Я стояла на кухне в семь утра, готовила кашу сыну, собирала мужа на работу. А она… она требовала завтрак в постель. В МОЕ квартире.
— Мам, Марина же работает, — тихо сказал муж.
— А я что, не работала всю жизнь?! Теперь мне положен отдых!
Три года… Три года я живу как прислуга в собственном доме. Встаю в шесть утра, ложусь в полночь. Готовлю, убираю, стираю. А она сидит на диване и указывает, что я делаю неправильно.
Мне 42. У меня есть работа, ребенок, своя квартира. Но я чувствую себя… никем. Невидимкой в собственной жизни.
Вчера сын спросил: «Мама, а почему ты всегда грустная?»
Я не знала, что ответить. Потому что даже не помню, когда в последний раз улыбалась по-настоящему.
Сегодня ночью я сижу на кухне и пишу это. Потому что больше молчать не могу. Потому что если не выговорюсь сейчас — сойду с ума.
***
Мы с Андреем поженились десять лет назад. Я тогда снимала однушку, он жил с мамой. Когда родился Данька, купили двушку в ипотеку. МОИ деньги в основном — наследство от бабушки плюс моя зарплата.
Андрей хороший. Не пьет, не гуляет, работает. Но… мягкий. Очень мягкий.
Его мама Валентина Петровна всегда была властной. Учительница математики на пенсии. Привыкла, что все ее слушаются. Когда мы встречались, она меня терпела. Говорила Андрею: «Ну что ж, если нравится…»
После свадьбы стала критиковать. То я готовлю не так, то убираю плохо, то ребенка воспитываю неправильно. Андрей просил: «Не обращай внимания, она просто переживает».
Я старалась. Думала — привыкнет, полюбит. Ведь я же мать ее внука!
Три года назад у нее случился инсульт. Легкий, но врачи сказали — одной жить нельзя. И Андрей, конечно, предложил ей переехать к нам.
— Ненадолго, — обещал он. — Пока не поправится.
Я согласилась. Потому что я хорошая жена. Потому что совесть не позволила сказать «нет».
***
Она въехала в нашу спальню. Мы с Андреем переселились на диван в гостиной. «Временно», — повторял он.
Первую неделю было тихо. Валентина Петровна лежала, восстанавливалась. Я ухаживала: носила еду, лекарства, меняла белье.
Потом она встала. И началось.
— Марина, почему у вас в доме такой беспорядок? — первое, что она сказала, выйдя из комнаты.
Беспорядок? Я убиралась каждый день!
— И готовишь ты безвкусно. Андрюша, ты же помнишь мои котлеты?
— Мам, Марина хорошо готовит, — слабо защитил меня муж.
— Хорошо… А почему тогда Данька такой худой? Я в его возрасте был крепыш!
Сын НЕ худой. Он нормальный, здоровый мальчик. Но с этого дня она начала его перекармливать. Таскала конфеты, заставляла есть добавку.
А мне говорила: «Ты плохая мать. Не следишь за ребенком».
***
Через месяц она полностью захватила кухню. Переставила все по-своему, выбросила мои специи («химия какая-то»), купила свою посуду.
— Я буду готовить сама, — заявила. — А то вы тут питаетесь непонятно чем.
Готовила она… ужасно. Пересоленное, переваренное, жирное. Но Андрей молчал и ел. А Данька начал отказываться от еды.
— Бабушка, я не хочу эту кашу…
— Будешь есть! Я для тебя старалась!
И он ел. Со слезами, но ел.
Я пыталась готовить сама — устраивала скандалы.
— Это МОЯ кухня! Я здесь хозяйка!
— Но Валентина Петровна, это же моя квартира…
— ТВОЯ?! А кто тебя вырастил такого мужа? Кто ему образование дал, профессию? Я! Значит, и квартира наполовину моя!
Андрей в таких ситуациях уходил в ванную. Или говорил: «Ну мам, ну зачем ты так…» Но никогда не вставал на мою сторону.
А потом начались требования.
Завтрак в постель. Обед по расписанию. Глажка ее белья. Уборка ее комнаты.
— Марина, принеси мне чай!
— Марина, почему пол не помыт?
— Марина, сходи в аптеку за моими лекарствами!
Я работаю полный день, прихожу уставшая. А дома — новые задания.
Я стала прислугой в собственной квартире.
***
Вчера была родительское собрание у Даньки. Учительница сказала, что он стал нервным, плохо спит, отказывается от школьных обедов.
— Дома, наверное, проблемы? — осторожно спросила она.
Я поняла — ребенок страдает. Из-за этого кошмара, который творится у нас дома.
Пришла домой. Валентина Петровна сидела на диване, смотрела сериал. Данька делал уроки на кухне.
— Бабуль, можно я к маме пойду? — попросил он.
— Нет! Сначала доделай задание. И вообще, мама занята — ужин готовить будет.
Я взорвалась.
— ХВАТИТ! — закричала я так, что сын подпрыгнул. — ХВАТИТ КОМАНДОВАТЬ В МОЕМ ДОМЕ!
— Как ты смеешь?! Андрей! Андрей, ты слышишь, как твоя жена со мной разговаривает?!
Муж выбежал из ванной, испуганный.
— Что случилось?
— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! — я рыдала, кричала, трясла руками. — Три года! Три года я терплю! Она захватила мою квартиру, мою кухню, моего ребенка! А ты МОЛЧИШЬ!
— Мариш, успокойся…
— НЕТ! НЕ УСПОКОЮСЬ! Либо она, либо я. ВЫБИРАЙ!
***
Повисла тишина. Данька прижался ко мне, испуганный. Валентина Петровна побелела. Андрей стоял посередине комнаты, растерянный.
— Мам… — тихо сказал он. — Может, действительно стоит подумать о доме престарелых? Или отдельной квартире?
— Ты выгоняешь родную мать?! — прошептала она.
— Я не выгоняю. Но Марина права. Это ее дом.
Сегодня утром свекровь собрала вещи. Андрей отвез ее к ее сестре. «Пока не найдем решение», — сказал он.
Дом опустел. Странно тихо. Данька спросил: «Мам, бабушка больше не вернется?»
— Не знаю, сынок.
— А можно я теперь буду есть твои котлеты?
Я заплакала. Но это были другие слезы. Слезы облегчения.
Вечером Андрей сказал: «Прости меня. Я должен был защищать тебя раньше».
Я кивнула. Но что-то внутри меня изменилось. Навсегда.
***
Три года я была невидимкой в собственной жизни. Позволяла стирать себя, свои границы, свои права.
Но в тот момент, когда я закричала — я вернулась. Вернулась в свой дом, к своему ребенку, к себе.
Не знаю, что будет дальше с нашим браком. Доверие подорвано. Но я знаю точно — больше никому не позволю превращать меня в прислугу.
Мой дом — мои правила.
Спасибо, что читаете мои истории 💕
Подпишитесь на канал — здесь много душевных, жизненных рассказов, которые тронут сердце.
Новые истории — каждый день. Присоединяйтесь!