Марина встала раньше будильника. Снова этот сон… Уже неделю ей чудилось, что в доме кто-то чужой. Смешно, конечно. В доме — только она, Игорь и свекровь. Хотя порой Игорь казался чужим больше, чем официант в кафе.
— Опять кофе сбежал, — пробурчала она, выключая плиту.
На кухню вошел Игорь — молча кивнул, сел за стол. Нажал на телефон, погрузился в новости.
— Доброе утро, — с нажимом сказала Марина.
— Угу, — он даже не поднял головы.
Сколько лет уже так? Пять? Десять? Сыну тридцать, дочери двадцать восемь — обоих вырастили, выучили. А теперь что? Жить рядом как соседи по купе?
— Игорь, ты сегодня во сколько?
— Как обычно, — он допил кофе. — Валентине Андреевне таблетки не забудь.
— Я забуду! — Марина фыркнула. — А кто ей каждый день давление меряет? Кто суп на минералке варит, чтоб для почек лучше? Кто…
Игорь встал, прервав ее:
— Мам, привет, — в дверях показалась Валентина Андреевна, в халате, с аккуратно уложенными седыми волосами.
— Здравствуйте, — Марина постаралась улыбнуться.
— Игорек, тебе яичницу сделать? — свекровь тронула сына за плечо.
— Я уже поел. Побегу, дел много.
Хлопнула дверь. Марина смотрела, как свекровь хозяйничает на кухне. Тридцать лет — и все то же чувство: в собственном доме она гостья, а настоящая хозяйка — вот она, даже после переезда к ним.
— Марина, ты бы пыль протерла в моей комнате. И белье надо сменить.
— Сегодня уборка, все сделаю.
Через час Марина со вздохом открыла дверь в комнату свекрови. Маленькая, заставленная старой мебелью, она вмещала всю жизнь Валентины Андреевны — фотографии, вазочки, статуэтки. Особенно много фото Игоря: школьник с букетом, студент, молодожен с Мариной, где он улыбается, а она смотрит на него с восхищением. Когда это было?
Протирая пыль в старом шкафу, Марина случайно задела стопку журналов. Они упали, из-под них выскользнул бежевый конверт, плотный, явно с чем-то тяжелым внутри. «Моему сыну Игорю. Лично. Не читать никому!» — было написано аккуратным почерком свекрови.
Марина застыла. Сердце стукнуло быстрее. Что там? Завещание? Семейная тайна? Деньги?
— Ты что там копаешься? — голос свекрови из коридора заставил ее вздрогнуть.
— Журналы упали, собираю, — Марина торопливо засунула конверт обратно.
— Не трогай ничего на полках! Просто пыль протри!
Весь день Марина думала о конверте. За ужином украдкой поглядывала на Игоря — он жевал молча, отвечал односложно. Что с ними стало? Когда они начали так отдаляться?
— Игорь, помнишь, мы в прошлом году говорили съездить на море?
— М-м.
— Может, в сентябре? Бархатный сезон, без толп.
— Посмотрим, — он поднялся из-за стола. — Спасибо за ужин.
Свекровь поджала губы:
— Он устает, а ты с глупостями. Какое море в его возрасте?
— В пятьдесят восемь? — Марина усмехнулась. — Он не старик еще.
— А выглядит неважно. Ты следишь за его здоровьем? Он бледный.
Так всегда — упреки, недовольство. Тридцать лет под одной крышей, а все как в первый день знакомства.
Ночью, лежа рядом с мужем, Марина прислушивалась к его дыханию. Игорь смотрел какой-то фильм на планшете, в наушниках. Отдельные миры, отдельные жизни.
— Игорь, — тихо позвала она.
— Что? — он нехотя вынул один наушник.
— Ничего. Спокойной ночи.
В темноте Марина думала о конверте. Что там скрыто? Что свекровь хочет сказать сыну — и почему не говорит? Какой секрет держит при себе женщина, которая всегда так строго судила других?
Три дня Марина смотрела на шкаф в комнате свекрови и чувствовала, как письмо словно зовет ее. Вечером в четверг, когда Игорь задержался на работе, а Валентина Андреевна ушла к соседке на первом этаже "на часок почаевничать", Марина не выдержала.
— Это же не воровство, просто... посмотрю, — шептала она, пока руки уже доставали конверт.
Плотная бумага, заклеенная несколько лет назад. Конверт явно не новый. Марина повертела его и положила обратно. Ушла на кухню. Включила чайник.
"Нет, это неправильно. Личное письмо сыну — значит, личное. Я не должна".
Вода закипела. Марина налила чай, села у окна. За стеклом серел октябрьский вечер, капал дождь.
"А если там что-то важное для нашей семьи? Что-то, что объяснит, почему Игорь стал таким... далеким?"
Телефон пискнул сообщением от мужа: "Буду поздно, не жди".
Марина выдохнула и вернулась в комнату свекрови. Конверт лежал между страницами старого журнала "Работница". Она взяла его и быстро спрятала в карман халата.
Вечером свекровь несколько раз заходила в комнату Марины будто случайно. Сидела на кухне дольше обычного. Смотрела с подозрением.
— Ты сегодня какая-то дерганая, — заметила она за ужином.
— Голова болит, — соврала Марина. — Погода меняется.
— Ты бы меньше в телефоне сидела. От этих ваших интернетов только мигрени.
Конверт жег карман домашнего халата. Ночью, когда все уснули, Марина достала его и спрятала под стопку своих свитеров.
Еще три дня она боролась с собой. Игорь стал еще молчаливее. В субботу утром он даже не позавтракал — выпил кофе и ушел "по делам". Свекровь ходила по дому как надзиратель, заглядывала в шкафы, что-то искала.
— Валентина Андреевна, вы что-то потеряли? — не выдержала Марина.
— Нет, — отрезала та. — Просто проверяю, как ты убираешься.
В воскресенье вечером, когда Игорь с матерью смотрели передачу про животных, Марина заперлась в ванной. Достала конверт из кармана. Руки дрожали.
"Я просто посмотрю. Потом верну на место. Никто не узнает".
Она аккуратно разрезала край конверта маникюрными ножницами. Внутри лежали фотография и сложенный лист бумаги.
На старом снимке — молодой мужчина с мальчиком лет пяти. Они улыбаются, держат удочки. У мальчика те же глаза, что у Игоря. У мужчины — тоже.
Марина развернула письмо.
"Дорогой сын,
Когда ты это прочтешь, я, возможно, уже не смогу все объяснить лично. Поэтому пишу. Мне тяжело признаться, но я обманывала тебя всю жизнь. Твой отец не погиб в аварии, как я говорила. Он ушел от нас, когда тебе было шесть. Ушел к другой женщине..."
Марина прижала руку ко рту. Она всегда знала историю о героическом отце Игоря, который погиб, спасая людей при аварии на заводе. Историю, которую свекровь повторяла внукам с гордостью.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть:
— Мариш, ты там надолго? — голос Игоря звучал устало.
— Сейчас, минутку! — она торопливо сложила письмо обратно в конверт.
— Мариш, ты в порядке? — Игорь стоял у двери ванной, когда она вышла с раскрасневшимся лицом.
— Да, душно просто, — она прошла мимо, крепко сжимая конверт в кармане халата.
Всю ночь Марина не спала. Читала письмо снова и снова, пока Игорь тихо храпел рядом. Свекровь писала о своей боли, о том, как растила сына одна, как не могла простить мужу предательство.
"...он иногда приходил тайком, приносил деньги, просил показать тебя хоть издалека. Я не позволяла. Говорила, что ты не хочешь его видеть. А потом сказала тебе, что он погиб. Мне казалось, так будет легче нам обоим..."
Утром Марина смотрела на спящего мужа новыми глазами. Теперь многое объяснялось — его вечная замкнутость, недоверие к людям, страх близости.
— Чего уставилась? — Игорь открыл глаза. — Уже встаем?
— Да, пора, — она улыбнулась.
За завтраком Марина невольно наблюдала за свекровью. Как много боли и горечи скрывалось за этой строгостью!
— Ты какая-то странная, — заметила Валентина Андреевна. — Опять в интернете что-то вычитала?
— Нет, просто думаю... о жизни.
— О жизни она думает, — фыркнула свекровь. — Лучше о пыли в углах подумай.
Три дня Марина ходила как в тумане. Пыталась решить: рассказать мужу? Вернуть письмо? Забыть о нем?
В среду вечером она почти решилась все вернуть на место, но Игорь вдруг спросил:
— Мам, ты давно у врача была?
— Зачем это? — насторожилась Валентина Андреевна.
— Ты какая-то дерганая. Все ищешь что-то, нервничаешь.
— Ерунда! — отрезала свекровь. — Я в полном порядке.
— У меня брат на работе психотерапевт. Может, поговоришь с ним?
— Только этого не хватало! — свекровь вскочила. — Чтобы я, как ненормальная, рассказывала чужому человеку про свою жизнь!
— Он не чужой, он...
— Хватит! — она ушла к себе, громко хлопнув дверью.
Игорь посмотрел на Марину:
— Видишь? Вечно так. Заботишься о ней, а в ответ — только претензии.
— Как и ко мне, — тихо сказала Марина.
— Что?
— Ничего, — она покачала головой. — Игорь, нам надо поговорить.
— О чем? — он напрягся.
— О нас. О том, что происходит. Мы как будто...
Телефон Игоря зазвонил. Он ответил, кивнул несколько раз:
— Да, буду. Через полчаса.
— Опять уходишь? — Марина не смогла скрыть разочарование.
— Срочные дела. Завтра поговорим, ладно?
Он ушел. Марина сидела на кухне, теребя край скатерти. В комнате свекрови горел свет — она не спала, наверняка снова перебирала вещи в поисках письма.
В пятницу вечером Валентина Андреевна объявила:
— У меня пропали важные документы. Кто-то рылся в моих вещах.
— Мама, ты сама могла переложить, — Игорь устало потер виски.
— Нет! Я всегда знаю, где что лежит. Это... — она посмотрела на Марину, — кто-то взял.
— Вы меня обвиняете? — Марина почувствовала, как краснеет.
— А кто еще роется в моей комнате? Ты вечно там пыль вытираешь!
Игорь встал между ними:
— Прекратите! Что за цирк? Что за документы, мам?
— Личные! — отрезала свекровь. — Очень личные.
Вечером Марина решилась. Она достала из тайника конверт, аккуратно заклеила его. Когда муж пришел в спальню, она сидела на краю кровати.
— Игорь, я должна тебе кое-что сказать.
— Что случилось? — он напрягся.
— Когда я убиралась в комнате твоей мамы... я нашла вот это, — она протянула ему конверт.
Игорь уставился на конверт, словно на бомбу с тикающим таймером.
— Это... ты открывала?
Марина кивнула, не в силах произнести ни слова. Лицо Игоря стало жестким, на скулах заходили желваки.
— Значит, мать была права. Ты действительно рылась в ее вещах.
— Я случайно нашла это письмо, когда протирала полку. И да, я его прочитала, — Марина глубоко вдохнула. — Прости, но я должна была знать, что происходит. Что с нами происходит все эти годы.
Игорь сел на край кровати, взял конверт. Долго смотрел на надпись, сделанную рукой матери. Потом медленно достал содержимое.
Фотография. Письмо. Тишина в комнате стала осязаемой.
Марина видела, как менялось лицо мужа. Сначала недоумение, потом шок, затем — что-то похожее на боль, которую не скрыть никакими масками.
— Мой отец... жив? — его голос дрогнул.
— Был жив, когда она писала письмо.
Игорь читал, и его плечи опускались все ниже. Потом он вскочил, смял письмо в кулаке и вышел из комнаты. Марина услышала, как хлопнула входная дверь.
Она сидела неподвижно. Три часа. Четыре. В пятом часу ночи дверь снова открылась.
Игорь вернулся — пахнущий ночным воздухом и чем-то похожим на слезы. Он сел рядом с ней на диване, где она ждала все это время.
— Я всю жизнь гордился им, — тихо сказал он. — Героем, который спас людей ценой своей жизни. А он просто... ушел.
— Игорь...
— Нет, дай договорить. Я всегда чувствовал пустоту. Будто часть меня отсутствует. Мать твердила, что я должен быть сильным, как отец. Не показывать чувств. Быть мужчиной. А сама... врала.
Марина осторожно коснулась его руки:
— Ты злишься на меня за то, что я прочитала письмо?
— Я не знаю, — он покачал головой. — Сначала злился. Потом... потом подумал: может, так даже лучше. Я бы сам никогда не открыл этот конверт. Слишком боялся того, что там.
На следующее утро они вместе пришли в комнату Валентины Андреевны.
Разговор был тяжелым. Свекровь кричала, обвиняла Марину во всех грехах. Потом затихла и впервые призналась:
— Я боялась, что ты уйдешь. Как он. Что возненавидишь меня.
— Я не могу ненавидеть тебя, мама, — Игорь сел рядом. — Но я имел право знать правду.
Через месяц их дом изменился. Игорь стал приходить раньше, рассказывал о работе. Марина замечала, как он впервые за годы смотрит ей в глаза, когда говорит.
— Я нашел его, — однажды вечером сказал Игорь. — Отца.
— И? — Марина напряглась.
— Он умер пять лет назад, — Игорь покачал головой. — Но у меня есть сводная сестра. Она хочет встретиться.
Валентина Андреевна, услышав это, молча встала и ушла в свою комнату. Но через день сама спросила:
— Когда она придет? Надо приготовить что-нибудь.
— Ты не против? — удивился Игорь.
— Я слишком много лет потратила на обиды, — тихо ответила свекровь. — Не хочу тратить остаток жизни.
Субботним вечером, после встречи со сводной сестрой, Игорь и Марина вышли прогулку — впервые за долгие годы просто так, взявшись за руки.
— Жалеешь, что прочитала то письмо? — спросил Игорь, глядя на первый падающий снег.
— Нет, — Марина покачала головой. — Знаешь, иногда правда ранит, но потом...
— Потом становится легче дышать, — закончил он и крепче сжал ее руку.
Они шли по заснеженной аллее. Марина чувствовала тепло его ладони. Как странно устроена жизнь. Иногда нужно пройти через боль, чтобы найти путь друг к другу.
— Я взял отпуск на следующий месяц. На море хочешь?
Марина остановилась и посмотрела на мужа. В его глазах она увидела того молодого Игоря, в которого влюбилась тридцать лет назад.
— С удовольствием.
Они снова учатся быть близкими людьми. Не только мужем и женой. И впервые за долгие годы это больше не казалось невозможным.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- вас ждет много интересных рассказов!
Еще интересное: