Реки текут строго на юг
Что-то мне не можется пойду домой
Там хорошо, там меня ждут
Ветер треплет волосы как же мне быть
Небо висит над головой
Нужно все прочувствовать и пролюбить
Нужно идти домой
Как тут быть? – голова подумала
Уходить? – Снова ветер дунул и
Все прошло словно в воду кануло
Маленькие звездочки над головой
Нужно идти домой
И я поднимаюсь
Делаю выдох и делаю вдох
Между землею и небом болтаюсь
Как это все трогательно и
Хочется проще но проще нельзя
И я это знаю
Где-то об этом я уже слышал
Ты смотришь мне вслед, а я – умираю
Снова что-то вспомнилось я не успел
Закрыть глаза, чтобы узреть
Ветер тронул волосы я ухожу
Сделал разбег, чтобы взлететь
И раскинув руки парю над землей
Небо висит над головой
Хорошо здесь было но я ухожу
Чтобы успеть домой
Как тут быть? – голова подумала
Уходить? – Снова ветер дунул и
Все прошло словно в воду кануло
Маленькие звездочки над головой
Нужно идти домой
Но ты смотришь в спину
Чего тут такого но я не могу
Я касаюсь губами глины
Я бьюсь как рыба на льду
К чему это все мне хотелось быть проще
Но проще нельзя и я это знаю
Где-то об этом я уже слышал
Ты смотришь мне вслед, а я – умираю
Эта песня, как и "Нас Нет" для меня являются как бы прощальными от Бори. Не думаю, что он в них вкладывал такой смысл. Но я помню его реакцию на мою интерпретацию его песни "Семь Шагов" — "Никогда не думал, что у неё такой смысл! Мне казалось, что это просто белиберда какая-то".
Писалась эта книга долго, на протяжении нескольких лет. Сначала всё шло довольно легко и непринуждённо, затем в какой-то момент мне стало невыносимо тяжело заставить себя её продолжить и, наконец, закончить. Я выкладывал её по главам, по мере написания и большое спасибо одному моему читателю, с которым я даже не знаком лично, но именно он подтолкнул меня продолжить. Иногда очень важно получить ускорение путём волшебного пенделя.
Я всё так же работал в яхт-клубе "Нева". Наша с Паном группа "Лук" заглохла, мы так и не доросли до полноценного состава, да и количества песен едва хватало на полчаса выступления. Потом мы разбрелись по своим углам, какое-то время даже не общались. Я по инерции продолжал студийную работу и даже сочинил-записал несколько своих новых песен, чего не делал уже лет 16. Потом и это заглохло, потому что уровень Бориса для меня недосягаем, а делать что-то хуже — не в моих правилах. Иногда мы собираемся с Паном у нас в "Неве", пожарить шашлычка, попить пива, поболтать. Конечно же, берём гитарки, поигрываем. Недавно купили ему очень хорошую акустику. Играем чисто для себя, по кайфу.
Как-то, передвигаясь по клубу услышал живой звук. В одном из помещений, разбросанных тут и сям по территории начала репетировать какая-то группа. На перекур вышел седой, косматый, усатый мужик. "Хм, Андрей Тропилло", узнал я знаменитого звукорежиссёра, который записывал в своей студии на Малой Охте "КИНО", "Аквариум", "Алису" и прочие очень известные группы. Я пожал плечами и пошёл дальше. Раньше я обязательно подошёл бы, познакомился, завёл беседу, сейчас мне это уже не интересно. Рок-шмок. Чуть позже с ухмылкой услышал от кого-то в клубе, что Тропилло собрал снова группу… "Зоопарк" и поёт песни Майка Науменко вместо Майка Науменко. Бред какой-то. Недавно Тропилло ушёл из жизни.
Нет с нами и Андрея Антонова, председателя компании "Музыка XXI", с которой мы очень плотно сотрудничали. Андрей всегда относился к нам с теплотой и я очень уважал его, прежде всего как человека.
Нет Женечки Губермана, верного нашего товарища Барабанщика. Хоронили в промозглый день на Красненьком кладбище. Сева Гаккель пришёл, Лёша Вишня…
Нет и Славы Задерия. Бывает, что я натыкаюсь в Сети на какие-то видео с его интервью — и залипаю. Просто послушать, вспомнить его голос, с характерной хрипотцой и смешинкой.
Совсем недавно, весной, в Уфе ушёл из жизни Алексей ËРРИ Константинов, мой старый уфимский друг, наш барабанщик в "Детях инженера Гарина". Ему было всего 49. Сахарный диабет очень коварная штука.
Как и у любого произведения у этой книги есть конечная цель. Оглядываясь назад я ловлю себя на неоригинальной мысли, что вся жизнь — это цепочка случайностей. Где-то в 87-м я первый раз услышал группу "Кино", в 92-м мой друг и одноклассник Аркаша (ШОПЕН) случайно наткнулся на объявление в газете, призывающее объединиться уфимских "КИНО"манов, в 93-м, благодаря этому объявлению мы познакомились с Борей, а спустя 20 лет 1 месяц и 4 дня его не стало. Не откликнись он или я на это объявление, как бы изменилась наша жизнь? Боря говорил, что пока не пришёл к нам на репточку и не увидел нашу группу, считал своё умение играть на гитаре просто увлечением. А тут я пишу песни, Пан. Возможно, что и без нашего участия Боря стал бы музыкантом, пришёл к сочинительству. А могло быть и так, что он никогда бы не вышел на сцену и его песни никто не услышал, потому что их просто не было бы.
Говорят, что человек жив до тех пор, пока его помнят. Я постоянно вспоминаю Борю, а с написанием этой книжки — каждый день. В какой-то момент, уже прошло несколько лет после его гибели, я стал подбирать на гитаре все его песни. Будучи бас-гитаристом, я никогда не играл его песни на шестиструнке, теперь же задался целью "снять" все песни так, как играл их Борис.
Он написал порядка восьмидесяти песен, из них группами "Ойкумена" и "Осы" мы играли больше половины, но были и такие, которые откладывались мной в сторону, так как казались мне слабее остальных. Их Боря пел сольно, на своих акустических выступлениях. Были и те, до которых просто руки ещё не дошли и те, которые он считал чисто акустическими, для пения под одну гитару. Неудачные, по его мнению, свои песни он вообще не показывал. Теперь до них не добраться.
Я не помню, при каких обстоятельствах, запомнилось, что мы стояли в коридоре перед мастерской Игоря, я спросил у Бориса, могу ли я исполнять его песни, на что он ни секунды не думая ответил:
— Конечно! Ты имеешь на них полное право, на всё, что мы когда-либо с тобой играли. Это такие же твои песни, как и мои. Можешь делать с ними, что пожелаешь.
Мне кажется, это было в тот же день, когда он пригласил меня к себе на день рождения, а я отказался, сославшись на несуществующие дела.
Его гитары, насколько мне известно, Инга распродала. Я бы выкупил у неё его любимый Стратакустик цвета слоновой кости.
В 2021 году я случайно узнал, что возродился лесной фестиваль "Лампушка", на котором мы когда-то выступали. Я тотчас связался с Костей и Жекой с предложением выступить и они поддержали идею. Репетировали мы непосредственно в день выступления, сидя в моём автодоме посреди леса. Женю к тому моменту я не видел лет семь и был очень рад с ним встретиться. Репетиция прошла очень легко, словно и не было 12-ти лет молчания группы. Женя освежил память ещё дома, Костя тоже вспомнил, а мне и вспоминать было нечего — ведь все эти годы я продолжал репетиции у себя дома, научившись петь Борины песни хоть под гитару, хоть под бас. Мы так и выступили втроём и были очень удивлены, насколько тепло нас встретила публика, а кто-то нас даже ещё помнил. К нам подходили люди, говорили приятные слова. Мы отыграли первыми и сразу ушли к автодому, потому что хотелось пообщаться, мы не виделись столько времени! После окончания фестиваля люди проходили мимо нас, останавливались, благодарили (и даже шёпотом сказали, что мы были лучше всех).
Продолжения не последовало и вряд ли последует. Смешно выходить на сцену в 50, рок-н-ролл это дело молодых. Однако, каждый день я беру в руки или басок или гитару, повторяю свои партии из "Ос" или снимаю на соло-гитаре "КИНО", держу себя в форме и играю сейчас, пожалуй, лучше, чем при Борьке. Хотя, "к чему это всё…" Женя, наш гитарист — молодцом. Играет до сих пор в разных профессиональных коллективах. Костя, который на заре карьеры мечтал стать барабанщиком с мировым именем, преподаёт барабаны в детской музыкальной школе, ездит со своими воспитанниками по конкурсам и играет в кавер-группах. Я ушёл из музыки, теперь моё творчество это статьи и видео для блога про наш автодом и путешествия. Было интересно погрузиться в техническую сторону производства видео. Новые программы, новые возможности, стал изучать монтаж, как профессию.
Вот и вся история группы "Дети инженера Гарина" — "Ойкумена" — "Осы". Не получилось у нас стать великими, не получилось у нас стать хоть сколько нибудь массово известными. Сколько усилий, сколько надежд, сколько действий было предпринято для этого! Что ж — зря прожитая жизнь? Не об этом ли думал в последние свои дни Борис? Прости, друг, не уберёг я тебя. Отвернулся, обиделся за развал группы, выпустил из виду. Возможно, что пойди я к нему на день рождения, подставь плечо, удалось бы возобновить наше общение, остановить его переезд в Уфу и избежать случившегося. Я до сих пор корю себя за это.
А вы берегите себя и своих близких. Всегда помните о том, что одно единственное ваше неправильное решение, не важно чем продиктованное, может стать фатальным для тех людей, что вам дороги. Мелочей нет, важно всё, что и как вы делаете, ведь любая мелочь может запустить целую цепочку действий, которые могут оказаться фатальными.
И знаете, в чём заключается ирония? В том, что все 18 глав были лишь подводкой к предыдущему абзацу, который и был сутью того, о чём мне хотелось вам сказать. Для вас это была история какого-то незнакомого вам человека, а я пытался донести до вас мысль.
Подумайте об этом.